Пипифа́ксжаргонное слово (сокращение) советского новояза, чаще всего обозначающее рулонную туалетную бумагу, а также всякое иное бумажное изделие, используемое для подтирки после отправления естественной нужды.

Два рулона пипифакса

Пипифакс в коротких цитатах

править
  •  

Пипифакс. – Изделие государственного станка, испорченное уже при выходе из печати. Имеет хождение наравне с другой оберточной бумагой.[1]

  Аркадий Аверченко, «Советский словарь», 1924
  •  

Порой порученья давалися мне щекотливые: для Мережковского я покупал… «пипифакс»...[2]

  Андрей Белый, «Начало века» (Встреча с Мережковским и Зинаидой Гиппиус), 1930
  •  

Боялся — простуды, заразы, клопов, революции; и посылал меня за… «пипифаксом».[2]

  Андрей Белый, «Начало века» (Встреча с Мережковским и Зинаидой Гиппиус), 1930
  •  

Я прячу в карман цветы,
Обвернутые папиросным пипифаксом...[3]

  Георгий Оболдуев, «На клумбе тихо процветали...» (из сборника «Устойчивое неравновесье»), 1932
  •  

В матросских гальюнах висит ваш пипифакс. Но разве пипифакс стоит человеческой крови?[4]

  Валентин Пикуль, «Океанский патруль», 1954
  •  

...Изя всех снабжал бумагой. Запасы пипифакса кончились после первого же взрыва желудочных заболеваний, и вот тут популярность Изи <...> достигла наивозможнейшего предела.

  Аркадий и Борис Стругацкие. «Град обреченный». 1972
  •  

― Ваша «Бильд» ― дерьмо! И ваши вопросы ― дерьмо! <...> Пусть знают присутствующие здесь господа, что ваша газета не годится даже на пипифакс![5]

  Юрий Бондарев, «Берег», 1975
  •  

Поэзия не должна иметь практической цели, как золотая каёмка на пипифаксе.[6]

  Давид Самойлов, «Проза поэта», 1970-е
  •  

...страна не может привести человечество к счастью, если в ней все в дефиците, даже пипифакс.[7]

  Борис Вахтин, «Дубленка», 1978
  •  

...какая паника поднялась в Лондоне, когда пропал сахар, а вместо пипифакса пришлось употреблять «Таймс»?[8]

  Виктор Конецкий, «Начало конца комедии», 1978
  •  

Традиционный российский пипифакс в лучшем случае ― газета, в худшем ― журнал «Огонёк».[9]

  Виктор Конецкий, «Вчерашние заботы», 1979
  •  

Эпоха пипифакса еще не наступила, горожане пользовались газетой. Из неуважения ко мне Звягинцев подтирался только «Трудом», где я работал.[10]

  Юрий Нагибин, «Моя золотая теща», 1994
  •  

В буфетах кое-что есть за большие доллары. Наши деньги, естественно, пипифакс![11]

  Евгений Весник, «Дарю, что помню», 1997
  •  

Иной раз и пипифакс так нужен, так нужен — полцарства за пипифакс… А использовал — и ага.[12]

  — Ира Андронати, Андрей Лазарчук, «Сироты небесные», 2006
  •  

Когда сломался компьютер, астроном пересел за бумагу, исчерчивая даже пипифакс своими вычислениями...[13]

  Илья Бояшов, «Путь Мури», 2007
  •  

Впервые туалетная бумага была запатентована одновременно в Англии (Джеймс Олкок) и США (Джозеф Гайетти) в 1857 году и называлась пипифакс. Тогда пачка из тысячи листов стоила один доллар.[14]:309

