Плюмаж

Плюма́ж (фр. plumage «оперение» от фр. plume «перо») — украшение, султан из перьев на головном уборе в виде перьевой опушки типа веера. Начиная с древности и до сих пор плюмсж используется на конской сбруе или военных головных уборах в некоторых армиях (британской, канадской, индийской, малайзийской, пакистанской и других).

Плюмаж на шлеме римского легионера

Считается символом власти и триумфа. Используется как атрибут священнослужителя в даосизме.

Плюмаж в коротких цитатах

	Прости, полдюжина почтеннейших мужей, Плюмажем скрывшая ослину стать ушей!
	— Андрей Кайсаров, «Прости Саратову», 22 ноября 1810

	При сем назначении батюшка пожалован в статские советники. Тогда этот чин давал право ездить в 6 лошадей и носить шляпу с плюмажем. Вот все его собственные преимущества.
	— Иван Долгоруков, «Повесть о рождении моем, происхождении и всей моей жизни...», 1788-1822

	Чтоб на пустой болван плюмаж поставить белый: Болван из-под него выглядывает смело.
	— Пётр Вяземский, «К приятелю» («Пускай, Неёлов, свет толкует...»), 1815

	Чрез две минуты нос действительно вышел. <...> По шляпе с плюмажем можно было заключить, что он считается в ранге статского советника.
	— Николай Гоголь, «Нос», 1834

	Теперь уже это не Нос, а статский советник, и он делает визиты. Нос в шляпе с плюмажем, Нос ездит в карете…
	— Николай Гоголь, «Нос», 1834

	Вставая, он вместо своей шляпы захватил треугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее.
	— Лев Толстой, «Война и мир» (Том I, часть I), 1869

	А я еще такое мечтание имел, чтоб впоследствии драповое пальто с плюмажем…
	— Николай Лейкин, «Еще свет Яблочкова», 1880

	Здесь рвалась от порывов орлиной тоски В мертвом царстве команд и плюмажа...
	— Всеволод Рождественский, «Если не пил ты в детстве студеной воды...», 1928

	...обнажается подоплёка человеческая, вечно та же под всей пестротой классовых пиджаков и интеллектуальных плюмажей...
	— Владимир Жаботинский, «Пятеро», 1936

	Плюмаж его пылал под средиземноморским закатом. Завхозов пожалел, что никто из его гостей, кажется, не видит этого удивительного феномена.
	— Василий Аксёнов, «Новый сладостный стиль», 1996

Плюмаж в публицистике и документальной прозе

	Между тем король вышел и тотчас возвратился в парадном мундире английского морского капитана и в шляпе с позументом и с плюмажем, которые подарил ему начальник фрегата «Корнвалиса», за несколько лет пред сим здесь бывшего.
	— Василий Головнин, «Путешествие вокруг света, совершённое на военном шлюпе...», 1822

Кочевнический дух дает о себе знать и в русских повозках, каретах, упряжи, сбруе. Вообразите себе целые рои, тучи дрожек, что катятся, едва не задевая днищем мостовую, среди весьма приземистых домов, над которыми, однако, высятся шпили множества церквей и нескольких знаменитых исторических зданий; все это в целом если не красиво, то во всяком случае удивительно. Позолоченные или крашеные иглы ломают уныло-ровные линии городских крыш; острия их, пронзающие небо, столь тонки, что глаз с большим трудом различает точку, в которой позолота гаснет в тумане полярного поднебесья. Самые примечательные — шпиль крепости, корня и колыбели Петербурга, и шпиль Адмиралтейства, одетый в золото голландских дукатов, что были подарены царю Петру республикой Соединенных Провинций. По высоте и дерзновенности эти монументальные плюмажи, копирующие, говорят, те азиатские уборы, какие украшают здания в Москве, представляются мне поистине необычайными. Невозможно понять, ни каким образом держатся они в воздухе, ни как их там установили; это истинно русское украшение.

