Золото

Зо́лото — элемент побочной подгруппы первой группы, шестого периода периодической системы химических элементов Д. И. Менделеева, с атомным номером 79. Простое вещество, благородный металл жёлтого цвета.

Изделия из золота

79	Золото
Au 196,9666
4f145d106s1

Слово золото происходит от старославянского «злато», берущего начало от праславянского «zolto» (жёлтый). Латинское aurum означает «жёлтое» и родственно с «Авророй» (Aurora) — утренней зарёй. С незапамятных времён золото выполняло в человеческом обществе функцию драгоценностей и денег.

Золото в прозе

	Для меня слово мудрости ценнее золота.:231
	— Демокрит, IV в. до н.э.

	Самое главное — это иметь не золото, а власть над теми, у кого оно есть.[источник?]
	— Маний Курий Дентат, 270 годы до н.э.

	Травы, деревья, золото, серебро — <всё это> липкая грязь; Заря, облака, солнце и луна — <всё это> сфера мрака. Тем более это скажу о людях, уверенных в <силе> вдоха и выдоха, <силе> воображения.:116
	— Чжан Бо-дуань, Главы о прозрении истины, 1075 г.

	Учиться бессмертию — непременно значит учиться небесному бессмертию; Только в нём крайний предел золота и киновари.:76
	— Чжан Бо-дуань, «Главы о прозрении истины», 1075 г.

	Если бы всё то, что блестит, было золото — золото стоило бы много дешевле.
	— Мигель де Сервантес, 1590-е

	Хайку нельзя составлять из разных кусков — их надо ковать, как золото.
	— Мацуо Басё, Совет ученику, ~1680-90

	Заблуждение скупых состоит в том, что они считают золото и серебро благами, тогда как это только средства для приобретения благ.
	— Франсуа де Ларошфуко, 1664 г.

	Видал я молодцов в золотых кафтанах, да с свинцовой головою. Нет, мой друг! Наличные деньги ― не наличные достоинства. Золотой болван — всё болван.
	— Денис Иванович Фонвизин, «Недоросль», 1782

	Золото убило больше душ, чем железо — тел.
	— Вальтер Скотт, 1820-е

Пошёл Дурень к дереву, подрубил его и, когда оно упало, увидел в корневище дерева золотого гуся. Поднял он гуся, захватил с собою и зашёл по пути в гостиницу, где думал переночевать. У хозяина той гостиницы было три дочери; как увидели они золотого гуся, так и захотелось им посмотреть поближе, что это за диковинная птица, и добыть себе хоть одно из её золотых перышек. Старшая подумала: «Уж я улучу такую минутку, когда мне можно будет выхватить у него пёрышко», — и при первом случае, когда Дурень куда-то отлучился, она и ухватила гуся за крыло… Но увы! И пальцы, и вся рука девушки так и пристали к крылу, словно припаянные!

— Братья Гримм, «Золотой гусь», 1830-е

Успех нового предприятия, на первый раз, оказался блистательным, потому все трое чувствовали себя необыкновенно в духе, и Сергей Антонович с величайшим удовольствием отдал полную справедливость отменному остроумию и научным сведениям своего друга, графа Каллаша. Вся штука состояла в том, что медный припой, весьма походящий своим наружным видом на золотой песок, от сильного накаливания с помощью паяльной трубки разлагается на цинк и медь. Цинк сгорает вполне, а медь совершенно чернеет и потому скрывается на угле. В самом же угле предварительно врезывается простым перочинным ножичком небольшое углубление, имеющее вид трещины, куда вкладывается королек чистого золота, поверхность которого, приходящаяся не более как на пол-линии ниже общей поверхности самой трещины, затирается угольным порошком, смешанным с воском. Поэтому, стало быть, «химику», производящему опыт, остается только хорошенько изучить заранее вид самого угля и особенно то место, где находится трещина, для того чтобы безошибочно выбрать его между десятком других углей и чтобы в конце концов опыт дал блистательные результаты.