  — Леонид Соколов, «Внутренние системы водоснабжения и водоотведения», 2021

Пипифакс в публицистике и документальной прозе

править
  •  

...для гигиенических целей римляне использовали не бумагу, а смоченную в проточной воде средиземноморскую губку. Впервые туалетная бумага была запатентована одновременно в Англии (Джеймс Олкок) и США (Джозеф Гайетти) в 1857 году и называлась пипифакс. Тогда пачка из тысячи листов стоила один доллар. Поэт В. Маяковский, побывав в Париже, написал стихотворение «Парижанка», где упоминает «пипифакс». Современникам трудно представить, но до 1968 года отечественная промышленность массово не выпускала такой привычный нам предмет гигиены, как туалетная бумага. Единственным место в стране, где изготавливали туалетную бумагу, была Литва. Но продукция комбината в Григишкисе расходилась в основном в пределах республики.[14]:309-310

  — Леонид Соколов, «Внутренние системы водоснабжения и водоотведения», 2021

Пипифакс в мемуарах, письмах и дневниковой прозе

править
  •  

Гости впали в добродушное настроение и жалели только, что пришли без жен. В это время уже вышла книга «Поэтика» на необычайно тонкой бумаге, тоньше пипифакса. Другой не нашли. Издание было сдано в Наркомпрос, а мы получили по ставкам.[15]

  Виктор Шкловский, «Сентиментальное путешествие», 1923
  •  

Однажды Д. С. и 3. Н. загорелись желаньем: с Л. Д., женой Блока, встретиться: «Бэ-оря, тащите их, сдвиньте их с места!» Порой порученья давалися мне щекотливые: для Мережковского я покупал… «пипифакс»; и ― его знакомил в Париже ― с Жоресом. Я помню, как я вез А. А. и Л. Д. на извозчиках к дому Мурузи в весенних капелях; зиял юный серп; Александр Александрович губы скривил, спрятав нос в воротник; и мехастую шапку ― на лоб. <...>
И сейчас же потом, взяв с собою пальто Мережковского (уже в Париже — весна), застегнув на нем шубку, схвативши его чемоданчики, — я, Карташев, Тата, Ната и Ремизова — на Варшавский вокзал; он в вагоне облекся в пальто, сбросив в руки нам шубу:
— «В Пагижже фиалки
Боялся — простуды, заразы, клопов, революции; и посылал меня за… «пипифаксом».
Мне связаны вместе: отъезд, Пирожков и… «пипифакс».[2]

  Андрей Белый, «Начало века» (Встреча с Мережковским и Зинаидой Гиппиус), 1930
  •  

― «В Паггиже ― весна!» И здесь ― тоже: но, отправлялся на Варшавский вокзал, он еще прячет голову в меха шубы (боится простуды); и только в купе надевает легкое пальтецо, свалив шубу нам на руки; Карташев, Серафима Павловна, Тата и Ната тащат ее обратно: на угол Литейного; перед отъездом я покупал «пипифакс» для дорожного пользования: Д. С. Мережковскому; это такая бумага, которой значение, по-моему, всем известно.[16]

  Андрей Белый, «Между двух революций», 1934
  •  

Весь день у него был расписан поминутно, и только тяжелая болезнь могла выбить его из распорядка. По масштабу личности и мощи страстей ― байроновский Каин, по уставу ― автомат. Если он что-то вводил в привычку, это становилось непреложным. Эпоха пипифакса еще не наступила, горожане пользовались газетой. Из неуважения ко мне Звягинцев подтирался только «Трудом», где я работал. И какие проклятия неслись из уборной, если он не обнаруживал аккуратных долек печатного органа ВЦСПС![10]

