Вяз

Вяз, иначе ильм (лат. Úlmus) — род крупных лиственных деревьев семейства вязовые с прочной, тяжёлой древесиной, хорошо сопротивляющейся гниению. Как правило, вязы растут быстро только в молодом возрасте, затем их рост резко замедляется. Считается, что ильмы появились на Земле около 40 миллионов лет назад. Род вяз включает в себя несколько десятков видов, однако известным из них и самым распространённым в Европе считается вяз гладкий или обыкновенный (лат. Úlmus laévis). Именно его чаще всего и имеют в виду авторы текстов, в которых можно встретить слово вяз без видового уточнения.

Вяз

Статья в Википедии

Медиафайлы на Викискладе

Некоторые виды вязов более известны под другими названиями, к примеру, вяз малый часто называют берестом; а вяз мелколистный и приземистый во многих местах более известен как карагач.

Вяз в коротких цитатах

	Вяз прекрасен в лесу, сосна — украшение сада...
	— Вергилий, «Буколики», 41—39 годы до н. э.

	Вяз посредине стоит огромный и тёмный, раскинув Старые ветви свои; сновидений лживое племя Там находит приют, под каждым листком притаившись.
	— Вергилий, «Энеида», (книга VI), 19 год до н. э.

	Я видел лозы, пересаженные не только в феврале, но и в конце марта, они уже обхватывают новые вязы и карабкаются вверх. Но всем этим, так сказать, толстоствольным деревьям нужно, по его словам, помогать водою из подземного хранилища; если она поможет, значит, дождь в нашей власти.
	— Сенека, «Нравственные письма к Луцилию», 64 г. н. э.

	Для поташнаго употребленія отводятся цѣлыя палестины чернолѣсія, состоящаго по большой части изъ твердыхъ деревъ, какъ то илему <ильма>, вязу, и прочая.
	— Иван Лепёхин, «Дневные записки», 1768-1769

	Вяз есть первое главное отличие илима, имеющееся в российских лесах, которое внешним видом похоже на илим, но кору имеет темную, весьма вязкую. <...> Употребляется на такие же поделки, куда и оный, а сверх того липкое коры и листьев вещество, распущенное в воде, может служить слабительным лекарством.
	— Василий Зуев, из учебника «Начертание естественной истории», 1785

	Где ростет дуб, клён, вяз <...>, там земля добра.
	— Александр Радищев, «Описание моего владения», 1801

	Вяз не так высок, но толстый, свилеватый пень его бывает в окружности до трех сажен; он живописно раскидист, и прекрасна неяркая, густая зелень овальных, как будто тисненых его листьев.
	— Сергей Аксаков, «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии», 1852

	Сначала дорога шла лесистой уремой; огромные дубы, вязы и осокори поражали меня своею громадностью, и я беспрестанно вскрикивал: «Ах, какое дерево! Как оно называется?»
	— Сергей Аксаков, «Детские годы Багрова-внука, служащие продолжением семейной хроники», 1858

	Багряный клён, лиловый вяз, Золотолистая берёза…
	— К. Р., «Багряный клён, лиловый вяз…», 1898

	Осень ранняя развесила Флаги жёлтые на вязах.
	— Анна Ахматова, «Мне с тобою пьяным весело», 1911

	Внимать, как с веток листья вязу, Хрустя, сорвутся и замрут...
	— Вера Меркурьева, «Кривыми улиц непролазных...», 23 сентября 1917

	...выжигали поташ, тонна которого обходилась в тысячу кубометров ивы, вяза, липы.
	— Леонид Леонов, «Русский лес», 1953

	Раскидистый вяз, похожий на роскошный праздничный веер, выставил напоказ свои изумрудные листочки…
	— Анн и Серж Голон, «Анжелика в Новом Свете», 1964

	...праславянское *berstъ практически тождественно *berstа, береста, а значение ‘вяз’ (виды вяза) обусловлено сходством коры вяза и берёзы <...> Попытки отделить название вяза-береста от названия бересты и берёзы <...> неудачны.:126
	— Александр Аникин, «Русский этимологический словарь», 2007