— Всеволод Крестовский, «Петербургские трущобы» (Книга 6), 1867

	Не будем разменивать на мелкую монету золото, которым мы владеем.
	— Гюстав Флобер, 1870-е

	Химия существовала издавна в виде металлургии, то есть чисто прикладного умения добывать чистые металлы из руд и сплавов. Свое название (chemia, по-египетски «чернокнижие») она получила, однако, не от этой техники, а от темной практики египтян, которые как раз в нашу эпоху бились над задачей подделывать золото. Наружу они всплывают лишь в эпоху империи; тогда мы и займемся этой наукой.
	— Фаддей Зелинский, «История античной культуры», 1914

Пожалуй, достаточно напомнить одно только знаменитое определение того же Константина Аксакова: «в публике ― грязь в золоте; в народе ― золото в грязи». Одним словом, славянофилы были демократы. Какая цена была в жизни их демократизму, другой вопрос. Л.Н. Толстой со своей холодной усмешкой рассказывал, что цену эту он постиг однажды из следующего небольшого эпизода: он шёл по Арбату в обычном крестьянском платье; ему встретился проезжавший на лихаче вождь славянофилов И.С. Аксаков. Толстой поклонился, Аксаков бегло оглянул его и не счёл нужным ответить: в старом мужике он не узнал графа Толстого. Грязь в золоте не удостоила поклона золота в грязи.

— Марк Ландау-Алданов, «Огонь и дым», 1919

А значение золота в жизни человечества гораздо меньше, чем значение железа, без которого современная техника не может обходиться. Уничтожьте золотую монету и бесполезные золотые украшения, и спрос на золото окажется очень небольшим. ― Вы увлекаетесь ролью железа, ― возразил Макшеев. ― Если бы золота было много, оно заменило бы многие металлы, особенно в сплавах с медью, цинком, оловом. Техника предъявляет большой спрос на прочные, неокисляющиеся металлы и сплавы. Из дешевого золота делали бы бронзу, проволоку и многое, на что теперь поневоле берут медь и ее сплавы. ― Все-таки здесь бесспорно громадные запасы железа и проблематические, сравнительно небольшие запасы золота. ― Ну хорошо, вы берете себе запасы железа, а мне предоставьте золото, когда мы вернемся сюда, чтобы разрабатывать их! ― засмеялся Макшеев. ― Могу предоставить вам и железную руду, пусть эти миллионы или миллиарды будут вашей добычей!

— Владимир Обручев, «Плутония», 1924

— Вы вправе спросить, для чего же мне нужны вы, Роллинг, когда у меня под ногами неисчерпаемое золото? — Да, спрошу, — хрипло проговорил Роллинг. — Дядя, выпейте стакан джину с кайенским перцем, это оживит ваше воображение. Неужели вы хотя на минуту могли подумать, что я намерен превратить золото в навоз? Действительно, я устрою несколько горячих денечков человечеству. Я подведу людей к самому краю страшной пропасти, когда они будут держать в руках килограмм золота, стоящий пять центов… Поняли наконец?.. И тогда, в эти дни величайшей паники, мы, то есть я, вы и еще триста таких же буйволов, или мировых негодяев, или финансовых королей, — выбирайте название по своему вкусу, — возьмем мир за глотку… Мы покупаем все предприятия, все заводы, все железные дороги, весь воздушный и морской флот… Все, что нам нужно и что пригодится, — будет наше. Тогда мы взрываем этот остров вместе с шахтой и объявляем, что мировой запас золота ограничен, золото в наших руках и золоту возвращено его прежнее значение — быть единой мерой стоимости. Роллинг слушал, откинувшись на спинку стула, рот его с золотыми зубами раздвинулся, как у акулы, лицо побагровело.