  Юрий Нагибин, «Моя золотая теща», 1994
  •  

Грязь, вонь, солдат с автоматом (конечно, нашим автоматом!), развороченные потолки, духота, запрет выйти на воздух. Талон на 200 граммов подслащенной воды. В буфетах кое-что есть за большие доллары. Наши деньги, естественно, пипифакс! Можно увлекать идеями, но столь же успешно отвращать от них бытом! Зачем Кубуталантливую, красочную, легкомысленную ― превращать в подобие нашего Крыжополя! <...>
Так что же делать? Ночью во сне увидел ответ. Все гостиницы нашей страны за отсутствие горячей воды, за присутствие клопов и тараканов, за рваное белье, за ободранные обои, за отсутствие пипифакс, мыла, зеркал, электрических лампочек, вешалок, за неработающие телевизоры, радиоприемники, за плохое отопление зимой и за отсутствие кондиционеров летом, за грубость администрации, невоспитанность и неряшливость буфетчиц и официантов, за плохо работающие телефоны, за отсутствие в номерах справочников, почтовой бумаги и холодильников и т. п., и т. д. ― все гостиницы страны платят большие деньги ― штрафы, неустойки, компенсации всем, всем, всем оскорбленным, униженным, оплеванным и пострадавшим от кошмарного сервиса советских отелей![11]

  Евгений Весник, «Дарю, что помню», 1997

Пипифакс в беллетристике и художественной прозе

править
  •  

В быстро пустеющей кают-компании пассажиры цеплялись за каменно-неподвижного капитана:
― Елисей Елисеич, а если в карманы? Ведь не будут же…
― Елисей Елисеич, а если я повешу в уборной, как пипифакс, а? Пассажиры юркали из каюты в каюту и в каютаx вели себя необычайно: лежа на полу, шарили рукою под шкафом; святотатственно заглядывали внутрь гипсовой головы Льва Толстого; вынимали из рамы пятьдесят лет на стене безмятежно улыбавшуюся бабушку.[17]

  Евгений Замятин, «Мамай», 1920
  •  

Пипифакс. – Изделие государственного станка, испорченное уже при выходе из печати. Имеет хождение наравне с другой оберточной бумагой.
Робеспьер. – Тоже французский большевик, вроде Дантона. Тоже состоит из двух слов: Робес и Пьер.[1]

  Аркадий Аверченко, «Советский словарь», 1924
  •  

Он любил безнадежной любовью катимый, раздувшийся шар, называемый «Анною Павловной»; в горьких заботах и в хлопотах над сослагательного жизнью катимого шара, над «бы», ― стал прекрасен; он ― вспомнил, как двадцать пять лет он вздыхал, тяготясь своей «злюженою»; о, если бы вовремя он разглядел этот взор без очков. Он узнал бы: она понимала в нем «Китю», страдавшего зобом величия: зоб с него срезать хотела; и зоб надувала ― другая. Боролась с другою; и ― пала, как в битве. Склонился над ней с беспредельною нежностью он: все казалось ― вот встанет, вот скажет:
― Никита Васильевич, ― вы «пипифакс» мне купите у Келлера. Или ― записку повесит:
― Прошу содержать в чистоте.[18]

  Андрей Белый, «Москва» (Часть 2. Москва под ударом), 1926
  •  

― Оскорбительный вызов этого… ― он пожевал воздух и попробовал вырвать записку из рук Черимова, но тот не отдавал, ― … этого, с позволения сказать, пипифакса позорит всех нас…
Снова в зале поднялся шум, смешанный с раздражением и смехом: какой-то не в меру смешливый человек громко пошутил, что ворота института уже заперты и самый институт оцеплен войсками; некоторые поднялись уходить.
― Я сожалею, ― все еще улыбался Черимов, ― о трусости моего безграмотного корреспондента.[19]

  Леонид Леонов, «Скутаревский», 1932
  •  

Когда Евлампия Ивановна Райхман, постучав в дверь, вошла в его комнату, Розенблат лежал на диване, гадая, сколько времени придется ему ждать ответа на письмо, ― в получении ответа он не сомневался.
― Желающих участвовать на пипифакс в уборной, благоволите записаться, ― степенно произнесла Евлампия Ивановна, держа в руке листок бумаги.
― Через недели две! ― воскликнул Розенблат, думая о письме. — Вы это понимаете, мадам Райхман?
— Я вас не понимаю, — ответила Евлампия Ивановна и вышла из комнаты.[20]

