Егор Летов
Данная страница или раздел содержит ненормативную лексику. |
Его́р Ле́тов (настоящее имя: И́горь Фёдорович Ле́тов; 1964—2008) — русский рок-музыкант, поэт, основатель и лидер рок-группы «Гражданская оборона».
Егор Летов | |
Егор Летов в 2007 году(фото Натальи Чумаковой) | |
Статья в Википедии | |
Медиафайлы на Викискладе |
Музыкальные альбомы
правитьПоганая молодёжь (1985)
правитьНе надо нас пугать | |
— Поганая молодёжь |
Сквозь меня проникают тайком звуки, взгляды, ножи и пули | |
— Снаружи всех измерений |
Старый дедушка тихо плачет | |
— Старость - не радость |
Собаки ходят, куда хотят | |
— Я выдуман напрочь |
Оптимизм (1985)
правитьСовсем оторван, я весь оборван | |
— Бесполезен |
Ты умеешь плакать - ты скоро умрешь | |
— Оптимизм |
Солнцеворот (1997)
правитьСкользким узелком доpога затянулась, заpвалась | |
— Нечего терять |
Реанимация (2005)
правитьСквозь огни, сквозь леса — на послушном ковре | |
— Со скоростью мира |
Толстые лошадки, сытые поля | |
— Реанимация |
Зачем снятся сны (2007)
правитьЯ иду по весенней воде, | |
— Кто-то другой |
Лишь через мой весёлый труп | |
— Танец для мёртвых |
Хватит веселиться, хватит горевать | |
— Осень |
Из песен
правитьСладкие конфеты минутных послаблений |
Сторонникам порядка навреди как можно больше, |
Все вы просрали своё Ватерлоо. |
Веселое время наступает друзья |
Пока мы существуем - будет злой гололёд |
Всего два выхода для честных ребят: |
Пули сильнее великих умов, |
Среди заражённого логикой мира |
Пластмассовый мир победил, |
Винтовка — это праздник, |
Голым залезть на стол, |
Злая пуля, учи меня жить. |
Мертвые не зреют, не гниют |
Я не настолько нищий, |
Запрятанный за углом |
Они не знают, что такое боль |
Который день, который год |
Пуля виноватого найдёт |
Очередь за солнцем на холодном углу. |
Полную яму врагов народа я укрою сухим листом. |
Каждый миг - передозировка на все оставшиеся времена |
Но кто покинет явь помойной ямы ради снов? |
Свято место не бывает без греха. |
Вечная весна в одиночной камере. |
Вселенская большая любовь - моя бездонная копилка в пустоте, моя секретная калитка в пустоте. |
В начале было слово. Все слова - пиздёж. |
В бессмысленном калейдоскопе дней |
По больному месту - да калёным швом, |
В пустоте, да не в обиде, |
Свои подумали, что я чужой, |
Мёртвый не воскрес, |
Просто лишь когда человече мрёт - лишь тогда он не врёт |
Порочный запах засохшей рыбы. |
Любит народ наш всякое говно. |
Задуши послушными руками |
А вдруг всё то, что ищем, обретается при вскрытии |
Главное, что дождик унёс соринку, |
На седьмой день ему всё остопиздело. |
Ведь петля затянулась, потолок задрожал. |
Ты знаешь, трудно держать время на ладошке |
Всех объединяет одно желание - |
Слишком далеко, чтоб дотянуться, |
Прыг — секунда, |
Люди сатанеют, умирают, превращаясь |
Монетка упала третьей стороной. | |
— Армагеддон-попс |
Из интервью
править- Я никогда не был противником коммунизма, именно настоящего коммунизма, каким он должен быть. Коммунизм - это Царство Божие на Земле.
- Есть такие вещи в жизни, постигая которые, сталкиваясь с ними, понимаешь — и после этого очень трудно продолжать жить, оставаться — или становиться — человеком. К подобному состоянию, видимо, относится большинство деятельных людей, которые идут в «солдаты удачи», в наемники, в альпинисты, в наркоманы, творческие люди вообще. Четвертое и последнее состояние — огненное, это уже смерть. Или святость.
