Рыжик
Ры́жик — название группы видов грибов рода Млечник (лат. Lactarius). Слово „рыжик“ заимствовано некоторыми неславянскими языками, например немецким (нем. Reizker), эстонским (эст. riisikas) и венгерским (венг. rizike). Рыжики получили своё название благодаря своему окрасу – ярко-рыжему даже красноватому оттенку. А этот цвет они приобретают благодаря высокому содержанию бета-каротина, который в организме превращается в ретинол (витамин А).
Рыжики высоко ценятся как съедобные грибы во многих странах мира, некоторые виды считаются деликатесными. Приготовленные рыжики (соленые, маринованные) — калорийный продукт, который превосходит по энергетической ценности говядину, куриное мясо, яйца и сельдь. Неопытные грибники путают рыжики с менее ценной волнушкой розовой, которая отличается по белому млечному соку и опушённой поверхности шляпки.
Рыжики в афоризмах и кратких цитатах
править— Евгений Дубровский, «Лесной шум», 1935 |
...около канавы или рытвины с водой, там, где посырее, ― там царство рыжиков, их сразу не заметишь: они, черти, рыжие только снизу, а сверху какие-то мокро-зеленые, серые, ну, как сама заросшая дорога, ― видимо, прячутся от фунгоколлекциофилов.[2] | |
— Александр Ферсман, «Воспоминания о камне», 1940 |
Вот у Некрасова изображение горя: «Соленых рыжиков не ест, И чай ему не пьётся».[3] | |
— Венедикт Ерофеев, «Из записных книжек», 1970-е |
— Виктор Астафьев, «Последний поклон», до 1991 |
Рыжики в публицистике и научно-популярной литературе
править— Пётр Челищев, «Путешествие по северу России в 1791 г.», 1791 |
2810. Рыжики солёные. Только что собранные рыжики не мыть, но чисто вытереть, сложить их в ведёрко так, как растут, шляпками вверх; каждый ряд пересыпать солью, накрыть кружком, положить на него камень; когда опадут рыжики, доложить свежих. В других ведёрках солёные рыжики можно пересыпать рублеными луковицами и перцем, что придаёт им вкус, но рыжики не будут уже так красны, а цвета тёмного. На одно ведро рыжиков берётся 1 1/2 стакана соли. | |
— Елена Молоховец, «Подарок молодым хозяйкам», 1875-1900 |
Есть гриб, который растет во всех округах наших и только один везде называется одинаково: это ― рыжик. Синяк, конечно, есть тверской синяк, «темный» гриб ― второй сорт. Иной раз совсем на болоте вырастет с чайное блюдечко гриб и по шляпке темные пятнышки у него или ― еще хуже ― зеленые пупырки: третий сорт. Однако при изломе шляпки синяка и пятнисто-зеленого гриба неизменно выступает ярко-оранжевый сок, какого ни у одного гриба больше нет, значит, это все рыжики. Он, рыжик, растет везде, просто, но только там, где растут ели, не под ними, не совсем в тени их лапчатых ветвей, а так, приблизительно около них. Находились искусники, пробовавшие разводить рыжики. Он, рыжик, ничего, он согласен развестись, но… вместе с елями. Без них ― ни за что. И чтобы ели были старые, несколько лет сыпали свою хвою в почву: тогда рыжик тут. Не всякий охотник до рыжиков на такие капризы пойдет. Белый гриб-боровик много проще.[1] | |
— Евгений Дубровский, «Лесной шум», 1935 |
Берёзу, кроме рыжика, любят все грибы и боровик в том числе, но у березы есть свой гриб ― подберёзовик.[1] | |
— Евгений Дубровский, «Лесной шум», 1935 |
А мелкий грибной дождь сонно сыплется из низких туч. Лужи от этого дождя всегда теплые. Он не звенит, а шепчет что-то свое, усыпительное, и чуть заметно возится в кустах, будто трогает мягкой лапкой то один лист, то другой. Лесной перегной и мох впитывают этот дождь не торопясь, основательно. Поэтому после него начинают буйно лезть грибы ― липкие маслята, желтые лисички, боровики, румяные рыжики, опёнки и бесчисленные поганки.[7] | |
— Константин Паустовский, «Золотая роза», 1955 |