— Алексей Николаевич Толстой, «Гиперболоид инжененра Гарина», 1927

Капитаны съехали на берег. Все было в порядке На кораблях сушились матросские подштанники. Мыли палубу. Некоторое изумление у таможенных чиновников вызвал груз на судах под голландским флагом. Но им объяснили, что литые, по пяти килограммов, бруски желтого металла не что иное, как золото, привезенное для продажи. Чиновники посмеялись над такой забавной шуткой. — Почем же вы продаете золото? Хе! — По себестоимости, — ответили помощники капитанов. (На всех пяти кораблях происходил слово в слово один и тот же разговор.) — А именно? — По два с половиной доллара за килограмм. — Недорого цените ваше золото. — Продаем дешево, товару много, — ответили помощники капитанов, посасывая трубки. Так чиновники и записали в журналах: «Груз — бруски желтого металла, под названием золото». Посмеялись и ушли. А смеяться совсем было нечему. Через два дня в Сан-Франциско в утренних газетах, в отделе объявлений, на бело-желтых афишах, расклеенных по рекламным столбам, и просто на тротуарах мелом появилось сообщение: «Инженер Петр Гарин, считая войну за независимость Золотого острова оконченной и глубоко сожалея о жертвах, понесенных противником, с почтением предлагает жителям Соединенных Штатов, в виде начала мирных торговых сношений, пять кораблей, груженных червонным золотом. Пятикилограммовые бруски золота продаются по цене два с половиной доллара за килограмм. Желающие могут получить их в табачных, москательных, мелочных лавках, в газетных киосках, у чистильщиков сапог и так далее. Прошу убедиться в подлинности золота, имеющегося у меня в неограниченном количестве. С почтением, Гарин».

— Алексей Николаевич Толстой, «Гиперболоид инжененра Гарина», 1927

Просидели до темной ночи. Андрей Андреевич очаровал Нину знанием рабочей жизни, либеральными своими взглядами и вообще умом, даже его грассированье находила она прелестным. Прохор вытащил из чемодана образцы пород со своих владений. Инженер Протасов внимательно рассматривал. Это медный колчедан, это, кажется, метис-лазурь, чудесно, это янтарь ― ого-го! А это золотоносный песок. <...> Летний кабинет Прохора весь в дорогих коврах. Шкафы с делами. На окнах, на огромном столе образцы минералов: тут медный колчедан, и круглые сферосидериты, и красноцветные песчаники, и сопутствующие золоту породы кварцев. В стеклянных пробирках ― свежий порошок недавно найденного графита, пробы золотоносных песков, искусно сделанные модели самородков. Вот модель крупнейшего золотого самородка, в 16 фунтов 27 золотников. Оригинал, конечно, у Прохора дома, в стальном несгораемом шкафу.

— Вячеслав Шишков, «Угрюм-река», 1933

В звездах происходит, по выражению физиков, ядерное горение водорода, а гелий — это зола, остающаяся после сгорания. Однако гелиевая зола сильно отличается от обычной. Обычную выгребают из печки и выбрасывают, а гелиевая идет в дело: в звездной печи ядра гелия тоже могут сливаться, образуя постепенно другие, все более и более тяжелые элементы. Реакцию ядерного слияния можно назвать алхимической, потому что в средние века алхимики пытались превратить одни химические элементы в другие. Больше всего им, правда, хотелось научиться делать золото. Сейчас, однако, ясно, что ядерная алхимия способна давать нечто поважнее золота — например, энергию.

— Матвей Бронштейн, «Солнечное вещество», 1936

— Это есть Великий Полоз. Всё золото его власти. Где он пройдет — туда оно и подбежит. А ходить он может и по земле и под землей, как ему надо, и места может окружить, сколько хочет. Оттого вот и бывает — найдут, например, люди хорошую жилку, и случится у них какой обман, либо драка, а то и смертоубийство, и жилка потеряется. Это, значит, Полоз побывал тут и отвел золото. А то вот еще… Найдут старатели хорошее, россыпное золото, ну, и питаются. А контора вдруг объявит — уходите, мол, за казну это место берем, сами добывать будем. Навезут это — машин, народу нагонят, а золота-то и нету. И вглубь бьют и во все стороны лезут — нету, будто вовсе не бывало. Это Полоз окружил все то место да пролежал так-то ночку, золото и стянулось все по его-то кольцу. Попробуй, найди, где он лежал.