	О значимости в крестьянском хозяйстве вязовой коры и луба говорит и другое его славянское название ― берест, родственное имени берёзовой коры бересты...
	— Вера Бегичева, «Вяз», 2007

Вяз в научно-популярной литературе и публицистике

Соцветия вяза

Всякъ знаетъ, какъ вывариваютъ поташъ: но можетъ быть не всякому у насъ извѣстно, какъ съ нимъ обходиться надобно. О поташѣ. Поташныя варницы принадлежатъ у насъ казнѣ, и имѣютъ разнаго званія правителей, надсмотрщиковъ, лѣсниковъ, и особенную присудственную контору, которая въ бытность нашу въ Арзамасѣ находилася. Для поташнаго употребленія отводятся цѣлыя палестины чернолѣсія, состоящаго по большой части изъ твердыхъ деревъ, какъ то илему <ильма>, вязу, и прочая.

— Иван Лепёхин, «Дневные записки», 1768-1769

	Вяз есть первое главное отличие илима, имеющееся в российских лесах, которое внешним видом похоже на илим, но кору имеет темную, весьма вязкую. Листья меньше, глаже, зубчатее, светлозеленее и липче. Родится в тех же местах, где и илим. Употребляется на такие же поделки, куда и оный, а сверх того липкое коры и листьев вещество, распущенное в воде, может служить слабительным лекарством.
	— Василий Зуев, из учебника «Начертание естественной истории», 1785

Третья посиделка открывается речью знакомого уже нам разносчика Пахома, который, много натолкавшись на свете, видел где-то два вяза, которые однажды «спросонья стали разговаривать» между собою (стр. 70). «Что они говорили, так вот прислушайте: но наперед надобно православному люду напомнить, что деревья бают не по-нашему и не так, как разговаривают промеж собой куры или галки, или голуби и как изъясняются лошади, коровы, овцы и другой скот (в числе которого и ослы), но что деревья друг друга понимают так, как, например (слушайте, слушайте!), мы понимаем то, что ясно видим во сне. Тогда лицо наше принимает облик нашей души» (?). — «Точно так и деревья меж собой имеют этот разговор, не всякому понятный, но всё-таки настоящий, истинный» (стр. 71). После такого остроумного и глубоко философского взгляда на филологию вязового языка, вышереченные два вяза начали в бреду болтать (стр. 72). Вяз, который был побольше, болтнул: «Но как можно меня сравнить с другими моими товарищами? — Я и статнее, и рослее, и дороднее их, и голова моя кудрявее. Вам, дряням, здесь впору валяться и гнить в безвестности. Уроды вы этакие! Недоросли невзрачные!» На это вяз, который был поменьше, хотел также что-то в бреду сказать, но дуб № 1 пробредил следующее: «Полно, дрянь пакостная!» Весьма естественно, что после такого энергического бреда между вязами разговор кончился; вязы продремали до весны, а «когда пробудились от сна и жуки, и букашки, и мурашки, и мухи, и слепни, и черви, то вяз-самохвал от излишней пищи изнежился до того, что стал голым и сердцевина его загноилась». «И истлел вяз и стал он гнить гнилью, на которой взросли другие деревья, а об нем уж больше и в помине не было»

— Виссарион Белинский, «Воскресные посиделки. Книжка для доброго народа русского», 1843

	Лес, состоящий исключительно из одних сосен, называется бором. Все остальные породы дерев, теряющие свои листья осенью и возобновляющие их весною, как-то: дуб, вяз, осокорь, липа, берёза, осина, ольха и другие, называются чёрным лесом, или чернолесьем.
	— Сергей Аксаков, «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии», 1852

Уремы бывают различны: по большим рекам и Рекам средней величины, берега которых всегда песчаны, урема состоит предпочтительно из вяза, осокоря, ракиты или ветлы и изредка из дуба, достигающих огромного роста и объема; черемуха, рябина, орешник и крупный шиповник почти всегда им сопутствуют, разливая кругом во время весеннего цветения сильный ароматический запах. Вяз не так высок, но толстый, свилеватый пень его бывает в окружности до трех сажен; он живописно раскидист, и прекрасна неяркая, густая зелень овальных, как будто тисненых его листьев. Зато осокорь достигает исполинской вышины...