Очень многих удивляет название ― сыроежка. За что-нибудь оно грибу дано. Значит, что же, можно этот гриб есть сырым? Иногда мы пробовали в детстве, откусывали краешек, а потом долго не могли промыть во рту речной водой ужасную едкую горечь. Ничего себе ― сыроежка! И все-таки мне кажется, есть основание называть ее именно так. Наверняка безвреден в сыром виде и масленок, да ведь его не будешь есть, потому что он водянистый, мягок на зубу и слишком уж сильно и резко пахнет сырым грибом. Не знаю, можно ли говорить об особенной вкусности сырых грибов ― дело любительское. Рыжики-то мы едим, и они вкусны. Но можно говорить о том, что если бы существовала необходимость есть грибы в сыром виде, то наверняка сыроежку есть было бы наименее приятно.[8] | |
— Владимир Солоухин, «Третья охота», 1967 |
Купцы проезжали по своим торговым делам, останавливались переночевать в трех или четырех местных гостиницах, требовали чаю, шампанского, блинов с икрой и соленых рыжиков к водке. Кстати, о рыжиках. Издавна Судиславль вместе с Каргополем и Рязанью считался одним из самых крупных центров грибной торговли в России. Судиславские грибы всегда считались лучшими, поскольку они были без глаз, как рязанские, и везти их не надо было за тридевять земель, как каргопольские.[9] | |
— Михаил Бару, «Повесть о двух головах», 2014 |
Рыжики в мемуарах и дневниковой прозе
правитьЛетом разной ягоде конца не было. Сначала пойдёт, бывало, земляника, которая, правда, поспевает в лесу несколько позже, чем на полях, но зато бывает гораздо сочней и душистее. Не успеет она отойти, как уже, смотришь, пошла голубица, костяника, малина, потом брусника; а тут, того и гляди, подоспеют орехи, а затем начинается грибное раздолье. Подберёзовиков и подосинников попадается немало и летом, но для груздей, для боровиков, для рыжиков настоящая пора осень. На баб, на девок да на ребятишек во всех окрестных деревнях находит в это время просто исступление какое-то.[10] | |
— Софья Ковалевская, «Воспоминания детства», 1890 |
То кучер Левонтий въедет во двор с возом скошенной им за городом травы, и мы помогаем ему разметывать её по двору для просушки, а между тем отыскиваем в траве сочные и вкусные стволы шкерды и дягиля; то бабы вернутся из лесу с телегой, доверху наполненной груздями и рыжиками, а нас оделяют лесными гостинцами ― пучками костяники, клубники или ежевики.[11] | |
— Фёдор Буслаев, «Мои воспоминания», 1897 |
Конечно, набрать грибов ― это совсем не значит принести целую корзину да вывалить ее всю на стол, все вместе, в общей каше: и помятые мокрые подберезовики, и оборванные ножки рыжиков, и смятые переборочки волнушек. Нет, собирать грибы ― это значит с толком и с расстановкой их уложить еще в лесу в корзинку и аккуратно выложить дома на стол: серозеленые шляпки рыжиков вместе ― для салата со сметаной, мокроватые подберезовики для супа ― отдельно, ну, а если посчастливилось найти белые грибы, то их надо принести осторожно в платке и поставить так во всей их красе и гордости, даже с кусочками нежного мха… <...> | |
— Александр Ферсман, «Воспоминания о камне», 1940 |
— Михаил Осоргин, «Времена», 1942 |
― Кушайте, пожалуйста, кушайте ― грибочки, рыжички соленые, зайчатина, кушайте… Эта зайчатина, темно-красная, мелко крошенная на тарелке, да еще яркие рыжики, не потерявшие своего натурального цвета при умелой солке, да еще причудливые графинчики, столпившиеся на конце стола, ― вот что запомнилось больше всего из бродовского застолья. <...> Первое ― вид из передних окон. Ни деревенских домов, ни сараев, ни заборов и прясел не было тут перед глазами, а была как если бы картина в раме ― зеленая даль: луг, речка, делающая изгиб на этом лугу, а за лугом крутой зеленый пригорок, а на его верхней линии сосновый лесок (откуда и рыжики на тарелке, на столе, сохранившие при солке не только свой цвет, но и, кажется, даже и полоски).[13] | |
— Владимир Солоухин, «Смех за левым плечом», 1989 |
Рыжики с луком по всему столу на мелких тарелочках радужно улыбаются пестрыми губами. Рыжик у нас не моют перед засолкой, протирают тряпками каждый по отдельности, и от этого грибы не вянут, не темнеют и на зубу хрустят свежо. <...> | |
— Виктор Астафьев, «Последний поклон», до 1991 |
