Ирис

И́рис, каса́тик или петушо́к (лат. Íris), иногда также кукушкины слёзки — крупный род травянистых многолетних корневищных растений семейства Ирисовые или Касатиковые (лат. Iridaceae), представители которого встречаются на всех континентах и живут в самых разных условиях. Род насчитывает около восьми сотен видов с богатейшим разнообразием форм и оттенков, за что и получил своё название (от др.-греч. ἶρῐς — радуга).

Ирис

Статья в Википедии

Медиафайлы на Викискладе

Ирисы — оригинальные и запоминающиеся по форме цветы, распространённые юбимые в декоративном садоводстве. Когда в тексте встречается упоминание ириса без указания вида, чаще всего речь идёт о многочисленных и разнообразных садовых гибридах. Среди природных видов чаще других встречается синий ирис сибирский и жёлтый ирис болотный, однако, в таких случаях становится важен контекст и место произрастания, по которому только и можно определить, о каком именно растении идёт речь.

Ирис в коротких цитатах

	На болотистых окраинах этих озёр весной цветёт сибирский касатик (Iris sibirica), заливающий тогда целые пространства своим прекрасным голубым цветом...
	— Николай Пржевальский, «От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор», 1870

	Из водяных растений лось ест с особой жадностью <...> косатик (Iris)...
	— Леонид Сабанеев (старший), «Лось и добывание его в Пермской губернии», 1871

	Весною, когда цветёт касатик, вся равнина залита лазоревым цветом...
	— Мария Лялина, «Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии», 1891

	Лесные поляны между лиственицами богато покрыты лугом с яркими цветами: Iris ruthenica цветет здесь такими массами, что весь воздух напоен запахом фиалки; реже встречается светложелтый Iris flavissima...
	— Василий Сапожников, «По русскому и монгольскому Алтаю», 1895

	Ирисом пахли и её письма к нему, и этот аромат каждый раз, когда он читал ее строки, необыкновенно ярко воскрешал перед ним ее образ.
	— Александр Куприн, «Игрушка, 1895

	И на тонком стебле тихо клонится вниз Символ рыцарских дней – благородный ири́с.
	— Мирра Лохвицкая, «Жёлтый ирис», 1899

	Между отволглыми черными корнями олив зеленела трава с голубыми ирисами, неподвижными на тонких стеблях.
	— Дмитрий Мережковский, «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи», 1901

	Глаз едва различает подземный родник, круглые лапчатые листья водяных растений, слабые чашечки бледных ирисов.
	— Дмитрий Мережковский, «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи», 1901

	Вдруг легкое дыхание ветра отклонило струю фонтана; стекло зазвенело, лепестки белых ирисов под водяной пылью вздрогнули.
	— Дмитрий Мережковский, «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи», 1901

	Леонардо заметил, что у каждого города, точно так же, как у каждого человека, — свой запах: у Флоренции — запах влажной пыли, как у ирисов...
	— Дмитрий Мережковский, «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи», 1901

	Ирисом пахло ее тело, — запах душный, плотский, раздражающий, навевающий дремоту и лень, насыщенный испарением медленных вод.
	— Фёдор Сологуб, «Мелкий бес», 1902

	...рощи стройных пальм с широкими листами и спелыми оранжевыми плодами теснятся вкруг серебряных ручьёв, где запах ирисов и пьяного алоэ.
	— Николай Гумилёв, «Принцесса Зара», 1900-е

	Флоренция, ты ирис нежный; По ком томился я один Любовью длинной, безнадежной...
	— Александр Блок, «Жгут раскалённые камни...» (из цикла «Итальянские стихи. Флоренция»), июнь 1909

	Лиловые ирисы завяли быстро. А с ними завяли и сегодняшние лучшие грезы о родине, о милой Украине, где ей не быть уже никогда-никогда!..
	— Лидия Чарская, «Золотая свирель», 1912

