Шут гороховый
Шут горо́ховый (просторечное, пренебрежительное) — фразеологический оборот, указывающий на пустого, глуповатого и недалёкого человека, не заслуживающего серьёзного отношения. В мягкой форме может относиться только к чему-то странному внешнему виду, когда человек одет старомодно, безвкусно или нелепо.
.jpg)
Происхождение выражения имеет несколько версий, все они отсылают в очень старые времена. Традиционно шут изображался в колпаке с бубенцами. Три длинных его конца символизировали ослиные уши и хвост — атрибуты карнавальных костюмов во время римских Сатурналий и «ослиных процессий» раннего Средневековья. В руках у шута часто была погремушка: палочка с привязанным к ней бычьим пузырём, в которую насыпался горох. Эта принадлежность была у шутов ещё со времён древнего Рима. В России шуты украшали себя также гороховой соломой. Оба этих атрибута и могли привести к образованию словосочетания «шут гороховый».
Шут гороховый в публицистике и мемуарной прозеПравить
«Гороховое пальто» удачно перекликалось с народными речениями «гороховый шут», «гороховое чучело».[1][2] | |
| — Арсений Введенский, «Голос», 1882 |
| — Пётр Чайковский, Дневник №7, 1888-1889 |
Самая большая, самая роковая ошибка, которую могли бы теперь, после образования министерства Керенского, Некрасова, Авксентьева и К°, сделать марксисты, состояла бы в принятии слова за дело, обманчивой внешности за сущность или вообще за нечто серьезное. | |
| — Владимир Ленин, «Начало бонапартизма», 29 июля 1917 |
Владимир Ильич тогда не признавал отечества, поэтому германское императорское правительство могло, по его мнению, не быть его врагом. Он носился в это время с мечтами о мировой революции, и ему были нужны деньги. Много денег. Его взгляды оказались удобными для германского штаба, и он получил крупную сумму в 70 миллионов марок, за которую и обязался разложить Русскую армию и склонить Россию к сепаратному миру. Итак, сумасшедший, политический преступник, маньяк, утопист, шпион и предатель, о котором в распоряжении сыскной полиции были самые точные неопровержимые данные, прибывает с определенною целью уничтожить и опозорить Россию за немецкие деньги. Об этом знает Керенский и вся его теплая компания, об этом знает верховное командование, знают союзники… Что они делают ― ты сам видел. | |
| — Пётр Краснов, «От Двуглавого Орла к красному знамени», 1922 |
― А так, очень просто. При Ленине Гитлер был бы невозможен. При Ленине он ведь в тюрьме сидел да мемуары сочинял… При Ленине только этот шут гороховый, Муссолини, мог появиться. Но как явились вы, архангелы, херувимы и серафимы ― как это поётся: стальные руки-крылья и вместо сердца пламенный мотор, ― да начали рубить и жечь, так сразу же западный обыватель испугался до истерики и загородился от вас таким же стальным фюрером.[6] | |
| — Юрий Домбровский, «Факультет ненужных вещей», часть пятая, 1978 |
Тамарка, это я. Дай Зойкин телефон, а?.. Чего я тебе? | |
| — Анатолий Найман, «Жизнь и смерть поэта Шварца», 2001 |
Да, самоубийца Есенин. Самоубийцы Цветаева, Маяковский. Не странно ль узнать, что в перечне самых громких имен писателей, кто по своей воле расчелся с жизнью, мог оказаться и Шолохов, в свои последние годы многими воспринимавшийся как шут гороховый? «В порыве откровенности М. Шолохов сказал: ― Мне приходят в голову такие мысли, что потом самому страшно от них становится. Я воспринял это как признание о мыслях про самоубийство». Это доносит ― в буквальном смысле, от слова «донос» ― непосредственно Сталину Владимир Ставский, самый бездарный из всех, побывавших на посту генсека Союза писателей. Посетив Шолохова во второй половине тридцатых и вызвав на доверительный разговор, он явно готовил арест своего конфидента, опасаясь, однако, давать совет вождю.[8] | |
| — Станислав Рассадин, «Книга прощаний». Воспоминания о друзьях и не только о них, 2008 |
Шут гороховый в художественной прозеПравить
Но в тридцать лет Козелкова вдруг обуяла тоска. Перестал он рассказывать скандальные анекдоты, начал обижаться даваемыми ему в нос щелчками, и аккуратнее прежнего пустился ловить взоры начальников. Одним словом, обнаружил признаки некоторой гражданственной зрелости. | |
| — Михаил Салтыков-Щедрин, «Здравствуй, милая, хорошая моя!» («Помпадуры и помпадурши»), 1863 |
— Это брат Безуховой — Анатоль Курагин, — сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда-то. — Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. И ваш-то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. — Как же, это сам французский посланник, — отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. — Посмотрите, как царь какой-нибудь. А всё-таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья-то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! — А этот-то, толстый, в очках, фармазон-всемирный, — сказала Перонская, указывая на Безухова. — С женою-то его рядом поставьте: то-то шут гороховый! | |
