Ария
А́рия (итал. aria — воздух) — сольное вокальное произведение для голоса с аккомпанементом, условно соответствующее драматическому монологу. Арии как правило представляют собой наиболее известные или значимые части оперы, оперетты, оратории или кантаты. Как производное от арии вокальной, под таким названием встречаются также музыкально-инструментальные пьесы певучего характера.
| Ария | |
| |
 Статья в Википедии
| |
 Медиафайлы на Викискладе
|
Ария отличается широкой распевностью, иногда сложным, виртуозным характером. Часто арии предшествует речитатив. Разновидностями арии являются арие́тта (небольшая ария) или ариозо. Для последнего характерна более свободная композиция, как правило, это монолог одного из персонажей. Близки к арии также кабалетта, в которой мелодия и слова носят героический характер, и каватина — романтическая песенная ария.
Ария в афоризмах и кратких цитатах
править| — Иван Долгоруков, «Повесть о рождении моем, происхождении и всей моей жизни...», 1788-1822 |
Я никогда не учился музыке и правил ее совсем не знал, следовательно, мог петь по навычке народную песню, но не арию в опере с оркестром. <...> Я все свои арии вытверживал наизусть, как урок грамматики.[1] | |
| — Иван Долгоруков, «Повесть о рождении моем, происхождении и всей моей жизни...», 1788-1822 |
| — Фёдор Нессельроде, из письма Петру Вяземскому, 4 июля 1830 |
Истинные ценители зачастую с наслаждением слушают одну и ту же арию, хотя знают в ней каждую ноту. | |
| — Фёдор Нессельроде, из письма Петру Вяземскому, 4 июля 1830 |
...вышла вперед Лауретта и, не снимая маски, запела совершенно незнакомую для меня арию. Слова были престранные: умирающая богоотступница прощалась с своим любовником; она пела, что в беспредельном пространстве и навсегда, с каждой протекшей минутою станет увеличиваться расстояние, их разделяющее, как вечность, будут бесконечны ее страдания, и их души, как свет и тьма, никогда не сольются друг с другом. Всё это выражено было в превосходных стихах...[2] | |
| — Михаил Загоскин, «Вечер на Хопре», 1834 |
...арія представляетъ болѣе средствъ примадоннѣ выказать свое искусство, тѣмъ болѣе, что дуэтъ, помѣщенный въ этомъ мѣстѣ, не совсѣмъ блистателенъ; но полагаемъ, что слѣдуетъ, по крайней мѣрѣ, выбирать арію, которая соотвѣтствовала бы характеру оперы. Впрочемъ мы вообще не охотники до вставныхъ арій...[3] | |
| — Феофил Толстой, «Отелло, Россини», 1853 г. |
Мне мил этот общий говор толпы, он ласкает мой слух пуще лучшей итальянской арии, несмотря на то что в нем нередко звучат самые странные, самые фальшивые ноты.[4] | |
| — Михаил Салтыков-Щедрин, «Губернские очерки» (Введение), 1857 |
...ария соответствует монологу в драме; под формой арии разумеется сольное пение, в котором выражается какое-нибудь душевное настроение.[5] | |
| — Антоний Аренский, «Руководство к изучению форм инструментальной и вокальной музыки», 1891 |
Ария в публицистике, критике и документальной прозе
правитьВъ партитурѣ Россиня, при появленіи на сцену Дездемоны, написанъ дуэтъ для двухъ сопрано, но примадонны замѣняютъ его обыкновенно аріею. Конечно, арія представляетъ болѣе средствъ примадоннѣ выказать свое искусство, тѣмъ болѣе, что дуэтъ, помѣщенный въ этомъ мѣстѣ, не совсѣмъ блистателенъ; но полагаемъ, что слѣдуетъ, по крайней мѣрѣ, выбирать арію, которая соотвѣтствовала бы характеру оперы. Впрочемъ мы вообще не охотники до вставныхъ арій, и въ особенности до аріи въ родѣ той, которую г-жа Спеція выбрала для своего дебюта. Возможно ли было вставить какую-то польку-мазурку въ партію Дездемоны!! По окончаніи аріи, Дездемона уходитъ, и сцена остается пустою![3] | |
| — Феофил Толстой, «Отелло, Россини», 1853 г. |
...мне отрадно и весело шататься по городским улицам, особливо в базарный день, когда они кипят народом, когда все площади завалены разным хламом: сундуками, бураками, ведерками и проч. Мне мил этот общий говор толпы, он ласкает мой слух пуще лучшей итальянской арии, несмотря на то что в нем нередко звучат самые странные, самые фальшивые ноты.[4] | |
| — Михаил Салтыков-Щедрин, «Губернские очерки» (Введение), 1857 |
