Остров

О́стров — участок суши (обычно естественного происхождения) в океане, море, озере или реке, окружённый со всех сторон водой и постоянно возвышающийся над водой даже в период наибольшего прилива.

Мадагаскар, четвёртый по величине остров (фотография со спутника)

От материков острова отличаются меньшими размерами. Самым большим по площади островом принято считать Гренландию, которая приблизительно в три раза меньше самого малого континента — Австралии. Группа морских островов, расположенных поблизости друг от друга, называется архипелагом. Ряд небольших островов, вытянутых в одном направлении, называется грядой (например, Курильская гряда).

Остров в афоризмах и коротких цитатах

	Прежде всего он старался найти такую речку, против которой в море есть остров. Это верный признак, что в долине будет золото.
	— Владимир Арсеньев, «По Уссурийскому краю», 1917

	Остров казался размытым и приподнятым, будто низкая туча, грязным пятном.
	— Валентин Распутин, «Живи и помни», 1974

	«Там, где синие воды Атлантики окрашивает в пурпурный цвет заката заходящее солнце, лежат в Океане Тьмы эти острова. Там опирается на воды свод небес и зарождается Мрак и Ужас.
	— Николай Непомнящий, Эти старые «Канарские тайны», 1976

	Глубоко дыша, я окинул взглядом остров: это был остров из моих сновидений.
	— Юрий Буйда, «Город палачей», 2003

Остров в публицистике и научно-популярной прозе

Трауернихт отправил два отряда ― один к устью реки Яны, другой на Колыму; им предписали обозреть Ледовитое море летом или зимой и не возвращаться, доколе не разрешат вопроса об островах или новой земле. Первый отряд из 11 казаков поручен казаку Меркурию Вагину. Он отправился из Якутска 1711 года осенью; выехал из Устьянска на нартах в мае месяце 1712 года и, держась берега до Святого Носа, пустился прямо на север. Они приехали к одному острову, на котором не было никакого леса; вокруг него езды 9 или 12 дней. С сего острова видели другой остров или землю, но за поздним временем и по недостатку в съестных припасах отправились назад к матерой земле, с тем, чтобы летом запастись рыбой и следующей зимой опять выступить в путь.

— Фердинанд Врангель, «Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю», 1841

Так, позднее столь единая Аттика распадалась на несколько независимых общин и союзов, среди которых выделялись Афины и Элевсин (Eleusis) благодаря своему положению в равнинах, редких в этой довольно пустынной и малоплодородной, но здоровой стране. В наш период, впрочем, оба города были довольно маловажны; природных богатств не было, морские же пути были преграждены двумя островами, славным позднее Саламином (Salamis) ― тогда еще гнездом пиратов ― и особенно Эгиной, царицей Саронического залива.

— Фаддей Зелинский, «История античной культуры», 1914

Прежде всего он старался найти такую речку, против которой в море есть остров. Это верный признак, что в долине будет золото. Подымаясь вверх по реке, он искал такой приток, чтобы против устья его была отвесная скала, причем направление новой долины должно быть строго перпендикулярно к плоскости скалы и не меньше как в два километра длиною. Если это расстояние было короче или если долина шла не совсем под прямым углом к скале, она не годилась.

— Владимир Арсеньев, «По Уссурийскому краю», 1917

Он добрался до острова вдвоем с казаком Четыркиным на имевшейся в экспедиции складной лодке с большим риском, так как в конце августа погода была бурная и озеро сильно волновалось; расстояние до острова около 25 верст от южного берега. Промокшие до нитки путники причалили к острову поздно вечером и провели ночь в маленькой пещере, где нашли запас аргала, позволивший развести огонь и обсушиться. Утром они обнаружили другую пещеру и в ней увидели отшельника, который сидел на особом возвышении перед открытой книгой и бормотал молитвы; перед ним стояли молитвенные чашечки и блюдечки. Увидев гостей, словно свалившихся с неба, монах вскочил, страшно испуганный, руки его тряслись, зрачки расширились.

— Владимир Обручев, «Путешествие в Центральную Азию и Китай», 1940

Искусство выплавки и обработки меди и бронзы от греков унаследовали римляне. Они получали медь из покоренных стран, в первую очередь из Галлии и Испании, продолжали начатую греками добычу медной руды на Крите и Кипре. Кстати, с названием последнего острова связывают латинское имя меди ― «купрум». А оловянный камень римляне вывозили с Касситеридских островов (так тогда называли острова Британии; основной минерал олова и сейчас называется касситеритом).