— Астольф де Кюстин, «Россия в 1839 году» (Письмо четырнадцатое), 1843

Когда молодая мать, год спустя, явилась в Петербург с младенцем в руках, то Аракчеев не только не рассвирепел, как этого следовало бы ожидать, судя по его чину, но явил беспримерное милосердие: мать определил на кухню судомойкой, а сына взял в комнаты и выхлопотал ему герб. В гербе этом на золотом поле была изображена почтовая станция с верстовым столбом; сбоку столба ― трехугольная шляпа с плюмажем, из которого выходит протягивающий ручки младенец, а внизу алая извивающаяся лента, на которой начертан девиз: Хоть создан ненарочно, Зато довольно прочно.

— Михаил Салтыков-Щедрин, «Круглый год», 1879

	Как 1000 лет существовать, прожить княжества, прожить царство, империю, со всеми прийти в связь, надеть плюмажи, шляпу, сделать богомольный вид: выручаться, сояственно, ― выручать самого себя «нигилистом» (потому что по-нормальному это ведь есть ругательство) и умереть. Россия похожа на ложного генерала, над которым какой-то ложный поп поет панихиду.
	— Василий Розанов, «Апокалипсис нашего времени», 1918

Плюмаж в мемуарах и дневниковой прозе

	Деглиньи прекрасно играл роль отца. Надобно удивляться, как, при своей толщине, он так развязен на сцене, так ловко носит шитый французский кафтан и непринужденно владеет шляпою с плюмажем.
	— Степан Жихарев, «Записки современника», 1807

	Редкость быть в мои годы, то есть в двадцать шесть лет, уже бригадиром ― чин, принадлежащий к генералитету; свобода отставной жизни, независимость полная от властей и военных, и гражданских, право закладывать карету в шесть лошадей, носить шитый мундир и шляпу с плюмажем, видеть имя свое в газетах, когда случится летом в заставу выехать...
	— Иван Долгоруков, «Повесть о рождении моем, происхождении и всей моей жизни...», 1788-1822

	Лучшее, что я видел в Воронеже, ― это на монастырском дворе двух журавлей, прекрасно и красиво содержанных, с золотистокрасными бровями, прелестным хвостом и плюмажами и хохолками на голове и ручных до смешного. Зная, что они танцмейстеры, я вызвал их на балет, и они отличились такой резвой грацией, такой прихотью движений, что я залюбовался.
	— Афанасий Фет, из письма Л. Н. Толстому, 1880

	И, приблизившись к Алексею Сергеичу, поздравил его и назвал его счастливчиком… Счастливчик, мол, ты, брат губошлёп! И как, в ответ на эти слова, Алексей Сергеич так чудесно поклонился и махнул плюмажем шляпы по полу слева направо… Дескать, ваше сиятельство, теперь между вами и моей супругой есть черта, которую вы не преступите!
	— Иван Тургенев, «Отрывки из воспоминаний — своих и чужих», после 1880

	Молодая императрица улыбалась и кланялась своим подданным через окна кареты, похожей на карету Золушки. Великие художники украшали панели этого экипажа, и большие мастера гравировали её золотые колёса и оси. Плюмаж из белых и чёрных страусиных перьев раскачивался на верхушке из алого бархата. Вышитые золотом подушки внутри придавали экипажу вид роскошной шкатулки для драгоценностей.
	— Ричард Хардинг Дэвис, «Один год из записной книжки репортёра», 1897

	Герасим сдержал слово: он сделал благоприятный доклад, и отца произвели. Наконец-то он мог надеть так давно желанные красные штаны, шинель на красной подкладке и каску с плюмажем.
	— князь Кропоткин, «Записки революционера» (Часть первая, Детство), 1902

	Особенно запомнился мне Александр Первый. Он прижимал к бедру зеленую треуголку. Рыжеватые баки торчали по сторонам его кошачьего лица. Он мне не понравился, хотя за его спиной скакали по холмам кавалеристы с плюмажами.
	— Константин Паустовский, «Книга о жизни. Далёкие годы», 1946

	Самыми счастливыми моими часами были прогулки по парку Приорат <в Гатчине> с отцом. Там он учил меня мудрому и тонкому искусству рыболовства. Там же я впервые постигла на маленькой утлой лодчонке трудную греблю «плюмажем» (от французского слова «оперение»): при обратном движении вёсел надо их легко проводить по воде плашмя, и на поверхности воды образуются как бы перья.
	— Ксения Куприна, «Куприн ― мой отец», 1979

