Падаль

Па́даль или мертвечи́на — гниющий, разлагающийся труп умершего или погибшего животного. Явление может носить массовый характер во время природных катаклизмов или распространения инфекционных заболеваний.

Македония, 6 декабря 2010

Вследствие разложения в трупах животных происходит выделение ядов и возникает сильный неприятный запах, вызываемый соединениями кадаверина и путресцина. Он способен привлекать падальщиков, специфических животных, специализирующихся на поедании мертвечины. Самые известные среди них — шакалы, гиены, стервятники, грифы, вороны. Активное участие в утилизации падали принимают также и насекомые, такие как жук-могильщик, мясные мухи, а также черви.

Падаль в афоризмах и коротких цитатах

	Коршун, оставивши падаль, собак, лошадей и распятых, К детям спешит и приносит в гнездо этой падали части…
	— Децим Юний Ювенал, Сатиры, до 130 года

	Этот мир — падаль, за которую дерутся падальщики, если ты падальщик — то иди и дерись!
	— Абуль-Хасан Али ибн Абу Талиб аль-Кураши, до 660 года

	И если солнце — бог, лаская падаль, рождает в ней червей...
	— Уильям Шекспир, «Гамлет», 1601

	Прекрасный лик не стал песком степей? Тела цариц не падаль для червей?
	— Томас Деккер, «Добродетельная шлюха», 1604

	...нет, брат ворон; чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой кровью, а там что бог даст!
	— Александр Пушкин, «Капитанская дочка» (глава XI), 1836

	...животныя, питающіяся падалью, какъ коршуны и вороны, гіены и шакалы, гораздо общительнѣе большей части тѣхъ хищниковъ, которые питаются живой добычею.
	— Карл Каутский, «Общественные инстинкты в мире животных», 1890

	Вот видит гриф, что стая воронов или коршунов копошится внизу в долине, возле падали. Гриф подтягивает крылья и словно камень падает из облаков на землю. Быстрота такого падения страшная, даже слышен особый шум. Но птица очень ловко рассчитывает свои движения; немного не долетая до земли, гриф распускает могучие крылья и тихо садится к падали.
	— Мария Лялина, «Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии», 1891

	Охотники приманивают снежного грифа на падаль. Сидя в засаде, охотник видит, как слетаются мелкие хищники: коршуны, вороны, сороки. Долго они кружатся над падалью, не решаясь усесться, но вот какая-нибудь смелая сорока урвет кусочек и сама, испугавшись своей храбрости, поспешно улетает прочь.
	— Мария Лялина, «Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии», 1891

	Была могучая держава, нужная друзьям, страшная недругам, а теперь — это гниющая падаль, от которой отваливается кусок за куском на радость всему слетевшемуся воронью.
	— Сергей Булгаков, «На пиру богов» (Общественный деятель), 1918

	Ещё есть дочь безродная, <...> И сволочь подзаборная, И падаль отворотная...
	— Михаил Савояров, «Матерное» (из сборника «Сатиры и сатирки»), 1921

	Мёртвая корова или овца, лежащая на лугу, называется падалью. Тот же самый труп, приукрашенный и подвешенный в мясной лавке, проходит по разряду деликатесов!
	— Джон Харви Келлог, 1920-е

	Какое кругом многообразие форм, запахов, цветов и от цветков… <...> Резеда, магнолия, чей запах совершеннее самых совершенных произведений искусства, африканские же стапелии смердят падалью.
	— Артём Весёлый, «Сад ты, мой сад», 1929

	Кризис рождает мошенников, как падаль опарышей.
	A depression breeds rackets as a swamp breeds mosquitoes.
	— Фредерик Браун, «Марсиане, убирайтесь домой», 1955

	...пахло пойло как хорошо выдержанная падаль. Не хотелось даже гадать, из каких компонентов оно составлено.
	— Клиффорд Саймак, «Достойный противник» (Honorable Opponent), 1956

	...огромные территории бывают усеяны трупами животных. Грифы и гиены разрывают зловонную падаль на куски, а бесчисленные мухи откладывают свои беленькие яйца в разлагающиеся туши.
	— Юрий Ханон, «Самые неожиданные растения», 1995 г.