— Виктор Станицын, «Медь», 1967

«Там, где синие воды Атлантики окрашивает в пурпурный цвет заката заходящее солнце, лежат в Океане Тьмы эти острова. Там опирается на воды свод небес и зарождается Мрак и Ужас. Нет возврата тому, кто рискнет заплыть в эти воды, как нет возврата мертвым из царства теней…» Две тысячи лет назад греки, произнесшие эти слова, вслед за египтянами посчитали Запад естественным концом света, куда могли ходить лишь отчаянные герои ― Геракл, Ясон, Одиссей. И то каких трудов стоили им совершенные подвиги! Конечно же, здесь, на грани Света и Тьмы, Жизни и Смерти, должны находиться легендарные Елисейские поля, «местопребывание праведных душ, ― как писал Плутарх, ― воспетое Гомером». Сколько имен дали этим волшебным островам еще в глубокой древности: Геспериды, острова Мелькарта, Райские, Пурпурные, Счастливые, Острова Блаженных и, наконец, Канарские острова…

— Николай Непомнящий, Эти старые «Канарские тайны», 1976

В конце ноября этого года с рыболовной шхуны на рассвете заметили столб дыма над океаном. Решив, что горит какое-то судно, рыбаки поспешили на помощь. Но скоро запах сернистого газа, мощные толчки, отдававшиеся на палубе, клубы пара и густое чёрное облако, всё выше поднимавшееся к небу, недвусмысленно дали понять экипажу, что на дне океана извергается вулкан. К вечеру из воды показался чёрный островок. В центре его зиял кратер, из которого поток лавы, нагретый до 1200 градусов, низвергался огненным водопадом в океан. Вода кипела и бурлила. А над ней поднималось огромное облако. Скоро оно достигло высоты в десять километров и закрыло солнце. В чёрных тучах пепла сверкали молнии. На следующий день полился чёрный дождь из воды с пеплом. Облако, висевшее над островком, было видно из Рейкьявика, с расстояния в 120 километров. Учёные наблюдали за ходом извержения с самолётов и судов, хотя при этом рисковали попасть под прямое попадание вулканической бомбы. Остров, появившийся из океана, быстро рос. В первый день он поднялся над водой на десять метров и достиг в длину полукилометра. Через два дня он достиг высоты сорок метров, ещё через три дня поднялся на сто метров над океаном. Через два с половиной месяца новый остров возвышался уже почти на двести метров и имел в диаметре полтора километра. Ему дали имя Сюртсей, в честь древнескандинавского бога огня Сюртура.

— Бертиль Вагнер, «100 великих чудес природы», 2000

С Мировым океаном связаны также проекты сооружения искусственных морских островов. Подобные проекты существуют в Европе ― для Северного моря, в Америке ― для Мексиканского залива, в Японии. В Японии разработаны также многочисленные проекты плавучих искусственных островов, на которых могли бы разместиться заводы, электростанции, установки по опреснению морской воды, получению дейтерия из тяжёлой воды и, как считают, даже целые города с населением в 1-2 млн человек.

— Владимир Максаковский. «Географическая картина мира» (Книга I. Общая характеристика мира), 2003

Интересным является открытие новых мелких островов в вулканическом архипелаге Вестманнаэйяр, расположенном к юго-западу от побережья Исландии. Многие из островов были, как правило, недолговечны и их даже не успели зафиксировать. Например, островок Йолнир высотой 70 метров над уровнем моря просуществовал всего год, так как был уничтожен морскими волнами. Самый крупный из оставшихся — остров Сюртсей. Он появился в результате извержения вулкана в 1963 году. Затем почти исчез. Но с конца прошлого века и по настоящее время наблюдается его рост. Сейчас площадь острова составляет 1,5 км2, а максимальная высота — 169 метров. Этот новый географический объект интересен тем, что является единственным вулканическим островом, на котором с момента застывания лавы и появления твёрдой породы выше уровня Мирового океана проводятся научные исследования и наблюдения. В частности, учёные очень внимательно следят за заселением острова растениями. Их в 2008 году на острове было найдено уже 69 видов. Остров входит в список Всемирного природного наследия.:139-140

— Зинаида Гордеева, «История географических открытий», 2016

Остров в мемуарах и художественной литературе

Ночь. Раздаётся возглас юнги: «Проснитесь! Проснитесь! Стромболи горит! Идите смотреть!» Закутанные в плащи, стоим мы у борта и смотрим через море, вспыхивающее фосфорическим блеском. Там на горизонте взлетают ракеты — красные, зелёные, голубые… Вот вздымается целый столб пламени… Это Стромболи, горящий остров, внезапно поднявшийся со дна моря. Он сын Этны, вынырнувший со своими братьями из морской глубины, подальше от родного материка. В восточных сказаниях говорится о Синдбаде, высадившемся со своими спутниками на кита, которого они приняли за песчанную отмель; они развели на нём огонь, и животное нырнуло в глубину. Липарские острова тоже своего рода киты; люди строятся и живут на их спинах, а киты в один прекрасный день возьмут да и нырнут с ними в глубину. Мы подходим к Стромболи всё ближе и ближе… Звёзды блещут, волны пламенеют!..

