Пожарские котлеты
Пожа́рские котле́ты — рубленые котлеты из курицы, панированные в сухарях из белого хлеба. Отличаются сочностью и хрустящей корочкой. Существование понятия изначально апокрифично и составлено, в основном, из легенд рекламного характера. Изначально котлеты готовились предположительно из телятины. Свой современный вид они приобрели в 1830-1840-х годах уже при Дарье Пожарской, унаследовавшей трактир отца.
Происхождение названия пожарских котлет связано с Евдокимом Пожарским, владевшим в начале XIX века трактира и одноимённой гостиницы «Пожарская» в Торжке. Возникшая позже популярная легенда, связывающая появление пожарских котлет с именем князя Дмитрия Пожарского, освободителя Москвы от польско-литовских оккупантов не имеет никаких подтверждений.
Пожарские котлеты в афоризмах и кратких высказываниях
править| — Александр Пушкин, Из письма к Соболевскому, 9 ноября 1826 |
…въ гостиницѣ Пожарской приготовляются очень вкусныя котлеты; онѣ дѣлаются изъ курицы и таютъ во рту...[2] | |
| — Михайло Жданов, «Путевыя записки по Россіи», май 1838 |
| — Панкратий Сумароков, 1830-е |
| — Сергей Аксаков, «История моего знакомства с Гоголем» (вступление), 1850-е |
| — Сергей Аксаков, «История моего знакомства с Гоголем» (вступление), 1850-е |
Успокоившись, принялись мы рассматривать свои котлеты, и что же оказалось? В каждой из них мы нашли по нескольку десятков таких же длинных белокурых волос! Как они туда попали, я и теперь не понимаю.[4] | |
| — Сергей Аксаков, «История моего знакомства с Гоголем» (вступление), 1850-е |
Наконец припадок смеха прошел. Вера попросила себе разогреть бульону; а мы трое, вытаскав предварительно все волосы, принялись мужественно за котлеты.[4] | |
| — Сергей Аксаков, «История моего знакомства с Гоголем» (вступление), 1850-е |
Попробуем сначала пожарских котлет. Ведь я тебе, кажется, рассказывал, что старуха Пожарская переехала к нам из Торжка и теперь ее котлеты в большой моде. Сам Государь, говорят, изволил их кушать.[5] | |
| — Борис Садовско́й, «Пшеница и плевелы», до 1941 |
...в Торжке не найдешь теперь и знаменитых пожарских котлет: их лучше делают в Петербурге.[6] | |
| — Иван Гончаров, Фрегат «Паллада», 1855 |
| — Лев Толстой, «Два гусара», 1856 |
| — Александр Островский, Дневник, 1856 |
Рецепт куриных котлет был дан хозяйке постоялого двора одним несчастным французом, который не мог иначе заплатить за приют...[9] | |
| — Теофиль Готье, «Путешествие в Россию», 1867 |
— Кристальная душа-то! Пожарскую котлету лопает.[10] | |
| — Аркадий Аверченко, «Подходцев и двое других», 1917 |
| — Константин Вагинов, «Бамбочада», 1931 |
...жареный гусь под яблоками, с шинкованной капустой красной, с румяным пустотелым картофельцем ― «пушкинским», курячьи, «пожарские» котлеты на косточках в ажуре...[12] | |
| — Иван Шмелёв, «Лето Господне», 1944 |
| — Бронислав Холопов, «Старицкие прелюды», 1999 |
Что ж, в совершенном безразличии подумал Огрызков, наверно, и подпольные секретари обожают пожарские котлеты, не все же питаются концентратами с московского пищекомбината имени товарища Микояна.[14] | |
| — Василь Быков, «Болото», 2001 |
Через несколько дней потом Пожарская была вызвана по эстафете в Петербург, где ей приказано было приготовить для царского стола по её способу куриные котлеты, ставшие с тех пор известными под именем «пожарских»...[3] | |
| — Людмила Свистунова, «Маленький Торжок как зеркало русской души», 2012 |
Появился Торжок только тогда, когда через него проехал из Москвы в Петербург и обратно Александр Сергеевич Пушкин и отведал в придорожной гостинице у Дарьи Евдокимовны Пожарской её знаменитых пожарских котлет ― этих тульских пряников Торжка...[15] | |
| — Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013 |