	Ко всему еще «лошадка» дивно одета, женой Ильи Глазунова: поперечно-полосатое трико с меховыми вставочками подчеркивает гибкость молодого, упругого, ловкого тела артистки. А плюмаж на гордой головке, а чудный хвостик над круглой улыбающейся попкой! Я не видел более эротического зрелища, причем без тени похабства.
	— Юрий Нагибин, «Дневник», 1962

Плюмаж в художественной прозе и беллетристике

	Чрез две минуты нос действительно вышел. Он был в мундире, шитом золотом, с большим стоячим воротником; на нем были замшевые панталоны; при боку шпага. По шляпе с плюмажем можно было заключить, что он считается в ранге статского советника. По всему заметно было, что он ехал куда-нибудь с визитом. Он поглядел на обе стороны, закричал кучеру: «Подавай!» — сел и уехал.
	— Николай Гоголь, «Нос», 1834

Нос надевает новую личину почище. Теперь уже это не Нос, а статский советник, и он делает визиты. Нос в шляпе с плюмажем, Нос ездит в карете… Да-с, статский советник… и нет даже никакого сомнения, что он пятого класса. <...> Обидчик, поноситель, пасквилянт и — здравствуйте! Он в шляпе с плюмажем, он статский советник. <...> Если человек стоит возле вас битых десять минут и делает вид, что вас не замечает, то, поверьте, что дело тут уже не так просто, как вам это кажется. Этот Нос в плюмаже только делает вид, что мы так чужды друг другу… а на самом деле он отлично понимает, что и я это понимаю. Да и вообще этого дела я так оставить не могу… Что-нибудь одно… Или он Нос… Или он — не Нос… Происходит даже объяснение или, вернее, что-то вроде объяснения… Тонкая бестия этот плюмаж… хорошо… хорошо… Начальство разберет. Самым подозрительным, во всяком случае, оказывается то, что самозванный статский советник подзывает карету и ни с того ни с сего в самый тот момент, когда майор Ковалев придумал неотразимейший аргумент, чтобы заставить его сознаться в том, что он не шляпа с плюмажем, а беглый нос… этот господин садится в карету и уезжает неизвестно куда.

— Николай Гоголь, «Нос», 1834

	Известное дело: просто раскапризилась… что-нибудь не по ней. А уж чего барин не накупил: одна шляпка с плюмажем чего стоит!
	— Александр Вельтман, «Приключения, почерпнутые из моря житейского. Саломея», 1848

	Я нашёл дядю Егора таким, каким описывал мне его Давыд. Это был крупный, тяжёлый мужчина с широким рябым лицом, важный и серьёзный. Он постоянно носил шляпу с плюмажем, манжеты, жабо и табачного цвета камзол с стальною шпагою на бедре.
	— Иван Тургенев, «Часы : Рассказ старика», 1850

Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что-нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил треугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее.

— Лев Толстой, «Война и мир» (Том I, часть I), 1869

Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, и он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из-за свиты, окружавшей императора.

— Лев Толстой, «Война и мир» (Том I, часть III), 1869

― Но в пакле, господа… Кхе, кхе… представьте мое положение: в пакле оказалась… шляпа! Все точно оцепенели в изумлении. ― С плюмажем, ваше высокопревосходительство? ― вежливо осведомился Волхонский. ― Хе, хе, хе, совершенно верно изволили заметить, именно ― с плюмажем! ― И в шляпе?.. ― вопросительно произнес Алексей Борисович, подобно всем давно уже слышавший об этой истории с генеральскими вещами. ― И в шляпе, кхе, кхе… в шляпе… ― снова затруднился старец, приискивая выражения и торопливо подергивая бакенбарды. ― Нецензурная дрянь, ваше высокопревосходительство? ― подхватил Волхонский. Старец даже покраснел от удовольствия. ― Вот, вот…

