Русские

Русские (до XX века «великороссы») — восточнославянский этнос, самый многочисленный и государствообразующий народ России (по данным Всероссийской переписи 2010 года, составляет более 80 % населения), самый многочисленный европейский народ. Есть крупные диаспоры на Украине, в Казахстане, США, Белоруссии и других государствах. Всего в мире насчитывается около 133 миллионов русских. Национальный язык — русский.

Русские

Статья в Википедии

Медиафайлы на Викискладе

Новости в Викиновостях

Цитаты

До XX века

	Мы — русские. С нами Бог![источник?] — Из речи Суворова, записанной со слов Багратиона на военном совете в монастыре Св. Иосифа
	— Александр Суворов

	Раньше небо упадёт в Дунай, чем русские возьмут Измаил. — 1790 г.
	— Айдослу Мехмед-паша

	Кто русский по сердцу, тот бодро и смело и радостно гибнет за правое дело! — «Иван Сусанин»
	— Кондратий Фёдорович Рылеев

Готфский Историк VI века, Иорнанд, пишет, что Эрманарих в числе многих иных народов победил и Венедов, которые, обитая в соседстве с Эстами и Герулами, жителями берегов Балтийских, славились более своею многочисленностью, нежели искусством воинским. Сие известие для нас любопытно и важно, ибо Венеды, по сказанию Иорнанда, были единоплеменники Славян, предков народа Российского. Ещё в самой глубокой древности, лет за 450 до Рождества Христова, было известно в Греции, что янтарь находится в отдалённых странах Европы, где река Эридан впадает в Северный Океан, и где живут Венеды. Вероятно, что Финикияне, смелые мореходцы, которые открыли Европу для образованных народов древности, не имевших об ней сведения, доплывали до самых берегов нынешней Пруссии, богатых янтарём, и там покупали его у Венедов. Во время Плиния и Тацита, или в первом столетии, Венеды жили близ Вислы, и граничили к Югу с Дакиею. Птолемей Астроном и Географ второго столетия, полагает их на восточных берегах моря Бальтийского, сказывая, что оно издревле называлось Венедским. Следственно ежели Славяне и Венеды составляли один народ, то предки наши были известны и Грекам и Римлянам, обитая на Юг от моря Балтийского. Из Азии ли они пришли туда, и в какое время, не знаем.

— Николай Карамзин, «История государства Российского» (том I, глава 1), 1820

	Бог голодных, бог холодных, Нищих вдоль и поперёк, Бог имений недоходных, Вот он, вот он русский бог.
	— Пётр Вяземский, «Русский бог», 1828

Русский народ ни к чему более не пригоден, кроме завоевания мира; он — всего лишь мёртвый, хотя и колоссальный по масштабу механизм в руках грозного самодержавного монарха — Николая I, — а тот стремится царствовать надо всем, ибо не должно существовать предела его полновластию. От министра и до последнего крестьянина все в России лишены самостоятельной воли, все — послушные и дисциплинированные исполнители приказов свыше, и потому правительство страны, воплощённое в одном человеке, всемогуще.:10

— Астольф де Кюстин

	И какой же русский не любит быстрой езды? — «Мёртвые души»
	— Гоголь

	Что русскому здоро́во, то немцу смерть.
	— Владимир Иванович Даль, «Пословицы и поговорки русского народа»

Самый бедный немец не может обойтись без дачи <...> Тогда как иной русский и с деньгами наймёт себе огромную и дорогую дачу, да и живёт целое лето настежь, нараспашку, как ни попало, без занавесок, без стор, в крайнем случае защищаясь от солнца салфеткой, которую прикрепит к окну чем ни попало, хоть вилкой, если вилка попадётся под руку. «Что, ― думает он, ― стоит ли устраиваться: ведь лето-то коротко. Не увидишь, как и пройдёт.

— Иван Панаев, «Опыт о хлыщах», 1857

Когда старую княгиню спрашивали при случае, откуда она добыла себе такую горничную, старая княгиня не без самодовольства отвечала: — Своя собственная... из крепостных, из деревни привезена... Зачем отыскивать людей за границей, когда и своих, православных, можно хорошо приготовить? И вслед за этим не без некоторой патриотической гордости прибавляла с улыбкой: — О, из русского человека можно всё сделать! Русский человек на всё способен и на всё годится!

