Альпийский пояс

Альпийский пояс

Альпи́йский пояс — географический, климатический и биоценозный горный пояс, расположенный выше субальпийского пояса и ниже пояса вечных снегов. Для альпийского пояса характерны значительная освещённость и интенсивность солнечной радиации. Среднегодовые температуры воздуха отрицательные. Кроме того, частые сильные ветры. Свыше 1000 мм атмосферных осадков в год с длительным, а часто и нетающим снежным покровом. Нижняя граница альпийского пояса закономерно повышается от приморских к континентальным частям материков.

Для альпийского пояса характерно почти полное отсутствие деревьев и кустарников. Травянистые растения представлены низкорослыми многолетними травами, в том числе вечнозелёными. Нередко встречаются почвопокровные растения в форме подушек и розеток.

Альпийский пояс в публицистике и научно-популярной прозе

В Азии цивилизованные страны отделены друг от друга малодоступною населенною хищными племенами, внутри пустынною средою; здесь же все порывается к служащему общею связью морю, к передвижению взад и вперед, к взаимным сношениям. Однако, северные берега этой среднеземноморской области представляются в более разнообразном и более расчлененном виде, нежели южные, африканские. Здесь, на юге, за выдающимися горами стелется обширная, знойная пустыня; она местами простирается до самого берега, а иногда между скал, по дну тесного ущелья одинокий поток пробивается до мелководного устья; там, на севере, в море выступают острова и полуострова, в материк вдаются глубокие заливы, и за всем этим вытянулся широкий альпийский пояс, пересекаемый местами потоками, наделенный удобопроходимыми высокими горными дорогами; а по другую сторону этого вала спускаются новые скаты, по которым множество рек стекают к другим недальним морям: вот уготовленное поприще будущего исторического развития.

— Иоганн Густав Дройзен, «История эллинизма» (Том III), 1843

Рупрехт, возвратясь с Кавказа в конце прошлого года, представил Академии общий отчет о главных результатах своего путешествия. На Кавказе можно различать, в ботаническом отношении, только три главные области: область степей, область лесов и альпийскую область. <...> Для ботанического познания Кавказа наиболее нового и любопытного доставила альпийская область гор, исследование которой и было главною задачею нашего путешественника. Важны для географии растений сообщенные им наблюдения о вертикальном распространении и точнейших пределах этой области, о крайних пределах растительности на значительных высотах и о влиянии физических условий на растительность. Г. Рупрехт занят в настоящее время обработкою богатого, собранного им запаса материалов, с тем чтобы, в связи с известными уже наблюдениями других естествоиспытателей в прочих частях Кавказа, приготовить к печати особое, более или менее полное сочинение об этом предмете.

— Константин Веселовский, «Отчет по физико-математическому и историко-филологическому отделениям», 1862

Хребет Нарат хотя и не достигает предела вечного снега, но тем не менее имеет самый дикий, вполне альпийский характер. Вершины отдельных гор и их крутые боковые скаты, в особенности близ гребня хребта, везде изборождены голыми, отвесными скалами, образующими узкие и мрачные ущелья. Немного пониже расстилаются альпийские луга, а ещё ниже, на северном склоне гор, разбросаны островами еловые леса; южный же склон Нарата безлесен. Мы перевалили через описываемый хребет в его восточной окраине.

— Николай Пржевальский, «От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор», 1870

