Тимьян

Тимья́н, а также чабре́ц, гораздо реже чебре́ц (лат. Thýmus, от др.-греч. θύμος или θύμον) — известнейшие лекарственные и пряно-ароматические растения из крупного рода Тимьян семейства Яснотковые (лат. Lamiaceae). Представители рода — низкорослые, иногда карликовые ароматические кустарнички и полукустарнички. Виды рода принадлежат к числу важнейших эфиромасличных растений, содержащих фенольные соединения — тимол, карвакрол и другие.

По одной из распространённых версий название происходит от греч. θυμός или «thymos», означающего храбрость, поскольку тимьян в то время символизировал жизненную энергию, а атлеты смазывали его ароматными маслами свою грудь перед началом игр или «thymiama» — выражения древних греков для обозначения благовония (фимиама), которое использовалось в храмах того времени из-за его сильного аромата. Известно множество народных названий тимьяна (в большей степени относящиеся к виду Тимьян ползучий (лат. Thymus serpyllum): богородская трава (богородичная травка), боровой перец, верест, жадобник, лебюшка, лимонный душок, мухопал, чабрец, фимиамник, чебарка...

Тимьян в коротких цитатах

	С розы собранный, с тимьяна, Сладок, пчёлка! нам твой мёд...^[1]
	— Василий Капнист, «Стихи на изображение Сафы на антике в перстне», 1814

	Из растений и кореньев полезны только тимьян и макарша; первый употребляется преимущественно для куренья, а иногда и в пищу.^[2]
	— Фердинанд Врангель, «Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю», 1841

	Нёсся запах душистый тимьяна, Как привет наступившей весне.^[3]
	— Ольга Чюмина, «Рассветало. Румяной зарёю...», 1886

	...поросшие тимьяном склоны Гиметта были богаты пасеками, прославившими «аттический мёд» с его характерной приятной горечью.^[4]
	— Фаддей Зелинский, «История античной культуры», 1914

	Скрывается в имени некий изъян и прячется корень его приворотный, и мы собираем ползучий тимьян...^[5]
	— Светлана Кекова, «Скрывается в имени некий изъян...», 1995

Тимьян в научно-популярной литературе и публицистике

Чем более приближаешься к морю, тем реже видишь малорослые деревья и кустарники, которые, наконец, у левого берега Колымы, около 35 верст севернее Нижне-Колымска, вовсе исчезают. На правом берегу лес простирается, однакож, немного далее к северу. Вообще сей берег по сухой и глинистой почве благоприятнее для прозябаний, которые растут здесь сильнее и в большем разнообразии, нежели по ту сторону на мертвой, льдистой и болотной почве. На равнинах, покрытых хорошей травой, попадаются тимьян и в особенности полынь, также цветет шиповник. Чета влюбленных находит сентиментальную незабудку на берегах ручейков. <...> Из растений и кореньев полезны только тимьян и макарша; первый употребляется преимущественно для куренья, а иногда и в пищу.^[2]

— Фердинанд Врангель, «Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю», 1841

Ближе они становились темно-зелеными, а еще ближе светлели и пестрели самыми разнообразными цветами. Цепкая и тягучая повитель с бледно-розовыми цветочками переплела желто-зеленый, только что начинающий белеть, ковыль; темнолиловая, высокая, с густым запахом богородицкая травка поднимала свою махровую головку из лохматого овсюка; зеленый красавец пырей с пушистой головкой и молодой чернобыль перемешались с желтым дроком, румяной червоницей и крепким, приземистым белоголовом.^[6]

— Фёдор Крюков, «Гулебщики», 1892

Не забудем, наконец, и пчеловодства, очень важного и прибыльного в древнем хозяйстве вообще; поросшие тимьяном склоны Гиметта были богаты пасеками, прославившими «аттический мёд» с его характерной приятной горечью. Афинянин чувствовал естественную, здоровую тягу к своей родной Деметре, да и его правительство всячески старалось сохранить стране ее крестьянское население; но самые тщательные орошения и террасовки не могли увеличить площадь плодородной земли настолько, насколько это соответствовало бы приросту населения.^[4]

— Фаддей Зелинский, «История античной культуры», 1914

Тропинка вьется горным ущельем, через рытвины и промоины; ей трудно с ребенком на руках. Но вот зеленая мурава, вся благоухающая тимьяном; ключ уже недалеко, но все же придется прыгать через валуны и колоды. Пусть же Офельт посидит в траве на солнышке, без него ей будет ловчее. Вот уже и ключ; товарищи зачерпнули воды, сколько надо было, можно возвращаться. Сейчас будет луг, на котором она оставила мальчика на траве среди тимьяна; как бы его не ужалила пчела!..^[7]

— Фаддей Зелинский, «Сказочная древность», 1921

Видовое название этого колокольчика показывает, что цветы его крупной величины; потом я заметил тимьян с уже поблекшими жёсткими фиолетовыми цветами; крупную веронику, имеющую бархатисто-опушённые стебли и короткие остроконечные зубчатые листья. Каков цветок у неё ― сказать не могу. Судя по увядшим венчикам, мне показалось, что у неё были небелые, а синие цветы. Затем борец ― пышное высокое растение с мелким пушком в верхней части стебля и бархатистыми большими листьями; засохшие цветы его, расположенные крупной кистью, вероятно, были тёмно-голубые.^[8]