  Юрий Анненков (Б. Темирязев), «Повесть о пустяках», 1934
  •  

Далее, Изя всех снабжал бумагой. Запасы пипифакса кончились после первого же взрыва желудочных заболеваний, и вот тут популярность Изи — единственного обладателя и хранителя бумажных богатств в стране, где не то что лопуха, пучка травы не отыщешь, — тут уж популярность Изи достигла наивозможнейшего предела. Не прошло и двух недель, как Андрей с некоторой даже ревностью обнаружил, что Изю любят. Все. Даже солдаты, что было совершенно уже невероятно. Во время привалов они толклись около него и раскрывши рты слушали его трепотню.

  Аркадий и Борис Стругацкие. «Град обреченный». 1972
  •  

― Ваша «Бильд» ― дерьмо! И ваши вопросы ― дерьмо! И ваш Шпрингер ― дерьмо! Вы всегда пишете то, что взбредет в вашу свинячью голову! Ваша газета написала обо мне, что я сплю голая среди кошек! Откуда вы это взяли? Я ненавижу кошек! Вы слышали ответы господина Никитина ― и пишите то, что слышали! Пусть знают присутствующие здесь господа, что ваша газета не годится даже на пипифакс! Вот что я вам скажу!
― Прелестная госпожа Лота устроила скандал журналистам![5]

  Юрий Бондарев, «Берег», 1975
  •  

Так, он увидел не то табачный дым, не то пар, современную молодёжь, очень недоодетую, обезьяноподобный молодой человек в красных плавках все выше и выше качал на качелях полногрудую девицу с закрытыми глазами, из одного угла гремела отвратительная музыка без слов, а из других раздавались враждебные голоса; толстая девица в очках вышла на четвереньках из соседней комнаты, на ней верхом ехала неимоверно тощая, хлопала ее по заду театральной программкой и кричала, что страна не может привести человечество к счастью, если в ней все в дефиците, даже пипифакс.[7]

  Борис Вахтин, «Дубленка», 1978
  •  

Пока подходят буксирчики и подают буксирные троса, я узнаю, что в Лондоне перебои с сахаром и пипифаксом ― лоцман только что швартовал британское судно.
― Ужасные краски заката империи, капитан! ― злорадствует он. ― Ведь всем известно, что у англичан очень много мозга, а мозг, черт подери, требует фруктозу и сахарозу ― представляете, капитан, какая паника поднялась в Лондоне, когда пропал сахар, а вместо пипифакса пришлось употреблять «Таймс»? Как в худшие времена блица![8]

  Виктор Конецкий, «Начало конца комедии», 1978
  •  

Судно стоит не у причала, а без всякой связи с сушей. Таким образом, три смены грузчиков, лебёдчиков, тальманов ― около двухсот человек за сутки ― пользуются судовыми гальюнами. Традиционный российский пипифакс в лучшем случае ― газета, в худшем ― журнал «Огонёк». Под каким бы напором ни подавать воду в гальюны, они то и дело при таком нюансе забиваются. Как бы ни надрывались вытяжная и вдувная вентиляции, пробыть в гальюне без противогаза больше одной минуты не сможет и скунс.[9]

  Виктор Конецкий, «Вчерашние заботы», 1979
  •  

— Мне кажется, — насупился пастор, — русский коммандор забывает, что Штаты и Англия помогают Советам.
— Было бы глупо отрицать сам факт вашей помощи, — продолжал Вахтанг. — Вот даже сейчас я, ваш покорный слуга, закусываю водку вашей тушенкой. Мне нравится белоснежный американский хлеб. В матросских гальюнах висит ваш пипифакс. Но разве пипифакс стоит человеческой крови?[4]