— Всеволод Крестовский, «Петербургские трущобы» (Том 1), 1864

Я припоминаю какую-то песню о том, как ведут наказывать молодого рекрута за то, что он бежал с часов, и он говорит: «Братцы, не я виноват — это птица виновата, она всё кричала и звала меня в родимую сторону». Эта птица была, конечно, кукушка. Какая другая не устанет тянуть вас за сердце так упорно, так неотвязно? Припомнившаяся мне песня — не русская. Но и у нас кукушка играет такую же роль соблазнительницы для тех, кто тоскует в неволе. Невозможность ослушаться этого настойчивого призыва кукушки придала ей во мнении русского человека не мистический характер, как думали в средние века, а генеральский чин. Быть в бегах — у солдата называется состоять на вестях у генерала Кукушкина.

— Михаил Михайлов, «Сибирские очерки», 1864

Я думаю, самая главная, самая коренная духовная потребность русского народа есть потребность страдания, всегдашнего и неутолимого, везде и во всём. Этою жаждою страдания он, кажется, заражён искони веков. Страдальческая струя проходит через всю его историю, не от внешних только несчастий и бедствий, а бьёт ключом из самого сердца народного. У русского народа даже в счастье непременно есть часть страдания, иначе счастье его для него неполно. Никогда, даже в самые торжественные минуты его истории, не имеет он гордого и торжествующего вида, а лишь умиленный до страдания вид; он воздыхает и относит славу свою к милости Господа. Страданием своим русский народ как бы наслаждается. Что в целом народе, то и в отдельных типах, говоря, впрочем, лишь вообще.

— Фёдор Достоевский, «Дневник писателя. 1873»

— Был во времена оны у нас государственный человек — не из остзейских, а из настоящих немцев, — человек замечательного ума и, сверх того, пользовавшийся репутацией несомненного бескорыстия. Тем не менее даже в то время нигде так не было распространено взяточничество, как в том обширном ведомстве, которым он управлял. Так вот он, когда случалось ему отправлять кого-нибудь на место в губернию, всегда следующим образом напутствовал отъезжающего: «Удивляюсь, говорил он, как вы, русские, так мало любите своё отечество! как только получаете возможность, так сейчас же начинаете грабить! Воздержитесь, мой друг! пожалейте свое отечество и не столь уж быстро обогащайтесь, как это делают некоторые из ваших товарищей!»

— Михаил Салтыков-Щедрин, «Круглый год», 1879

Лес истреблять ― божество оскорблять, его дом разорять, кару на себя накликать. Так думает мордвин, так думают и черемис и чувашанин. И потому еще, может быть, любят чужеродцы родные леса, что в старину, не имея ни городов, ни крепостей, долго в недоступных дебрях отстаивали они свою волюшку, сперва от татар, потом от русских людей… Русский не то, он прирожденный враг леса: свалить вековое дерево, чтобы вырубить из сука ось либо оглоблю, сломить ни на что не нужное деревцо, ободрать липку, иссушить березку, выпуская из неё сок либо снимая бересту на подтопку, ― ему нипочем. Столетние дубы даже ронит, обобрать бы только с них желуди свиньям на корм. В старые годы, когда шаг за шагом Русь отбивала у старых насельников землю, нещадно губила леса как вражеские твердыни. Привычка осталась; и теперь на Горах, где живут коренные русские люди, не помесь с чужеродцами, а чистой славянской породы, лесов больше нет, остались кой-где рощицы, кустарник да ёрники… По иным местам таково безлесно стало, что ни прута, ни лесинки, ни барабанной палки; такая голь, что кнутовища негде вырезать, парнишку нечем посечь. Сохранились леса в больших помещичьих именьях, да и там в последни годы сильно поредели…

— Павел Мельников-Печерский, «На горах» (Книга первая), 1881

Тысячу лет строил русский народ своё государство, костьми и кровью слагал его, принёс в жертву государственной идее и местную свободу, и достояние. Достроил, наконец, и с недоумением начинает усматривать, что допущенные им жильцы вытесняют его чуть не за порог, да ещё и здание хотят по-своему перестроить... За хозяйский стол, конечно, могут быть допущены гости, но только как гости, и в качестве гостей пользоваться почётом: во главе же стола всё-таки должен сидеть и распоряжаться хозяин. А хозяин в России — русский народ, и никак не инородцы.