— Владимир Арсеньев, «Дерсу Узала», 1923

На каменистых открытых участках можно также выращивать некоторые вечнозеленые кизильники (Cotoneaster dammeri, C. horizontalis, C. adpressus); зверобои (Hypericum calycinum, H. olympi-cum) с великолепными крупными желтыми цветками, а также тимьяны, или чабрецы (Thymus), образующие пряные коврики с розовыми, малиновыми или белыми цветками на песке и гравии.^[9]

— Александр Чечуров, «Зелень!» 2002

Тимьян в мемуарах и художественной прозе

Несколько минут они сидели молча, улыбаясь и любовно рассматривая друг друга, точно они не видались целые годы. В овраге было тихо; только слышно было, как гудели пчелы над цветами мяты и богородской травы. Молодой человек придвинулся к девушке и взял её руку. <...>
На небе загорались звёзды. Зеленый скат оврага был увлажнен росою; мята и богородская трава благоухали сильнее; майские жуки то и дело проносились мимо с монотонным гудением. В кустарнике бобовника пел соловей.^[10]

— Алексей Будищев, «Хам», 1897

И ему скучно. Хочется прочь из терема и этого игрушечного сада в настоящий лес, на поле, на реку, в неизвестную даль; хочется убежать, улететь ― он завидует ласточкам. Душно, парит. Тепличные цветы и лекарственные травы ― маерам, темьян, чабер, пижма, иссоп ― пахнут пряно и приторно.^[11]

— Дмитрий Мережковский, «Пётр и Алексей», 1905

— Чай произвел большой фурор, и его пьют все, кто хочет сэкономить на завтраке. Наверняка в любой семье на окошке стоит фуксия, так вот, чай состоит из сушеных листьев фуксии и самого обыкновенного сена, которого всегда можно отщипнуть на улице от проезжающего воза — не только на счастье, но и к завтраку. Для вкуса в чай добавляется немного тимьяна или лаврового листа, корица, гвоздика, а подслащивается он вместо сахара кормовой патокой. Это не только питательно, но и хорошо влияет на кровообращение. Вкус можно улучшить также листьями плюща или — что более желательно — магнолиевым цветом. Для подкраски кладется луковая шелуха, а для устранения дурного запаха изо рта — немного тмина. Страдающие бессонницей могут варить его с хвостиками от вишни. Это универсальный чай, не сомневаюсь, ты по достоинству оценишь его вкус.
Хорош вкус — будто тебя носом ткнули в навозную жижу!

— Ярослав Гашек, «Счастливый домашний очаг», 1911

Побудем здесь, пока не стемнеет. Обрыв. Лунная поверхность плато Караби, святой источник из водопроводной трубы, чай из тимьяна и мяты, сладкая до черноты ежевика на трассе, где нас никто не подбирает. Гарик, нам обязательно возвращаться? ну, в Москву?.. ведь и в Крыму люди живут, — значит, можно?^[12]

— Екатерина Завершнева, «Высотка», 2012

Тимьян в стихах

Соцветие тимьяна

	С розы собранный, с тимьяна, Сладок, пчелка! нам твой мёд, ― Сафо, миртой увенчанна, Слаще о любви поет!^[1]
	— Василий Капнист, «Стихи на изображение Сафы на антике в перстне», 1814

Рассветало. Румяной зарёю
Загорался всё ярче восток,
И, сверкая алмазной струёю,
Бушевал и крутился поток.
Предрассветная дымка тумана
Тихо гасла в пурпурном огне;
Нёсся запах душистый тимьяна,
Как привет наступившей весне.^[3]

— Ольга Чюмина, «Рассветало. Румяной зарёю...», 1886

	Просонки да храпы Не избыть кацеёй с аравийским тимьяном… Я хочу песнословить рублёвские вапы, Заозерье перстов под гагарьим туманом.^[13]
	— Николай Клюев, «От березовой жилы повытекла Волга...», 1922

	Принуждённые лечить зубы У современных знахарей Знают этот запах грубый,^[14] Этот утрированный сельдерей. Вот и отвернулась крошка, А я вонью пренебрег; Мужеством, живучим, как кошка, Жизнь любви ее сберег.^[15]
	— Георгий Оболдуев, «На сберегательное дышло...» (из сборника «Устойчивое неравновесье»), 1932

	Крестом повязали тесьму ― Повывесть заморскую тьму, И семь безутешных недель Ларец был тебе колыбель, Пока кипарис и тимьян На гостя, что за морем ткан, Не пролили мира ковши, Чтоб не был зипун без души!^[13]
	— Николай Клюев, «Я помню зипун и сапожки...» (из цикла «Песнь о Великой Матери»), 1934

	Бродил бы с табором лунным (Странно-туманно). Кони под месяцем юным. Запах тимьяна.^[16]
	— Давид Самойлов, «Цыгане», 1981