  Валентин Пикуль, «Океанский патруль», 1954
  •  

Онемевший и одновременно обмякший трактирщик попытался удержать слепца, но Фома вручил ему взамен бумагу, переданную Доктором. Впрочем, с таким же успехом он мог вручить трактирщику и пипифакс с надписями: чистит… чистит… чистит… ― тот явно не умел читать и поэтому, как все неграмотные люди, бессмысленно и смущенно вертел в руках бумагу, начиная потеть. Фома изо всех сил гладил сироту по голове, ожидая рассказа.[21]

  Сергей Осипов, «Страсти по Фоме. Книга первая. Изгой», 1998 г.
  •  

Ведь достаточно один раз плотно поесть, кричал Сазоныч, отбиваясь шлангом, и ты обеспечен питанием на несколько дней. Символом счастливого будущего человечества, утверждал плакат, разворачиваясь все дальше, как пипифакс, была человеческая фигура целующая себя в зад, на манер змеи, глотающей собственный хвост ― знак герметического знания. В этом поцелуе говноеды невольно сближались с гомосексуалистами, впрочем, все маргиналы рано или поздно сближаются с ними ― жирики, коммики, нацпатриоты… От Сазоныча отстали, тем более что он раскрутил свой плакат полностью и больше ничего интересного там не было ― пошли какие-то рецепты, технологии средних порций, высказывания видных политических деятелей прошлого и настоящего по поводу калотерапии, от которой они выздоровели и прозрели и обещают это же народу.[21]

  Сергей Осипов, «Страсти по Фоме. Книга третья. Книга Перемен», 1998 г.
  •  

― Киса, ― рявкнула я, ― проснись! Пылесос придумали, кажется, еще в тридцатых годах прошлого века. Кстати, не надо приделывать колеса к раме, велосипед изобрели до тебя, электролампочку, железную дорогу, утюг, чайник и туалетную бумагу тоже.
Киса поморгал и растерянно спросил:
― Кто же это все изобрел?
― Про велосипед, утюг и чайник я ничего сказать не могу. Паровоз вроде впервые сконструировали братья Черепановы, а лампочку Яблочков придумал, хотя я могу и ошибаться.
― Я про туалетную бумагу спросил, ― с любопытством воскликнул Киса.
― Вот историю пипифакса я совсем не знаю!
Киса вытащил руку из стоящей дыбом шевелюры.
― Эх, судьба изобретательская![22]

  Дарья Донцова, «Доллары царя Гороха», 2004
  •  

— Лично я ему верю, — заявила она. — Не знаю, что у них там происходило, в этой их драной Империи — но вот то, что он сейчас не врёт, это точно. И он нам не враг и не друг. Просто мы ему очень нужны.
— Ну, это-то я как раз понял, — сказал Мартынов. — Нужны, да… Иной раз и пипифакс так нужен, так нужен — полцарства за пипифакс… А использовал — и ага.[12]

  — Ира Андронати, Андрей Лазарчук, «Сироты небесные», 2006
  •  

Техника звали Мирко, он продолжал смазывать механизмы и ухаживать за генератором, для которого еще плескалась в канистрах солярка. А Патич в ожидании торжества изгрыз себе все ногти. Когда сломался компьютер, астроном пересел за бумагу, исчерчивая даже пипифакс своими вычислениями, и в рассеянности окончательно уподобился Ньютону, который, как известно, вместо яйца однажды сварил часы.[13]

  Илья Бояшов, «Путь Мури», 2007

Пипифакс в поэзии

править
  •  

Дело мадмуазель
подавать полотенце,
она
в этом деле
просто артист.
Пока
у трюмо
разглядываешь прыщик,
она,
разулыбив
облупленный рот,
пудрой подпудрит,
духами попрыщет,
подаст пипифакс
и лужу подотрёт.[23]

  Владимир Маяковский, «Парижанка», 1929
  •  

На клумбе тихо процветали
Породистые травы и цветки,
Ожидая вниманья садовника
Или грубых рук любовника:
«Что-нибудь эдакое из нас сотки!»
Сотку. Соткал. И что ж? (:)
Чтоб не вздумали чего встречные красы,
Я прячу в карман цветы,
Обвернутые папиросным пипифаксом,
Упертым из машинописного бюро.[3]