...мало кто знает, что в советское время пожарские котлеты были побратимами киевских котлет, и в тридцатых годах даже шла речь о том, чтобы поместить их изображения, вышитые золотыми и серебряными нитями, вместо шести голубей на герб Торжка.[15] | |
| — Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013 |
Памятника пожарским котлетам нет до сих пор. Не то чтобы паре котлет на тарелке с картофельным пюре и кружочками соленых огурцов по краю, но даже и одной на вилке.[15] | |
| — Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013 |
Пожарские котлеты в публицистике и документальной прозе
правитьКто-то искал счастья по всему миру и нашел же его, воротясь, у своего изголовья. <...> Видно, уж так заведено в мире, что на Волге и Урале не купишь на рынках хорошей икры; в Эперне не удастся выпить бутылки хорошего шампанского, а в Торжке не найдешь теперь и знаменитых пожарских котлет: их лучше делают в Петербурге.[6] | |
| — Иван Гончаров, Фрегат «Паллада», 1855 |
Баталия в ресторане. 6 августа в буфете ресторана «Аквариум» на Садовой улице, французский гражданин Пьер Метро, во время ужина был ушиблен запущенной в него косточкой от пожарской котлеты. Полагая, что кость пущена в него напротив сидящим посетителем, оказавшимся в последствии мещ. Михаилом Шибалиным, Метро вошел в азарт и запустил в Шибалина стулом. Инцидент повлек за собой составление полицейского протокола.[16] | |
| — Баталия в ресторане, «Московский листок», 10 сентября 1904 |
...нельзя забывать, что в кольцо, само собой, входят как весьма значительные звенья также города Тверь и Торжок. Через эти города пролегает тракт, соединяющий две столицы России, и Пушкин проезжал по нему, как исчислили дотошные пушкинисты, 23 раза ― будем надеяться, что это точно. Никто из жителей обоих городов, говоря о Пушкине, не забудет напомнить, что тот прославил «с пармезаном макарони» у тверских рестораторов «Гальяни иль Кольони» и русские пожарские котлеты в Торжке. Правда, есть слух, что хозяйка гостиницы и ресторации мадам Пожарская получила секрет изготовления котлет, понравившихся аж императору Николаю I, будто бы от француза, которому за пребывание в торжокском отеле и расплатиться было нечем, кроме как славным рецептом.[13] | |
| — Бронислав Холопов, «Старицкие прелюды», 1999 |
Великий поэт частенько приезжал в Торжок. И конечно же, не обходил вниманием знаменитую гостиницу Пожарского, которую воспел в форме шутливого путеводителя... <...> Заведение родилось в конце XVIII в., когда ямщик Дмитрий Пожарский построил постоялый двор. Потом он вырос до звания гостиницы (естественно, с трактиром), а в 1811 г. предприятие унаследовал Евдоким, сын Дмитрия Пожарского, который и сделал из него настоящий всероссийский бренд. Сами посудите, ведь не только Пушкин хвалил гостиницу и её котлеты. Академик Лихачёв метко заметил, что «через гостиницу Пожарских прошла вся русская культура XIX в.» Писатель и драматург П. Сумароков с восторгом пишет: «Кому из проезжающих не известна гостиница Пожарских? Она славится котлетами, и мы были довольны обедом. В нижнем ярусе находится другая приманка ― лавка с сафьяновыми изделиями, сапожками, башмаками, ридикюлями, футлярами и др. Женщины, девки вышивают золотом, серебром, и мимолётные посетители раскупают товар для подарков». На почтовой станции в Торжке останавливается и Пьер Безухов, герой «Войны и мира» Л. Н. Толстого.[3] | |
| — Людмила Свистунова, «Маленький Торжок как зеркало русской души», 2012 |