— Иван Аксаков, «Еврейский вопрос», 1883

Почему русскому мужику должно оставаться только необходимое, чтобы кое-как упасти душу, почему же и ему, как американцу, не есть хоть в праздники ветчину, баранину, яблочные пироги? Нет, оказывается, что русскому мужику достаточно и чёрного ржаного хлеба, да ещё с сивцом, звонцом, костерем и всякой дрянью, которую нельзя отправить к немцу. Да, нашлись молодцы, которым кажется, что русский мужик и ржаного хлеба не стоит, что ему следует питаться картофелем.

— Александр Энгельгардт, «Письма из деревни», 1887

С такими трудностями, однако, бороться можно, что и доказывают китайцы, живущие рядом с казаками. Скот у китайцев превосходный, так как они выгоняют его на пастбище вовремя, знают где разложить дымокуры; а казаки выгоняют скотину куда и как попало, рассчитывая на русское «авось». Так же предусмотрительно поступают китайцы и относительно хлебопашества. Русские сеют хлеб по привычке, слишком рано, и он начинает созревать в июле, как раз в эпоху наводнений; между тем, осень в Уссурийском крае прекрасная, и китайцы сеют хлеб с тем расчетом, чтобы снять его в сентябре и даже в октябре.

— Мария Лялина, «Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии», 1891

	Удивительный народ русские мужчины! совсем не умеют поддерживать лёгких отношений. Чуть интрига затянулась на две недели, уже и бесконечная любовь, и унылое лицо, и ревность, и револьверные разговоры...
	— Александр Амфитеатров, «Отравленная совесть»

Русская культура явилась продолжением некогда передовой в славянстве венетской культуры, слившейся впоследствии с другим, еще более богатым и обильным источником византийским… Известно, что ни в географических, ни в личных именах Древней Руси, ни в старом русском языке не имеется ни малейшей скандинавской или немецкой примеси, что было бы неизбежно, если бы Варяги — Русы были не славянского поколения. — Так закончила свое существование самая древняя и самая передовая в географическом и культурном смысле ветвь северо-западного славянства. Сверстница древней Греции и Рима, она под именем венетов ознаменовала себя в истории народом предприимчивым, отважным, разумным и храбрым.

— Василий Флоринский, из книги «Первобытные славяне по памятникам их доисторической жизни», 1894

Антон Чехов

	Артист. Вот немцы молодцы: говорят о ценах на шерсть. А наши русские сейчас бы завели об эмансипации [женщин и конституции...], о высоких материях и т. д. А пуще всего насчет женщин. — А разве это дурно? — Дурно-с.
	— Антон Чехов, «Записные книжки. Дневники», 1891—1903

	Русские за границей: мужчины любят Россию страстно, женщины же скоро забывают о ней и не любят ее.
	— Антон Чехов, «Записные книжки. Дневники», 1891—1903

	Брату подали пиво в стеклянной пивной кружке. Он пишет о «русской душе». Этой душе присущ идеализм в высшей степени. Пусть западник не верит в чудо, сверхъестественное, но он не должен дерзать разрушать веру в русской душе, так как это идеализм, которому [суждено] предопределено спасти Европу. — Но тут ты не пишешь, отчего надо [спасти] спасать ее. — Понятно само собой.
	— Антон Чехов, «Записные книжки. Дневники», 1891—1903

	Между «есть бог» и «нет бога» лежит целое громадное поле, которое проходит с большим трудом истинный мудрец. Русский же человек знает какую-нибудь одну из двух этих крайностей, середина же между ними ему неинтересна, и он обыкновенно не знает ничего или очень мало.
	— Антон Чехов, «Записные книжки. Дневники», 1891—1903

Русский ум — изобретательный ум! Только, конечно, ходу ему не дают, да и хвастать он не умеет… Изобретет что-нибудь и поломает или же детишкам отдаст поиграть, а ваш француз изобретет какую-нибудь чепуху и на весь свет кричит. Намедни кучер Иона сделал из дерева человечка: дернешь этого человечка за ниточку, а он и сделает непристойность. Однакоже Иона не хвастает. Вообще… не нравятся мне французы!