За исключением немногих местностей, эта страна не исследована и совсем не известна для науки. В общем, весь Тибет по различию своего топографического характера, равно как и органической природы, может быть разделен на три, резко между собой разнящиеся части: южную, к которой относятся высокие долины Инда, Сетледжа и Брамапутры; северную, представляющую сплошное столовидное плато, и восточную, заключающую в себе альпийскую страну, спускающуюся уступами во внутрь Китая. Тибетский климат подвержен очень резким переменам: летом ― здесь много влаги, в остальные времена года ― сушь. Зимние и весенние морозы при бесснежии, частые бури, скудная почва и, наконец, разреженный воздух делают скверный Тибет неудобным для оседлой жизни человека. <...> Исследовав альпийскую область гор Джахар, Пржевальский решил не идти далее к югу, а возвратиться через Гуй-дуй на Куку-нор. На следующий же день экспедиция вышла из гор и могла насладиться теплом, которое было особенно приятно после холода и сырости, испытанных в горах. <...> На седьмые сутки по выходе из Одон-тала экспедиция пришла к водоразделу Хуан-хэ (Желтой) и Ды-чу (Голубой реки). Миновав водораздел двух великих китайских рек, путешественники вступили в альпийскую область. Климат сразу же изменился; появились лужайки и цветы. К сожалению, проводник не знал дороги, и пришлось идти наугад по берегу маленькой pечки. <...> Нань-шань тянется к западу от верхнего течения Хуан-хэ и состоит из нескольких параллельных кряжей. Хребет Нань-шаня делится на несколько поясов: альпийский, орошаемый горными ручьями и богатый альпийской растительностью, каменистый и снеговой. Как в климате, так и в растительности восточного и западного Нань-шаня существует поразительная разница. Восточный Нань-шань покрыт густыми лесами, разнообразнейших древесных пород; в горах же Са-Чжеуских нет ни одного дерева. Такая же разница и в животном царстве, особенно относительно птиц и рыб. В речках восточных есть рыба, в западных ― ее совсем нет. Вообще эти две части Нань-шаня так различны во всех отношениях, что можно подумать, будто это горы двух различных систем, удаленные друг от друга на тысячи верст.

— Мария Лялина, «Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии», 1891

Чуть забрезжит заря, как уже к альпийском поясе пробуждаются голоса мелких пташек; высоко над нами в скалах прозвучит альпийская клушица (Pyrrhocorax alpinus), в среднем же поясе гор хрипло отзовётся сифальская куропатка; в то же самое время отзовётся звонкий свист желанного улара. Тем временем, проглотив чашку горячего чая, мы уже идём на охоту. <...> Перед отходом в урочище Улан-булак мы устроили общую поездку к хребту Гумбольдта. Цель этой поездки заключалась, главным образом, в ознакомлении с альпийским поясом гор и пополнением колекции как зоологических, так и ботанических. Погода нам вполне благоприятствовала. Наша маленькая палатка стояла высоко, на превосходном альпийском лугу. Другими словами, мы у самого бивака успешно произвели свои наблюдения и сборы колекций. Дышалось легко, свободно. Небо было ярко-синее. По его красивому фону плавали могучие пернатые. Улары учащённо голосили на соседних горах. Бабочки-аполлоны перелетали с цветка на цветок. Вблизи по скотам гор свистели сурки. Отсюда же открывался широкий горизонт на соседнюю окрестность.

— Пётр Козлов, «Экспедиция в Центральную Азию» (из писем), 1896

Кто будет в Ливадии, тот, конечно, сам досыта набродится по ее паркам, увидит богатство ее тропических растений, фонтанов, статуй, цветников; но, может быть, не всякий узнает и не всякий соберется посетить ту часть Ливадии, которая, по-моему, интереснее всех других. Вправо от почтовой дороги, вверх к Яйле, поднимаются зеленые, лесные крутизны, принадлежащие также Ливадии и переходящие постепенно в густой сосновый бор, покрывающий Яйлу. На этих альпийских высотах устроена ферма Императрицы, и воспитывается стадо дорогих швейцарских коров. <...> Наконец последние ряды сосен расступились… вы очутились над обрывом. С недосягаемой высоты, из поднебесья, загороженного каменною стеною скал, с неистовым напором несутся над самою головою вашей массы вод, темно-бурые, вспененные, только что вытопленные солнцем из альпийских снегов Яйлы; всею тяжкою грудью своей они рухают с обрыва гигантской стены на один уступ, потом на другой и низвергаются, наконец, сплошным полотном в пропасть, над которою вы теперь стоите. Вы видите, с какою бешеною злостью они клокочут и пляшут там, зажатые камнями, ими же оторванными, грызут и треплют их и, вырвавшись, летят друг через друга, с воем, с плеском, вниз к морю, через лесные пропасти.