Что же касается пожарских котлет, то они получили ещё и царское благословение. Версий, правда, по этому поводу минимум две. Первая родилась со слов И. А. Иванова, председателя Тверской архивной комиссии: «Был Высочайший проезд. Дарья Евдокимовна упросила князя Волконского дозволить ей подать Государю и Государыне завтрак. Завтрак был принят и одобрен. Через несколько дней потом Пожарская была вызвана по эстафете в Петербург, где ей приказано было приготовить для царского стола по её способу куриные котлеты, ставшие с тех пор известными под именем «пожарских». Щедро награждённая, Пожарская возвратилась в Торжок, но затем часто ездила в Петербург и всегда останавливалась у князя Волконского».[3] | |
| — Людмила Свистунова, «Маленький Торжок как зеркало русской души», 2012 |
Вторая версия не столь авторитетна и присваивает лавры благодетеля пожарских котлет Николаю I, который якобы «проездом из Санкт-Петербурга остановился у Пожарского. Меню было заранее оговорено, в нём значились котлеты из телятины. Однако же телятины ― о ужас! ― в нужный момент не нашлось. Евдоким Пожарский (он тогда ещё был жив) на свой страх и риск распорядился, чтобы приготовили котлеты из курятины. Эти котлеты неожиданно понравились царю, и он распорядился, чтобы им присвоили название «пожарские».[3] | |
| — Людмила Свистунова, «Маленький Торжок как зеркало русской души», 2012 |
Появился Торжок только тогда, когда через него проехал из Москвы в Петербург и обратно Александр Сергеевич Пушкин и отведал в придорожной гостинице у Дарьи Евдокимовны Пожарской её знаменитых пожарских котлет ― этих тульских пряников Торжка и его же градообразующих предприятий. Двадцать раз пришлось Пушкину проехать через город и даже посвятить ему о нём целое четверостишие в стихотворении «Подорожная», прежде чем до нас, наконец, дошло ― Торжок есть.[15] | |
| — Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013 |
О пожарских котлетах надо рассказать отдельно от мух. История их создания, если верить краеведам, уходит в глубь веков. Сначала они утверждали, что рецепт котлет принадлежит если и не самому князю Пожарскому, то уж точно его повару. Потом оказалось, что в те далекие времена на Руси мухи уже были, а котлет еще не было, и пришлось признать, что Дарья Евдокимовна сама придумала этот рецепт. В конечном итоге угомонились на том, что ее предки по отцовской линии происходили от крепостных крестьян князя Пожарского.[15] | |
| — Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013 |
Едва утихли споры, как разыскались новые документы, неопровержимо свидетельствующие о том, что рецептом котлет расплатился с хозяйкой гостиницы проезжий француз. То ли шерамыжник издержался так, что не смог заплатить за ночлег и обед, то ли проиграл рецепт в карты ― неизвестно. Говорят, что в бумагах покойной Пожарской наследники отыскали даже пиковую даму, на рубашке которой был записан рецепт, но она оказалась краплёной. Все это, конечно, совершенные враки, поскольку Дарья Евдокимовна была девицей, и не только с заезжим французом, но даже и с кастрированным котом своим Василием в карты играла в подкидного дурака исключительно на щелбаны, а не на рецепты котлет. Тем не менее, кое-кто утверждал, что рецепт, проигранный французом, был и вовсе рецептом киевских котлет, но в начале девятнадцатого века Киев от Торжка был так далеко, что поверить в бузину в огороде еще можно, а в киевского дядьку и тем более француза…[15] | |
| — Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013 |