— Антон Павлович Чехов, «На чужбине», 1885

	Русский человек любит вспоминать, но не любит жить.
	— Антон Павлович Чехов, «Степь», 1888

	Между «есть Бог» и «нет Бога» лежит целое громадное поле, которое проходит с большим трудом истинный мудрец. Русский же человек знает какую-нибудь одну из двух этих крайностей, середина же между ними ему неинтересна, и он обыкновенно не знает ничего или очень мало.
	— Антон Чехов, «Записные книжки. Дневники», 1897

XX век

	Неволя русского народа Есть воля русского царя.
	— Константин Михайлович Фофанов, «На разгон государственной Думы 1907 года», 1907

	«Союз русского народа»... Бедный русский народ! Это так же звучит, как «Союз детоубийц и растлителей имени Всеволода Гаршина».
	— Саша Чёрный

	Во всех русских ведь течёт монгольская кровь... — «Петербург» 1914
	— Андрей Белый

	…Русские люди, по нищете и скудости жизни своей, вообще любят забавляться горем, играют им, как дети, и редко стыдятся быть несчастными. В бесконечных буднях и го́ре — праздник и пожар — забава; на пустом лице и царапина — украшение… — «Детство»
	— Максим Горький

	Русский часто любит «жить на авось» ― дескать, вывезет кривая. Ты в моторном деле «авоськи» брось, заграницы трудом покрывая.
	— Владимир Маяковский, «Даёшь мотор!», 1925

	Русский не тот, кто носит русскую фамилию, а тот, кто любит Россию и считает её своим отечеством.
	— Антон Иванович Деникин

И я Кулибина вовсе не желаю опорочить. Он великолепный арочный мост изобрел, по своему собственному расчёту. И я думаю, математической базой для этого расчета было ― русское авось. Да!.. И в этих русских самоучках-гениях ― вся наша русская несчастная судьба: либо ломиться в открытую дверь, либо тяпать головой об скалу. А поэты и кликуши сейчас же начинают вопить осанну, оды, дифирамбы и гениям и всему русскому народу: великий народ, избранный народ! В глазах же кичливой Европы, конечно, наше мессианство, якобы исключительная гениальность, ― гиль и чепуха!

— Вячеслав Шишков, «Угрюм-река», 1933

	Великая страна не встанет на колени. Из русских никогда не сделаешь рабов. Мы верили всегда: начнется наступленье, врагу не унести завшивевших голов.
	— Семён Гудзенко, «Наступление», 1942

Или ― что было бы без великороссов с Украиной? Турецкая, польская или немецкая колония? Или такое же пустынное пепелище, каким Украина была под властью попеременно гетманов ― павших гетманов польских королей, турецких султанов или крымских турок? Кто и за кого пролил больше крови: кацап за хохла или хохол за кацапа? И какой смысл взвешивать эту кровь? Пройдя неслыханные в истории человечества муки и испытания, три ветви одного и того же одинаково русского и одинаково православного народа наконец построили свой общий отчий дом. Я ― белорус и, кроме того, крестьянского происхождения. Ко мне, белорусу, приходят милостивые государи, которые пытаются вбить клин ненависти между мной, «кривичем», и другим Иваном ― «москалем». Другие сеятели ненависти приходят к другому Ивану ― Галушке и пытаются вбить еще более острый клин ненависти между ним, Иваном Галушкой, и тем же Иваном Москалем. У этих милостивых государей нет за душой ничего, кроме бездарности и ненависти. Больше ― ничего.