Г-жа Бернарди поёт свою прелестную арию, но поёт совершенно иным образом, нежели г. Чеккони. <...> Слушая её, думаешь, что она разом поёт две арии: одну полутоном выше, другую — полутоном ниже, аплодировал ей только действительный статский советник, но и сей оробел.[6] | |
| — Михаил Салтыков-Щедрин, «Карл Смелый». Опера в трех действиях, музыка Дж. Россини, 1863 |
| — Мария Давыдова, «Вольфганг Амадей Моцарт. Его жизнь и музыкальная деятельность», 1891 |
...ария соответствует монологу в драме; под формой арии разумеется сольное пение, в котором выражается какое-нибудь душевное настроение. Ария может состоять из двух частей: первая в медленном темпе, вторая — в быстром. Обыкновенно ария пишется в форме песни или рондо; иногда в форме сонатного аллегро, но без разработки. | |
| — Антоний Аренский, «Руководство к изучению форм инструментальной и вокальной музыки», 1891 |
Одна из важнейший частей оперы — ария, то есть пьеса для соло с оркестром лирического, в широком смысле слова, содержания (в отличие от эпического рода, баллады). Функция арии — обычно выражение какого-либо чувства, обращение к кому и чему-либо, размышление, описание и т. д. В драматическом произведении ария обычно создаёт известную задержку действия, ради более широкого развития лирических моментов («динамика состояний»).[8] | |
| — Игорь Способин, «Музыкальная форма», 1947 |
Ария, как правило, ясно отделена от окружающей музыки и представляет собой вполне оформленный и замкнутый музыкальный организм. Длина арии более или менее значительна, но никаких определенных требований в этом отношении нет.[8] | |
| — Игорь Способин, «Музыкальная форма», 1947 |
Известно, что самым высоким тоном колоратурного сопрано является «фа» третьей октавы (1354 Гц) из знаменитой арии «Царицы ночи» в «Волшебной флейте» Моцарта при исполнении «стаккато».[9] | |
| — Сергей Рязанцев, «В мире запахов и звуков», 1997 |
И я… И вы… И мы все… Все мы ― живые пародии на нормальных людей, которые существуют лишь за пределами нашей пародийной страны. И все герои нашей великой русской литературы ― пародии. Не только уже упомянутый Онегин (пародия на Байрона), но и его друг-соперник Ленский (чья сладкая предсмертная ария «Куда, куда?..» ― чистейшая же пародия на немецкий романтизм!)...[10] | |
| — Эдуард Русаков, «Бумажная маска», 2013 |
Ария в мемуарах, письмах и дневниковой прозе
правитьМимоходом оставлю здесь в памяти два случая, очень мелкие по себе, но означающие характер человеческий и потому заслуживающие, чтоб об них сказать нечто. В самое жаркое время моей игры, когда я один на сцене пел очень чувствительную арию, нечаянно порвалась нитка в погоне на плече, и посыпались с меня крупные жемчуги как град. Я весь был в роле и конечно бы этого не заметил, но великая княгиня, не снимавшая глаз с своих вещей, тотчас увидела урон их и не могла воздержаться, чтоб не вскрикнуть: «Ах!» — привставши с своего места. Это меня привело в смущение, и я с трудом мог опять войтить в свой театральный характер. Слава Богу, однако, ничего не пропало.[1] | |
| — Иван Долгоруков, «Повесть о рождении моем, происхождении и всей моей жизни...», 1788-1822 |
Я никогда не учился музыке и правил ее совсем не знал, следовательно, мог петь по навычке народную песню, но не арию в опере с оркестром. Однако же я пел в операх, и самые значительные роли, не ошибаясь ни в одной ноте, напротив, случалось иногда в квартетах, где так музыка многосложна и сбивчива, помогать другим, мурлыча про себя их партию, и всегда кстати и вовремя попадал в свое собственное место. Действие памяти счастливой и верного слуха от природы. Я все свои арии вытверживал наизусть, как урок грамматики.[1] | |
| — Иван Долгоруков, «Повесть о рождении моем, происхождении и всей моей жизни...», 1788-1822 |
Какое впечатление производила бы она, если бы природа наделила её душой! Все свои арии она пела одинаково. <...> Госпожа Каталани исполняет обычно не более дюжины арий, с которыми и разъезжает по Европе. Достаточно услышать её один раз, чтобы вечно сожалеть о том, что природа не вложила в этот изумительный инструмент хоть немного души. <...> Как бы ни звался композитор, Каталани исполняет всегда одно и то же: целый ряд фиоритур, большей частью дурного вкуса. | |