	Чёрный ирис сказал мне, что ты тоскуешь и любишь. Я люблю чёрный ирис! Понимаешь? Чёрный ирис! Только чёрный ирис!
	— Надежда Тэффи, «Чёрный ирис», 1913

	Как у ириса или у лилии росту стеблей и листьев сопутствует периодическое развитие корневых клубней, — так душа писателя расширяется и развивается периодами, а творения его — только внешние результаты подземного роста души.
	— Александр Твардовский, Рабочие тетради 50-х годов, 1955

	...у касатика тонкий запах анисового яблока...
	— Юрий Трифонов, «Утоление жажды», 1962

	Род Ирис в прежнем понимании представлял в высшей степени неоднородную в биологическом, генетическом и таксономическом отношении группу видов.:225
	— Николай Аврорин и др., «Декоративные травянистые растения для открытого грунта. Класс однодольных», 1977

	Но ирис боле всех любим: он ― средоточье чёрных магий.
	— Белла Ахмадулина, «Пора, прощай, моя скала...», 1985

	Ирис внёс в стиль модерн свою многообразную гамму сиреневых, голубых, фиолетовых оттенков, а также несравненную пластику текучих линий лепестков, цветоносов, бутонов, листьев, дающую художникам множество «линий красоты и привлекательности».:15
	— Ирина Степанова, «Ирисы», 2001

	Вот бы так людей окликать… Здравствуй, мол, касатик аировидный.
	— Валерий Володин, «Повесть врЕменных лет», 2009

	...ирис для японцев — символ мужества и доблести, а в сочетании с ситником — знак простоты.
	— Клара Шарафадина, Флористическая «загадка» А. Н. Островского, или этноботаническая интерпретация «Венка весны для Снегурочки», 2010

	Большинство ирисов имеют нежный приятный аромат. Корневище утолщённое ветвящееся. Цветёт в первой половине лета, обычно с мая по июль.:71
	— Валентин Викторович Воронцов, «Садовые растения от А до Я», 2013

Ирис в научной и научно-популярной литературе

Род Ирис в прежнем понимании представлял в высшей степени неоднородную в биологическом, генетическом и таксономическом отношении группу видов. В новой систематике рода (Родионенко, 1961), которая принята здесь, за родом Ирис оставлены только виды с корневищем и мечевидной пластинкой листа. Виды с луковицей или клубнем сгруппированы в роды Юнона (Juno Tratt.), Иридодиктиум (Iridodictyum Rodion.), Гинандририс (Gynandriris Parl.) и Ксифиум (Xiphium Mill.); к последнему отнесены так называемые английские, голландские, испанские луковичные ирисы. Даже в переработанном виде система рода Iris всё ещё продолжает нести элементы неоднородности. По мере углубления наших знаний об особенностях растений, отнесённых к этому роду, прещдставляет возможность для дальнейшего совершенствования системы рода Iris, для освобождения этой системы от чужеродных элементов.:225

— Николай Аврорин и др., «Декоративные травянистые растения для открытого грунта. Класс однодольных», 1977

	Многолетнее травянистое растение. Листья у ирисов мечевидные или узколанцетные, голубоватые или зеленые. Цветки крупные, очень красивые. Окраска самая разнообразная — белая, розовая, темно- и светло-фиолетовая, желтая, карминовая, почти красная. Большинство ирисов имеют нежный приятный аромат. Корневище утолщённое ветвящееся. Цветёт в первой половине лета, обычно с мая по июль.:71
	— Валентин Викторович Воронцов, «Садовые растения от А до Я», 2013

	Род Ирис подразделяется на 6 подродов, которые делятся на секции и подсекции. В нашей стране чаще всего выращивают растения секции Ирис (Iris), Лимнирис (Limniris), или безбородые ирисы, и ирисы Ксиридион (Xyridion). Современные сорта бородатых ирисов — сложные гибриды, полученные от вкрещивания дикорастущих видов.:71
	— Валентин Викторович Воронцов, «Садовые растения от А до Я», 2013

