Хлеб
Хлеб — один из главных пищевых продуктов в рационе человека. Хлеб готовится при помощи выпечки (или жарения) из теста, состоящего прежде всего из муки и воды (остальное — добавки, которые могут варьироваться). Для приготовления хлеба (или хлебо́в) употребляют в первую очередь пшеничную и ржаную муку, реже — кукурузную, ячменную и другие. Часто словом хлеб (или хлеба́) называют также злаковые культуры (пшеницу, рожь, ячмень и другие), собранное зерно этих злаков и изготовляемую из него муку.
| Хлеб | |
| |
 Статья в Википедии
| |
 Медиафайлы на Викискладе
| |
 Новости в Викиновостях
|
Хлеб в религии
править
И узнал Иаков, что в Египте есть хлеб, и сказал Иаков сыновьям своим: что вы смотрите? И сказал: вот, я слышал, что есть хлеб в Египте; пойдите туда и купите нам оттуда хлеба, чтобы нам жить и не умереть. Десять братьев Иосифовых пошли купить хлеба в Египте, а Вениамина, брата Иосифова, не послал Иаков с братьями его, ибо сказал: не случилось бы с ним беды. И пришли сыны Израилевы покупать хлеб, вместе с другими пришедшими, ибо в земле Ханаанской был голод. Иосиф же был начальником в земле той; он и продавал хлеб всему народу земли. | |
| — Библия (Книга Бытия) |
Ты утешил меня и говорил по сердцу рабы твоей, между тем как я не сто́ю ни одной из рабынь твоих. И сказал ей Вооз: время обеда; приди сюда и ешь хлеб и обмакивай кусок твой в уксус. И села она возле жнецов. Он подал ей хлеба; она ела, наелась, и еще осталось. И встала, чтобы подбирать. Вооз дал приказ слугам своим, сказав: пусть подбирает она и между снопами, и не обижайте её; да и от снопов откидывайте ей и оставляйте, пусть она подбирает, и не браните её. Так подбирала она на поле до вечера и вымолотила собранное, и вышло около ефы ячменя. | |
| — Библия (Книга Руфи) |
Отцы наши ели манну в пустыне, как написано: хлеб с неба дал им есть. Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес. Ибо хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру. На это сказали Ему: Господи! подавай нам всегда такой хлеб. Иисус же сказал им: Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда. | |
| — Евангелие от Иоанна |
| — Сергей Максимов, «Нечистая, неведомая и крестная сила», 1903 |
Хлеб в исторической, научно-популярной прозе и публицистике
правитьНовые пруды после осми лет надобно выпускать, ежели в них много хвощу будет, а которые пруды сделаны на сенокосных глинистых лугах, где пней нет, те выпускать после 6 лет, а как воду отводить, о том легко рассудить можно. Когда низкие места более хлеба приносить не будут, то можно их запрудить и рыбы туда посадить.[2] | |
| — Михаил Ломоносов, «Лифляндская экономия», 1760 |
Философы — не более чем кузнецы, кующие плуги. После них многое ещё должно быть сделано, чтобы получился хлеб. | |
| — Карл Людвиг Бёрне, 1820-е |
Рано весной свиязь летит большими стаями. Их можно узнать в вышине по скорому полету и особенному звуку, похожему на свист с каким-то шипеньем, отчего и называют их иногда шипунами. Свист происходит от быстрого полёта, который сливается с их сиповатым покрякиваньем. Все три предыдущие породы уток летают осенью в хлебные поля отдельными стаями и станичками, но свиязей я никогда не замечал между ними. То же должен я сказать о всех последующих утиных породах. К этому надобно присовокупить, что все они, не говорю уже о нырках, чаще пахнут рыбой. Можно предположить, что, не питаясь хлебным кормом и не будучи так сыты, как бывают кряковные, шилохвость и серые утки, они ловят мелкую рыбешку, которая именно к осени расплодится, подрастет и бесчисленными станицами, мелкая, как овёс, начнет плавать везде, по всяким водам. Впрочем, свиязи, как и все почти утиные породы, и без хлебной пищи бывают осенью очень жирны, хотя никогда не могут равняться в этом отношении с кряквами.[3] | |
| — Сергей Аксаков, «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии», 1852 |