— Сергей Аксаков, «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии», 1852

	Ильм, или вяз (Ulmus campestris) изобилует по всему краю и достигает часто громадных размеров (100 футов) вышины при толщине 3-5 и даже 6 футов, может доставить отличный корабельный лес. Другие виды этого дерева (U. montana, U. suberosa) при меньшей величине имеют также прекрасную древесину, годную на всякие поделки.
	— Николай Пржевальский, «Путешествие в Уссурийском крае», 1870

	Из близко знакомых нам растений и долголетний вяз, и многополезная конопля, и веселый хмель, и сердитая крапива довольно близки к анчару.
	— Александр Цингер, Занимательная ботаника, 1927

2. При создании государственных защитных лесных полос рекомендовать следующие древесные и кустарниковые породы: а) для государственной защитной лесной полосы по берегам реки Волги: <...> на участке Сталинград — Астрахань: <...> по правому и левому берегам реки Волги: сопутствующие — вяз обыкновенный, берест, клён татарский; кустарниковые — тамарикс, лох узколистный, ива, смородина золотистая и акация жёлтая; б) для государственной защитной лесной полосы Пенза — Екатериновка — Вешенская — Каменск: <...> сопутствующие — клён остролистный, клён татарский, липа, вяз обыкновенный, яблоня и груша; кустарниковые — акация жёлтая, жимолость, скумпия, смородина золотистая и лещина...

— Постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б), 20 октября 1948 г.

	Среди лесорасходных статей надо помянуть крестьянские ремесла, которыми держалась низовая Россия; вот цифры прежнего расточительства. Дерево издавна и во всех видах было товаром русского экспорта: выжигали поташ, тонна которого обходилась в тысячу кубометров ивы, вяза, липы.
	— Леонид Леонов, «Русский лес», 1953

	И каждый штат <США> избрал для себя природные символы: дерево, птицу, цветок. Небраска ― вяз, жаворонок, золотая розга. Массачусетс ― вяз, чайка, ландыш. Колорадо ― ель, овсянка, водосбор.
	— Василий Песков, Борис Стрельников, «Земля за океаном», 1977

	О значимости в крестьянском хозяйстве вязовой коры и луба говорит и другое его славянское название ― берест, родственное имени берёзовой коры бересты (от др.-инд. бхуриас ― «светлый, сияющий»).
	— Вера Бегичева, «Вяз», 2007

...праславянское *berstъ практически тождественно *berstа, береста, а значение ‘вяз’ (виды вяза) обусловлено сходством коры вяза и берёзы <...> Попытки отделить название вяза-береста от названия бересты и березы <...> неудачны. В отношении семантики ‘вяз’, ильм, берест можно указать на <...> — иран. происхождение и связь с осетинским baerz берёза... <...> ...украинское диалектное берест, верхняя кора берёзы (Полесье), берестяной поплавок в сетях, <...> следует связывать с названием вяза-береста, но следует иметь в виду и вполне вероятное праславянское berstъ, береста...:126

— Александр Аникин, «Русский этимологический словарь», 2007

	Вяз может скрываться под именами ильм, карагач, берест. Не так <обильно> «шифруется», как ива, но всё же. (Нет, Ильмень-озеро – не от ильма, берёста — не от береста, а от берёзы, а вот с берестой, возможно, народ напутал и произвёл слово не от берёзы, а как раз от береста).
	— Наталья Комлева, «Дети двух стихий в их тайнах и обыденности», 2020