Космополиты договаривались даже до того, что пожарские котлеты генеалогически восходят к французским де-воляй, но им (не котлетам, а космополитам) повезло ― времена тогда были уже оттепельные и потому дело прикрыли, не доведя до кулинарной экспертизы, сославшись на ее невозможность ввиду отсутствия куриного мяса, яиц, сливочного масла и панировочных сухарей у следствия. Кстати сказать, мало кто знает, что в советское время пожарские котлеты были побратимами киевских котлет, и в тридцатых годах даже шла речь о том, чтобы поместить их изображения, вышитые золотыми и серебряными нитями, вместо шести голубей на герб Торжка. Нынче об этом никто и не вспоминает ни с той, ни с другой стороны. Спроси теперь новотора, а пуще новоторку, о киевских котлетах, так тотчас услышишь, что и свинину в них добавляют, и сало вместо сливочного масла, и даже куриные косточки в них чуть ли не собачьи.[15] | |
| — Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013 |
К столетней годовщине смерти великого поэта новоторы решили поставить Пушкину памятник. Учитывая тот факт, что проезжал Александр Сергеевич через Торжок не два, не пять, а целых двадцать раз, памятник должен был быть, как минимум, конным. На конный Москва разрешения не дала из самой обычной зависти, а вовсе не потому, что конных памятников поэтам не бывает. Тогда решили изваять поэта за бронзовым двухтумбовым столом красного дерева с рукописью романа «Евгений Онегин» в левой руке и вилкой с наколотой пожарской котлетой в правой. Пока согласовывали проект, пока выбивали финансирование… В семьдесят третьем году от бронзового стола, рукописи, котлеты и вилки осталась только курчавая голова на скромном постаменте, которую и установили на площади Пушкина. Памятника пожарским котлетам нет до сих пор. Не то чтобы паре котлет на тарелке с картофельным пюре и кружочками соленых огурцов по краю, но даже и одной на вилке.[15] | |
| — Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013 |
Пожарские котлеты в мемуарах, письмах и дневниковой прозе
править…въ гостиницѣ Пожарской приготовляются очень вкусныя котлеты; онѣ дѣлаются изъ курицы и таютъ во рту: совѣтую всѣмъ проѣзжающимъ чрезъ Торжокъ покушатъ ихъ. Порція, или двѣ котлетки стоютъ только рубль.[2] | |
| — Михайло Жданов, «Путевыя записки по Россіи», май 1838 |
Про города я также не скажу ни слова: про нихъ писано и переписано двадцать разъ, и лучше и дѣльнѣе меня. Новгородъ съ развалившеюся Вѣчевой башней, Софійскимъ соборомъ, Торжокъ съ котлетами Пожарскаго, Валдай съ колокольчиками и баранками — все это извѣстно каждому изъ васъ. Замѣчу одно: такъ какъ дѣло идетъ! о мѣстахъ историческихъ, въ которыхъ заключена вся слава Россіи, то вы можете подумать, что котлеты Пожарскаго въ Торжкѣ имѣютъ какое нибудь отношеніе къ спасителю отечества, князю Пожарскому. Ничуть не бывало: производствомъ этихъ котлетъ занимается торжковскій мѣщанинъ, случайно носящій фамилію великаго человѣка.[17] | |
| — Иван Белов, «Дядя Василий и ямщик Степан» (дорожные заметки), декабрь 1851 |
Проездный город, чтобы его помнили, непременно должен иметь какую-нибудь съестную особенность. Торжок известен пожарскими котлетами, Валдай ― баранками, Тверь когда-то, по словам Пушкина, славилась макаронами, а теперь пряниками. Для путешественника любо, когда он проезжает чистым, веселым городом, в котором можно остановиться в удобной гостинице и поесть хорошо, и потолковать с ловким прислужником о местных достопримечательностях. Такой город непременно покажется ему цветущим в торговом и промышленном отношении, так он его и занесет в свои записки.[8] | |
| — Александр Островский, Дневник, 1856 |
Гоголь был тогда еще немножко гастроном; он взял на себя распоряжение нашим кофеем, чаем, завтраком и обедом. Ехали мы чрезвычайно медленно, потому что лошади, возившие дилижансы, едва таскали ноги, и Гоголь рассчитал, что на другой день, часов в пять пополудни, мы должны приехать в Торжок, следственно должны там обедать и полакомиться знаменитыми котлетами Пожарского, и ради таковых причин дал нам только позавтракать, обедать же не дал. Мы весело повиновались такому распоряжению. Вместо пяти часов вечера мы приехали в Торжок в три часа утра.[4] | |
