Пастушка
Пасту́шка (жен. род. от пастух), номинально — скотница, женщина-животновод, присматривающая за скотом на выпасе. Девочки, женщины и девушки становились пастухами значительно реже, чем их сверстники из числа мужчин. Также они занимались более лёгким, мелким и ближним выпасом, например, пасли гусей.
Между тем, некая обощённая полулегендарная пастушка стала расхожим сентиментально-эротическим образом для множества пасторальных и буколических сюжетов, представляя собой предмет мечтаний или свободной любви на фоне цветущей природы. В чём-то образ пастушки стал более приземлённым продолжением нимфы или феи в более древних эпосах.
Пастушка в афоризмах и кратких высказываниях
править— «На лету по провинции», газета «Раннее утро», 1913 |
— Илья Ильф, Евгений Петров, «Двенадцать стульев», 1927 |
Пастушка в мемуарах, публицистике и документальной литературе
править― Молодая крестьянка с посошком была для меня аркадскою пастушкою. «Она спешит к своему пастуху, ― думал я, ― который ожидает ее под тенью каштанового дерева, там, на правой стороне, близ виноградных садов. Он чувствует электрическое потрясение в сердце, встает и видит любезную, которая издали грозит ему посошком своим. Как же бежит он навстречу к ней! Пастушка улыбается; идет скорее, скорее ― и бросается в отверстые объятия милого своего пастуха». | |
— Николай Карамзин, Письма русского путешественника, 1793 |
Театральная пиеска имела двойное название; первого не помню, а второе было: «Драматическая пустельга». И точно, это была пустельга… Но как она мне понравилась! Начиналась она так: пастушка или крестьянская девушка гнала домой стадо гусей и пела куплет, который начинался и оканчивался припевом: Тига, тига, домой, Тига, тига, за мной. Помню еще два стишка из другого куплета: Вот василёк, Милый цветок. Больше ничего не помню; знаю только, что содержание состояло из любви пастушки к пастуху, что бабушка сначала не соглашалась на их свадьбу, а потом согласилась.[4] | |
— Сергей Аксаков, «Детские годы Багрова-внука, служащие продолжением семейной хроники», 1858 |
Как солнечный луч неудержимо пробивается сквозь непроглядный мрак и приносит свет, так пробивается сквозь тину неправды истина и несет за собою свет знания, добро, любовь и счастье ― на благо человечеству. «Посмотрите, пастушка, освободившая Францию, она в своей тюрьме… она в пламени костра…» Наступила, наконец, правда и для Жанны: через 250 лет было сделано новое расследование, на основании коего руанский процесс объявлен пристрастным и лживым, Жанна восстановлена в своем добром имени, а ее миссия признана не дьявольской, а божественной. То же сталось и с Ганеманом.[5] | |
— Николай Федоровский, «Главнейший путь к обеспечению народного благосостояния», 1907 |
И сквозь благоуханный туман едва можно было различить их, склоненных пред алтарем, золотые волосы, серебряную бороду и благословляющий жест епископского посоха, освящавшего обручение. Пастушка Гелиада, которая венчалась нагой, долго жила вместе с Синей Бородой, который любил ее и не захотел убить, как он убил пять других. И тихое присутствие Гелиады оживляло старый замок. И ее видели одетой, то в белое платье Аллегорических Дам Мудрости и Добродетели, перед которыми склоняются Единороги с хрустальными копытами, то в одежды голубые, как летом тень деревьев на траве, то в хитон лиловый, как ракушки, что лежат в сером песке морских побережий, то в ткань, расшитую коралловыми ветвями, то в кисею цвета зари и сумерек...[6] | |
— Максимилиан Волошин, «Аполлон и мышь» (творчество Анри де Ренье), 1911 |
— Пётр Козлов, «Географический дневник Тибетской экспедиции 1923-1926 гг.», 1925 |