	Вяз гладкий ( вяз обыкновенный ) Ulmus laevis. Семейство вязовых, род вязов, вид вяз гладкий. Мощное дерево высотой до 40 м с широкоцилиндрической раскидистой раскидистой кроной и толстым стволом диаметром до 1,5 м. Кора буро-коричневая, отслаивается тонкими пластинками. Побеги светло-бурые, блестящие, с лёгким седоватым налётом и чечевичками.:13
	— Михаил Куценко, «Листья деревьев. Как узнать растение», 2020

Листья вяза яйцевидные или овальные длиной до 12 см. У них заостренная верхушка и двоякозубчатый край. Цвет листьев темно-зеленый, снизу они более светлые. Мелкие цветки собраны B пучки на длинных цветоножках. Цветет вяз в апреле — мае. Плоды округлые, с орешком в центре и с овальным опушенным крылышком. Они висят пучками на длинных плодоножках. Вяз гладкий распространен повсеместно в широколиственных и смешанных лесах.:13

— Михаил Куценко, «Листья деревьев. Как узнать растение», 2020

Вяз в мемуарах, письмах и дневниковой прозе

Досковидные корни вяза

А вот второй способ посадки: сильные побеги с мягкой корой, какие бывают обычно на молодых деревьях, он высаживал таким же порядком. Эти растут медленнее, зато не бывают ни морщинистыми, ни хилыми, потому что происходят от саженцев. Я видел ещё, как он пересаживал к другому дереву многолетнюю лозу: у неё, если возможно, надо подобрать даже тончайшие корешки, а потом расстилать её, не жалея длины, чтобы она и из стебля пустила корни. Я видел лозы, пересаженные не только в феврале, но и в конце марта, они уже обхватывают новые вязы и карабкаются вверх. Но всем этим, так сказать, толстоствольным деревьям нужно, по его словам, помогать водою из подземного хранилища; если она поможет, значит, дождь в нашей власти.

— Сенека, «Нравственные письма к Луцилию», 64 г. н. э.

	Где ростет дуб, клён, вяз, яблонник, буквица, ромен, клубника, там земля добра. Березник показывает убогую глину, а сосняк, можжевельник и молодиль сухую супесь; а тростник, мох, хвощ, осока мокрую землю и болотную.
	— Александр Радищев, «Описание моего владения», 1801

	Подле церкви Св. Иоанна находится мраморная колонна (Cipollino), воздвигнутая на том самом месте, где некогда стоял высохший вяз (olmo): когда тело Св. Занобия (патрона Флоренции) перевозили подле сего дерева, то нечаянно прикоснулось оное к нему, и в то же время засохший вяз вдруг покрылся зелёными ветвями: дабы флорентинцы сего никогда не забывали, то воздвигнута была сия колонна.
	— Александр Чертков, «Журнал моего путешествия по Австрии, Италии, Сицилии, Швейцарии и проч...», 1824

Я прибыл в Новоспасское в добром здоровье, но скоро начал чувствовать, что аппетит и сон начали исчезать. Желая поддержать себя, я для гимнастики начал маленьким топором рубить лишние липы, коих было множество, чтобы дать простор дубам, вязам и другим деревьям. Нет сомнения, что я надсадил себя; я начал чувствовать болезненные ощущения в брюхе. 1 сентября у меня сделалось сильное нервное раздражение.

— Михаил Глинка, «Записки», 1847)

	Сначала дорога шла лесистой уремой; огромные дубы, вязы и осокори поражали меня своею громадностью, и я беспрестанно вскрикивал: «Ах, какое дерево! Как оно называется?» Отец удовлетворял моему любопытству...
	— Сергей Аксаков, «Детские годы Багрова-внука, служащие продолжением семейной хроники», 1858

	Следующий день мы шли вверх по ущелью Бургусутая; вдоль речки росли кусты и деревья ― тополя, тал, джигда, карагач,* крутые склоны были скрыты под снегом, над которым возвышались редкие кусты.
	— Владимир Обручев, «В дебрях Центральной Азии», 1951