| — Лев Толстой, «Война и мир» (том II, глава XV), 1869 |
Юний умолк… а в ответ ему, со всех концов площади, поднялся гам, свист, хохот. | |
| — Иван Тургенев, «Два четверостишья», апрель 1878 |
Проходит полминуты молчания. Новобрачный поднимается и тупо обводит глазами компанию. | |
| — Антон Чехов, «Счастливчик», 1886 |
Он взглянул на часы. Скоро восемь часов. | |
| — Константин Станюкович, «Танечка», 1890 |
В начале сентября начали готовиться к традиционному празднованию старшим курсом дня равноденствия. По обыкновению, сборы к этому празднованию держались в секрете от начальства, хотя начальство, разумеется, хорошо знало, что и в этом году, как и ранее, во все предыдущие года, этот традиционный обычай повторится и что помеха ему может только вызвать еще больший скандал. С каждого человека собирали по два, по три рубля для шитья костюмов в предстоящей процессии. Вопрос о костюмах вызывал горячие дебаты. | |
| — Константин Станюкович, «Маленькие моряки», 1893 |
— А вот, я тебе скажу, я тебе в один миг секрет открою. Ну, держи рюмку, — говорил Баглаев, когда они вошли в столовую и протолкались к столику с водкою. — Вот я тебе сначала рябиновой налью, — против холеры лучше не надо, — а потом скажи: кто я таков, а? | |
| — Фёдор Сологуб, «Тяжёлые сны» (роман), 1894 |
Одно обстоятельство усугубило печальное настроение высокосановной особы: какое-то вздорное домино было ему неприятно до крайности, вызвавши у него тяжелой формы припадок грудной ангины (был ли то еще припадок ангины, ― Аполлон Аполлонович сомневался; и странно: что такое ангина, знают решительно все, кому приходилось вращать хоть немного колеса столь внушительных механизмов, как, например, Учреждение). Так вот: вздорное домино, шут гороховый, с ним нахальнейшим образом встретилось при его появлении в зале; при его вхождении в залу вздорное домино (шут гороховый) с ужимками подбежало к нему. Аполлон Аполлонович тщетно пытался припомнить, где он видел ужимки: и припомнить не мог. С откровенною скукою, с едва перемогаемым отвращением Аполлон Аполлонович восседал, будто палка, прямой, с крохотной фарфоровой чашечкой в миниатюрнейших ручках; перпендикулярно в бухарский пестрый ковёр оперлись его тощие ножки с поджарыми икрами, образуя нижние части, которые с верхними составляли под коленными чашками прямые, девяностоградусные углы; перпендикулярно к груди протянулись к фарфоровой чашечке чая его тонкие руки.[15] | |
| — Андрей Белый, «Петербург», 1914 |
Шут гороховый в поэзииПравить
Оно и правда: можно бы! | |
| — Николай Некрасов, «Кому на Руси жить хорошо», 1865-1877 |
Ты утишил бы наши печали | |
| — Павел Зальцман, «Псалом VII», 25 января 1943 |
| — Сергей Петров, «Евреинов», 1957 |
| — Евгений Евтушенко, «Поэзия чадит...», 1966 |
ПримечанияПравить
- ↑ Арсений Введенский, «Голос», 1882 г., 21 октября. — С. 286.
- ↑ А. Жук. Примечания // Собр. соч. Салтыкова-Щедрина в 10 т. Т. 8. — М.: Правда, 1988.
- ↑ «Дневники П.И.Чайковского, подготовлены к печати Ип.И.Чайковским, Государственное издательство «Музыкальный сектор» Москва. Петроград. 1923. Главлит №9098. Тираж 2 000, 296 стр.
- ↑ Ленин В. И. Полное собрание сочинений. — 5-е изд. — М.: Политиздат, 1969 г. — Т. 34. Июль — октябрь 1917. — С. 48
- ↑ Краснов П.Н., «От Двуглавого Орла к красному знамени»: В 2 книгах. — Кн. 2. — М.: Айрис-пресс, 2005 г. (Белая Россия)
- ↑ Домбровский Ю.О. Собрание сочинений: В шести томах. Том пятый. — М.: «Терра», 1992 г.
- ↑ А. Г. Найман, «Жизнь и смерть поэта Шварца». — М.: журнал «Октябрь», №10, 2001 г.
- ↑ Рассадин С. Б. Книга прощаний. Воспоминания. — М.: Текст, 2009 г.
- ↑ Толстой Л. Н. Собрание сочинений: В 22 т. — М.: Художественная литература. — Т. 5. «Война и мир».
- ↑ Иван Тургенев Произведения в 12 томах. — М.: Наука, 1982 г. — Том 10. Повести и рассказы. 1881—1883 гг. Стихотворения в прозе. 1878—1883. Произведения разных годов. — Стр. 140
- ↑ Чехов А. П. Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1974 год — том 5. (Рассказы. Юморески), 1886. — стр.125
- ↑ Станюкович К.М. Собрание сочинений в десяти томах, Том 3. Москва, Правда, 1977 г.
- ↑ Станюкович К.М. Собрание сочинений в десяти томах, Том 4, стр.288. — Москва, Правда, 1977 г.
- ↑ Ф. Сологуб. «Тяжёлые сны». ― Л.: Художественная литература, 1990 г.
- ↑ Андрей Белый. Петербург: Роман. — Санкт-Петербург, «Кристалл», 1999 г.
- ↑ Некрасов Н.А. Полное собрание стихотворений в трёх томах. Библиотека поэта. Большая серия. — Ленинград, «Советский писатель», 1967 г.
- ↑ П. Я. Зальцман. «Сигналы страшного суда». — Москва, «Водолей Publishers», 2011 г.
- ↑ С. В. Петров, Собрание стихотворений. В 2 книгах, — М.: Водолей Publishers, 2008 г.