	Век, ты пахнешь падалью, умирай, проклятый.
	— Борис Рыжий, «Век, ты пахнешь падалью...», март 1996

	Но люди так устроены, что для правильного метаболизма души они должны таиться и трепетать, как делали это миллионы лет, поедая падаль в темных пещерах.
	— Виктор Пелевин, «Любовь к трём цукербринам», 2014

Падаль в научной и научно-популярной прозе

Наконецъ — и это намъ кажется самымъ важнымъ мотивомъ — развитію общительности животныхъ, повидимому, сильно способствуетъ общность того мѣста, на которомъ они добываютъ себѣ пищу. Извѣстна пословица: слетаются, какъ воронье на падаль wo Aasist, Sammeln sich die Geier. И дѣйствительно, животныя, питающіяся падалью, какъ коршуны и вороны, гіены и шакалы, гораздо общительнѣе большей части тѣхъ хищниковъ, которые питаются живой добычею и поэтому нуждаются въ большомъ просторѣ для своихъ охотъ, какъ львы и тигры, орлы и соколы.

— Карл Каутский, «Общественные инстинкты в мире животных», 1890

Стапелия. Этот род происходит из юго-западной Африки. Образует короткие мясистые стебли, которые снизу разветвляются. Стебли четырёхгранные и грани их крупно-зубчатые. Цветки появляются на нижней части стебля в одиночку или по нескольку вместе. Цветки по виду подражают поверхности кожи падали; у них обычно длинная цветоножка, они крупны и неприятно пахнут. Образуют пятиконечную звезду очень эффектной окраски.:179

— Пажоут, Валничек, Шубик, «Кактусы», 1960 г.

Причудливым является и внутреннее строение цветка: среди буквально сидящих друг на друге частей сростнолепестного круглого и плоского венчика бросается в глаза большое выпуклое кольцо. Многие стапелии издают сильный запах падали, привлекающий мух, которые способствуют сложной процедуре опыления и здесь же откладывают свои яйца. Однако неприятный запах не может испортить настоящему ценителю радости наблюдения за прекрасными цветками.:90

— Вальтер Хааге, «Кактусы» (Das praktische Kakteenbuch in Farben), 1960 г.

…в африканских пустынях и саваннах часто случаются эпидемии и засухи, а огромные территории бывают усеяны трупами животных. Грифы и гиены разрывают зловонную падаль на куски, а бесчисленные мухи откладывают свои беленькие яйца в разлагающиеся туши. И здесь же рядом разрастаются низкие дернинки из мясистых безлистных стволиков, и распускаются звездоподобные прекрасные цветы. Их лепестки, покрытые редкими волосками, морщинками и поперечными полосками, как нельзя лучше имитируют кожу мёртвого животного.

— Юрий Ханон, «Самые неожиданные растения», 1995 г.

Падаль в публицистике и документальной прозе

	Европа имеет некоторое основание думать, что внутри Россия теперь менее безопасна, чем в другое время; она знает, что, кроме великих держав, с которыми нам приходится теперь иметь дело, мы имеем дело еще с особой державой, у которой нет территории, но которая, как вороньё, является везде, где только есть или где только готовится падаль.
	— Михаил Катков, «Истинный и разумный патриотизм», 1863

Фраза Генриха IV превращается даже в ядовитую иронию, если вспомнить, что этот добрый король, осаждая Париж, морил его голодом. Хлеб, который он «будто бы» посылал осажденным, взращен в воображении поэтов и льстецов-историков. Ничего подобного не было; парижане во время осады, с мая по сентябрь 1590 года, вместо хлеба питались лепешками из толченого грифеля с примесью муки из костей скелетов, отрытых на городских кладбищах (pain de Madame de Montpensier); падаль почиталась лакомством; до ста тысяч человек умерло от голода и эпидемий; вследствие тления непогребенных трупов в Париже появились ядовитые змеи…