Всем сонмищем гостей, отцов, матерей и посторонних зрителей и любителей с удовольствием вязли мы по колено в жирных и глубоких пластах накопившегося в скотнике навоза и по чистой совести говорили слово «благодать!» , если приходилось увязнуть выше колен; но в конце концов меня, как непривычного человека, начинало утомлять обилие трудовых приспособлений, обилие мелочей, обставляющих этот вековечный непрерывный труд ― труд для одежи, «обужи», чтобы, приобретя то и другое, приобрести в, конце концов и кусок хлеба, а при его помощи опять же биться из-за одежи и из-за «обужи», и так жить до конца дней. «Неужели же все это ― о едином хлебе?» ― не без страха перед ничтожностью суеты сует приходило мне в голову, по мере того как внимание мое все более и более утомлялось обилием хозяйственных мелочей. Я невольно припоминал свой собственный опыт деревенской жизни, притягивающий как отдохновение от суеты сует городской, и находил, что и деревенская суета сует не выработалась ни во что иное, кроме пустопорожнего недосуга.[4] | |
| — Глеб Успенский, «Кой про что», 1885 |
Почему русскому мужику должно оставаться только необходимое, чтобы кое-как упасти душу, почему же и ему, как американцу, не есть хоть в праздники ветчину, баранину, яблочные пироги? Нет, оказывается, что русскому мужику достаточно и чёрного ржаного хлеба, да ещё с сивцом, звонцом, костерем и всякой дрянью, которую нельзя отправить к немцу. Да, нашлись молодцы, которым кажется, что русский мужик и ржаного хлеба не стоит, что ему следует питаться картофелем.[5] | |
| — Александр Энгельгардт, «Письма из деревни», 1887 |
То же разделение труда, которое установили между людьми, хотели установить и между народами. Человечество полагалось разделить, так сказать, на национальные фабрики, имеющие каждая свою особую специальность. Россия, говорили нам, предназначена природой выращивать хлеб; Англия — выделывать бумажные ткани; Бельгия — производить сукна, а Швейцария — поставлять нянек. | |
| — Пётр Кропоткин, «Хлеб и воля — Глава 15. Разделение труда», 1892 |
В трудное время лишайники выручали и людей. В 1918 году, когда молодая Советская Республика оказалась на голодном пайке, в Москве обнаружили большой запас цетрарии исландской. Этот лишайник, похожий с виду на скомканную фольгу, обёртку от шоколада, давно использовали в фармации и всегда держали в аптеках. Пришлось пустить запас в еду. Отмачивали в содовом растворе. Сушили. Мололи. Пекли хлеб, смешивая со ржаной мукой в пропорции один к одному. Известный лихенолог В.Савич вспоминает, что ел такой хлеб в Москве, пока не иссякли запасы цетрарии в аптеках. Лишайниковая мука наполовину состоит из крахмала. В ней четыре процента сахара. Недостаёт белка. Для связи добавляют ржаную муку — иначе хлеб рассыплется. Впрочем, в Исландии и Финляндии, где трудные ситуации с питанием возникали нередко, ржаной муки добавляли вдвое меньше. Из экономии.[6] | |
| — Алексей Смирнов, «Мир растений», 1982 |
Хлеб в мемуарах и художественной прозе
правитьТам, когда поспевали хлеба на поле, жители вывозили в поле пушки и пушечными выстрелами срезали хлеба до корня. Но это было и трудно, и неудобно: один стрелял поверх хлеба, другой попадал не в стебли, а в самые колосья и широко их размётывал кругом; при этом много зерна пропадало, да и шум был невыносимый. | |
| — Братья Гримм, «Три счастливчика», 1815 |
Поля вокруг ивы были засеяны рожью, ячменём и овсом — чудесным овсом, похожим, когда созреет, на веточки, усеянные маленькими жёлтенькими канарейками. Хлеба стояли прекрасные, и чем полнее были колосья, тем ниже склоняли они в смирении свои головы к земле. | |
| — Ганс Христиан Андерсен, «Гречиха», 1841 |