| — Стендаль, Дневник, 1817 |
На вызовы и громкие крики после последней арии, которой заканчивался концерт, она <Генриетта Зонтаг> вдруг вышла с нотами в руках и в наступившей глубокой тишине к всеобщему изумлению спела «God save the King» на польском языке. | |
| — Фёдор Нессельроде, из письма Петру Вяземскому, 4 июля 1830 |
...люди скудные умом не имеют понятия, что есть оперы, где нет арий, а только дуэты, трио и т. п., они не соображают, что есть много арий, не пригодных для исполнения на концерте, которые требуют движения, драматической игры. Истинные ценители зачастую с наслаждением слушают одну и ту же арию, хотя знают в ней каждую ноту. У неё есть арии, которые я готов слушать сотню раз подряд. Перечислю Вам несколько. Например, каватина из «Gazza ladra» — Mi balza il cor: в жизни никто её не пел, как она — обратите внимание на отзвук, который слышится в конце каждой фразы. A quanto lacrima из «Девы озера»! Потом большая ария Пачини, которую он создал для мадам Паста, — красивейшая ария, но немного слишком серьёзная. (Какой прекрасный композитор Пачини. Без сомнения, он первый в Европе после Россини.) А когда она поет немецких композиторов, она просто бесподобна. Ария Агаты из «Вольного стрелка» — швейцарская мелодия, разновидность тирольской песни. | |
| — Фёдор Нессельроде, из письма Петру Вяземскому, 4 июля 1830 |
| — Пётр Вяземский, Записные книжки, 27 ноября 1834 |
| — Леонид Утёсов, «Спасибо, сердце!», 1982 |
Ария в беллетристике и художественной прозе
править...капельмейстер поднял кверху сглоданную бычачью кость, которая служила ему палочкою, махнул, и весь оркестр грянул увертюру из «Волшебной флейты». Надобно сказать правду: были местами нескладные и дикие выходки, а особливо кларнетист, который надувал свой инструмент носом, часто фальшивил, но, несмотря на это, увертюра была сыграна недурно. После довольно усиленного аплодисмента вышла вперед Лауретта и, не снимая маски, запела совершенно незнакомую для меня арию. Слова были престранные: умирающая богоотступница прощалась с своим любовником; она пела, что в беспредельном пространстве и навсегда, с каждой протекшей минутою станет увеличиваться расстояние, их разделяющее, как вечность, будут бесконечны ее страдания, и их души, как свет и тьма, никогда не сольются друг с другом. Всё это выражено было в превосходных стихах; а музыка!.. О, мой друг! Где я найду слов, чтоб описать тебе ту неизъяснимую тоску которая сжала мое бедное сердце, когда эти восхитительные и адские звуки заколебали воздух? В них не было ничего земного; но и небеса также не отражались в этом голосе исполненном слез и рыданий. Я слышал и стоны осужденных на вечные мучения, и скрежет зубов, и вопли безнадежного отчаяния, и эти тяжкие вздохи, вырывающиеся и; груди, истомленной страданиями. Когда посреди гремящих крещендо, составленного из самых диких и противуположных звуков, Лауретта вдруг остановилась, общее громогласное браво раздалось по зале и несколько голосов закричали «Синьора Бальдуси, синьора Бальдуси! Покажитесь нам, снимите вашу маску!» Лауретта повиновалась; маска упала к её ногам... А ротик ротик! чудо! до самых ушей!.. Какое совершенство!.. Ах как мило она оскалила на нас свои зубы!..[2] | |
| — Михаил Загоскин, «Вечер на Хопре», 1834 |
Я помню, когда слушал в первый раз знаменитую Каталани и начинал уже понемногу приходить в восторг, вдруг вместе с одной руладою — мерзкая Дуняшка оживилась в моём воображении, стала передо мною, как тень отца перед Гамлетом, затянула свою бравурную арию, и всё очарование моё исчезло.[13] | |
| — Михаил Загоскин, «Искуситель», 1838 |