— Кондратий Биркин (Пётр Каратыгин), «Временщики и фаворитки 16, 17 и 18 столетий», 1870

Пржевальский воспользовался пребыванием в горах Гань-су, чтобы убить для коллекции снежного грифа. Эта мощная птица, нечто среднее между орлом и коршуном, имеет в размахе крыльев почти 10 фт. Она одарена поразительно зорким глазом и может различить до мелочей всё, что делается на земле. Вот видит гриф, что стая воронов или коршунов копошится внизу в долине, возле падали. Гриф подтягивает крылья и словно камень падает из облаков на землю. Быстрота такого падения страшная, даже слышен особый шум. Но птица очень ловко рассчитывает свои движения; немного не долетая до земли, гриф распускает могучие крылья и тихо садится к падали. Другие грифы, носящиеся в облаках, заметив манёвр товарища, уже знают в чем дело и, подобно ему, камнем падают на землю. Вскоре возле трупа собираются десятки огромных птиц и начинаются ссоры из-за добычи. Грифы распускают крылья и с угрожающим видом наступают друг на друга, но дело редко доходит до серьёзной драки. Наевшись, грифы отходят в сторону и смотрят на пир вновь прибывающих собратов. Коршуны, вороны, сороки не смеют подступиться к лакомой поживе и, сидя по сторонам, с нетерпением ждут, пока наедятся и улетят великаны.

— Мария Лялина, «Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии», 1891

Охотники приманивают снежного грифа на падаль. Сидя в засаде, охотник видит, как слетаются мелкие хищники: коршуны, вороны, сороки. Долго они кружатся над падалью, не решаясь усесться, но вот какая-нибудь смелая сорока урвет кусочек и сама, испугавшись своей храбрости, поспешно улетает прочь. Ободренные примером, хищники опускаются один за другим и вскоре усаживаются на падаль. Начинается шум, драка, писк. Но вот раздается дребезжащий шум, и показывается гриф. Облетев несколько раз вокруг приманки, он садится на ближайшую скалу. Проходит добрый час; гриф сидит на скале, как статуя. Лихорадочная дрожь овладевает охотником; он боится пошевельнуться, чтобы не спугнуть осторожной птицы. Наконец, гриф слетает к приманке, и вся вороватая мелочь разлетается в стороны. Гриф идёт переваливаясь, а иногда в припрыжку и, добравшись до добычи, начинает рвать куски и жадно глотать их. Тут-то ему и капут. Гремит выстрел, и птица падает мертвою.

— Мария Лялина, «Путешествия H. М. Пржевальского в восточной и центральной Азии», 1891

	Погибло, все погибло! Умерло все, и мы умерли, бродим, как живые трупы и мертвые души. До сих пор ничего я не понимаю, мой ум отказывается вместить. Была могучая держава, нужная друзьям, страшная недругам, а теперь — это гниющая падаль, от которой отваливается кусок за куском на радость всему слетевшемуся воронью. На месте шестой части света оказалась зловонная, зияющая дыра.
	— Сергей Булгаков, «На пиру богов» (Общественный деятель), 1918

	Мёртвая корова или овца, лежащая на лугу, называется падалью. Тот же самый труп, приукрашенный и подвешенный в мясной лавке, проходит по разряду деликатесов! Тщательное микроскопическое исследование покажет лишь минимальные различия между мертвечиной под забором и мясной тушей в лавке (или же полное отсутствие таковых). Обе кишат болезнетворными бактериями и источают гнилостный запах.
	— Джон Харви Келлог, 1920-е

	Какое кругом многообразие форм, запахов, цветов и от цветков… Цветы, что снежинок мельче и легче тени порхающей бабочки, а на плавающих в бассейне мясистых листах виктории дети могут играть в мяч. <...> Резеда, магнолия, чей запах совершеннее самых совершенных произведений искусства, африканские же стапелии смердят падалью. Растения юные и вымирающие, домоседы и бродяги.
	— Артём Весёлый, «Сад ты, мой сад», 1929