Инге нарядилась в самое лучшее платье, надела новые башмаки, приподняла платьице и осторожно пошла по дороге, стараясь не запачкать башмачков, — ну, за это и упрекать её нечего. Но вот, тропинка свернула на болотистую почву; приходилось пройти по грязной луже. Не долго думая, Инге бросила в лужу свой хлеб, чтобы наступить на него и перейти лужу, не замочив ног. Но едва она ступила на хлеб одною ногой, а другую приподняла, собираясь шагнуть на сухое место, хлеб начал погружаться с нею всё глубже и глубже в землю, — только чёрные пузыри пошли по луже! | |
| — Ганс Христиан Андерсен, «Девочка, наступившая на хлеб», 1859 |
Так размышлял Аркадий… а пока он размышлял, весна брала свое. Всё кругом золотисто зеленело, всё широко и мягко волновалось и лоснилось под тихим дыханием теплого ветерка, всё — деревья, кусты и травы; повсюду нескончаемыми звонкими струйками заливались жаворонки; чибисы то кричали, виясь над низменными лугами, то молча перебегали по кочкам; красиво чернея в нежной зелени ещё низких яровых хлебов, гуляли грачи; они пропадали во ржи, уже слегка побелевшей, лишь изредка выказывались их головы в дымчатых её волнах. | |
| — Иван Тургенев, «Отцы и дети», 1862 |
На станции было безлюдно и тихо. На полдень и на восток, как море, расстилались хлеба́, бескрайние и мерно зыбкие, в синем цветне. Бестолково озираясь, старик обежал платформу, и на песке платформы слабо отпечатывались ступни его задубеневших ног. Из-за куста застручившейся акации вышел сторож с топором в руках. Старик, как мальчик, метнулся к нему.[7] | |
| — Иван Вольнов, «Повесть о днях моей жизни», 1912 |
| — Морис Равель, 1920-е |
Чай заваривался в складчину, но были и такие, вроде Стифея Ивановича, кучера, которые имели свои чайники. К чаю полагались пшеничный хлеб (ржаной хлеб вообще не употреблялся и даже не появлялся на базаре в Хлыновске в ту пору) и топлёное молоко. Стифей первый бросался за пенкой, покрывавшей молоко. Это был всем известный лакомка, у него всегда имелись к чаю соблазнительные для меня лакомства: то лакрица, то дивий мёд, то сладкие стручки.[9] | |
| — Кузьма Петров-Водкин, «Моя повесть» (Часть 1. Хлыновск), 1930 |
| — Николай Островский, «Как закалялась сталь», 1934, часть 2, глава 2 |
Тоже, нарочно для Зиночки, принёс я разных чудесных трав по листику, по корешку, по цветочку кукушкины слёзки, валерьянка, петров крест, заячья капуста. И как раз под заячьей капустой лежал у меня кусок чёрного хлеба: со мной это постоянно бывает, что, когда не возьму хлеба в лес — голодно, а возьму — забуду съесть и назад принесу. А Зиночка, когда увидала у меня под заячьей капустой чёрный хлеб, так и обомлела: | |
| — Михаил Пришвин, «Лисичкин хлеб», 1939 |
Однажды, в начале 1943 года, все магазины в крупных городах СССР оказались буквально завалены мешками кофе в бобах. Видно американцы подбросили пару пароходов. До войны натуральное кофе считалось в СССР предметом роскоши. Теперь же все полки в магазинах, до этого пустовавшие, ломились под тяжестью мешков с красными заграничными буквами. Без карточек, по 80 рублей кило. Хлеб в то время на вольном рынке стоил 150 рублей кило. | |
| — Григорий Климов, «Песнь победителя», 1951 |
Школу разваливала не только революция. Школу разваливали ее спутники: холод и голод. Зимой учителя и ученики снимали в школе только головные уборы. Учителя превратились в хлебодаров. Установились дежурства: дежурные учителя резали, взвешивали и раздавали ученикам хлеб, раздавали «фунтики» с сахарным песком. Когда уж тут заниматься? Да ведь и не всегда удается побороть унизительное, но такое настойчивое желание ощутить языком и нёбом вкус пищи. Учитель рассказывает о тропической флоре и фауне, а сам думает, как бы растянуть кусок хлеба со жмыхом до завтрашнего утра и что у него осталось чуть-чуть чаю-суррогату, а там придется перейти на кипяток. Но если трудно заставлять себя забывать о голоде учителям, то что же спрашивать с учеников? К ученью глухо не только сытое, но и голодное ученическое брюхо. Какая уж тут наука! Кому пойдут на ум склонения и спряжения, когда в животе петухи поют?[11] | |
| — Николай Любимов, «Неувядаемый цвет», 1969 |