— Ганс Христиан Андерсен, «В Лександе», 1842

— Да заговоришь ли ты, наконец? Как называется этот остров, — закричал рассерженно дядюшка, схватив мальчугана за ухо. — Come si noma quest isola? — Stromboli, — ответил пастушок, вырвавшись из рук Ганса и скрываясь в оливковых рощах. Больше мы в нём не нуждались. Стромболи! Какое впечатление произвело на меня это легендарное название! Мы находимся посреди Средиземного моря, в мифологической Эолии, в древнем Стромболи, на острове, где некогда Эол держал на цепи ветры и бури. А эти голубые горы на востоке были горы Калабрии! И этот вулкан, вздымавшийся на южном горизонте, — Этна, страшная Этна! — Стромболи, Стромболи! — восклицал я. Дядюшка вторил мне и жестами и словами. Мы с ним составляли своеобразный хор.

— Жюль Верн, «Путешествие к центру Земли», 1864

Грядою гигантских гор поднимался остров. Кругом ― зеркальное море, пронизанная солнцем лазурь, а вдали гребнистый остров весь был покрыт мраком. Грозовые тучи висели над ним, опускалась пелена дождя, и ― как будто там и вправду был трон Зевса ― разорванной нитью по тучам блеснула молния… До парохода долетел вздох грома. ― Это Имброс, курьезный островок, над ним всегда грозы, ― проговорил за спиной Поля небритый черномаз в феске.

— Алексей Толстой, «Древний путь», 1927

	Наконец, появляются бакланы и тюлени, спящие на воде брюхом вверх, и по всему пароходу проходит вздох облегчения: значит, скоро Гурьевский рейд. За ним уже угадывается пустыня, заросшая астрагалом и покрытая корками соли. И вот рейд. Пароход подползает к нему среди белых, как мел, островов. С непривычки можно спутать с островами отражённые в тихой воде облака, похожие на материки.
	— Константин Паустовский, «Кара-Бугаз», 1932

― Возможно, что этот залив, на который сел наш самолёт, судя по его форме и окружающим его скалам, образующим почти кольцо, представляет собой так называемый паразитический кратер у подножия главного вулкана, горы острова, ― сказал Генри. ― Наш пилот во время купанья нырял и убедился, что посредине залива имеется неглубокое место ― возвышение на его дне. Я думаю, что это ― маленький конус, извергавший газы и лаву внутри кратера, превратившегося потом в морской залив. <...> ― Почему же риф не опоясывает весь остров, а имеется только на северном берегу? На восточном у залива его нет, как мы знаем, ― заметил Смит. ― И дальше на запад, куда мы сегодня ходили, риф также исчезает, ― прибавил Кинг, ― и Генри объяснил мне, почему. ― Потому что там он скрыт под лавой, которая излилась из этого вулкана, но уже давно, судя по ее выветрелости, ― сказал Генри. <...> ― Ты говорил, что атоллы и барьерные рифы образуются в связи с опусканием островов Тихого океана. А наш остров сначала опускался, превратился в атолл, а потом опять поднялся и даже действовал на нем вулкан.

— Владимир Обручев, «Коралловый остров», 1947

Давно перестал он замечать красоту мрачных скал, красоту моря и северной природы, хоть когда-то очень все это любил. И теперь, в карбасе, раздраженный, небритый, он не обращал внимания ни на странные очертания острова, похожего на сгорбившегося, уткнувшегося в воду зверя, ни на темно-зеленые камни под водой, ни на веселые разговоры вокруг, а хотел только скорее очутиться на берегу в теплой комнате. Когда карбас, пробравшись возле многочисленных катеров, моторок и ботов, пристал к деревянному пирсу, Забавин первый выбрался на берег и потопал ногами, с наслаждением чувствуя твердую землю. На пирсе было тесно от громадных тюков высушенных сиреневых и бурых водорослей, от бочек с цементом, труб, рельсов, пачками ржавеющих возле стен низкого склада. Пахло очень сильно и дурманяще водорослями и послабее ― рыбой, канатами, нефтью, досками, сеном, морем, ― вообще всем тем, чем пахнут обычные морские пристани. Забавин вяло пошел по утрамбованному шлаку мимо цехов с глухо работающими машинами, мимо котельной, от которой в холодном утреннем воздухе тянуло теплом. Кругом была унылая земля, покрытая белесым ягелем, с выпирающими там и сям буграми серого камня. Лошади и коровы одиноко бродили по ягелю, были худы, и на них, заброшенных на этот дикий остров и совершенно лишних, не нужных ему, жалко было смотреть.