- Я считаю, что Христос — это и есть нечто нечеловеческое. То, что он внес на Землю имеет очень малое отношение к человеческому. Это нечеловеческие истины по сути. Это доказано историей. Христос нес любовь, по сути, с точки зрения современного христианства, Христос был Сатаной, потому что был в первую очередь — антихрист, т. е, человек, который нес полную свободу выбора, то есть то, что религия никогда не давала и сейчас не дает.
- Я, знаете, очень пессимистически настроен — как-то вот не верю в то (а тем более после того, что содеяно), что всё человечество разом внезапно поумнеет и начнёт жить по-другому. Единственная надежда — на то, что выживут хотя бы несколько хороших людей, ЖИВЫХ людей. Но я думаю, что они просто возникнут как новый этап эволюции, может, это будут вовсе и не люди. Жизнь всё равно продолжится — смерти нет.
- Не теряйте надежды и совести, не впадайте в грех уныния, не складывайте оружия, не опускайте рук. Хватит заживо гнить в своих уютных капканах. Покиньте свои пыльные, затхлые закоулки — выйдите на свет безбожный, вдохните полной грудью. Родина ждeт вас — безнадeжно-молодых, отчаянных и непокорных. Требуйте и достигайте невозможного! Наступите на горло своей тоске, апатии, лени. Казните свой страх. Действуйте так, чтобы Смерть бежала от вас в ужасе. Мир держится — пока ещe держится! — на каждом из нас — живом и непобедимом. И пусть нас мало — нас и всегда было немного — но именно мы двигали и движем историю, гоним еe вперeд по сияющей спирали. Туда, где времени не было, нет и не будет. В вечность. Так не позорьте же себя и своe будущее. Встаньте!
- Здесь нет завтрашнего дня. В любой момент тебя могут избить, ограбить, выкинуть в окно электрички инструменты… Издать какой-нибудь новый закон — и лишить тебя всего. В любой момент могут посадить, да и вообще убить без суда и следствия.
- — Ты, вот, я вижу, не очень-то жалуешь граждан. Откуда такая ненависть?
— Это не только ненависть, это еще и панический животный ужас. И не то чтобы боязнь их, а, скорее, патологическое неприятие. Это даже не Я боюсь и ненавижу — это что-то во мне боится и ненавидит. Мне все время, когда я иду по улице, кажется, что я не человек, а что-то вроде марсианина, замаскированного, загримированного, более или менее удачно под гражданина. И в любой момент эта мимикрия, эта наебка может раскрыться и тогда пиздец! Я давно уже не выхожу из дома без оружия, и все равно перед ними я абсолютно беззащитен. Я чужой. Природно, изначально чужой. Вечно чужой. И все они знают это, чувствуют, как акулы кровь. Я всем им чужой, и мне чужды и крайне отвратительны все ихние набрякшие радости и горести, идеалы и пороки, все, чем они живут и о чем мечтают. Это мой врожденный инстинкт. Здесь я диверсант, заброшенный на вражескую территорию. Этакий Штирлиц.
- — Ты, стало быть, верующий?
— Я человек, свято и отчаянно верующий в чудо. В чудо неизбежной и несомненнейшей победы безногого солдата, ползушего на танки с голыми руками. В чудо победы богомола, угрожающе топорщащего крылышки навстречу надвигающемуся на него поезду. Раздирающее чудо, которое может и должен сотворить хоть единожды в жизни каждый отчаявшийся, каждый недобитый, каждый маленький. Я, вот, где-то читал про одного самурая, который перед тем, как сделать себе харакири, написал: Уничтожу весь мир! Так вот, я свято и закоченело верю и знаю, что он его этот весь мир и уничтожил, расхуярил, величественно, безвозвратно и однозначно. Введенский правильно пишет, что чудо остановка времени, возможная лишь в момент смерти. Сытый индивидум, существующий в липкой протяженности будней, надежд, желаний, ожиданий и т. д. и т. п., не сотворит чуда, не остановит мир. На это способен лишь тот, кому нечего терять. Это тот сокрушительный залп, когда уже кончились патроны. Пусть в глазах всего мира это разгромное поражение, зато для тебя и для твоего мира это полный и окончательный мат, триумф и торжество! Имеющий уши слышать услышит. Если ты посмел и не отрекся, не предал в глубине души сам то, во имя чего ты жертвуешь то никогда не проиграешь. И… кроме этой чудесной силы, нарушающей и попирающей вселенские законы и заповеди, я верю лишь в себя самого, в свою непримиримость и свои собственные игры. Все это можно выразить одним словом свобода.