Запахи неизменны. Есть запахи, которые не меняются из века в век, — запахи печей, дорог, хлеба. | |
| — Даниил Гранин, «Обратный билет», 1970-е |
Выродок из выродков, вылупившийся из семьи чужеродных шляпников и цареубийц, до второго распятия Бога и детоубийства дошедший, будучи наказан Господом за тяжкие грехи бесплодием, мстя за это всему миру, принёс бесплодие самой рожалой земле русской, погасил смиренность в сознании самого добродушного народа, оставив за собой тучи болтливых лодырей, не понимающих, что такое труд, что за ценность каждая человеческая жизнь, что за бесценное создание хлебное поле.[12] | |
| — Виктор Астафьев, «Прокляты и убиты», 1995 |
| — Виктор Розов, «Удивление перед жизнью», 2000 |
Выйдя из леса и преодолев неглубокую ложбинку, по дну которой протекал звонкий ручей, мы оказались в роще, где росли высокие деревья, похожие на дубы, с такими же толстыми корявыми стволами, но гораздо выше и листья совсем другие. Листья этого дерева напоминали лопасти огромного фикуса, а свисавшие над головой плоды были величиной с футбольный мяч, а то и больше. Мои гвардейцы прихватили с собой пару таких плодов, для чего один из них вскарабкался, как обезьяна, до самой кроны и ловко срубил их острым деревянным ножом. Плоды упали в траву с мягким стуком. Каждый ― килограммов десять. Это были знаменитые хлебные деревья, и тогда понятно, почему туземцы на острове не занимались хлебопашеством ― зачем им эти злаковые? Пахать, сеять, убирать, молотить, потом хранить, чтобы не сгорело, молоть муку, для чего строить целую систему мельниц. И все это ради того, чтобы съесть кусок хлеба.[14] | |
| — Михаил Панин, «Камикадзе», 2002 |
Хлеб в стихах
править
| — Иоганн Вольфганг фон Гёте (пер. Жуковского), «Кто слёз на хлеб свой не ронял…», 1790-е |
Кто с хлебом слёз своих не ел, | |
| — Иоганн Вольфганг фон Гёте (пер. Тютчева), «Кто с хлебом слёз своих не ел…», 1790-е |
Кто со слезами свой хлеб не едал, | |
| — Иоганн Вольфганг фон Гёте (пер. Аполлона Григорьева), «Кто со слезами свой хлеб не едал…», 1790-е |
Кто с плачем хлеба не вкушал, | |
| — Иоганн Вольфганг фон Гёте (пер. Цветаевой), «Кто с плачем хлеба не вкушал…», 1790-е |
| — Николай Некрасов, «На родине», 1855 |
О боже! ты даешь для родины моей | |
| — Аполлон Майков, «Нива», 1856 |
| — Пётр Шумахер, «Говно» (ода), 1860-е |
Кукуй, кукуй, кукушечка! | |
| — Николай Некрасов, «Кому на Руси жить хорошо», 1865 |
Ропща на прихоти судеб | |
| — Алексей Толстой, «Ропща на прихоти судеб…», 1875 |
| — Николай Некрасов, «Чёрный день! Как нищий просит хлеба…», 1877 |
Я в широкое сбегаю поле, | |
| — К. Р., «Я нарву вам цветов к именинам…», 1884 |
| — Константин Бальмонт, «Колос», 1906 |
| — Константин Бальмонт, «Хлебы, пшеница, вино, и елей», 1909 |
| — Максимилиан Волошин, «Склоняясь ниц, овеян ночи синью…», 1910 |
Я попросил у вас хлеба — расплавленный камень мне дали, | |
| — Андрей Белый, «Посвящение», 1915 |
Отравлен хлеб, и воздух выпит. | |
| — Осип Мандельштам, «Отравлен хлеб, и воздух выпит…», 1916 |
Кружка, хлеба краюшка | |
| — Марина Цветаева, «Кружка, хлеба краюшка…», 1918 |
| — Марина Цветаева, «Сижу без света, и без хлеба…», 1920 |
Вот она, суровая жестокость, | |
| — Сергей Есенин, «Песнь о хлебе», 1921 |
Хлеб от земли, а голод от людей: | |
| — Максимилиан Волошин, «Голод», 1923 |
| — Осип Мандельштам, «Кто я? Вольный бродяга я...», 1925 |
| — Леонид Мартынов, «Подсолнух», 1932 |
| — Давид Самойлов, «Отступление», 1941 |
| — Глеб Семёнов, «Город на рассвете», 1961 |
И я, чей хлеб насущный ― слово, | |
| — Александр Твардовский, «Слово о словах», 1962 |
| — Елена Шварц, «Вариация», 1978 |
| — Светлана Кекова, «Забыв о смерти, медленно кроша...», 1980-е |
| — Евгений Сабуров, «Нет, мы не выдохлись, над нами...» (из цикла «Раубичи»), до 1990 |
| — Робертас Кетуракис, «Орион», 1975 |
Источники
править- ↑ С.В.Максимов «Нечистая, неведомая и крестная сила». — Санкт-Петербург: ТОО «Полисет», 1994 г.