Корневище ириса располагается близко к поверхности, сильно ветвится и состоит из четко разграниченных звеньев — годичных приростов. Листья в основном прикорневые, линейные, расположены веерообразно, до 9 штук в каждом звене. Цветоносы крепкие, высотой от 20 до 150 см, несут от 1 до 7 цветков. Цветки простые, крупные, от 8 до 15 см, удивительно красивой формы и самых разнообразных окрасок. Цветки живут 1–5 дней, одновременно на цветоносе цветут 1–5 цветков. Многие ирисы обладают приятным ароматом.

— Октябрина Ганичкина, ‎Александр Ганичкин, «Моим цветоводам», 2014

В зависимости от высоты цветоноса ирисы подразделяются на четыре группы: низкорослые — до 50 см; среднерослые — 50–70 см; высокие — 70–95 см. Есть и карликовые ирисы, высотой 10–20 см. Цветки желтые или ярко-фиолетовые. Они зацветают в разгар весны — в середине мая. Ранние сорта ирисов зацветают в конце мая — первых числах июня, средние — в начале июня, поздние — в начале второй декады июня. Ирисы высаживают группами на газонах, рабатках рядами, возле деревьев и кустарников.

— Октябрина Ганичкина, ‎Александр Ганичкин, «Моим цветоводам», 2014

Очень опасная болезнь ирисов — это гетероспороз. На крайних листьях пораженных растений во второй половине лета появляются мелкие коричневые пятна, листья становятся коричневыми. В борьбе с этой болезнью эффективна обрезка всех пораженных листьев с обязательным их сжиганием. Хороший результат даёт опрыскивание (в июле или начале августа) препаратом медного купороса (100 г на 10 л воды). К вредителям ирисы устойчивее, чем к болезням. Наиболее опасны гладиолусовый трипс (лист теряет восковой налёт, выглядит угнетенным).

— Октябрина Ганичкина, ‎Александр Ганичкин, «Моим цветоводам», 2014

Ирис в публицистике и документальной прозе

Сибирские ирисы

	Из водяных растений лось ест с особой жадностью Festuca Quitans, косатик (Iris), палочник (Typha) и некоторые другие...
	— Леонид Сабанеев (старший), «Лось и добывание его в Пермской губернии», 1871

	По левому берегу Уссури, в нижнем ее течении, вплоть от Амура тянутся необозримые равнины, в виде заливных низменностей со множеством больших и малых озер. Местами, через эти низины проходят узкие и длинные увалы, по туземному ― рёлки, идущие во всех направлениях. Травы здесь богатые. Весною, когда цветёт касатик, вся равнина залита лазоревым цветом, осенью ― розовым от розовых цветов мытника.
	— Мария Лялина, «Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии», 1891

Крыши на деревенских домах имеют крутые скаты и покрыты соломою или тростником; на высокие и широкие гребни их наносится земля, в которой сажаются растения, обыкновенно ирисы или красные или золотистые лилии. <...> ...японец даже в шумном и многолюдном городе, сидя на веранде своего дома за чаем, имеет полное подобие сельской природы или, точнее, крошечные кусочки ее. Перед ним журчит ручей. Листья цветущего ириса и Tussilago склонились над водою, выше виднеется темная листва вечно зеленых кустарников.

— Дмитрий Анучин, «Япония и японцы», 1907

Ранней весной цветовая гамма водного сада обусловлена меняющейся окраской листвы прибрежных растений, разноцветием колосков осок и белыми веерами пушиц. Ярко и необычно смотрятся группки пестролистной разновидности ириса аировидного (Iris pseudacorus «Variegata») со светло-жёлтыми листьями. Их оттеняет сочно-зеленая природная форма данного вида. Постепенно жёлтый цвет пестролистного ириса аировидного сменяется зеленым, но свежесть его куста сохранится и после осенних заморозков, когда большинство растений пожухнет. Он будет оживлять пейзаж наряду с ситником развесистым (Juncus effusus) и осокой повислой (carex pendula).