«Посреди живых людей встречаются порою трупы, бесполезные и никому не нужные… Не всякий труп зарывается в землю, не всякая падаль выбрасывается… Оглядываясь на прошлое, они плачут о нем, бессильно брюзжат на настоящее, ненавидят будущее, где им уже нет места…» Эти жесткие слова не могут не вызывать внутреннего содрогания. Если это и правда, то какая-то слишком жуткая для нормальной человеческой души. Почти невыносимая. Оглянуться хочется: да где же эти «трупы» ― среди живых, кто из них ― «мертвецы»?.. А если я скажу, что автора этих слов и самого звали «живым трупом», закрытым, темным, таинственным человеком ― «мелким бесом» русской литературы, даже русским маркизом де Садом, то тревожное впечатление от этих слов лишь усилится. Хотя многотомное собрание сочинений его, переизданное только что, ― вот оно! ― стоит на полках… Я говорю о Федоре Сологубе.

— Вячеслав Недошивин, «Прогулки по Серебряному веку», 2012

Падаль в мемуарах, письмах и дневниковой прозе

Около нас, по крутому скату, были построены лубочные лавочки, в которых продавали калачи, пряники, квас и великое множество яблок. Мать, которая очень их любила, пошла сама покупать, но нашла, что яблоки продавались не совсем спелые, и сказала, что это все падаль; кое-как, однако, нашла она с десяток спелых и, выбрав одно яблоко, очень сладкое, разрезала его, очистила и дала нам с сестрицей по половинке.

— Сергей Аксаков, «Детские годы Багрова-внука, служащие продолжением семейной хроники», 1858

Не спалось. Я встал и вышел на крыльцо. Стояла тихая, морозная ночь. Плавными, пушистыми коврами спускались к Свири заснеженныя поля. Левее ― черными точками и пятнами разбросались избы огромнаго села. Ни звука, ни лая, ни огонька… Вдруг с Погры донеслись два-три выстрела ― обычная история… Потом с юга, с диковскаго оврага, четко и сухо в морозном воздухе, разделенные равными ― секунд в десять ― промежутками, раздались восемь винтовочных выстрелов. Жуть и отвращение холодными струйками пробежали по спине. Около месяца тому назад я сделал глупость ― пошел посмотреть на диковский овраг. Он начинался в лесах, верстах в пяти от Погры, огибал ее полукольцом и спускался в Свирь верстах в трех ниже Подпорожья. В верховьях ― это была глубокая узкая щель, заваленная трупами разстрелянных, верстах в двух ниже ― овраг был превращен в братское кладбище лагеря, ещё ниже ― в него сваливали конскую падаль, которую лагерники вырубали топорами для своих социалистических пиршеств. Этого оврага я описывать не в состоянии.

— Иван Солоневич. «Россия в концлагере», 1935

	Каменев — циник-убийца, омерзительнейший из людей, падаль человеческая. Что расстреляли собак, страшно рад.
	— Николай Бухарин, из письма Клименту Ворошилову 1 сентября 1936 года

Это очень показательный феномен. «Дело Pussy Riot» и реакция на мою акцию показали, кем на самом деле сегодня являются сторонники православного культа в России. Они не являются продолжателями христианской традиции. Они не сохраняют христианскую культуру, они её отвергают. Они взяли термины — например, «христианство», «милосердие», — но за ними нет наполнения. Любые комментарии к моей акции начинаются со слов «мудило», «урод», «падаль», «мразь» и т. д. Дальше следуют угрозы, которые свидетельствуют об их лексиконе, их внутреннем мире, их осмыслении реальности..

— Пётр Павленский, 2012

Падаль в беллетристике и художественной прозе

— Слушай, — сказал Пугачёв с каким-то диким вдохновением. — Расскажу тебе сказку, которую в ребячестве мне рассказывала старая калмычка. Однажды орёл спрашивал у ворона: скажи, ворон-птица, отчего живёшь ты на белом свете триста лет, а я всего-на́-все только тридцать три года? — Оттого, батюшка, отвечал ему ворон, что ты пьёшь живую кровь, а я питаюсь мертвечиной. Орёл подумал: давай попробуем и мы питаться тем же. Хорошо. Полетели орёл да ворон. Вот завидели палую лошадь; спустились и сели. Ворон стал клевать, да похваливать. Орёл клюнул раз, клюнул другой, махнул крылом и сказал ворону: нет, брат ворон; чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой кровью, а там что бог даст! — Какова калмыцкая сказка? — Затейлива, — отвечал я ему. — Но жить убийством и разбоем значит по мне клевать мертвечину.