| — Сергей Аксаков, «История моего знакомства с Гоголем» (вступление), 1850-е |
Гоголь шутил так забавно над будущим нашим утренним обедом, что мы с громким смехом взошли на лестницу известной гостиницы, а Гоголь сейчас заказал нам дюжину котлет с тем, чтоб других блюд не спрашивать. Через полчаса были готовы котлеты, и одна их наружность и запах возбудили сильный аппетит в проголодавшихся путешественниках. Котлеты были точно необыкновенно вкусны, но вдруг (кажется, первая Вера) мы все перестали жевать, а начали вытаскивать из своих ртов довольно длинные белокурые волосы. Картина была очень забавная, а шутки Гоголя придали столько комического этому приключению, что несколько минут мы только хохотали, как безумные.[4] | |
| — Сергей Аксаков, «История моего знакомства с Гоголем» (вступление), 1850-е |
Успокоившись, принялись мы рассматривать свои котлеты, и что же оказалось? В каждой из них мы нашли по нескольку десятков таких же длинных белокурых волос! Как они туда попали, я и теперь не понимаю. Предположения Гоголя были одно другого смешнее. Между прочим он говорил с своим неподражаемым малороссийским юмором, что верно повар был пьян и не выспался, что его разбудили и что он с досады рвал на себе волосы, когда готовил котлеты; а может быть, он и не пьян и очень добрый человек, а был болен недавно лихорадкой, отчего у него лезли волосы, которые и падали на кушанье, когда он приготовлял его, потряхивая своими белокурыми кудрями.[4] | |
| — Сергей Аксаков, «История моего знакомства с Гоголем» (вступление), 1850-е |
Мы послали для объяснения за половым, а Гоголь предупредил нас, какой ответ мы получим от полового: «Волосы-с? Какие же тут волосы-с? Откуда притти волосам-с? Это так-с, ничего-с! Куриные перушки или пух, и проч., и проч.» В самую эту минуту вошел половой и на предложенный нами вопрос отвечал точно то же, что говорил Гоголь, многое даже теми же самыми словами. Хохот до того овладел нами, что половой и наш человек посмотрели на нас, выпуча глаза от удивления, и я боялся, чтобы Вере не сделалось дурно. Наконец припадок смеха прошел. Вера попросила себе разогреть бульону; а мы трое, вытаскав предварительно все волосы, принялись мужественно за котлеты.[4] | |
| — Сергей Аксаков, «История моего знакомства с Гоголем» (вступление), 1850-е |
Рецепт куриных котлет был дан хозяйке постоялого двора одним несчастным французом, который не мог иначе заплатить за приют и таким образом помог этой женщине составить целое состояние. Куриные котлеты действительно вкуснейшее блюдо.[9] | |
| — Теофиль Готье, «Путешествие в Россию», 1867 |
И скоромникам тоже богато подавали. Кулебяки, крокеточки, пирожки; два горячих ― суп с потрохом гусиным и рассольник; рябчики заливные, отборная ветчина «Арсентьича». Сундучного ряда, слава на всю Москву, в зеленом ростовском горошке-молочке; жареный гусь под яблоками, с шинкованной капустой красной, с румяным пустотелым картофельцем ― «пушкинским», курячьи, «пожарские» котлеты на косточках в ажуре...[12] | |
| — Иван Шмелёв, «Лето Господне», 1944 |
После визита в Торжок дня не проходило, чтобы я не вспоминал о пожарских котлетах. Хотелось их сделать самому, но, как и у всякого химика, у меня просто руки чесались что-нибудь изменить в рецепте их приготовления. Замыслил я пожарские котлеты, отличные тем, что в них монополия куриного мяса заменяется тройственным союзом мяса куриных ног, филе индейки и утиных грудок в равном соотношении. Кроме того, в фарш для котлет добавил рубленой зелени ― укропа и петрушки. Не потому, чтобы я очень любил зелень, а потому, что мне нравится разноцветное. Всё остальное почти ничем не отличается от общеизвестного рецепта.[15] | |