— Евгений Марков, «Очерки Крыма (Картины крымской жизни, природы и истории)» (Глава XVI), 1902

То, что в течение целого ряда лет казалось хаотическим, противоречивым и загадочным, сразу принимает определенную, гармоническую форму. Из дикого смешения фактов, из-за тумана догадок, опровергаемых, едва лишь они успеют зародиться, возникает величественная картина подобно альпийской цепи, выступающей во всем своем великолепии из-за скрывавших ее облаков и сверкающей на солнце во всей простоте и многообразии, во всем величии и красоте. А когда обобщение подвергается проверке, применяя его ко множеству отдельных фактов, казавшихся до того безнадежно противоречивыми, каждый из них сразу занимает свое положение и только усиливает впечатление, производимое общей картиной.

— князь Кропоткин, «Записки революционера», 1902

С нашей стоянки хорошо были видны и горы, которые тянутся по правую сторону долины Загдана. Большая часть их склонов также покрыта лесами. Над ними располагается широкая полоса альпийских лугов, а ещё выше громоздятся высокие остроконечные зубчатые скалы, разрисованные полосами и пятнами снега. Эти горы отделяют долину Лабы от истоков Урупа и Кяфара. Поляна, на которой мы расположились, была покрыта, как уже я говорил, свежей зелёной травой и представляла пышный луг, по которому было рассыпано множество различных цветов, свойственных по-преимуществу нижнему поясу альпийских лугов. Прежде всего бросаются здесь в глаза крупные розовые Betonica grandiflora, малинового цвета клевер, гвоздики, Rhinanthus major, Linaria vulgaris, Geranium pratense, Galium, Gratiola officinalis, белоголовник (Leucanthemum vulgare) и так далее..

— Николай Динник, «Верховья Большой Лабы и перевал Цагеркер», 1905

Не таков был характер его таланта, крепко вросшего в родную почву, чтобы он мог что-нибудь воссоздать от чуждой земли. Альпы ему остались так же чужды, как тем суворовским солдатам, что переходили через них. В той отвесной стене с картонными скалами, по которой Суриков пустил Суворовскую армию, нет духа альпийской природы, а только внешние признаки ее. Но и тут сказался такт истинного мастера композиции. Он не изобразил на картине той пропасти, в которую Суворов посылает солдат, он только заставил ее отразиться в жестах, лицах и взглядах солдат.

— Максимилиан Волошин, «Суриков», 1916

При этих движениях самые узкие клинья земной коры, поднятые выше остальных, подверглись усиленному размыву и в связи с своей высотой и небольшой шириной были быстро разрезаны глубокими ущельями, расчленены и получили альпийские формы. Так объясняется разница форм Тункинских альп и Хамар-дабана; первые представляли узкий клин, поднятый выше примерно на 1000 м в третичное время и поэтому превратившийся в альпийскую цепь, несмотря на то, что на некоторой части его лежал поток лавы, излившийся также в третичное время, но раньше поднятия. И эта лава является хорошим доказательством молодого поднятия и указателем времени его. Лава, конечно, не могла изливаться на узком гребне этого хребта, так как изливалась по трещине, а не из жерла вулкана, и по трещине она излилась, когда этого хребта еще не было.

— Владимир Обручев, «Мои путешествия по Сибири», 1948

Давно уже обращалось внимание на то, что некоторые минералы обладают характерными особенностями, свойственными какому-либо данному типу месторождений. К таким признакам относятся цвет, формы кристаллов, типы двойников, примеси в составе минерала каких-либо химических элементов и т. д. Несомненно, что эти характерные черты связаны с особенностями состава растворов, из которых кристаллизовались эти минералы, температурой, давлением и другими условиями минералообразования. Например, в так называемых «жилах альпийского типа» широко распространены кристаллы прозрачного кварца, которые, в отличие от других типов месторождений, характеризуются отсутствием двойникового строения, некоторыми особенностями кристаллических форм и определенным парагенезисом минералов.