— Иван Солоневич. «Наша страна: о сепаратных виселицах», 1949

	Русский человек врёт, если говорит о своём стремлении к счастью. Мы не умеем быть счастливыми, нам это не нужно, мы не знаем, что с этим делать.
	— Юрий Маркович Нагибин

	Русский человек всегда обладал такими природными свойствами, как гибкий ум, сметка и способность к ремёслам и всяким «искусствам». При наличии органической любви к труду, упорству и физической выносливости это облегчало ему быстрое освоение премудростей любых профессий, включая и суровую, но интересную профессию моряка.
	— Иван Степанович Исаков

Растение, вырванное из почвы, засыхает. Человек свободно движется по лицу земли. Но русский человек всё ещё слишком похож на растение. Для него родина, прежде всего — не мысль, и даже не слово, а звучание, тембр голоса. Вне этой узкой природной среды трудно жить. Другие народы — греки и римляне, британцы и немцы — смело бросали родину, неся её богов и культуру в чужие страны. Но для нас и культура, и сама вера кажутся нежизненными без родного чернозёма (и краснолесья). Это большая слабость, как бы неразвитость мужественной человечности. Если прибавить к этому привычку к коленопреклоненной позе, то вот уже и почти готовая формула «славянской души»... — «Тяга в Россию»

— Г. П. Федотов

	У русских нет глупых предубеждений относительно убийства. — Казино «Рояль» (1953 г.). Пер. А. В. Митина, С. В. Чечнева.
	The Russians had no stupid prejudices about murder.
	— Ян Флеминг

	Люди, построившие самые первые искусственные спутники и вышедшие на порог космоса, были русскими, то есть тем самым удивительным народом, от которого вёл свою родословную Дар Ветер. Народом, сделавшим первые шаги и в строительстве нового общества, и в завоевании космоса
	— Иван Ефремов, «Туманность Андромеды» (1957)

	Мой народ славянский — русский. Мой народ смоленский, курский, тульский, пензенский, великолуцкий. Руки скрутят за спину, повалят навзничь, поллитровкой голову провалят — ничего другого я не жду от своего народа
	— Ян Сатуновский, «Мой народ славянский...», 11 ноя 1963

	Изолятор тоски ― или просто движенье вперед. Надзиратель любви ― или просто мой русский народ. Хорошо, что нашлась та, что может и вас породнить. Хорошо, что всегда все равно вам, кого вам казнить.
	— Иосиф Бродский, «Письма к стене», 1964

	Пусть надо мной ― без рыданий просто напишут, по правде: «Русский писатель. Раздавлен русскими танками в Праге».
	— Евгений Евтушенко, «Танки идут по Праге», 1968

	Общий для всех русских групп и достаточно специфический комплекс признаков отчётливо проявляется в суммарной характеристике: темно русые волосы, серая или серо-бурая радужина, средней ширины лицо, прямой или слабо наклонный лоб с гладким надбровьем, небольшое преобладание высокого переносья и сильного профиля, слабый рост бороды, верхнее веко с небольшой складкой, немного поднятое основание носа
	— Виктор Валерианович Бунак, «Этногенез русского народа» (1965)

	Преемственность обнаружена для следующих этнических и территориальных групп: белорусы — дреговичи, радимичи, западные кривичи; украинцы — тиверцы, уличи, древляне, волыняне, поляне; русские Десно-Сейминского треугольника — северяне; русские верховьев Днепра и Волги, басейна Оки и Псковско-Ильменского Поозерья — западные кривичи и словене новгородские — Этногенез восточных славян (1973)
	— Татьяна Ивановна Алексеева

	Меня удручала сталинская система приоритетов. Радио изобрёл Попов. Электричество ― Яблочков. Паровоз ― братья Черепановы. Крузенштерн был назначен русским путешественником. Ландау ― русским учёным. Барклай де Толли ― русским полководцем. Один Дантес был французом. В силу низких моральных качеств.
	— Сергей Довлатов, «Марш одиноких», 1982

– У русского же есть какое-то внутреннее чутье, ему нравится размах, уж если драться, так по-настоящему, социализм – так в мировом масштабе… Особая миссия… В данном случае, да. – Как Достоевский говорил, народ – богоносец. – Богоносец, да. У него свое… Все-таки решились, не боялись трудностей, открыли дорогу и другим народам… Вот рядом живут разные народы, дышат по-разному. Для одних социализм – великая цель, для других – приемлемо и не слишком беспокоит.