— Александр Пушкин, «Капитанская дочка» (глава XI), 1836

― Нет, я так полагаю, ― с редким самообладанием просипел Конста, ― что будет толк или нет, а поискать надо. Первое дело: ежели матушка духом прорекла, что Гайтанчика растерзали звери, стало быть, нечего о трясине и поминать; не трясина его сгубила, а медвежьи зубы. Опять же и дядя Михайло на зверя думает, а не на трясину. ― Я больше потому так полагаю, ― объяснил Давыдок, ― что медведи не приходили в ту ночь на падаль под лабаз, ― значит, сыты были, жрали его ― Гайтанчика-то…

— Александр Амфитеатров, «Княжна», 1895

	Вы носите на рукаве кусок чёрного крепа, у вас в петлице — ленточка, и если вам посчастливится разжиться деньгами, вы можете купить себе протезы, лучше алюминиевые, но это совершенно не помешает вам получать удовольствие от аперитива, или от созерцания зверей в зоопарке, или от флирта с хищницами, фланирующими взад и вперёд по бульварам в поисках свежей падали.
	— Генри Миллер, «Тропик Рака», 1934

А Кара-Кончар продолжал кричать: ― Аллах и трусость выгнали из Хорезма злую суку, царицу Туркан-Хатун, и всю свору ее прихлебателей. Убежал и толстозадый шах Мухаммед; теперь собаки рвут его падаль! Когда стая шакалов выметена ветрами бури, вы решили выбрать себе новое огородное пугало Хумар-Тегина! Порядочный хозяин ему не доверит даже стадо облезлых козлов, а вы сделали его начальником войск, и вы же вручили ему защиту города!..

— Василий Ян, «Чингиз-хан», 1939

Юра вздрагивал, ему то и дело мерещилось, будто мать аукается с ним и куда-то его подзывает. Он пошёл к оврагу и стал спускаться. Он спустился из редкого и чистого леса, покрывавшего верх оврага, в ольшаник, выстилавший его дно. Здесь была сырая тьма, бурелом и падаль, было мало цветов и членистые стебли хвоща были похожи на жезлы и посохи с египетским орнаментом, как в его иллюстрированном священном писании. Юре становилось всё грустнее. Ему хотелось плакать. Он повалился на колени и залился слезами.

— Борис Пастернак, «Доктор Живаго», 1945

— Вот, — сказал генерал, — выпивка, какую мы изготовили для вашего соотечественника. Он нашёл её очень приятной на вкус. Он достал стаканы, соломинки для коктейля и отвинтил пробку, сокрушаясь, что не может зажать себе нос: пахло пойло как хорошо выдержанная падаль. Не хотелось даже гадать, из каких компонентов оно составлено. Химики Земли состряпали эту жижу для пленника, который поглощал её галлон за галлоном с тошнотным наслаждением.

— Клиффорд Саймак, «Достойный противник» (Honorable Opponent), 1956

	— Почему вы здесь, и что это за падаль на столе? — Мы здесь, сэр, потому, что нас нет в других местах, — усмехается Фрамин, — а на столе — два человека и жаба, и все они, должен заметить, лучше тебя.
	— Роджер Желязны, «Создания света, Создания тьмы» 1969

И хоть сейчас это уже не имело никакого значения и смысла, время от времени люди вспоминали, как полетел в сторону Сороки кусок кирпича, брошенный Вариной рукой, и как кричала на всю улицу Зина: «Падаль! Падаль! Ты падаль, Варвара!» Как, возвращаясь от очередной беседы с Миняевым, Панин остановился у штакетника Сороки и помочился прямо на цветущие анютины глазки, как злая и пенная струя сбивала с ног нежные цветы, и он прибивал их к земле и прибивал окончательно и бесповоротно: хватило накопленного в гневе. Многое было.