	В памяти остался и звонкий, и гордый сосновый бор возле старинного, славного села. От бора село отделяла речка, росла по ней черная ольха, стройная, словно вязы.
	— Юрий Яковлев, «Серая да чёрная», 1975

	В Кашине сохранились белые остовы церквей и монастырских подворий, купола, колокольни в окружении старых прекрасных деревьев: вязов, берез, лип, тополей.
	— Юрий Нагибин, «Дневник», 1982

Вяз в беллетристике и художественной прозе

	Они шли по течению солнца. Чем далее подвигались во внутренность бора, тем казался он непроходимее. Необъятной величины дубы, сосны, вязы и тополы нередко на довольное пространство времени скрывали от них образ солнца.
	— Василий Нарежный, «Гаркуша, малороссийский разбойник», 1825

Вот наконец и заветное дерево. На нем нарублены ступени. Это вяз, который веки растили. Кудрявая голова в полной силе, между тем как у подошвы время прорыло глубокое дупло, и жилистые корни просятся вон из земли. Разбросанные кругом головы и остовы животных и птиц указывают, что тут логовище крылатых хищников. На вершине безобразная куча сухих прутьев — колыбель орлиных птенцов, цель путешествия боярина. Царь птиц заклегтал, послышав врага; в звуках его голоса выражается скорбь и отчаяние могущества. <...> Мамон слезает с коня, привязывает его к дереву, поодаль, и подходит к заветному вязу. У корня лежат обломки железа.

— Иван Лажечников, «Басурман», 1838

	На дворе замка маститый вяз, еще прекрасный, несмотря что старость и осень разубирают его, привлекает к себе юную виноградную лозу, которая крепко его обнимает, вьется в ласковых побегах по ветвям и убирает их своими гроздиями, жарко пылающими от последних лучей солнца. На одном суку повешена колыбель, вся в цветах.
	— Иван Лажечников, «Басурман», 1838

	Жилище несчастных любовников лежало на берегу Москвы-реки. На противной стороне закрывался небосклоном шумный сосновый бор, из которого протягивалась на немалое расстояние прямая аллея и примыкала к древнему саду с кладбищем. Спасская лужайка служила опушкою сему бору и красилась лесочком, в котором дрожащие осины, сплетшись дружно с могучим вязом, образовали уединенный круг.
	— Иван Лажечников, «Спасская лужайка», 1838

	Мы пошли или, лучше сказать, я привел её к тому месту, с которого услышал, час назад, топот коня и их разговор. Тут, вблизи густого вяза, была скамья, иссеченная в огромном цельном камне, вокруг которого обвивался плющ и росли полевой жасмин и шиповник.
	— Фёдор Достоевский, «Маленький герой», 1849

	Подле огромного развесистого вяза, с сгнившей скамьёй, толпились вишни и яблони: там рябина; там шла кучка лип, хотела было образовать аллею, да вдруг ушла в лес и братски перепуталась с ельником, березняком. И вдруг всё кончалось обрывом, поросшим кустами, идущими почти на полверсты берегом до Волги.
	— Иван Гончаров, «Обрыв», 1869

	Угол сада зарос густым вишняком; вдоль него тянулись аллеи из вязов; посредине, на небольшой искусственной горке, был разведён самый красивый цветник во всём саду; яркие цветы росли по краям верхней площадки, а в центре её красовалась большая, крупная и редкая, жёлтая с красными крапинками далия.
	— Всеволод Гаршин, «Красный цветок», 1883

	Среди деревьев самой большой любовью в Германии пользуется тополь. В других, неопрятных странах могут воспевать косматый дуб, развесистый каштан, колышущийся вяз. Но немцу всё это режет глаз.
	— Джером К. Джером, «Трое на четырёх колёсах», 1900

Я со слезами вымолил ее обезображенное тело у ее родных, и они после долгих колебаний уступили его мне, ибо я имел на него право, как обрученный с покойною на жизнь и смерть. И я предал ее прах земле в моем саду, устроив ей могилу между двух вековых вязов, которые должны были отныне оберегать ее покой, как два угрюмых стража. Спи же, моя невеста, с миром; я бодрствую за тебя! <...> И вот в моем унылом саду между двух вязов внезапно вырос мрачный памятник, дикий и оригинальный.