	Скрывается в имени некий изъян и прячется корень его приворотный, и мы собираем ползучий тимьян, чабрец, череду и багульник болотный.^[5]
	— Светлана Кекова, «Скрывается в имени некий изъян...», 1995

Источники

↑ ¹ ² В. В. Капнист. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1973 г.
↑ ¹ ² Ф.П.Врангель, «Путешествие по Сибири и Ледовитому морю». — Л.: Изд-во Главсевморпути, 1948 г.
↑ ¹ ² О. Н. Чюмина. Стихотворения 1884—1888. — С.-Петербург: Типография А. С. Суворина, 1889 г.
↑ ¹ ² Зелинский Ф.Ф. «История античной культуры». — СПб.: Марс, 1995 г.
↑ ¹ ² Кекова С. В. Песочные часы: Стихотворения. — М.; СПб.: Atheneum; Феникс, 1995. — 94 с. — (Мастерская).
↑ Ф.Д.Крюков. «Гулебщики». — СПб., «Исторический вестник». № 10. Октябрь 1892 г.
↑ Ф. Ф. Зелинский. Сказочная древность Эллады. Мифы Древней Греции. — М: Московский рабочий, 1993 г.
↑ В.К. Арсеньев. «По Уссурийскому краю». «Дерсу Узала». — М.: Правда, 1983 г.
↑ Александр Чечуров. «Зелень!» — М., журнал «Сад своими руками», от 15.11. 2002 г.
↑ Алексей Будищев. «Степные волки. Двадцать рассказов». Санкт-Петербург: типо-лит. Б. М. Вольфа. 1897 г. — 321 с.
↑ Дм. С. Мережковский. Собр. сочинений: в 4 т. Том 2. — М.: «Правда», 1990 г.
↑ Е. Завершнева. «Высотка». — М.: Время, 2012 г.
↑ ¹ ² Н. Клюев. «Сердце единорога». СПб.: РХГИ, 1999 г.
↑ «Знают этот запах грубый» — скорее всего, здесь Георгий Оболдуев имеет в виду широко употреблявшиеся в стоматологии кристаллы тимола (экстракта чабреца), имеющие ярко выраженный, «утрированный» сельдерейный запах.
↑ Г. Оболдуев. Стихотворения. Поэмы. М.: Виртуальная галерея, 2005 г.
↑ Давид Самойлов. Стихотворения. Новая библиотека поэта. Большая серия. Санкт-Петербург, «Академический проект», 2006 г.

См. также

Поделитесь цитатами в социальных сетях:
ВКонтакте • Facebook • Твиттер • Живой Журнал

[капнист-1] ¹ ² В. В. Капнист. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1973 г.

[вран-2] ¹ ² Ф.П.Врангель, «Путешествие по Сибири и Ледовитому морю». — Л.: Изд-во Главсевморпути, 1948 г.

[чюм-3] ¹ ² О. Н. Чюмина. Стихотворения 1884—1888. — С.-Петербург: Типография А. С. Суворина, 1889 г.

[зелин-4] ¹ ² Зелинский Ф.Ф. «История античной культуры». — СПб.: Марс, 1995 г.

[кекова-5] ¹ ² Кекова С. В. Песочные часы: Стихотворения. — М.; СПб.: Atheneum; Феникс, 1995. — 94 с. — (Мастерская).

[6] Ф.Д.Крюков. «Гулебщики». — СПб., «Исторический вестник». № 10. Октябрь 1892 г.

[7] Ф. Ф. Зелинский. Сказочная древность Эллады. Мифы Древней Греции. — М: Московский рабочий, 1993 г.

[Уссури-8] В.К. Арсеньев. «По Уссурийскому краю». «Дерсу Узала». — М.: Правда, 1983 г.

[9] Александр Чечуров. «Зелень!» — М., журнал «Сад своими руками», от 15.11. 2002 г.

[10] Алексей Будищев. «Степные волки. Двадцать рассказов». Санкт-Петербург: типо-лит. Б. М. Вольфа. 1897 г. — 321 с.

[11] Дм. С. Мережковский. Собр. сочинений: в 4 т. Том 2. — М.: «Правда», 1990 г.

[12] Е. Завершнева. «Высотка». — М.: Время, 2012 г.

[Клюев-13] ¹ ² Н. Клюев. «Сердце единорога». СПб.: РХГИ, 1999 г.

[14] «Знают этот запах грубый» — скорее всего, здесь Георгий Оболдуев имеет в виду широко употреблявшиеся в стоматологии кристаллы тимола (экстракта чабреца), имеющие ярко выраженный, «утрированный» сельдерейный запах.

[Оболдуев-15] Г. Оболдуев. Стихотворения. Поэмы. М.: Виртуальная галерея, 2005 г.

[Самойлов-16] Давид Самойлов. Стихотворения. Новая библиотека поэта. Большая серия. Санкт-Петербург, «Академический проект», 2006 г.

[1]

[2]

[3]

[4]

[5]

[6]

[7]

[8]

[9]

[10]

[11]

[12]

[13]

[14]

[15]

[16]