| — Михаил Бару, «Замок с музыкой», 2013 |
Пожарские котлеты в беллетристике и художественной литературе
правитьВ 1800-х годах, в те времена, когда не было еще ни железных, ни шоссейных дорог, ни газового, ни стеаринового света <...>, ― в те наивные времена, когда из Москвы, выезжая в Петербург в повозке или карете, брали с собой целую кухню домашнего приготовления, ехали восемь суток по мягкой, пыльной или грязной дороге и верили в пожарские котлеты, в валдайские колокольчики и бублики, <...> ― в губернском городе К. был съезд помещиков, и кончались дворянские выборы.[7] | |
| — Лев Толстой, «Два гусара», 1856 |
Когда снова пришлось сесть в вагон, он уже досадовал на его железные стены и на маленькое окно, о которое разбивались солнечные лучи. Но утомление требовало сна, и он уснул, забыв об опасении, возбуждённом в нём станционным борщом и громадными, как подошвы, так называемыми, пожарскими котлетами.[18] | |
| — Александр Фёдоров, «Чиновник», 1910 |
Разочарованные, опечаленные, оба друга с опущенными головами побрели в буфет. | |
| — Аркадий Аверченко, «Подходцев и двое других», 1917 |
Тогда отец Фёдор, переговорив с попадьёй, решил украсить свое меню кроликами, мясо которых превосходит по вкусу мясо цыплят. Из кроликов приготовляли жаркое, битки, пожарские котлеты; кроликов варили в супе, подавали к ужину в холодном виде и запекали в бабки. Это не привело ни к чему. Отец Федор подсчитал, что при переходе исключительно на кроличий паек семья сможет съесть за месяц не больше сорока животных, в то время как ежемесячный приплод составляет девяносто штук, причем число это с каждым месяцем будет увеличиваться в геометрической прогрессии.[19] | |
| — Илья Ильф, Евгений Петров, «Двенадцать стульев» (глава III), 1927 |
| — Константин Вагинов, «Бамбочада», 1931 |
Приятели отправились к Сен-Жоржу. | |
| — Борис Садовско́й, «Пшеница и плевелы», до 1941 |
― Что-то я не пойму, чего вы хотите, молодой человек! Еще не выпили и не закусили, подавиться, кажется, было нечем. | |
| — Давид Дар, «Богиня Дуня и другие невероятные истории», 1964 |
Завтра благотворительные скачки ― не пойдешь? Ника у Келебердинских приз возьмет. А у меня вся неделя занята. Кружечный сбор, мы записываем на «красное яичко» воинам. Музыкальный вечер. Рублей сто пятьдесят выручим. За порцию пожарских котлет берем два рубля, два ломтика осетрины ― тоже два. А как же? Потом в городском саду дивертисмент, а в июле сбор лекарственных растений.[21] | |
| — Виктор Лихоносов, «Ненаписанные воспоминания. Наш маленький Париж» (часть вторая), 1983 |
Там же генерал и объявил Огрызкову, что ему всё известно, что подобные отношения между поваром и генеральской женой недопустимы и он отсылает повара-диверсанта и разведчика в партизанскую зону ― на исправление. Куда? ― поинтересовался ошеломлённый повар. В распоряжение белорусского друга генерала ― подпольного секретаря обкома. Что ж, в совершенном безразличии подумал Огрызков, наверно, и подпольные секретари обожают пожарские котлеты, не все же питаются концентратами с московского пищекомбината имени товарища Микояна. В тот же день он собрал свой вещмешок и, недолго помявшись перед генеральской спальней, где, запёршись, плакала несчастная Анечка, пошёл на электричку.[14] | |
| — Василь Быков, «Болото», 2001 |
Пожарские котлеты в поэзии
править
| — Александр Пушкин, Из письма к Соболевскому, 9 ноября 1826 |
| — Аркадий Бухов, «Письмо к редактору», 1913 |
Когда покушать хочется поэту, | |
| — Александр Архангельский, «Пустынин и пожарская котлета», 1920 |
Источники
править- ↑ 1 2 Пушкин А. С. Полное собрание сочинений, 1837-1937: В 16 т. Т. 3
- ↑ 1 2 Жданов М. Путевыя записки по Россіи. — СПб.: 1843. — С. 26, 4.