— Алексей Будищев, «Чёрный ангел», 1901

По крайней мере в часы непогоды небо низвергало на мой памятник целые водопады дождя, точно желая смыть дерзкую надпись всю без остатка, а в бурю старые вязы колотили по кресту своими тяжелыми ветвями, как дубинами, — пытаясь превратить весь памятник в порошок. <...> И он остался стоять в моем саду, между двух вязов, чернея мрачным пятном на фоне серого неба. Его дикие схватки с небом продолжались по-прежнему. И по-прежнему он выходил из них победителем. Битвы эти всегда отличались жестокостью, но в ночь под первое после смерти моей невесты Рождество бешенство обеих враждовавших сторон достигло крайнего напряжения. Весь обындевевший сад встал на дыбы, как взмыленная лошадь, напоры ветра свирепо свистели в воздухе, и вязы в диком ожесточении били по моему памятнику своими тяжелыми дубинами. Звуки этих резких ударов походили на выстрелы. Так продолжалось несколько часов, но к полночи все внезапно успокоилось. <...> Черный ангел стоял, как и всегда, мрачно чернея среди тихо сияющей ночи все в той же позе, все такой же согбенный, словно он нес на своей спине все мучения земли. И он чернел между двух вязов, как нелепая укоризна.

— Алексей Будищев, «Чёрный ангел», 1901

Широкие и глухие дорожки сквера были разбиты причудливым узором, часто пересекаясь одна с другою, или излучиваясь змеёю, или неожиданно превращаясь в полукруг. По сторонам дорожек растут громадные берёзы, вязы и клёны. Крепкие частые сучья деревьев переплетаются над головою, густая зелень листвы прячет от глаз голубое небо. В солнечные дни на дорожки падают блестящие и яркие просветы; в скучные часы хмурого дня под навесом деревьев полумрак.

— Василий Брусянин, «Около барина», 1904

	Орешник достигал огромных размеров, не уступая дубам, букам и вязам...
	— Владимир Обручев, «Плутония», 1924

Выезжаем из большого елового леса. Показалась полянка. Речка Шаха и небольшая изба мельницы, плотина, деревянный мост. Около — высокие зеленые вязы. Берега речки сплошь заросли кустами высокого ольшаника, как в зеркале отражающегося в воде. Тихая речка, и на поверхности всплескивают рыбы. <...> К вечеру я начал писать с натуры картину красками: большие вязы, плотину и вдали избу мельника. Был красив мирный край. И увидел я: с горки спускается толпа мужиков. Подойдя ко мне, они смотрели, как я пишу, — смотрели не на картину, а на меня и сказали мне: — Это берег наш. Чего планты сымаешь? Я говорю им: — Да вот хорошо тут, вязы большие, речка светлая… Картину я списываю. — Вязы наши, — говорят мужики. — Давай, — говорят, — барин, на полведра водки с вашей милости. — Нате, — говорю. Вынимаю кошелек и даю два с полтиной. Мужики ушли. Часа через два пришли другие мужики. Я оканчивал работу. Они тоже смотрели на меня, как я пишу, и тоже спросили: — Чего это планты снимаешь? — Да вот, — говорю, — красиво тут, вязы списываю. — Чего вязы? Вязы это наши, наш берег!.. И, ничего не говоря больше, подошли к вязам, взяли пилы и стали их пилить у корня. — Зачем, — спрашиваю, — вы пилите? Эти столетние вязы, красота, на что они вам? — Вот чего… на что вам?.. Вот когда спилим, бери их — сходно продадим, а нече их в казну показывать, отдавать. Чего сымать?.. Как я ни уговаривал мужиков, что я не для казны пишу, ничего отбирать не собираюсь, они ничего не слушали, пилили вязы, и первый, самый большой, с шумом упал верхушкой в воду, в нижний омут реки… Я им предлагал деньги и на водку — они не брали. — Знаем, дашь, а опосля в каталажке сидеть… Знаем мы эти картины… Полно врать, барин, знам мы — машина, значит, здесь пойдет. Вот и сымаешь планты-то… Поди-ка, опосля тады, возьми-ка у казны вязы-то ети. А спилим, так они в дом пойдут. Казаков купит. Вязы наши, понял? — Понял… — ответил я покорно. — Это сплоховал ты, — сказал мне Герасим Дементьевич, — надо было маленько схитрануть. Вот как бабочка… Димитрия, что ли?.. Сказал бы ты им: есть, мол, у меня богатей, невесть с чего удавиться хочет. Так вот, просил меня он за пятерку, чтоб ему деревцо подходящее нашел… Вот я эти вязы-то самые и сымаю — показать ему подходящее дерево. Тут вольготно ему висеть, и с речки ветерком продувает. Сказал бы — вот тады вязы-то эти целы бы остались…