- ↑ М.В. Ломоносов. Полное собр. соч.: в 11 т. Том 11. Письма. Переводы. Стихотворения. Указатели. Л.: «Наука», 1984 г.
- ↑ Аксаков С.Т. «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии». Москва, «Правда», 1987 г.
- ↑ Успенский Г.И. Собрание сочинений в девяти томах. Том 7. — Москва, ГИХЛ, 1957 г.
- ↑ А.Н.Энгельгардт. Из деревни. 12 писем. 1872-1887 гг. — М.: Гос. изд-во сельскохозяйственной литературы, 1956 г.
- ↑ Смирнов А.В., «Мир растений», М: Молодая гвардия, 1982 г., стр.311
- ↑ И.Е.Вольнов (И.Е.Владимиров). «Повесть о днях моей жизни» — М.: «Советская Россия», 1976 г.
- ↑ Hélène Jourdan-Morange, «Ravel et nous», Genève, 1945
- ↑ Петров-Водкин К.С., «Хлыновск. Пространство Эвклида. Самаркандия». — М: «Искусство», 1970 г.
- ↑ М. Пришвин. «Зелёный шум». Сборник. — М., «Правда», 1983 г.
- ↑ Н. М. Любимов, Неувядаемый цвет. Книга воспоминаний. Том 1. — М.: «Языки славянской культуры», 2000 г.
- ↑ Прокляты и убиты М.: Эксмо, 2002 г. Серия: Красная книга русской прозы Тираж: 4000 экз. + 12000 экз. (доп.тираж) ISBN: 5-04-009706-9, 5-699-12053-Х, 978-5-699-12053-6, стр. 243.
- ↑ Виктор Розов. «Удивление перед жизнью». — М.: Вагриус, 2000 г.
- ↑ Михаил Панин. «Камикадзе». — М.: «Звезда», № 10, 2002 г.
- ↑ А. Н. Майков. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание. — Л.: Советский писатель, 1977 г.
- ↑ «Стихи не для дам», русская нецензурная поэзия второй половины XIX века (под ред. А.Ранчина и Н.Сапова). Москва, Ладомир, 1994 г.
- ↑ О.И. Мандельштам. Собрание сочинений в четырёх томах. — Москва, Терра, 1991 г.
- ↑ Л. Мартынов. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. — Л.: Советский писатель, 1986 г.
- ↑ Давид Самойлов. Стихотворения. Новая библиотека поэта. Большая серия. Санкт-Петербург, «Академический проект», 2006 г.
- ↑ Г. Семёнов. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта (малая серия). — СПб.: Академический проект, 2004 г.
- ↑ А. Твардовский. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта (большая серия). — Л.: Советский писатель, 1986 г.
- ↑ Елена Шварц. Войско. Оркестр. Парк. Крабль. — СПб.: Common Place, 2018 г.
- ↑ С. В. Кекова Восточный калейдоскоп: Стихотворения 1980-х – 1990-х годов. — Саратов: Издательство ГосУНЦ «Колледж», 2001. — 72 с. — 250 экз.
- ↑ Е. Сабуров. Незримое звено. — М.: Новое издательство, 2012 г.
- ↑ Р. Кетуракис. Стихотворения (перевод Дмитрия Сухарева). — М.: журнал «Юность», № 1 за 1975 г.
См. также
править
 Поделитесь цитатами в социальных сетях: |
.svg){kind=logo}