— Вячеслав Михайлович Молотов, «Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева», 1982-1983

	На этом кладбище примирённо сошлись обманутые и обманщики, беженцы и беглецы, те, кто мечтал вернуться на родину, и те, кто вспомнил о ней лишь перед смертью, люди разных убеждений, разной славы, но все они считали себя русскими.
	— Даниил Гранин, «Зубр»

	Русские центральных районов, белорусы, поляки, немцы северных областей почти так же светлокожи, как и скандинавы — Историческая антропология и этногенез (1989)
	— Валерий Павлович Алексеев

	«Странные вы, русские! – сказал мне знакомый немец. – Обливаете грязью Сталина, который победил самого Гитлера, и поднимаете предателей…».
	— Феликс Чуев, «Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева», ноябрь 1990

Не могу заснуть от мучительной догадки о русском народе. Нельзя сказать, что раньше я об этом не думал. Именно об эту самую догадку я последнее время сломал голову. Дело в том, что те законы, по которым русскому человеку следует жить и по которым он вроде бы и живет, на самом деле не воспринимаются им. В русского человека никак не войдет осознание того, что эти законы серьезные, глубинные и что именно по этим законам его строго спрашивают, судят и карают. И даже те, кто законы изучил и ведет себя в соответствии с ними, приноровились к ним, к законам, не больше. И русский человек прав! И раздраженные руководители рано или поздно начинают вести себя как колонизаторы.

— Георгий Бурков, «Хроника сердца», 1990

В поездках этим летом мне не раз казалось, что я открыл подлинную веру русского народа. Он верит не в Бога. В него-то как раз по-настоящему верить так и не научился за 1000 лет. И не в коммунизм он верит, тем более — не в капитализм. Но и без веры не живёт, хоть и жалуется, что у него «Огонёк» отбирает веру. Он верит в государство, точнее — в империю, её целостность. Целостность — высшее абсолютное благо, его не надо обосновывать, его не надо объяснять, наоборот — им, этим благом, всё доказывается и обосновывается. Почему надо было рубить лопатами грузинских девушек? Угрожали целостности. Почему надо приструнить эстонцев? Потому же. Почему надо было лезть в Афганистан? Как — почему? А всё же: почему? Идя по цепочке вопросов-ответов доберёшься до того, что и Афганистан уже вроде давно наш и лезть туда требовалось ради сохранения всё той же целостности. — Сходит затмение. М., 1991. С. 38.

— А. И. Стреляный

	Быть русским — значит быть верноподданным Императора Всероссийского, гражданином Империи, носителем имперской идеи
	— Иоанн (Снычёв), Самодержавие духа

Когда видишь женщин и детишек в лохмотьях, копающихся на пепелищах, смотрящих голодными глазами, в груди глухо поднимается ненависть к фашистам… Нет, наш народ всё-таки не такой! У русских не было пренебрежения к другим народностям. Недавно привезли к нам в Семеновку группу раненых немцев. Раненые не тяжёлые, ходячие. Выгрузили их вместе с нашими. Было тепло, сортировочная переполнена, и все, кто мог, сидели прямо на земле около бани. Немцы имели жалкий вид. Сбились в кучку, говорили мало и шёпотом, оглядывались по сторонам со страхом. Наши солдаты веселы: наступление идёт удачно, раны нетяжёлые, предстоят баня и еда. Они громко разговаривали и делились махоркой, кто-нибудь сосредоточенно выбивал огонь кресалом, все закуривали. Постепенно завязался разговор: «Капут Гитлер? Германия капут?» Проходит время… и уже махоркой делятся. — Пусть покурят, затянутся… Хрен с ними! Тоже люди…

— Николай Амосов, «ППГ 2266. Записки полевого хирурга»

	Русские долго запрягают, но потом никуда не едут. Просто запрягают и распрягают, запрягают и распрягают. Это и есть наш особый путь.
	— Григорий Горин

	…Если вы хотите чему-то научиться из истории, то запомните, что не следует недооценивать русских. По крайней мере они умеют копировать чужие идеи и делают это очень быстро.
	— Гейнц Гудериан, генерал-полковник вермахта

	До войны в Германии, как и в других странах, было распространено мнение, что русские не имеют склонности к технике, но оказалось, что это не так. Они очень хорошо разбирались в технике — пожалуй, даже лучше представителей некоторых западных народностей.
	— Фридолин фон Зенгер, генерал танковых войск вермахта

	В какой бы исторической битве ни участвовали русские, она была тяжелой, безжалостной и сопровождалась большими потерями. Если русские защищаются, их почти невозможно победить, даже если прольются реки крови.
	— Гюнтер Блюментритт, генерал пехоты вермахта