— Александр Марченко, «Метаморфозы водного сада», 2001

Знаменательным временем стал для ирисов конец XIX — начало ХХ в., когда художники оценили пластику линий в природе, будь то гибкие стебли кувшинок, лепестки ириса или пряди волос. Ирис внёс в стиль модерн свою многообразную гамму сиреневых, голубых, фиолетовых оттенков, а также несравненную пластику текучих линий лепестков, цветоносов, бутонов, листьев , дающую художникам множество «линий красоты и привлекательности». К этому времени относятся картины Винсента ван Гога, которые так и называются «Ирисы». В мае 1890 г. художник написал две картины <под одинаковым названием> «Ирисы».:15

— Ирина Степанова, «Ирисы», 2001

	Почти у всех народов символ любви — роза, а у древних греков белая роза была знаком молчания. Интересны символические значения сочетаний некоторых растений. К примеру, ирис для японцев — символ мужества и доблести, а в сочетании с ситником — знак простоты.
	— Клара Шарафадина, Флористическая «загадка» А. Н. Островского, или этноботаническая интерпретация «Венка весны для Снегурочки», 2010

	Ирис — многолетнее растение, очень любимое цветоводами. Ирис по красоте цветка, изяществу вполне может соперничать с орхидеей. Ирисы также ценятся за то, что, отцветая, не утрачивают своей декоративности благодаря красивой листве. Растения ирисов украшают сад практически весь сезон. Цветы ирисов вызывают неизменное восхищение.
	— Октябрина Ганичкина, ‎Александр Ганичкин, «Моим цветоводам», 2014

Бородатые ирисы — самые популярные у садоводов. Цветки бородатого ириса очень изящны и декоративны. Среди них есть сорта с чисто белыми, желтыми, голубыми, розовыми, синими, фиолетовыми и даже коричневыми цветками. Цветут с конца мая в течение 1–1,5 месяца. <...> Бородатые ирисы светолюбивы, попадая в тень, перестают цвести. Высаживают ирисы на солнечном месте. Растения сухолюбивы, для них губительно сильное переувлажнение. Ирисы зимостойки. Многие высокорослые и крупноцветковые ирисы подвязывают, так как они от ветра ломаются. Почвы лёгкие, нейтральные, не перенасыщенные органическими удобрениями и без свежего навоза.

— Октябрина Ганичкина, ‎Александр Ганичкин, «Моим цветоводам», 2014

Ирис лучше всего делить каждые 3 года. Можно проводить деление и ранней весной. Острым ножом хорошо развитый куст делят на несколько частей, каждая из которых содержит хорошо развитую розетку листьев. Корни и листья укорачивают наполовину. Ирисы, которые растут без пересадки 5–6 лет, перестают цвести, так как почва истощается и уплотняется, сильно разросшиеся корневища начинают теснить друг друга, переплетаются, мешают нормальному росту соседних.

— Октябрина Ганичкина, ‎Александр Ганичкин, «Моим цветоводам», 2014

Ирис в мемуарах, письмах и дневниковой прозе

	На степной равнине Юлдуса растительность не богата, хотя трава большей частью хорошая для корма скота. Здесь цветы красовались лишь по влажным местам, возле речек, и то не в обилии. Кроме двух видов прострела, местами цвели голубой касатик (Iris) и кукушкины слёзы...
	— Николай Пржевальский, «От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор», 1870

	На болотистых окраинах этих озёр весной цветёт сибирский касатик (Iris sibirica) <касатик восточный ― Iris orientalis>, заливающий тогда целые пространства своим прекрасным голубым цветом, а позднее, уже летом, на тех же самых болотах во множестве развивается не менее красивый гигантский мытник (Pedicularis grandiflora), усыпанный большими розовыми цветами.
	— Николай Пржевальский, «От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор», 1870