- По мне же человек — изначально это НИЧТО, это — говно в проруби, кукиш в кармане. Однако он может, способен вырасти до Великих Над небесий, до Вечности — если за его спиной образуется, встанет, скажем, Вечная Идея, Вечная Истина, Вечная система ценностей, координат — как угодно. То есть вся ценность индивидуума равна ценности идеи, которую он олицетворяет, за которую он способен помереть — даже не так… — без которой ему НЕ ЖИТЬ. Тут уж разговор не об идее даже, а о СУЩНОСТИ, которая выше всех идей, которую, скорее всего, и не выбираешь даже. Истинное, НАСТОЯЩЕЕ (мне просто нравится это слово) для меня есть то, что НЕТЛЕННО, непреходяще — то, что СВОБОДНО. Чем шире, свободнее идея — тем она и истинней.
- Ибо вдруг в некий ослепительный момент осознал, что все это звуковое нагромождение 80-х — даже наилучшие образцы оных (Joy Division, например, или Scars) — кучка кала по сравнению с теми же Love, Doors, MC5, Stooges, Screamin Jay Hawkins’ом, Troggs, Hendrix’ом, Barrett’ом… да с теми же Shocking Blue! Все это — и панк 80-х, и шумовая сцена, и Birthday Party, PIL всяческие — все это НЕНАСТОЯЩЕЕ. За всем этим, кроме распухших амбиций и умственно-технических вывертов, нету ничего. Это все — кукольное, по большому счету, хотя и были (да и всегда есть) исключения — Dead Kennedys, к примеру, или Dressed Up Animals. А тогда, в 60-е, особенно в Штатах (Англия все-таки страна по территории тщедушная, а это немало, на самом деле, означает), — любая самая дерьмовая команда, типа St. John Green или Crome Syrcus — каждой нотой доказывала, что все не зря. Послушаешь, и так и хочется сказать что-нибудь типа: Это — так. А главное, что даже формально (о содержании и энергии я просто молчу!) все, что натужно и пыхтя выскребали по сусекам Ники Кейвы, Сюкси, Лидоны, Смиты, Страммеры и им подобные, — все это с говном содержится и в Velvet Underground, и в 13th Floor Elevators, и в Seeds, и у Kim’а Fowley, и в техасских гаражниках, и в детройтских.
- Человек воспитанный играет так, как он воспитан. А мы люди невоспитанные и можем и джаз играть, и рок, и панк. Можем и минимальную музыку играть, и шумовую.
- Мы многих друзей схоронили из нашей команды. Но люди слишком любят жизнь для того, чтобы быть живыми. «Слишком странный, чтобы жить, слишком редкий, чтобы умереть» — это про нас. У животных нет сознания для осознания смерти. Даже у детей оно есть. Поэтому людей не жалко по большому счету. Просто человек защищен каким-то образом сознанием этого конца. А они нет.
- Это просто форма эпатажа, когда на людях появляешься в таком состоянии, когда непонятно, как можно на ногах-то держаться. Это тоже определенное разрушение канонов. Мы отнюдь не очкарики-интеллигенты, которые сидят дома, читают умные книжки и слушают умную музыку.
- — Ну а сам ты тоже предпочтешь неестественный конец?
— Не дождётесь.