	Когда американский солдат рассказал мне о том, Как упитанные немки из буржуазных семей Продавались за сигареты, а немки попроще — за шоколад, И о том, как неподкупны русские женщины, Изголодавшиеся в немецком рабстве, — Я испытывал гордость.
	— Бертольт Брехт, «Гордость»

XXI век

	Русский любое высказывание начальства считает приказом. Но всё равно его не выполняет.
	— Константин Семёнович Мелихан, 2000-2010

	Русские на войне своих не бросают.
	— Данила Багров, «Брат 2», 2000

― Ты хочешь сказать, что сегодня русский народ способен, подобно сербам, устроить этнические чистки и у русских есть свой Караджич? Полагаешь, что русские, подобно палестинцам, с камнями и бутылками способны пойти на танки и начать священную интифаду и у них есть свой вождь-федаин Арафат? Не бойся, здесь этого нет и не будет! Солнце русской поэзии, русской литературы, русской революции погасло, и мы живём под призрачным светом мёртвой русской луны! ― Его лицо стало мертветь, голубеть, по невидимым сосудам и жилам побежали фиолетовые соки. ― Русский народ мёртв, он больше не народ, а быстро убывающая сумма особей, за популяцией которых мы пристально наблюдаем, регулируя её численность, исходя из потребности рабочей силы и затрат на её содержание!

— Александр Проханов, «Господин Гексоген», 2001

	То, что русские напутали, и распутывать нужно по-русски.
	— Петька 3: Возвращение Аляски, 2001

	— ...Скажите, пан Кшиштоф, а если бы я был не из России — вы бы меня так же азартно ловили? — Конечно, — возмутился Кшиштоф. — Это моя функция! Хотя, конечно, русских я не люблю. — За что? — А за все, что было! — Странно, конечно, — сказал я. — У всей Европы друг с другом постоянно все было, только пыль летела. А не любят только нас...
	— Сергей Лукьяненко, «Чистовик», 2007

	Если нужно решить простую задачу – зовут американского программиста, если сложную – индуса, если невозможную – русского. — Пословица, возникшая в компании Microsoft около 2008 года
	— Билл Гейтс, 2008

	Русский народ – это сложносоставной европеоидный этнос, имеющий славянскую генетическую основу от летописных племён и говорящий по-русски[источник?]
	— А.Н. Севастьянов, «Диалектика русского этноса, или в поисках русского генофонда», 2011

	Имперский фактор является реальностью нашей идеологии. Вне империи нет России, русский народ является народом заблудшим, бессмысленным, проигравшим свою историю, нерентабельным народом. Об этом говорят демократы, навьючивая нам исторический комплекс неполноценности, который преодолим через имперский пафос.
	— Александр Проханов, «Путин пережил колоссальный шок год назад», 2013

	У каждого народа есть своя великая национальная идея, одна и та же идея — мировое господство. Только у русских — другая, диаметрально противоположная: не допустить реализации великих национальных идей всего остального мира!
	— Иван Охлобыстин, 2013

	Вы когда-нибудь слышали словосочетание «киргизский путешественник»? Хорошо, заменим первое слово на «молдавский» или «украинский». Не «клеится», режет слух? А теперь примерьте «русский». Ну вот, всё стало на свои места. К чему это? У каждой нации свои приоритеты. К примеру: монгольский скотовод, американский ковбой, украинское сало. Единомышленники, ау!
	— Виктор Пинчук, «Третья афровылазка», 2013

	Привычка не воспринимать русских как своих присутствует в Западной Европе столетиями.
	— Сергей Лавров, в ходе выступления на заседании Российского совета по международным делам, 2014

	Возникает вопрос: если та или иная республика вошла в состав Советского Союза, но получила в свой багаж огромное количество российских земель, традиционных российских исторических территорий, а потом вдруг решила выйти из состава этого Союза — ну, хотя бы тогда выходила с тем, с чем пришла. И не тащила бы с собой подарки от русского народа.
	— Владимир Путин, документальный фильм «Россия. Кремль. Путин», телеканал Вести, июнь 2020

См. также

• Россия
• Русский язык
• Русские пословицы