— Константин Коровин, «Мимикрия», 1936

Стоял конец апреля. Под горячими лучами весеннего солнца снег таял стремительно, и всё вокруг было наполнено тихим журчанием воды. В лесу снег был грязный, весь усыпанный клочьями чернеющего мха, сломанными веточками, гнилыми сосновыми шишками, — это хозяйничали, прыгая с ветки на ветку, белки. Берёза, накануне ещё голая, бесцветная, словно вырезанная из слоновой кости, покрылась сиреневыми и серыми серёжками и напоминала занавесь с бахромой. Раскидистый вяз, похожий на роскошный праздничный веер, выставил напоказ свои изумрудные листочки…

— Анн и Серж Голон, «Анжелика в Новом Свете», 1964

Вяз в стихах

Старый вяз (Литва)

	Вяз прекрасен в лесу, сосна — украшение сада, Тополь растёт у реки, а ель на высоких нагорьях, Если бы чаще со мной ты, Ликид прекрасный, видался, Вяз бы лесной с садовой сосной тебе уступили!
	— Вергилий, «Буколики», 41—39 годы до н. э.

	Как урожай счастливый собрать, под какою звездою Землю пахать, Меценат, и к вязам подвязывать лозы Следует, как за стадами ходить, каким попеченьем Скот разводить и каков с бережливыми пчёлами опыт, Стану я здесь воспевать.
	— Вергилий, «Георгики», (1:12), 29 год до н. э.

	Дев Эвменид железный чертог и безумная Распря, — Волосы-змеи у ней под кровавой вьются повязкой. Вяз посредине стоит огромный и тёмный, раскинув Старые ветви свои; сновидений лживое племя Там находит приют, под каждым листком притаившись.
	— Вергилий, «Энеида», (книга VI), 19 год до н. э.

	На славу других опираться позорно, Чтоб не упасть и не рухнуть, как крыша, утратив подпору. Так и лоза, стелясь по земле, тоскует по вязу.
	— Децим Юний Ювенал, Сатиры (VIII), до 130 года

	Всяк невреден дуб всегда; бук толь престарелый; Друг и виноградный вяз; кедр младый, созрелый.
	— Василий Тредиаковский, «Все вы счастливы седмь крат солнцем освещенны...», 1751

	Ты зацепляешь всех прохожих. Дурных собою, и пригожих! — Кудрявый, толстый Вяз Репейнику сказал: Какую прибыль в том находишь Что ты их на́ сердце наводишь?
	— Василий Пушкин, «Вяз и Репейник» (басня), 1807