Много лет спустя я бродил по соснякам расстроившейся, раздавшейся вширь и вдаль Пущей Водицы, искал могилу с сосновым комельком и не мог ее найти ― кругом невозмутимо стояли и млели под ранним солнцем стройные золотистые сосняки, к ним со всех сторон примыкали шеренги вновь насаженных дерев, меж которых желтели маслята, розовыми воронками закручивались выводки рыжиков, которые тут почти не собирают, по всему лесу сыто и успокоенно перекликались пичуги. <...> | |
— Виктор Астафьев, «Последний поклон», до 1991 |
Рыжики в беллетристике и художественной литературе
правитьВздумал гриб, разгадал боровик; под дубочком сидючи, на все грибы глядючи, стал приказывать: | |
— Александр Афанасьев, Народные русские сказки, «Грибы», 1863 |
Яким Прохорыч, ты, любезненькой мой, человек знакомый и ты тоже, Самсон Михайлович, вас потчевать много не стану. Кушайте, касатики, сделайте божескую милость. | |
— Павел Мельников-Печерский, «В лесах» (книга первая), 1874 |
— Павел Мельников-Печерский, «На горах» (Книга первая), 1881 |
— Ну-с, а закусить, душа моя Григорий Саввич, тоже нужно умеючи. Надо знать, чем закусывать. Самая лучшая закуска, ежели желаете знать, селёдка. Съели вы её кусочек с лучком и с горчичным соусом, сейчас же, благодетель мой, пока ещё чувствуете в животе искры, кушайте икру саму по себе или, ежели желаете, с лимончиком, потом простой редьки с солью, потом опять селёдки, но всего лучше, благодетель, рыжики солёные, ежели их изрезать мелко, как икру, и, понимаете ли, с луком, с прованским маслом… объедение! | |
— Антон Чехов, «Сирена», 1887 |
― И урожай хорош, и заготовки вышли удачные, только вот грибов не родилось: придет великий пост, во щи покинуть нечего! И заметьте, уж третий год без грибов сидим, а рыжика так и в помине давным-давно нет, ― что бы за причина такая? | |
— М.Е. Салтыков-Щедрин, «Пошехонская старина» (Житие Никанора Затрапезного, пошехонского дворянина), 1887 |
― Как птица и рыба, так грибы и ягоды разные бывают, ― объяснил Николай Матвеич. ― Сухой груздь, рыжик, боровик ― это настоящий гриб, ― потому как его впрок можно готовить... А другие ― ничего не стоят. Малина, черника, брусника ― тоже сурьёзные ягоды, а вот земляника или костяника уж совсем ни к чему.[17] | |
— Дмитрий Мамин-Сибиряк, «Зелёные горы», 1902 г. |
— Сыроежки не в счет! — предупреждает Коля, удаляясь от своих спутников. И через минуту слышен его звонкий голос: «Белый, и какой! Рыжик, два!» Всякий маленький грибок, еще не выросший из земли, а только чуть приподнявший хвою — не ускользает от взгляда мальчика. Коля, оглядываясь, видит три-четыре гриба сразу и, запомнив, где увидел их, летит от одного куста к другому. Корзину он отдал Дмитрию Сафоновичу и прибегает класть в нее аккуратно срезанные перочинным ножиком — рыжики, белые грибы, бабки, подосинники и грузди. Найдя рыжик, он присаживается перед ним на корточки и, раздвигая листья и хвою, долго любуется им. Когда ножка гриба срезана, — ослепительно оранжевый кружок сияет среди прогнивших листьев, и Коля смотрит на него и жалеет срезанный рыжик. Дмитрий Сафонович положил в корзину огромную волнушку и с гордостью говорит Коле: «У меня один, да самый большой!» Коля видит ошибку, но не хочет огорчить своего друга и подтверждает — «самый большой».[18] | |
— Юрий Одарченко, из рассказа «Рыжики», 1950-е |
— Юрий Коваль, «Клеёнка», 1980-е |
Убрали хлеб, и на три дня опять напросился дождь. Но был он тихий и услужливый ― унять пыль, помягчить усталую затвердевшую землю, промыть леса, которые под долгим солнцем повяли и засмурились, подогнать на свет божий рыжики, которые нынче опаздывали, пригасить чадящие дымы и горькие, разорные запахи пожарищ.[20] | |
— Валентин Распутин, «Прощание с Матёрой», 1976 |
Рыжики в поэзии
править— Константин Бальмонт, «Образ», 1920-е |
— Георгий Оболдуев, «Удел твой, человек...», 1940-е |
— Владимир Луговско́й, «Сказка о дедовой шубе», 1956 |
— Николай Глазков, «Грибы», 1961 |
— Николай Рубцов, «В лесу», 1967 |
Источники
править- ↑ 1 2 3 Дубровский Е.В. «Лесной шум». — Санкт-Петербург, 1935 г.