- ↑ 1 2 3 4 5 Людмила Свистунова, Маленький Торжок как зеркало русской души. — Москва, Зеркало мира, № 1, 2012 г.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 С. Т. Аксаков в сборнике: Литературные мемуары. Гоголь в воспоминаниях современников. Под общей редакцией: Н. Л. Бродского, Ф. В. Гладкова, Ф. М. Головченко, Н. К. Гудзия. — М.: Государственное Издательство Художественной Литературы, 1952 г.
- ↑ 1 2 Садовской Б.А. «Пшеница и плевелы». — Журнал «Новый Мир», № 11 — 1993 г.
- ↑ 1 2 И.А. Гончаров. Фрегат «Паллада». — Л.: «Наука», 1986 г.
- ↑ 1 2 Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 22 т., т.2. — Москва, «Художественная литература», 1978—1985 гг.
- ↑ 1 2 А.Н.Островский. Дневник. В сборнике: Вся жизнь театру. Сост., примеч. и имен. указ. Н. С. Гродской, Вступ. стат. С. Е. Шаталова.— М., 1989 г.
- ↑ 1 2 Готье, Т. Путешествие в Россию. — М.: Мысль, 1988. — С. 400.
- ↑ 1 2 А.Т. Аверченко. «Шутка мецената». Олма-Пресс, 2001. «Подходцев и двое других» (1917)
- ↑ 1 2 К.К. Вагинов. Полное собрание сочинений в прозе. — СПб.: «Академический проект», 1999 г.
- ↑ 1 2 Шмелёв И.С. Избранные сочинения в двух томах. Том 2. Рассказы. «Богомолье». «Лето Господне». — Москва, «Литература», 1999 г.
- ↑ 1 2 Бронислав Холопов. Старицкие прелюды. — Москва, «Дружба народов», №6, 1999 г.
- ↑ 1 2 Василь Быков. «Бедные люди». — Москва, «Вагриус», 2002 г.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Михаил Бару. «Замок с музыкой». — Саратов: «Волга», № 3-4 за 2013 г.
- ↑ Хроника. Московская жизнь. Вести. Баталия в ресторане. — М.: «Московский листок», 10 сентября 1904 г.
- ↑ Белов И. Д. Дядя Василий и ямщик Степан (дорожные заметки). — СПб.: «Современникъ», No 6, 1854 г.
- ↑ А. М. Фёдоров. Королева : Рассказы. — М.: Моск. книгоиздательство, 1910 г.
- ↑ Илья Ильф, Евгений Петров. «Двенадцать стульев». — М.: Вагриус, 1997 г.
- ↑ Давид Дар. Богиня Дуня и другие невероятные истории. — М.-Л.: «Советский писатель», 1964 г.
- ↑ В. И. Лихоносов. Ненаписанные воспоминания. Наш маленький Париж. — М.: Советский писатель, 1987 г.
- ↑ Аркадий Бухов в сборнике: Поэты «Сатирикона». Библиотека поэта (большая серия). — Л.: Советский писатель, 1966 г.
- ↑ А. Г. Архангельский. Известия редакционного коллектива и бюро могильщиков. — М.: Вопросы литературы, Выпуск II за 1995 г.