И теперь сентиментальные образы в ином виде предстают: «Но что такое пастух в самой существенности? Оборванный горемыка, умирающий с голода, за пять копеек провожающий несколько паршивых овец в сторону от большой дороги… А пастушка? Жирный кусок мяса, имеющий рыжее лицо, красные руки, засаленные волоса, воняющие коровьим маслом и чесноком. Феокрит и Виргилий налгали на них. Итак, смелее! и помиримся с натурой, которую мы имели честь открыть первые»...[8] | |
— Виктор Виноградов, «Эволюция русского натурализма. Гоголь и Достоевский», 1929 |
Конечно, в этом хламе случалось иногда отыскать что-нибудь милое и забавное ― на большее надеяться не приходилось. Рассчитанный на неопытных любителей, этот товар был рассчитан также на любителей безденежных. Саксонская пастушка с отбитой ногой сомнительного Марколини стоила полтинник, пейзаж в золотой раме ― рубль, портрет ― тоже. С годами я к старине охладел и в Александровский рынок перестал наведываться. Как-то уже во время войны я проходил по Вознесенскому и зашел на толкучку. Ничего не изменилось за несколько лет, что я здесь не бывал. Та же толстая рыжая еврейка хватала меня за рукав у входа ― «Господин, господин, что покупаете?» <...> И цены мало изменились. Марколиниевская пастушка с полтинника возросла на полтора рубля, пейзаж стал стоить три.[9] | |
— Георгий Ива́нов, «Петербургское», 1929 |
Пастушка в беллетристике и художественной прозе
править― «Ты пастух! ― вскричал с удивлением Каиб ― О! ты должен прекрасно играть на свирели». | |
— Иван Крылов, «Каиб. Восточная повесть», 1792 |
Любезный цветок, напоминай Любиму, что его верный друг Роза без него жить не может. После сего пастушка позволила Любиму поцеловать ее руку, с обнадеживающею и волшебною улыбкою ему поклонилась и побежала домой, где застала мать свою еще спящею и исполнила все так, как располагала. Любим, оставшийся один, страстными взорами своими провожал любезную свою до самого ее жилища; казалося, не токмо взгляды, но и сердце его за нею вслед летело. И чем более она удалялась, тем более он унывал.[11] | |
— Павел Львов, «Роза и Любим», 1796 |
Дети звали его обер-унтер-генерал-комиссар-сержант Козлоног! Трудно выговорить такое имя, и немногие удостаиваются подобного титула, зато и вырезать такую фигуру стоило немалого труда. Ну, да всё-таки вырезали! Он вечно глядел на подзеркальный столик, где стояла прелестная фарфоровая пастушка. Башмачки на ней были вызолоченные, платьице слегка приподнято и подколото алой розой, на головке красовалась золотая шляпа, а в руках пастуший посох. | |
— Ханс Кристиан Андерсен, «Пастушка и трубочист», 1845 |
Сестры ждали ее. Они сидели в столовой за круглым столом, освещенным висячею лампою. На белой скатерти веселою казалась коричневая бутылка с копенгагенскою шери-бренди, и светло поблескивали облипшие складки края у ее горлышка. Ее окружали тарелки с яблоками, орехами и халвою. Дарья была под хмельком; красная, растрепанная, полуодетая, она громко пела. Людмила услышала уже предпоследний куплет знакомой песенки: | |
— Фёдор Сологуб, «Мелкий бес», 1902 |
Занавес, между тем подымаясь, открыл новую картину: пастушка и пастушок во французских шитых кафтанах и в пудреных париках, с розовыми посохами, сидели у куста, обнявшись. За кулисою Евтихий Лукич читал на семинарский распев громким и приятным голосом стихи Михайлы Попова: ― Под тению древесной, Меж роз, растущих вкруг, С пастушкою прелестной Сидел младой пастух: Не солнца укрываясь, Он с ней туда зашел: Любовью утомляясь, Открыть ей то хотел. При этих словах пастух склонился к розовому уху пастушки, но тотчас приподнялся, как бы следя взорами порхавших невидимо мотыльков. ― Меж тем, где ни взялися, Две бабочки, сцепясь, Вкруг роз и их вилися, Друг за другом гонясь; Потом одна взлетела К пастушке на висок, Ища подругу, села Другая на кусток. <...> | |
— Борис Садовской, «Лебединые клики», 1911 |