— Павел Бажов, «Про Великого Полоза», 1936

― Фубу! Дорогу скажу! Слушай! И тут Филин рассказал по порядку: ― Полозу в здешних местах большая сила дана. Он тут всему золоту полный хозяин: у кого хочешь отберет. И может Полоз все место, где золото родится, в свое кольцо взять. Три дня на коне скачи, и то из этого кольца не уйдешь. Только есть все ж таки в наших краях одно место, где полозова сила не берет. Ежели со сноровкой, так можно и с золотом от Полоза уйти. Ну, недешево это стоит, ― обратного ходу не будет. <...> ― Фубу! фубу! фубу! Прокричит этак три раза, огненные кольца и потускнеют маленько, ― вроде остывать станут. А как разгорятся снова да золотые искры шибко по воде побегут, Филин опять закричит. Не одну ночь Полоз тут старался. Ну, не мог. Сила не взяла. С той поры на заплесках озера золото и появилось. Где речек старых и следа нет, а золото ― есть. И все, слышь-ко, чешуйкой да ниточкой, а жужелкой либо крупным самородком вовсе нет. Откуда ему тут, золоту, быть? Вот и сказывают, что из золотой косы полозовой дочки натянуло, И много ведь золота. Потом, уж на моих памятях, сколько за эти заплески ссоры было у башкир с каслинскими заводчиками. А тот Айлып со своей женой Золотой Волос так под озером и остался.

— Павел Бажов, «Золотой волос», 1939

Мы спокойно устроились в моей бывшей квартире при складе. Сначала вскрыли горшочек, привезенный с золотого рудника. В нем оказалось мелкое золото, добытое китайскими рудокопами из кварцевых жил Чий-чу. Они размалывали кварц в больших чашах, составленных из нескольких обделанных глыб твердого гранита. Я забыл упомянуть раньше, что на первом руднике мы видели такую чашу. Она имела около двух аршин в диаметре и по окружности борт высотой в четверть. Размол мелких кусков кварца выполнял каменный вал диаметром в поларшина и длиной в аршин, который катался в чаше вокруг вертикальной оси. Он был прикреплен к этой оси одним концом, а к другому концу его, в который была вставлена деревянная жердь, припрягали лошадь или осла. Бегая по кругу вокруг чаши, животное приводило в движение вал, который катился вокруг оси и давил кварц. В чашу по желобу поступала вода и затем вместе с кварцевым песком и золотом выливалась через отверстие в борту на наклонную плоскость, представлявшую то, что называется вашгердом золотоискателей, на котором под постоянно текущей водой более тяжелые частицы золота остаются у верхнего края, а более легкий кварцевый песок сносится дальше. На руднике Чий-чу мы видели такую же каменную чашу, состоящую из четырех больших камней; возле нее лежал и вал с остатком деревянной оси, а в стороне возвышался порядочный холм из желтоватого кварцевого песка, перемытого на этой примитивной золотоизвлекательной фабрике. Нам, конечно, не нужна была такая фабрика, чтобы перемолоть 18 кусков кварца, которые мы откопали в фанзе.

— Владимир Обручев, «В дебрях Центральной Азии», 1951

	Антилопа. Сколько золота тебе нужно? Раджа. Много! Антилопа. А если его будет слишком много? Раджа. Глупое животное. Золота не бывает слишком много.
	— «Золотая антилопа», 1954

В морской воде главную роль играют, конечно, кислород и водород, которые и образуют самое-то воду. Если она заключает в себе эти элементы в размере девяноста шести с половиной процентов своего веса, то хлора в ней всего два процента, натрия один и четырнадцать сотых процента, магния, серы, кальция, брома, рубидия ― сотые и тысячные доли процента, а, скажем, золота ― ничтожнейшие, миллионные доли процента. Но если помножить эти ничтожнейшие количества золота на миллиарды тонн воды Мирового океана, то в ней окажутся сотни миллионов тонн золота! ― Вот бы научиться добывать это золото, ― задумчиво проговорил Марат. ― Вот это была бы валюта! Грандиозный, неисчерпаемый золотой фонд Советского Союза!