— Галина Щербакова, «У ног лежачих женщин», 1995

Но люди так устроены, что для правильного метаболизма души они должны таиться и трепетать, как делали это миллионы лет, поедая падаль в темных пещерах. Жизнь человека не должна быть слишком лёгкой, потому что он научится находить в любом комфорте положенную кармой муку, и чем мягче будет перина, тем сильнее станет впиваться в бок закатившаяся под нее горошина. В самой счастливой судьбе должны быть боль и мрак ― точно так же как внутри у прекраснейшей женщины должен быть кишечник.

— Виктор Пелевин, «Любовь к трём цукербринам», 2014

Падаль в стихах

Гриф-урубу у падали

	Так и аист птенцов своих змеями кормит, Ящериц им достает из пустынного места; птенцы же, Лишь оперившись, начнут находить этих самых животных. Коршун, оставивши падаль, собак, лошадей и распятых, К детям спешит и приносит в гнездо этой падали части…
	— Децим Юний Ювенал, Сатиры, до 130 года

	И если солнце — бог, лаская падаль, рождает в ней червей... У вас есть дочь?
	— Уильям Шекспир, «Гамлет», 1601

	Развод рукою смерти строг и груб Для вас: что сталось с красотою? — труп. Прекрасный лик не стал песком степей? Тела цариц не падаль для червей?
	— Томас Деккер, «Добродетельная шлюха», 1604

	И гнилые грибы в изобилье взошли, Как туман, вставая с влажной земли, — Плоть их мясиста, бледна, тяжела, Как будто падаль вдруг ожила!
	— Перси Биши Шелли, «Росток Мимозы», 1820

	Толпа народа! Покойник зрителей навёл, Как падаль воронов. ― У входа Дерутся нищие; тайком Попы о деньгах в жадном споре.
	— Николай Огарёв, «Похороны», 1840

	Не только мать-и-мачеха. Ещё отец есть с отчимом, Бывает сын-и-пасынок, Ещё есть дочь безродная, Отродье безымянное, И сволочь подзаборная, И падаль отворотная, И есть ещё бастард...
	— Михаил Савояров, «Матерное» (из сборника «Сатиры и сатирки»), 1921

	Век, ты пахнешь падалью, умирай, проклятый. Разлагайся весело, мы сгребём лопатой, что тобой наделано ― да-с, губа не дура.
	— Борис Рыжий, «Век, ты пахнешь падалью...», март 1996

Падаль в кинематографе и массовой культуре

	— Что-то здесь запахло падалью!.. Ты столько твердил, что я человек, — наконец я и сам поверил в это! А чтобы тебе лучше было видно — на, получай!
	— из мультфильма «Маугли», 1971

	По ночам выползает всякая мразь: шлюхи, сутенёры, ворьё, голубые, бродяги, наркоманы — больные и порочные. Придёт день, и ливень смоет с улиц всю эту падаль.
	— из кинофильма «Таксист», 1976

	Ты себя выше Мухи, что ли, считаешь? А может и меня? Я «в законе», а ты падаль — мародёр! От тебя трупами смердит!
	— из кинофильма «Холодное лето пятьдесят третьего…», 1987

	Вот потому, что падалью восхищаетесь, и страну в дерьмо втоптали.
	— из кинофильма «Непобедимый», 2008

Падаль в пословицах и поговорках

	Где есть грифы, там падаль не лежит.
	— киргизская пословица

	Была бы падаль, а вороньё налетит.
	— русская пословица

	На падаль и вороны валятся. На падаль и собака бежит.
	— русская пословица

	Приспешнику (повару) нельзя сымать кожу с палой скотины: всякое мясо из-под рук его будет выходить падалью.
	— русская присловица

См. также

• Болезнь
• Смерть
• Стерва
• Могила
• Покойник
• Кладбище
• Гроб
• Труп
• Дуба дать