Травяной покров всей этой степи являет чрезвычайное разнообразие, совершенно противоположное однообразию той растительности, которая покрывает болотистые равнины по Сунгаче и Уссури. С ранней весны до поздней осени расстилается здесь пёстрый ковёр цветов, различных, смотря по времени года. Одними из первых появляются пионы (Paeonia albiflora), ясенец (Dictamnus fraxinella), касатик (Iris sibirica, I. laevigata)...

— Николай Пржевальский, «Путешествие в Уссурийском крае», 1870

	...по мере того как мы спускались к югу, делалась явственно заметна большая теплота климата и большее развитие растительной жизни. Луга уже везде красовались множеством пионов и лилий, а по мокрым местам сплошными полосами великолепного синего касатика...
	— Николай Пржевальский, «Путешествие в Уссурийском крае», 1870

	С мазандеранских ворот город начинается пустырями с несколькими глиняными постройками; за ними тянутся узенькие, кривые улицы с сплошными стенами примыкающих один к другому дворов; гребешки некоторых домов с покатыми черепичными крышами, и верхи глиняных стен усеяны пучками широколистного ириса, с большими лилие-образными, белыми, желтыми и лиловыми цветами.
	— Павел Огородников, «Очерки Персии», 1874

Лесные поляны между лиственицами богато покрыты лугом с яркими цветами: Iris ruthenica цветет здесь такими массами, что весь воздух напоен запахом фиалки; реже встречается светложелтый Iris flavissima; всюду краснеют огоньки (Trollius asiaticus и altaicus), расцветающие на смену золотисто-желтому адонису (Adonis apennina); целые поляны незабудок (Myosotis sylvatica) <...> и множество других дополняют пестроту ковра.

— Василий Сапожников, «По русскому и монгольскому Алтаю», 1895

	У моей любимой пудры для лица такой состав: лучшая гигиеническая пудра (гигиенический тальк) – ¼ фунта; борная кислота – ¼ драхмы; жжёная магнезия (окись магния MgO) – 1 драхма; порошок флорентийского фиалкового корня – 1–5 унций.
	— Лина Кавальери, «Правда обо мне. Мои секреты красоты», 1914

	На полях наблюдателя поражало обилие цветов. Тут были ирисы (Iris uniflora Pall.) самых разнообразных оттенков от бледно-голубого до тёмно-фиолетового, целый ряд орхидей (Cypripedium ventricosum Sw.) разных окрасок...
	— Владимир Арсеньев, «По Уссурийскому краю», 1917

Раньше около реки Нахтоху была лагуна, отделённая от моря косой. Теперь на её месте большое моховое болото, поросшее багульником с ветвями, одетыми густым железистым войлоком ярко-ржавого цвета <...>. Среди этих кустарников ещё можно было усмотреть отцветшие и увядшие: <...> болотную чину, по внешнему виду похожую на полевой горошек и имеющую крылатый стебель и плоские бобы; затем ирис-касатик с грубыми сухими и серыми листьями и, наконец, обычную в болотах пушицу ― высокое и красивое белое растение.

— Владимир Арсеньев, «Дерсу Узала», 1923

	Он <мой дом> стоял на краю буйного американского леса, ежегодно наползавшего на меня лианами и сорняками, с которыми я боролась безо всякого успеха; в мае на участке росли ландыши, расцветали ирисы, кустилась еще какая-то ботаническая хрень...
	— Татьяна Толстая, «Ураган над Нью-Йорком», 2012