— Григорий Адамов, «Тайна двух океанов», 1959

― Золото! Смотри, Абакир, золото! Он направился ко мне сначала медленно, а потом заспешил. Я протянул ему на ладони эту золотистую, красивую вещь. ― А ну! ― Он недоверчиво взял в руки мою находку и, разглядывая, потер ее о рукав. ― Да откуда ему быть здесь, золоту? ― проговорил он подавленным голосом, бледнея при этом, как от внезапно нахлынувшего страха. ― Не может быть, ― с усилием усмехнулся он, выколупывая ногтем землю из зазубринок, и, не глядя мне в глаза, с явным неудовольствием вернул обломок. ― А почему бы нет!

— Чингиз Айтматов, «Верблюжий глаз», 1962

	― Да, я работаю в библиотеке. Не понимаю, что тут смешного. По-твоему, старший библиограф не имеет отношения к литературе? ― Старший продавец ювелирного магазина тоже имеет отношение к золоту. ― Ты не учитываешь… ― Хватит, ― шепнула Лида, ― я все это слышала тысячу раз. Спи, дорогой.
	— Сергей Довлатов, «Роль», 1969

Змеи тоже связаны с золотом. А. Черноскутов и Ю. Шинкаренко довольно спорно замечают: «…Великий Полоз ― новобранец в вечно пополняющейся армии фольклорных героев. Ему всего-то лет 250–300. Он ― образный отголосок радужных мечтаний и сухих рациональных планов первых русских поселенцев на Урале, в том числе ― золотоискателей. Великий Полоз ― это сон промышленной цивилизации, людей, которые пришли покорять природу, а она, природа, сопротивляется, охраняет свои кладовые и рождает в головах покорителей хвостатые химеры…» Хотя, конечно, герои сказов Бажова и представители «промышленной цивилизации», но они не есть эта самая «цивилизация». Наоборот, они живут в согласии с природой, и именно природа всем раздаёт по справедливости, так что ни о каком «сне» говорить не приходится. Гигантский змей ― не химера русских золотодобытчиков. Гигантские змеи присутствуют и в древнерусском фольклоре, и в фольклоре манси. <...> Кроме того, уральский самоцвет, поделочный камень серпентинит в народе называют змеевиком. То есть, змея ― ещё и житель каменных недр. К тому же и медь, окисляясь, становится зелёной, и малахит ― зелёный, и изумруды ― зелёные. В мифологическом сознании змея с её «каменной» окраской, любовью к горячим камням, умением прятаться в расщелины или замирать неподвижно, как каменная, больше ассоциировалась с минералогическим царством, чем с царством растений и животных. Змеи и ящерки даже в природе связаны с золотом, так как, греясь на камнях, выбирают такие, где высока примесь кварца, а кварц легче раскаляется под солнцем. Кварц же часто сопутствует месторождениям золота.

— Алексей Иванов, «Message: Чусовая», 2000

Религия денег, несмотря на свою абсолютную победу во всех странах мира, не имеет сегодня конкретного объекта поклонения. Это связано с тем, что золотой телец перестал быть физическим золотом и стал чистым духом, электронной абстракцией. И здесь на помощь прогрессивной религии человечества приходит психоанализ. Он ставит знак метафорического равенства между золотом и экскрементами, позволяя заменить поклонение золотому тельцу ажиотажем вокруг символического кала, источником которого становится т. н. «культура».