Заиграла невидимая музыка, свет погас, и зеленоватые сукна над гиацинтами медленно раздвинулись. Первый номер была пастораль, дуэт босоножек. Одна изображала влюбленного пастушка, наигрывала, танцуя, на флейте, нежно кружила над отдыхавшей пастушкой; та просыпалась, начинались объяснения, стыдливости и томленье, и в финале торжествующая любовь. Затем шел танец гномов, при красном свете.[14] | |
— Борис Зайцев, «Голубая звезда» (1918) |
― Был такой, ваше величество, казус, занесенный в скрижали амурных похождений французских пейзан. Однажды, лунной ночью, молодая прекрасная пастушка наткнулась в поле на спящего полуодетого юношу… Екатерина чрез силу смеялась, но слёзы скандально крупнели, падали в блюдо вкусных воздушностей. Остроумный шутник вел анекдот на французском наречии. Откровенные непристойности он облекал в столь изящную форму, что они, теряя цинизм, звучали пикантно и вызывали дружный смех соседей Екатерины.[15] | |
— Вячеслав Шишков, «Емельян Пугачев» (книга первая, часть вторая), 1939 |
Пастушка в стихах
правитьПастушка за сребро и злато на лугах | |
— Александр Сумароков, «Эпистола II», 1747 |
Мал пастух и не богат, | |
— Василий Тредиаковский, «Пастушок довольный», 1752 |
Пастушки, я позабываю | |
— Александр Сумароков, «Свидетели тоски и стона моего...», 1755 |
— Михаил Херасков, «Тебе приятны боле...», 1762 |
Вечерняя заря, явяся вдалеке, | |
— Михаил Сушков, «Российский Вертер», 1801 |
В дни, когда исподтишка | |
— Сергей Соловьёв, «Пастораль», 1906 |
— Александр Тиняков, «Май» (пастораль), 1909 |
— Иван Оредеж, «Я славлю!», 1912 |
Источники
править- ↑ газета «Раннее утро» от 30 ноября 1913 года. — На лету по провинции.
- ↑ Илья Ильф, Евгений Петров. «Двенадцать стульев». — М.: Вагриус, 1997 г.
- ↑ Карамзин. Н.М. Письма русского путешественника. — Москва: Советская Россия, 1982. — 608 с. — (Библиотека русской художественной публицистики). — 100 000 экз.
- ↑ Аксаков С.Т. «Семейная хроника. Детские годы Багрова-внука. Аленький цветочек». Москва, «Художественная литература», 1982 г.
- ↑ Н.Ф. Федоровский. Главнейший путь к обеспечению народного благосостояния. — СПб.: «Врач-гомеопат», 1907, №3, с. 90-115
- ↑ М. Волошин. Лики творчества. — М.: Наука, 1988 г.
- ↑ Козлов П.К., «Дневники монголо-тибетской экспедиции. 1923-1926», (Научное наследство. Т. 30). СПб: СПИФ «Наука» РАН, 2003 г.
- ↑ В.В.Виноградов, Поэтика русской литературы: Избранные труды. — М.: Наука, 1977 г.
- ↑ Иванов Г. «Третий Рим», Художественная проза, статьи. ― Изд-во: «Эрмитаж», Tenafly, NJ, USA, 1987 г.
- ↑ Крылов И.А. Полное собрание сочинений. Том 1. Москва, «ОГИЗ. Государственное издательство художественной литературы», 1945 г.
- ↑ П. Ю. Львов в книге: Русская сентиментальная повесть. — М.: МГУ, 1979 г.
- ↑ Собрание сочинений Андерсена в четырёх томах. — 1-e издание. — СПб., 1894 г. — Т. 1
- ↑ Садовской Б.А. «Лебединые клики». — Москва, «Советский писатель», 1990 г.
- ↑ Б. К. Зайцев. «Белый свет». Проза. ― М.: Художественная литература, 1990 г.
- ↑ Шишков В. Я.: Емельян Пугачев: Историческое повествование. — М.: Правда, 1985 г.
- ↑ 1 2 Сумароков А. П., Избранные произведения. — Ленинград: Советский писатель (Библиотека поэта), 1957 г. — Второе издание.
- ↑ В. К. Тредиаковский. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — М.-Л.: Советский писатель, 1963 г.
- ↑ М. М. Херасков. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — М.-Л.: Советский писатель, 1961 г.
- ↑ М. В. Сушков в книге: Русская сентиментальная повесть. — М.: МГУ, 1979 г.
- ↑ С. Соловьёв. Собрание стихотворений. — М.: Водолей, 2007 г.
- ↑ А. Тиняков (Одинокий). Стихотворения. — М. Водолей, 2002 г.
- ↑ Иван Оредеж. «Поэзия русского футуризма». Новая библиотека поэта (большая серия). — СПб.: Академический проект, 2001 г.
См. также
править
Поделитесь цитатами в социальных сетях: |