Ирис в беллетристике и художественной литературе

Болотные ирисы

Он хорошо сделал, отдав это приказание. Кустарник скрывал в своей чаще врага, который мог повредить переселенцам несравненно больше, чем дикие звери. С последними боеры ещё могли справляться, но против первого у них не было средств защиты. Между тем враг этот был с виду очень незначителен. Это было растение, похожее на порей и образовавшее из своих нежно-зелёных листьев густой ковёр под деревьями. Растение это, свойственное тропическим странам, очень походит своими листьями и цветами на обыкновенный тюльпан; оно принадлежит к семейству ирисов и к роду морея. На первый взгляд это растение может показаться совершенно безобидным. Однако в нём скрыт страшный яд, быстро убивающий травоядных животных. Почти вслед за бегством последнего раненого льва, проголодавшиеся бараны кинулись под деревья искать себе пищу. Пастухи, столпившиеся в кучу и с увлечением обсуждавшие происшествие со львами, не обратили внимания на то, как жадно набросились жирнохвостки на эту траву. Им даже и в голову не приходило посмотреть, нет ли в кустарнике ядовитого тюльпана, существование которого хорошо было известно всем трансваальским боерам, так как редкое стадо у них не терпит временами урона от этого растения. Проницательные глаза Карла де Моора отлично видели пучки тюльпана вперемежку с другою травою. Он даже весело улыбался, глядя, с какою алчностью бараны пожирали привлекательное и сочное на вид растение. «Вот и отлично! — злорадно подумал он, — часть моей задачи совершается сама собою, без моего содействия». Лицо его моментально приняло обычное угрюмое и бесстрастное выражение, когда бааз заметил, наконец, присутствие вредного растения, и Карл де Моор сейчас же выказал более всех сожаления, усердно помогая отгонять от ядовитого тюльпана несчастных животных.

— Майн Рид, «Переселенцы Трансвааля», 1883

Жданову хотелось поскорее увидеть давно знакомую обстановку дома Ленарских, знакомую мебель, цветы, лампы, услышать знакомый запах в комнатах, особенно в ее спальне, пропитанной, как и все белье Антонины Васильевны, как и она сама, свежим запахом флорентийского ириса. Ирисом пахли и её письма к нему, и этот аромат каждый раз, когда он читал ее строки, необыкновенно ярко воскрешал перед ним ее образ. «А что, если она опять?.. — мелькнуло у него в голове. — Что, если эта мебель, этот запах ириса, эти ямочки так же знакомы и милы уже другому?

— Александр Куприн, «Игрушка, 1895

	Как птицы, будем мы мчаться по лесам и равнинам, в быстрых пирогах переплывать вспененные реки, пока перед нами не засинеют священные воды озера Чад. На берегу его есть долина, запрещённая для людей. Там рощи стройных пальм с широкими листами и спелыми оранжевыми плодами теснятся вкруг серебряных ручьёв, где запах ирисов и пьяного алоэ.
	— Николай Гумилёв, «Принцесса Зара», 1900-е

	В комнате стояли также роскошные ящики, покрытые живописью, и кованые сундуки. Когда служанка отперла один из них, чтобы вынуть свежую рубашку, повеяло благоуханием тонкого камбрейского белья, переложенного лавандовыми пучками и шелковыми подушками с порошком из левантийских ирисов и дамасских роз, сушенных в тени.
	— Дмитрий Мережковский, «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи», 1901

	Эти скалы, как будто изглоданные, источенные солёной волной, напоминают высохшее дно океана. И в пещере ― глубокая тень, как под водой. Глаз едва различает подземный родник, круглые лапчатые листья водяных растений, слабые чашечки бледных ирисов.
	— Дмитрий Мережковский, «Воскресшие боги. Леонардо да Винчи», 1901

	От Людмилиных одежд веял аромат влажный, сладкий, цветочный, — розирис, плотский и сладострастный ирис, растворенный в сладкомечтающих розах. <...> На Людмилиной шее блестели яркие крупные бусы, золотые узорные браслеты звенели на руках. Ирисом пахло ее тело, — запах душный, плотский, раздражающий, навевающий дремоту и лень, насыщенный испарением медленных вод.
	— Фёдор Сологуб, «Мелкий бес», 1902