— Анатолий Бетехтин, «Курс минералогии», 1951

Альпийский пояс в мемуарах и художественной прозе

В пять часов утра пошел я из Гриндельвальда, мимо верхнего ледника, который показался мне еще лучше нижнего, потому что цвет пирамид его гораздо чище и голубее. Более четырех часов взбирался я на гору Шейдек, и с такою же трудностию, как вчера на Венгенальп. Горные ласточки порхали надо мною и пели печальные свои песни, а вдали слышно было блеяние стад. Цветы и травы курились ароматами вокруг меня и освежали увядающие силы мои. Я прошел мимо пирамидальной вершины Шрекгорна, высочайшей Альпийской горы, которая, по измерению г. Пфиффера, вышиною будет в 2400 сажен; а теперь возвышается передо мною грозный Веттергорн, который часто привлекает к себе громоносные облака и препоясывается их молниями. За два часа перед сим скатились с венца его две лавины, или кучи снегу, размягченного солнцем. Сперва услышал я великий треск (который заставил меня вздрогнуть), ― а потом увидел две снежные массы, валящиеся с одного уступа горы на другой и наконец упавшие на землю с глухим шумом, подобным отдаленному грому, ― причем на несколько сажен вверх поднялась снежная пыль. На горе Шейдеке нашел я пастухов, которые также потчевали меня творогом, сыром и густыми, ароматическими сливками. После такого легкого и здорового обеда сижу теперь на бугре горы и смотрю на скопище вечных снегов. Здесь вижу источник рек, орошающих наши долины; здесь запасная храмина натуры, храмина, из которой она во время засухи черпает воду для освежения жаждущей земли. И если бы сии снега могли вдруг растопиться, то второй потоп поглотил бы все живущее в нашем мире.

— Николай Карамзин, Письма русского путешественника, 1793

Впрочем, в Северной Италии вечная весна тоже ещё не наступила, хотя вдоль шоссе по дороге из Милана в Равенну в отдалённом альпийском тумане светилась пасхальная зелень равнины и в снежном дыхании невидимой горной цепи слышался неуловимый запах рождающейся весны, несмотря на то, что ряды фруктовых деревьев, пробегавших мимо нас, ― цыплята-табака шпалерных яблонь и распятия старых виноградных лоз ― по-прежнему оставались черными, лишёнными малейших признаков зелени, и всё же мне казалось, что я уже вижу её незримое присутствие.

— Валентин Катаев, «Алмазный мой венец», 1977

― Тань, отстань от него. Никто не знает, какой там климат, в этой Чехии? Тропики, субтропики или альпийская зона? ― Скорее альпийская зона, ― решительно объявила Таня, ― это же в горах. ― Там теплее, чем здесь, ― сказал Димка, ― если я не ошибаюсь, градусов на десять. В марте там обычно совсем тепло. Я дам тебе куртку, ― предложил Димка, ― хочешь? У меня в сумке еще одна, я купил для отца. Она как раз… двухсезонная.

— Татьяна Устинова, «Подруга особого назначения», 2003

Альпийский пояс в поэзии

Кавказ подо мною. Один в вышине Стою над снегами у края стремнины; Орёл, с отдаленной поднявшись вершины, Парит неподвижно со мной наравне. Отселе я вижу потоков рожденье И первое грозных обвалов движенье. Здесь тучи смиренно идут подо мной; Сквозь них, низвергаясь, шумят водопады; Под ними утесов нагие громады; Там ниже мох тощий, кустарник сухой; А там уже рощи, зеленые сени, Где птицы щебечут, где скачут олени. А там уж и люди гнездятся в горах, И ползают овцы по злачным стремнинам, И пастырь нисходит к веселым долинам, Где мчится Арагва в тенистых брегах, И нищий наездник таится в ущельи, Где Терек играет в свирепом весельи...

— Александр Пушкин, «Кавказ», 1829

	И тем печальнее, тем горше нам, Что люди-птицы хуже зверя И что стервятникам и коршунам Мы поневоле больше верим. Как шапка холода альпийского, Из года в год, в жару и лето, На лбу высоком человечества Войны холодные ладони.
	— Осип Мандельштам, «А небо будущим беременно...», 1923

	Прекрасен ты, как первозданный вечер, Ущербен, светел, тих И, как альпийский непорочный глетчер, Превыше дел земных.
	— Илья Голенищев-Кутузов, «К демону», 1932

	На юге Франции прекрасны Альпийский холод, нежный зной. Шипит суглинок желто-красный Под аметистовой волной.
	— Георгий Иванов, «На юге Франции прекрасны...», 1958

См. также

• Альпийская флора
• Альпийские луга
• Тайга
• Тундра
• Пустыня
• Такыр
• Солончак
• Альпийская роза
• Фиалка альпийская
• Альпийский первоцвет
• Камнеломка