— Юрий Казаков, «На острове», 1962

Вместо того чтобы заходить вверх, она сильными рывками погнала шитик вниз по течению. Через пять минут, когда деревню не видно стало за зыбкой, туманной завесой дождя, она повернула лодку поперек реки. Дождь глухо, с сытым ворчанием шумел, входя в воду; река казалась серо-стальной и тусклой. Остров казался размытым и приподнятым, будто низкая туча, грязным пятном. Размыто было и небо, а лучше сказать, его не было вовсе, оно закатилось куда-то, как закатывается солнце, и теперь там настали сумерки.

— Валентин Распутин, «Живи и помни», 1974

	... Все эти психологические курьёзы. Это свойственно, быть может, только вам, русским. Англичане, колонизируя острова и прочие пространства, тут же начинали стремиться к отделению от метрополии. У вас второе поколение спасшихся, не говоря уже о третьем, начинает мечтать о суровых объятиях передового, хотя и самого тупого, народа в истории. Суицидальный комплекс, нравственная деградация…
	— Василий Аксёнов, «Остров Крым», 1979

Друг мой Петр, мой верный попутчик! Я хочу, чтобы ты знал, как появился остров. Как он становится необходимостью и встает из пучины серым окоемом не тронутого утренним солнцем пляжа, за которым словно занавес смыкается полог пышного леса, простирающегося до самых гор вдали. Или вот ― проступает в тумане, пронизанном резкими голосами потревоженных чаек, полоской низкой бурой земли, разбегающейся во все стороны в какой-то торжественной безнадежности и бесприютности. Веришь ли ты, что это ― один и тот же остров, остров моей мечты? Я и сам не пойму, ловя в кармане пуховки задубевшими пальцами коробок спичек, как совершилась столь разительная метаморфоза, я и сам еще в недоумении обшариваю взглядом безрадостный берег в надежде разглядеть хоть одно деревцо, хоть один холм, с которого можно было бы обозреть открывающуюся нам окрестность ― но ничего. Мы бредем в броднях по мелкой воде, проталкивая вперед лодку со снаряжением, заглушив мотор, чтоб не сломать винт. Вокруг на несколько километров ― пространства такой же мелкой, тусклой воды. Туман, сквозь который тщится пробиться солнце. Вдруг с липкой глинистой отмели, что тянется все время по правую руку, не пуская нас к берегу, гогоча, кидается в воду огромная стая белощеких казарок ― и я просыпаюсь.

— Василий Голованов, «Остров, или оправдание бессмысленных путешествий», 2002

В эти минуты я ощутил прилив пьянящей энергии. И бросился вперед, устремившись к вершине невысокого холма, поросшего алыми соснами. И спустя несколько минут уже был наверху. Вокруг расстилалось море, чуть подернутое жидким туманом. Запахи йода, болота и сосен кружили голову. Глубоко дыша, я окинул взглядом остров: это был остров из моих сновидений. От счастья я казался больше себя, больше острова, больше моря, больше Божьего мира, сколь ни кощунственным покажется это ощущение (но разве могут быть кощунственными ощущения?). Горячие слезы текли по лицу. Мне хотелось кричать, но я одернул себя ― и тотчас истерически рассмеялся: почему одернул? А вдруг кто услышит? Что подумают люди? Какие, к черту, люди? Я был здесь ― все люди.

— Юрий Буйда, «Город палачей», 2003

Остров в поэзии

Остров Покозны Дол (Хорватия)

	Печальный остров — берег дикой Усеян зимнею брусникой, Увядшей тундрою покрыт И хладной пеною подмыт.
	— Александр Пушкин, «Когда порой воспоминанье…», 1830

	Как хорошо под кипарисами любови На мнимом острове, в дремотной тишине Стоять и ждать подруги пробужденье, Пока зарёй холмы окружены.
	— Константин Вагинов, «Как хорошо под кипарисами любови…», 1924

	Остров есть. Толчком подземным Выхвачен у Нереид. Девственник. Ещё никем не Выслежен и не открыт.
	— Марина Цветаева, «Остров», 5 июля 1924

	Зосима ― муж-вероучитель, Видавший бесы наяву, Построил честную обитель На одиноком острову. <...> Нырки летят на этот остров, Крылами солнце заслоня… В обитель ту на строгий постриг Москва отправила Коня.
	— Дмитрий Кедрин, «Конь», 1940

Остров в пословицах

Брось в море доброе зерно – остров вырастет (индонезийская)

Даже всесильное море по песчинке остров возводит (польская)

Живешь на острове – дружи с морем (русская)

И в одном архипелаге могут быть разные острова (арабская)

Остров в бурю защитит (карельская)

Остров в анекдотах

Разговор двух англичан. – Куда идешь? – Домой, – показывает направление взмахом руки. – Значит, к морю? – А здесь все в сторону моря. Это же остров!

См. также

• остров Эгина
• Залив
• Море
• Океан
• Река