— Александр Эртель, «Волхонская барышня», 1883

	На его груди была толстая цепь из золотых одноглавых орлов, из-под которой виднелась красная орденская лента; в ушах ― дамские сережки, у пояса ― кривая турецкая сабля, на шляпе ― алый, с зеленым, плюмаж; сквозь расстегнутый воротник небрежно свешивались концы шейного кружевного платка. То был неаполитанский король Мюрат.
	— Григорий Данилевский, «Сожженная Москва», 1885

— Мне мамаша много кой-чего велела взять, да я забыла. Ещё плюмажу нужно. — Какого прикажете? — Получше, какой модней. — Самый модный теперь из птичьего пера. Цвет, ежели желаете, модный теперь гелиотроп или цвет канак, то есть бордо с желтым. Выбор громадный. А к чему вся эта история клонится, я решительно не понимаю. Вы вот влюбившись, а чем это кончится? На лице Николая Тимофеича около глаз выступают красные пятна. Он мнет в руках нежную пушистую тесьму и продолжает бормотать: — Воображаете за него замуж выйти, что ли? Ну, насчет этого — оставьте ваше воображение. Студентам запрещается жениться, да и разве он к вам затем ходит, чтобы всё честным образом кончить? Как же! Ведь они, студенты эти самые, нас и за людей не считают… Ходят они к купцам да к модисткам только затем, чтоб над необразованностью посмеяться и пьянствовать. У себя дома да в хороших домах стыдно пить, ну, а у таких простых, необразованных людей, как мы, некого им стыдиться, можно и вверх ногами ходить. Да-с! Так какого же вы плюмажу возьмете? А ежели он за вами ухаживает и в любовь играет, то известно зачем… Когда станет доктором или адвокатом, будет вспоминать: «Эх, была у меня, скажет, когда-то блондиночка одна! Где-то она теперь?» Небось и теперь уж там, у себя, среди студентов, хвалится, что у него модисточка есть на примете. Полинька садится на стул и задумчиво глядит на гору белых коробок. — Нет, уж я не возьму плюмажу! — вздыхает она. — Пусть сама мамаша берет, какого хочет, а я ошибиться могу. Мне вы дайте шесть аршин бахромы для дипломата, что по 40 копеек аршин. Для того же дипломата дадите пуговиц кокосовых, с насквозь прошивными ушками… чтобы покрепче держались… Николай Тимофеич заворачивает ей и бахромы и пуговиц. Она виновато глядит ему в лицо и, видимо, ждет, что он будет продолжать говорить, но он угрюмо молчит и приводит в порядок плюмаж.

— Антон Чехов, «Полинька», 1887

	Позднею осенью над Балтийским морем лохматая проседь туманов, разнузданные визги ветра и на черных шеренгах тяжелых валов летучие плюмажи рассыпчатой, ветром вздымаемой пены.
	— Борис Лавренёв, «Ветер», 1924

	Особенно усилилось увлечение, после того как государь отдал графу Литте приказ о формировании нового кавалергардского корпуса на новых, блестящих началах и с такими привилегиями, которых не знала ни одна другая гвардейская часть: рассказывали, что все кавалергарды будут носить шляпу с плюмажем, вообще полагавшуюся только генералам...
	— Марк Алданов, «Чёртов мост» (из тетралогии «Мыслитель»), 1925

...на первом плане красовалась величественная фигура саженного швейцара, бывшего перновского гренадерского фельдфебеля, знаменитого Порфирия. Его ливрея до полу и пышная пелерина – обе из пламенно-алого тяжелого сукна – были обшиты по бортам золотыми галунами, застегнуты на золотые пуговицы и затканы рядами черных двуглавых орлов. Огромная треуголка с кокардою и белым плюмажем покрывала его голову в пудреном парике с белою косичкою.

— Александр Куприн, «Юнкера», 1930

Снаряд попал Петру в голову ― но не взорвался, а прошил ее насквозь, улетев куда-то в сторону парка Горького. Вверх ударил высокий плюмаж пара. Татарский вспомнил, что в голове монумента был маленький ресторан со всеми надлежащими коммуникациями, и решил, что болванка перебила систему отопления. С набережной долетели восторженные крики телевизионщиков. Из-за клубящегося плюмажа Петр стал похож на монстра-рыцаря из романа Стивена Кинга. Вспомнив, как по плечам чудовища из «Талисмана» растекался гниющий мозг, Татарский подумал, что сходство будет полным, если следующий снаряд разорвет канализационную трубу.