— Виктор Пелевин, «Бэтман Аполло», 2013

Золото в стихах

	«Коль ты ругаешь злато, Никто не принуждает, Живи без злата в свете; А нам прожить не можно». Ответ я сей внимаю, Сам то же рассуждаю И то лишь утверждаю, Что тем-то и несчастны На свете человеки, Что, видя прелесть ложну В такой презренной вещи, Без ней прожить не могут. А паче тем несчастны, Что к золоту пристрастны.
	— Михаил Херасков, «О злате» (Оды анакреонтические), 1762

	Почто писать уметь? Писцы хорошие не в моде, ― Вить так не ходит медь, Как золото в народе; А розница лишь тут, Что злата золотник, а меди целый пуд.
	— Василий Майков, «Почто писать уметь?..», 1762

	«Всё моё», — сказало злато; «Всё моё», — сказал булат. «Всё куплю», — сказало злато; «Всё возьму», — сказал булат.
	— Александр Пушкин, «Золото и булат», 1826

	Как молодой повеса ждет свиданья С какой-нибудь развратницей лукавой Иль дурой, им обманутой, так я Весь день минуты ждал, когда сойду В подвал мой тайный, к верным сундукам. Счастливый день! могу сегодня я В шестой сундук (в сундук еще неполный) Горсть золота накопленного всыпать. Не много, кажется, но понемногу Сокровища растут.
	— Александр Пушкин, «Скупой рыцарь», 1830

	Так, так, он будет жить… убийство уж не в моде: Убийц на площадях казнят. Так!.. в образованном я родился народе; Язык и золото…. вот наш кинжал и яд!
	— Михаил Лермонтов, «Маскарад», 1836

	По вас, и в речи нашей страстной И в русых кудрях проку нет? Но ― серебро седин прекрасно; А золоту покорен свет!
	— Михаил Михайлов, «Старики и молодые», 1862

	«А вот и тундра!» ― говорит Ямщик, бурят степной. Княгиня пристально глядит И думает с тоской: Сюда̀-то жадный человек За золотом идет! Оно лежит по руслам рек, Оно на дне болот. Трудна добыча на реке, Болота страшны в зной, Но хуже, хуже в руднике, Глубоко под землей!.. Там гробовая тишина, Там безрассветный мрак… Зачем, проклятая страна, Нашел тебя Ермак?..
	— Николай Некрасов, «Княгиня Трубецкая» (из цикла «Русские женщины»), 1871

В рот — золото, а в руки — мак и мёд; Последние дары твоих земных забот. Но пусть не буду я, как римлянин, сожжён: Хочу в земле вкусить утробный сон, <...> В могильном сумраке истлеют мак и мед, Провалится монета в мертвый рот… Но через много, много темных лет Пришлец неведомый отроет мой скелет, И в черном черепе, что заступом разбит, Тяжелая монета загремит — И золото сверкнет среди костей, Как солнце малое, как след души моей.

— Владислав Ходасевич, «Золото», 7 января 1917

И золото, скрытое в ржавых мхах, В прохладном песке ручьев, Стекает, как желтый тяжелый прах, В походный брезент мешков. А золото в горных породах спит, Сверкая огнем сухим, Меж кварцевых глыб и гранитных плит Клубится, как желтый дым. И в тихой долине, где мгла и лень, Где клюква и ржавый мох, Копытом ударит седой олень О золотой кусок… И золото моют речной водой, И в желобе из досок На дно оседает густой-густой, Тяжелый и желтый сок…

— Эдуард Багрицкий, «Алдан», 1925

	Ржавеет золото и истлевает сталь, Крошится мрамор. К смерти все готово. Всего прочнее на земле — печаль, И долговечней — царственное слово.
	— Анна Ахматова, «Кого когда-то называли люди...», 1945

	О чем он думал? О, совсем не о том, Что, будь он ловчей по природе, Он стал бы не винтиком, а винтом, Членом коллегии или чем-нибудь вроде; И не о том, что по жизни шел, Медь находя или олово, Но так ни разу и не нашел Золота в конскую голову.
	— Илья Сельвинский, «Человек умирал...», 1962

	Ко мне, ко мне, ко мне! Я — Золото! Оно всегда в цене — Золото. Беги, лети, спеши, Я — Золото. Приманка для души — Золото.
	— Павел Грушко, «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», 1976

См. также

• Металл
• Деньги
• Капитал
• Серебро
• Медь
• Свинец