- ↑ 1 2 А. Е. Ферсман. «Воспоминания о камне». — М.: Издательство Академии Наук СССР, 1958 г.
- ↑ Венедикт Ерофеев, Собрание сочинений в 2 томах. Том 1. — М.: Вагриус, 2001 г.
- ↑ 1 2 3 Виктор Астафьев Собрание сочинений в пятнадцати томах. Том 5. — Красноярск, «Офсет», 1997 г.
- ↑ П. И. Челищев. «Путешествие по северу России в 1791 г.» (дневник, записи, издан под наблюдением Л.Н.Майкова). — СПб.: 1886 г.
- ↑ Елена Молоховец Подарок молодым хозяйкам, или средство к уменьшению расходов в домашнем хозяйстве. Запасы из грибов.
- ↑ К.Г. Паустовский. «Золотая роза». — М.: «Детская литература», 1972. г.
- ↑ Произведения В.А. Солоухина в библиотеке Максима Мошкова — Владимир Солоухин. «Третья охота» (1967)
- ↑ Михаил Бару. «Повесть о двух головах». — Нижний Новгород: «Волга», № 5-6, 2014 г.
- ↑ Ковалевская С.В. Воспоминания. Повести. — Москва-Ленинград, «Наука», 1974 г.
- ↑ Буслаев Ф.И. Мои досуги: Воспоминания. Статьи. Размышления. — М.: «Русская книга», 2003 г.
- ↑ Михаил Осоргин. «Времена». Романы и автобиографическое повествование. Екатеринбург: Средне-Уральское книжное издательство, 1992 г.
- ↑ Владимир Солоухин. Смех за левым плечом: Книга прозы. — М., 1989 г.
- ↑ «Народные русские сказки А. Н. Афанасьева»: В 3 томах — Литературные памятники. — М.: Наука, 1984—1985 г.
- ↑ 1 2 П. И. Мельников-Печерский. Собрание сочинений. — М.: «Правда», 1976
- ↑ М.Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 17. Москва, Художественная литература, 1973 г.
- ↑ Мамин-Сибиряк Д.Н. Повести, Рассказы, Очерки. Москва, «Московский рабочий», 1983 г.
- ↑ Ю. П. Одарченко. Стихи и проза. Подгот. текста и примеч. В. Бетаки; вступ. ст. К. Померанцева. — Paris: La Presse Libre, 1983. 291 с.
- ↑ Юрий Коваль. «Солнечное пятно» (сборник рассказов). — Москва: Вагриус, 2002 г.
- ↑ Распутин В.Г. «Прощание с Матёрой». Москва, «Молодая гвардия», 1976 г.
- ↑ К. Бальмонт. Избранное. — М.: Художественная литература, 1983 г.
- ↑ Г. Оболдуев. Стихотворения. Поэмы. М.: Виртуальная галерея, 2005 г.
- ↑ В.А.Луговской. «Мне кажется, я прожил десять жизней…» — М.: Время, 2001 г.
- ↑ Н. И. Глазков. Поэтоград. Стихи. — М.: Молодая гвардия, 1962 г.
- ↑ Н. Рубцов. Последняя осень. — М.: Эксмо, 1999
См. также
править
Поделитесь цитатами в социальных сетях: |