	Плакучий вяз! Ложась под твой шатер укромный, Я часто размышлял в час сумеречно-скромный: По старой памяти склоняюсь под тобой, Но, ах! уже мечты бывалой нет со мной; И ветви, простонав под ветром — пред ненастьем, — Зовут меня вздохнуть над отснявшим счастьем, И шепчут, мнится мне, дрожащие листы: «Помедли, отдохни, прости, мой друг, и ты!»
	— Джордж Байрон, «Строки, написанные под вязом на кладбище в Гарроу», 2 сентября 1807

	Вот наконец и пришёл к тихому озеру я. Высится вяз, мой знакомец, на старом дворе зеленея, И по забору круго́м дико растёт бузина.
	— Фридрих Гёльдерлин, «На родине», 1830-е

	Рано под тяжестью бед твои преломилися силы! Бедное ты деревцо, поникшее долу головкой! Ты прислонися ко мне, деревцо, к зелёному вязу: Ты прислонися ко мне, я стою надёжно и прочно!
	— Алексей Толстой, «Слушая повесть твою, полюбил я тебя, моя радость!..», 21 октября 1851

	Под наши густые, старинные вязы На отдых тянуло усталых людей. Ребята обступят: начнутся рассказы Про Киев, про турку, про чудных зверей.
	— Николай Некрасов, «Крестьянские дети», 1861

	Небосвод над этой крышей Так высок, так чист! Тёмный вяз над этой крышей Наклоняет лист.
	— Поль Верлен, «Небосвод над этой крышей...» (пер. Брюсова), 1889

	Багряный клён, лиловый вяз, Золотолистая берёза… Как больно в сердце отдалась Мне красок осени угроза!
	— К. Р., «Багряный клён, лиловый вяз…», 1898

	Мне с тобою пьяным весело — Смысла нет в твоих рассказах. Осень ранняя развесила Флаги жёлтые на вязах.
	— Анна Ахматова, «Мне с тобою пьяным весело», 1911

	Тебя завидя, вяз росистый Напружит паруса по корень, Чтобы размыкать на просторе, В морях или в лесном пожаре, Глухую весть, что яхонт карий Твоих зрачков горит слюдой, Где месяц мертвой головой Повис на облачной веревке!..
	— Николай Клюев, «Молитва солнцу», 1917

	Кривыми улиц непролазных Идти до тайныя черты И видеть в лицах безобразных Лик непорочной красоты. Внимать, как с веток листья вязу, Хрустя, сорвутся и замрут, — И видеть в щелях черных пазух Его весенний изумруд.
	— Вера Меркурьева, «Кривыми улиц непролазных...», 23 сентября 1917

	Вяз — яростный Авессалом, На пытке вздыбленная Сосна — ты, уст моих псалом: Горечь рябиновая…
	— Марина Цветаева, «Анне Ахматовой», 11 февраля 1915

	И от сверла настойчивого глаза Не скрылось то, что видеть не дано: Ссыхались корни векового вяза, Взрывалось изумлённое зерно.
	— Илья Эренбург, «Очки Бабеля», 1965

Вяз в кинематографе и массовой культуре

	Листья роняет вяз, осень пришла опять. Ты как столб долговяз, как бутылка ноль семьдесят пять. Ты смотришь свой собственный сон, смакуя надежды тень. Ты пьёшь одеколон, ты ждёшь настоящий день.
	— Егор Летов, группа "ДК", песня "Одеколон"

Вяз в пословицах и поговорках

	Аз не вяз, и содрав лыко, не сплести лаптей.
	— русская пословица

	Вяз гнут, пока он молод.
	— чувашская пословица

	Семена вяза падают у его комля.
	— чувашская пословица

	Гибали мы ветловую, согнём и вязовую (дугу).
	— русская пословица

	Исподволь и ольху согнёшь, а вкруть и вяз переломишь.
	— русская пословица

	Попаришь, так и из дуба ободья гнёшь, а не пропарив, и вяз надломишь.
	— русская пословица

См. также

• Берест
• Ясень
• Дуб
• Берёза карельская
• Клён
• Бук
• Липняк
• Платан
• Ильм