Просовывается чья-то рука. В руке большой сноп лилово-синих ирисов. — Для госпожи Ninon, — раздается голос за дверью. — Ах! — худенькое смуглое личико Ninon вспыхивает от счастья. Она привыкла к цветочным и ценным подношениям. <...> Ирисы — любимые цветы Ninon… Они напоминают ей многое… И вот как раз лиловые ирисы несут ей в дар от неведомых друзей… Ninon приказывает горничной подать ей букет, погружает в него вспыхнувшее личико и, заметив в глубине букета записку, быстрым движением руки схватывает ее. На белом картоне карточки всего одна фраза: «Прелестной Ninon от украинок». <...> Она будет танцевать с особенным огнем нынче, она чувствует это. Лиловые ирисы, оставшиеся в уборной, вдохновили ее.

— Лидия Чарская, «Золотая свирель», 1912

Маленькая Настя — сирота. Живет она на хуторе у своего дальнего родственника и опекуна. Отца она не помнит, а мать смутно; но знает хорошо зеленую степь с ее цветами, дикими цветами лиловые ирисов, гвоздики и тмина… Она любит завивать венки из этих цветов… Особенно любит лиловые ирисы… Завьет венок, наденет его на голову и пляшет, как русалка… <...> Лиловые ирисы, полученные так неожиданно, живо напоминают ей синее небо, золотые поля и зеленые степи ее родины, ее милой родины.

— Лидия Чарская, «Золотая свирель», 1912

	В саду был кран, и она торопливо подошла к нему. Под краном стояла небольшая кадка, полная воды, и на ее поверхности плавал цветок ириса. Кто-то шел мимо, сорвал и бросил. Так и с ней поступила жизнь.
	— Александр Фёдоров, «Его глаза», 1913

Утром посыльный принес букет чёрных ирисов. — Письма нет? — Нет! Она целовала каждый венчик холодных черных цветов и улыбалась дрожащими губами: — Так не уходят! Нет! Это не прощальные цветы. Они черные оттого, что он тоскует, а тоскует оттого, что любит! Осталось еще два дня свободы, — нельзя терять ни минуты. — Евгений! — говорила она в телефон. — Евгений! Прости меня! Это неправда, я не люблю другого. Я наклеветала на себя, чтобы отомстить тебе. Отчего я одумалась? От чёрных цветов. Черный ирис сказал мне, что ты тоскуешь и любишь. Я люблю чёрный ирис! Понимаешь? Чёрный ирис! Только чёрный ирис! Нет, нет, я не сумасшедшая, я только счастливая. Он обещал прийти, и она целый час металась между двумя зеркалами в гостиной и в спальне. Завязала ирисы яркой желтой лентой. — Смейтесь, ирисы!

— Надежда Тэффи, «Чёрный ирис», 1913

От гула воды в ущелье человек обалдевал, каким-то электрическим волнением наполнялась грудь и голова; вода мчалась со страшной силой, гладкая однако, как раскаленный свинец, но вдруг чудовищно надувалась, достигнув порога, громоздя разноцветные волны, с бешеным ревом падая через блестящие лбы камней, и с трех саженей высоты, из-под радуг рухнув во мрак, бежала дальше, уже по другому: клокоча, вся сизая и снежная от пены, и так ударялась то в одну, то в другую сторону конгломератового каньона, что казалось, не выдержит гудящая крепь горы; по скатам которой, меж тем, в блаженной тишине цвели ирисы...

— Владимир Набоков, «Дар», 1937

Когда стемнело, мы гуляли с нею в песках, и она уходила всё дальше и дальше от лагеря, так что мне было не по себе, но я, конечно, не показывал виду. Она рассказывала, как пахнут растения в пустыне: тюльпан Андросова, например, пахнет сладковато, как и полагается лилейным, у касатика тонкий запах анисового яблока, а у цветущего астрагала ― еле слышный, чрезвычайно приятный запах, немного похожий на запах сирени.