— Виктор Пелевин, Generation «П», 1999

Плюмаж в поэзии

дама в шляпе с плюмажем (1911)

	Прости, полдюжина почтеннейших мужей, Плюмажем скрывшая ослину стать ушей! Кто солью, кто вином по силам управляя, Ни соли, ни вина отнюдь не презирая, Не брезгаете вы, чтоб ими провонять: И солью, и вином ведь можно дом собрать!
	— Андрей Кайсаров, «Прости Саратову», 22 ноября 1810

	Чтоб на пустой болван плюмаж поставить белый: Болван из-под него выглядывает смело. Дурак, что ни надень, всё тем же дураком: На нём и сам венец дурацким колпаком.
	— Пётр Вяземский, «К приятелю» («Пускай, Неёлов, свет толкует...»), 1815

	К оружию, испанцы! Мщенье, мщенье! Дух Реконкисты правнуков зовет. Пусть не копьё подъемлет он в сраженье, Плюмажем красным туч не достаёт, — Но, свистом пуль означив свой полёт…
	— Джордж Байрон, «Паломничество Чайльд-Гарольда», 1818

	«Будь я богат, — мальчишкой я мечтал, — Я непременно б офицером стал, Носил бы форму, саблю и плюмаж!» Но оказалось, что мечты — мираж.
	— Ганс Христиан Андерсен, из сказки «Калоши счастья», глава 3: Приключения сторожа, 1838

	Тряпьё исчезнувшего войска, Лохмотья, что пленяли мир, В своей забавности геройской Прекрасней царственных порфир! Плюмаж над шапкою медвежей, Согнутой поперек и вдоль, И доломан, увы, не свежий, Вкруг дыр от пуль изъела моль.
	— Теофиль Готье (пер. Гумилёва), «Старая гвардия», 1890

	И мнится мне: ты — шателе́нка; По замку арфы вкруг звучат, К тебе в плюмажах и беретах С поклоном рыцари спешат.
	— Константин Случевский, «Песни из уголка» (153. «Не может юноша, увидев...»), 1897

	Падают с отчаяньем в пропасть экипажи, В гранитной мостовой все камни раздражены, Женщины без платий, на голове ― плюмажи, И у мужчин в петлице ― ресница Сатаны.
	— Вадим Шершеневич, «Летнее небо похоже на кожу мулатки...», 1913

	Тронет землю лёгким взмахом Трепетный плюмаж. Обо всём шепнёт со страхом Непокорный паж.
	— Марина Цветаева, «Колыбельная песня Асе», до 1920

	И Вам ― пребыть в святом мира́же, Не спрохвала, но сгоряча. А мне ― на миг, в чужом плюмаже Мелькнуть ― и сгинуть, отзвучав.
	— Вера Меркурьева, «М. М. Замятниной», 1 апреля 1918

	Лебедей здесь когда-то кормили с руки, Дней лицейских беспечная пряжа Здесь рвалась от порывов орлиной тоски В мертвом царстве команд и плюмажа, А лукавый барокко бежал в завитки На округлых плечах «Эрмитажа».
	— Всеволод Рождественский, «Если не пил ты в детстве студеной воды...», 1928

	Как страусовые плюмажи, Качаются пальмы в бреду. Вздымаются башни миражей, И плещут фонтаны в саду.
	— Антонин Ладинский, «Сон», 1929

	вы в ваши квартиры несете картины пейзажи плюмажи жу-жу для бе-бе уютен и розов мирок меркантильный а ну вас живите ― я сам по себе
	— Семён Кирсанов, «Поэма поэтов», 1966

	Но вот ― частица за частицей ― Сперва едва, сперва миражем То тут, то там сирень круглится, Плюмаж вздымая над плюмажем.
	— Иван Елагин, «У мольберта», 1982

См. также

• Шляпа
• Перо
• Кивер
• Веер
• Сбруя
• Декольте
• «Посох и шляпа»
• «Соломенная шляпка»
• «Плюмаж полковника»