  Георгий Оболдуев, «На клумбе тихо процветали...» (из сборника «Устойчивое неравновесье»), 1932
  •  

Нас распускают по баракам, за «пипифакс» кой-что возьмут,
Но оделяют только браком и то лишь в сутки раз дадут.
Брак этот ― старые газеты, и их английскими зовут.
В них специально для «клозета» немецкий вздор писать дают.[24]

  Александр Успенский, «В плену», 1933

Источники

править
  1. 1 2 Аркадий Аверченко. Собрание сочинений: В 6 томах. Том 6. — М.: Терра, Республика, 2000 г.
  2. 1 2 3 Андрей Белый. Начало века. Москва, «Художественная литература», 1990 г.
  3. 1 2 Г. Оболдуев. Стихотворения. Поэмы. — М.: Виртуальная галерея, 2005 г.
  4. 1 2 Пикуль В. С. Океанский патруль. в 2-х томах. — Москва: АСТ: Вече, 2005 г.
  5. 1 2 Бондарев Ю. «Берег». — М.: Молодая гвардия, 1975 г.
  6. Давид Самойлов. Проза поэта. «У врат Поэтограда». — М.: Вагриус, 2001 г.
  7. 1 2 Б.Б. Вахтин, «Портрет незнакомца». Сочинения. — СПб.: Журнал «Звезда», 2010 г.
  8. 1 2 Конецкий В. «Начало конца комедии». Повести и рассказы. — М.: «Современник», 1978 г.
  9. 1 2 Конецкий В. Вчерашние заботы: Повесть-странствие. — Л.: Советский писатель, 1990 г.
  10. 1 2 Ю. М. Нагибин, «Тьма в конце туннеля». «Моя золотая тёща». — М.: Независимое изд-во «Пик», 1994 г.
  11. 1 2 Евгений Весник. Дарю, что помню. — М.: «Огонек», № 41, 1990 г.
  12. 1 2 Ирина Андронати, Андрей Лазарчук, Сироты небесные. — Москва : Изд-во АСТ : Транзиткнига, 2006 год.
  13. 1 2 Илья Бояшов, «Путь Мури». — СПб.-М.: «Лимбус Пресс», 2007 г.
  14. 1 2 Соколов Л. И. Внутренние системы водоснабжения и водоотведения. — М.: Инфра-Инженерия, 2022 г. — 508 с.
  15. Виктор Шкловский, «Ещё ничего не кончилось». — Москва: изд. Вагриус, 2003 г.
  16. Андрей Белый. «Между двух революций» (Серия литературных мемуаров). Москва, «Художественная литература», 1990 г.; ISBN 5-280-00519-3, 5-280-00517-7
  17. Замятин Е. И. Мы: Роман, рассказы, литературные портреты, эссе. ― Ставрополь: Книжное изд-во, 1990 г.
  18. Белый Андрей. «Москва». — М.: Советская Россия, 1990 г.
  19. Леонов Л.М., Собрание сочинений в 10-ти томах. Том 5. - М.: «Художественная литература», 1983 г.
  20. Анненков Ю. П. «Повесть о пустяках». — М: Изд-во Ивана Лимбаха, 2001 г.
  21. 1 2 Сергей Осипов. «Страсти по Фоме. Книга третья. Книга Перемен», — М.: Вагриус, 2003 г.
  22. Дарья Донцова. «Доллары царя Гороха». — М.: Эксмо, 2004 г.
  23. Маяковский В.В. Полное собрание сочинений в тринадцати томах. — Москва, «ГИХЛ», 1955-1961 гг.
  24. Успенский А. А. На войне, В плену. — СПб.: Лимбус Пресс, 2014 г.

См. также

править