— Юрий Трифонов, «Утоление жажды», 1962

	Динка сидит у пруда. Давно не чищенный пруд, или ставо́к, как называет его Федо́рка, зарос камышами и осокой; на крошечном островке посредине зацветают синие и жёлтые ирисы; на воде, затянутой зелёной ряской, лениво распластались лягушки...
	— Валентина Осеева, «Динка прощается с детством», 1969

Купырь лесной. Очиток едкий. Ветреничка лютичная. Мордовник обыкновенный. Тимьян Маршалла. Шалфей поникающий. Пупавка светло-жёлтая. Гониолимон татарский. Чудный народец! Прекрасное население России! Вот бы так людей окликать… Здравствуй, мол, касатик аировидный. Каково почивала ты средь мрака своих очей, милая, неподражаемая ветреничка лютичная? Здесь даже грубость легко свести до пустой укоризны: эх, ну что ж ты натворил, гониолимон татарский, мордовник ты после этого обыкновенный!

— Валерий Володин, «Повесть врЕменных лет», 2009

Ирис в стихах

Цветок ириса из сапфиров

	Я устала смотреть, как струится поток, Как глядится в него одинокий цветок. Жёлтый венчик его, будто шлем золотой, Блещет в сумраке грёз непокорной мечтой. <...> И дремлю я, и внемлю. И грезится мне О далёких веках, о забытой стране. И на тонком стебле тихо клонится вниз Символ рыцарских дней – благородный ири́с.
	— Мирра Лохвицкая, «Жёлтый ирис», 1899

	Страстью длинной, безмятежной Занялась душа моя, Ирис дымный, ирис нежный, Благовония струя...
	— Александр Блок, «Жгут раскалённые камни...» (из цикла «Итальянские стихи. Флоренция»), июнь 1909

	Жгут раскалённые камни Мой лихорадочный взгляд. Дымные ирисы в пламени, Словно сейчас улетят.
	— Александр Блок, «Жгут раскалённые камни...» (из цикла «Итальянские стихи. Флоренция»), июнь 1909

	Ирисы печальные, задумчивые, бледные, Сказки полусонные неведомой страны! Слышите ль дыхание ликующе-победное Снова возвратившейся, неснившейся весны? <...> И, намёки робкие, предчувствия безбрежные, Сами ли не знаете, куда зовете вы… Ирисы печальные, задумчивые, нежные. Вы поникли, трепетные. Вы уже мертвы.
	— Надежда Львова, «Ирисы печальные, задумчивые, бледные...», 1912

	Ирис шепчет о ней, и воркуют свирели, И бряцают о ней жемчуга ожерелий, И зелёный нефрит Говорит: «Я люблю Ян Гуэй-фей».
	— Юстина Крузенштерн-Петерец, «Ян Гуэй-Фей», 1949

	Из-под земли, на чёрной грядке вырос Такой сверкающий, такой зелёный ирис, Что если дверь открыть и не закрыть, В зелёном солнце зеленеет клирос.
	— Юнна Мориц, «Перед лицом сокровищ», 1974

«Ирисы» Ван Гога (1889)

	Фиалки, водосбор, люпин, качанье перьев, бархат мантий. Но ирис боле всех любим: он ― средоточье чёрных магий.
	— Белла Ахмадулина, «Пора, прощай, моя скала...», 1985

	Зимою жителей немного, Стучишь ― безмолвен дом, И даже ирисы Ван Гога Замёрзли над прудом.
	— Семён Липкин, «Ирисы», 1988

См. также

• Крокус
• Шафран
• Ирисы Ван Гога
• Крокус осенний
• Орхидея
• Кукушкины слёзки
• Спаржа
• Шпажник
• Клоповник