Гости захлопали с искренним восхищением. Леди Эмма вдруг застыла: Ниобея превратилась в статую. Аплодисменты ещё усилились. Сэр Вильям, щурясь у свечи, приблизил свое лицо к нотам, быстро перевернул страницы и заиграл вступление к большой арии: леди Эмма от attitudes непосредственно переходила к пению, показывая сразу все свои таланты. Она вышла из оцепенения, отдала лиру и шаль восторженно смотревшему на неё Нельсону и соединила перед своей огромной грудью руки — в одной из них был зажат кружевной платок. На опущенном лице леди Эммы вдруг появилась задумчивая улыбка, которая больше с него не сходила и не менялась до конца пения, — улыбка эта не имела никакого отношения к тому, что пела леди Эмма. Затем она медленно подняла глаза на Нельсона (этот взлет глаз был главным ее очарованием; она считала его неотразимым) и запела. Пела она долго и плохо, так что восторг на лицах гостей остыл: самым льстивым из итальянцев трудно восхищаться дурным пением. Наконец раздалось длинное fermato — такое длинное, такое fermato, что даже английским матросам, слушавшим издали с палубы, стало ясно наступление конца арии. Певица, однако, опустив голову, с задумчивой улыбкой ждала конца аккомпанемента. Нельсон, не дождавшись, восторженно захлопал по колену левой рукой (он не мог аплодировать). Гости тоже похлопали. Король встал и неожиданно залился всхлипывающим тонким смехом.[14] | |
| — Марк Алданов, «Чёртов мост» (из тетралогии «Мыслитель»), 1925 |
Только теперь Званцев очнулся по настоящему и вспомнил, что вокруг него люди, не имеющие представления не только о том, кто такая Флория Тоска, но и о смысле музыкальной драмы вообще. Нужно будет разъяснить им это. Но не сейчас. Сейчас Званцев лихорадочно перебирал в уме все знакомые арии и романсы, чтобы ответить своей неожиданной партнерше на том же, музыкальном языке. Опять попросив тишины, он запел в решетку окна: | |
| — Георгий Демидов, «Оборванный дуэт», 1973 |
Вначале хотели собраться в Тамбове, многие туда съехались, но смешной случай помешал: во время прогулки на лодках по Цне Женя Фигнер, сестра Верочки, отличная певица, так замечательно пела арии из опер, что на берегах скопились слушатели, аплодировали, кричали «браво», все это привлекло ненужное внимание. Что за компания? Кто такие? Сочли за благо из Тамбова исчезнуть.[16] | |
| — Юрий Трифонов, «Нетерпение», 1973 |
В ту зиму, как ни странно, он был счастлив. Он сочинял оперу! | |
| — И. Грекова. «Фазан», 1984 |
Исполняется кантата о том, что вчера восставать было рано, завтра ― поздно, нужно брать Зимний сейчас, как стемнеет. Ленин не участвует в общем хоре, но по глазам видно, внимательно слушает, на лице играет радостное изумление, он доволен ― пиши кантату. Она смолкает. На солнце набегает туча. Мрак. Пауза. Неожиданно вперед выступает иудушка-Троцкий, загораживает вождя мирового пролетариата. Исполняет арию, в которой выдает начало восстания, ― пиши. (Слова и ноты до невозможности плохи. Отвратительный исполнитель раз за разом даёт петуха. В кустарнике справедливое негодование.)[18] | |
| — Виктор Слипенчук, «Зинзивер», 2001 |
Ария в стихах
править
| — Василий Капнист, «Несносней гордеца творенья в свете нет...», до 1819 |
| — Николай Языков, «Другу», 1830 |
| — Саша Чёрный, «Воробьиная элегия», 1913 |
Все расплывалось в каком-то угаре, | |
| — Бенедикт Лившиц, «Сатаническая поэма», 1934 |
Его гортань, как медная труба, | |
| — Марк Тарловский, «Столетие, не больше, с небольшим...» (из цикла «Весёлый странник»), 1935 |
| — Сергей Петров, «Музыкальный дождь», 1939 |
| — Иван Елагин, «Четыре угла» (из книги «Косой полёт»), 1967 |
| — Валерий Перелешин, «Рознь» (из сборника «Ариэль»), 25 января 1974 |
Убийство ― наивная форма смерти, | |
| — Иосиф Бродский, «Стихи о зимней кампании 1980-го года», 1980 |
| — Иосиф Бродский, «Сидя в тени», 1983 |
| — Всеволод Зельченко, «Чадаев, помнишь ли былое?...», 1991 |
Портрет Дзержинского. | |
| — Василий Аксёнов, «Негатив положительного героя», 1996 г. |
― Прощай навеки! ― | |
| — Белла Ахмадулина, «Отсутствие черемухи», 2000 |
Ария в кинематографе и массовой культуре
править— Здравствуйте (Фрося плачет)! <...> | |
| — из кинофильма «Приходите завтра», 1963 |
Источники
править- ↑ 1 2 3 4 И. М. Долгоруков, «Повесть о рождении моем, происхождении и всей моей жизни, писанная мной самим и начатая в Москве, 1788-го года в августе». В 2-х томах. Том 1. — СПб.: Наука, 2004-2005 г.
- ↑ 1 2 М. Н. Загоскин. «Аскольдова могила». Романы. Повести. — М.: «Современник», 1989 г.
- ↑ 1 2 Три возраста. Дневникъ наблюденій и воспоминаній музыканта-литератора Ѳ. Толстаго. — Санктпетербургъ. Издатель, книгопродавецъ В. Исаковъ, на Невскомъ проспекте, противъ Католической церкви, въ домѣ Кудряшева. 1855 г.
- ↑ 1 2 Салтыков-Щедрин М.Е. «Губернские очерки». Собрание сочинений в двадцати томах, Том 2. — Москва, «Художественная литература», 1965 г.
- ↑ 1 2 А. С. Аренский. Руководство к изучению форм инструментальной и вокальной музыки. — М.: Государственное музыкальное издательство, научно-теоретический отдел. 1921 г.
- ↑ Салтыков-Щедрин М. Е. обрание сочинений в двадцати томах. Том 5. Критика и публицистика 1856—1864. — Москва, «Художественная литература», 1965 г.
- ↑ Давыдова М. А., Вольфганг Амадей Моцарт. Его жизнь и музыкальная деятельность. — М.: «Директ-Медиа», 2014 г.
- ↑ 1 2 И. В. Способин. Музыкальная форма. Издание второе, стереотипное. — М.: Музгиз, 1958 г.
- ↑ С. И. Рязанцев. «В мире запахов и звуков». (Занимательная оториноларингология). — М.: Терра, 1997 г.
- ↑ Эдуард Русаков. Бумажная маска. — Новосибирск: «Сибирские огни», № 2, 2013 г.
- ↑ Вяземский П. А. Записные книжки (1813—1848). Изд. подготовила В. С. Нечаева. — М.: Изд-во Академии наук СССР, 1963 г. — (Литературные памятники. Вып. 88).
- ↑ Л.О. Утёсов. Спасибо, сердце! — Москва, «Вагриус», 1999 г.
- ↑ М.Н. Загоскин. «Аскольдова могила». Романы. Повести. — М.: «Современник», 1989 г.
- ↑ М. А. Алданов. «Мыслитель». «Девятое термидора». «Чёртов мост». «Заговор». «Святая Елена, маленький остров». — М., Изд-во «Захаров», 2002 г.
- ↑ Г. Г. Демидов. Любовь за колючей проволокой: Повести и рассказы. — М. : Возвращение, 2010 г. — 360 с.
- ↑ Трифонов Ю.В. Собрание сочинений: В 4-х томах. Том третий. — М., «Художественная литература», 1986 г.
- ↑ И. Грекова. «На испытаниях». — М.: Советский писатель, 1990 г.
- ↑ В. Слипенчук, «Зинзивер». — М.: Вагриус, 2001 г.
- ↑ В. В. Капнист. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1973 г.
- ↑ Языков Н. М. Полное собрание стихотворений. — Москва-Ленинград, 1964 г.
- ↑ Саша Чёрный. Собрание сочинений в пяти томах. — Москва, «Эллис-Лак», 2007 г.
- ↑ Б. К. Лившиц. «Полутороглазый стрелец». — Л.: Советский писатель, 1989 г.
- ↑ М. А. Тарловский. «Молчаливый полет». — М.: Водолей, 2009 г.
- ↑ С. В. Петров, Собрание стихотворений. В 2 книгах, — М.: Водолей Publishers, 2008 г.
- ↑ Елагин И.В. Собрание сочинений в двух томах. Москва, «Согласие», 1998 г.
- ↑ Валерий Перелешин. Три родины: Стихотворения и поэмы. Том 1. – М.: Престиж Бук, 2018 г.
- ↑ 1 2 Иосиф Бродский. Собрание сочинений: В 7 томах. — СПб.: Пушкинский фонд, 2001 г. Том 1
- ↑ Вс. В. Зельченко. Из Африки: Стихи. — М.: АРГО-РИСК, 1994 г.
- ↑ Василий Аксёнов. «Негатив положительного героя». — М.: Вагриус, 1996 г.
- ↑ Белла Ахмадулина. Избранное: Стихотворения, поэмы, эссе, переводы. — Екатеринбург: У-Фактория (ИПП Урал рабочий), 2006 г. — 633 с.
