Педантизм
Педанти́зм, или педанти́чность (от фр. pédant — учитель, от латин. paedagogans — преподающий) — черта характера, склонность требовать от себя и окружающих соблюдения предельной точности и аккуратности в каких-либо действиях, склонность к неукоснительному соблюдению формальных требований, правил, педант, фарисей, зануда. Педантичность характера может иметь несколько степеней проявления: от лёгкого и рационального до навязчиво-болезненного. Последнее часто связано с объективными психическими расстройствами, в том числе неврозами.
(карикатура Т.Роулендсона, 1800)
Педантизм деловой, рациональный, является полностью (или почти полностью) сознательным, расчётливым. Такой педантизм можно назвать частью жизненной стратегии человека. Педант решает для себя, что всё надо делать максимально качественно, что это очень полезная привычка, и она не раз его выручит. Часто бывает непросто отделить болезненного педанта от делового, различие в основном проявляется в характере переживаний: у делового таких переживаний немного, напротив, болезненный педант постоянно возвращается в мыслях и чувствах к своим навязчивым переживаниям.
Педантизм в афоризмах и коротких цитатах править
| — Артур Шопенгауэр, «Мир как воля и представление», 1819 |
Педантизм имеет свою хорошую сторону. Он только тогда смешон и отвратителен, когда мелкомыслие и невежество выражаются его языком.[2] | |
| — Александр Пушкин, Table-talk, 1831-1836 |
...не сердись на меня, душа моя, за мой педантизм… это наше, стариковское дело надоедать молодежи наставлениями.[3] | |
| — Иван Тургенев, «Дворянское гнездо», 1859 |
...разве можно оказывать расположение человеку, пользоваться его дружбой, занимать у него деньги, хвалить в глаза его педантизм и за глаза отзываться с презрением?!..[4] | |
| — Константин Станюкович, «Василий Иванович», 1866 |
| — Павел Плеве, «Очерки из истории конницы», 1889 |
...мы чувствуем, <...> что единство времени и места соблюдено с точностью почти педантической. Но что в наше время пленительнее педантизма?[6] | |
| — Николай Гумилёв, «Анненский — критик», 1909 |
Жандармы, как мы позднее узнали, не терпели его за мелочные придирки и педантизм в соблюдении правил воинского устава. Они рассказывали, что, блюдя свое офицерское достоинство, он требовал, чтоб даже жёны унтеров при встрече отдавали ему честь...[7] | |
| — Вера Фигнер, «Запечатлённый труд», 1921 |
Всё в саду чистенько и прибрано. Всюду видна педантичная рука учёного лесовода. И Тоне скучно от этих расчищенных, расчерченных дорожек. | |
| — Николай Островский, «Как закалялась сталь» (часть 1, глава 3), 1934 |
| — Николай Лосский, «Воспоминания: жизнь и философский путь», 1968 |
Он воспитывался после смерти родителей у старшего брата, чей нудный педантизм равнялся его же скаредности.[9] | |
| — Юрий Нагибин, «Перед твоим престолом», 1979 |
| — Борис Акунин, «Креативщик», 2009 |
Педантизм в публицистике, критике и научной литературе править
К глупости относится также педантизм. Он происходит от того, что человек, питая мало доверия к собственному рассудку, не решается предоставлять ему в каждом отдельном случае непосредственное познание должного, всецело отдает его под опеку разума и хочет всюду руководиться последним, т. е. всегда исходить из общих понятий, правил, принципов и строго держаться их в жизни, в искусстве, даже в этическом поведении. Отсюда свойственная педантизму приверженность к форме, манере, выражению и слову, которые заменяют для него существо дела. Здесь скоро обнаруживается несовпадение понятия с действительностью, обнаруживается, что первое никогда не опускается до частностей, что его всеобщность и строгая определенность никогда не могут вполне подходить к тонким оттенкам и разнообразным модификациям реальности. Педант поэтому со своими общими принципами почти всегда оказывается в жизни слишком узким; он не умён, пошл, бесполезен; в искусстве, для которого понятие бесплодно, он создает жалкие порождения, мертвенные, натянутые, манерные. Даже в морали решимость поступать справедливо или благородно не всюду может осуществляться по отвлеченным принципам: во многих случаях бесконечно-тонкие оттенки обстоятельств вызывают необходимость в непосредственно вытекающем из характера выборе должного; между тем применение чисто-отвлеченных принципов, пригодных лишь в половину, отчасти дает ложные результаты, а отчасти совсем невозможно, так как они чужды индивидуальному характеру действующего лица, в чем-нибудь да проявляющему свою самобытность. Вот почему и бывают непоследовательности. Мы не можем вполне освободить Канта от упрека в поощрении к моральному педантизму, поскольку условием моральной ценности поступка он считает его происхождение из чисто-разумных отвлеченных принципов, помимо всякой склонности или минутного порыва. В таком упреке заключается и смысл шиллеровской эпиграммы «Угрызение совести». Когда, особенно в политических делах, речь идет о доктринерах, теоретиках, ученых и т. д., то имеются в виду педанты, т. е. люди, которые знают вещи in abstracto, но не in concreto. Абстракция заключается в мысленном устранении частных определений: между тем на практике именно последние играют важную роль.[1] | |
| — Артур Шопенгауэр, «Мир как воля и представление», 1819 |
Учёный человек, занятый своим делом, погруженный в свои размышления, не имеет времени являться в общество и приобретать навык к суетной образованности, подобно праздному жителю большого света. Мы должны быть снисходительны к его простодушной грубости, залогу добросовестности и любви к истине. Педантизм имеет свою хорошую сторону. Он только тогда смешон и отвратителен, когда мелкомыслие и невежество выражаются его языком.[2] | |
| — Александр Пушкин, Table-talk, 1831-1836 |
Я затронул этот вопрос только потому, что я… в Японии теперь. А кто сюда попадет, тот неминуемо коснется и вопроса о сходстве японцев с китайцами. Это здесь капитальный вопрос. Я только следую примеру других. Что делать: от скуки вдался в педантизм! Зато избавляю себя и вас от дальнейших воззрений и догадок: рассмотрите эти вопросы на досуге, в кабинете, с помощью ученых источников. Буду просто рассказывать, что вижу и слышу.[10] | |
| — Иван Гончаров, Фрегат «Паллада», 1855 |
Конница Фридриха Великого своим превосходством не могла не обратить на себя всеобщего внимания и естественно сделалась образцом для конниц всех европейских государств. Этому образцу везде стали подражать. Но слепое подражание ведёт всего чаще к тому, что суть дела вовсе упускается из виду, а внимание обращается исключительно на внешность. Так это и случилось по отношению не только к коннице, но и всей вообще армии Фридриха Великого. Стали подражать ей во всём до мельчайших подробностей, не отличая существенного от мелочей, не имевших никакого значения; везде считали необходимым не только обучать войска по прусскому уставу, но и одеть их в мундиры прусского покроя. Такое рабское подражание, в особенности если оно ограничивается одною только внешностью, всегда вырождается в рутину и мелочной педантизм, составляющие главные причины застоя и упадка военного дела.[5] | |
| — Павел Плеве, «Очерки из истории конницы», 1889 |
Перед нами открывается длинный ряд однообразных рассуждений, напоминающих по тону учителя русской словесности в старшем классе гимназии, к тому же скорее женской. Читаешь и изумляешься, откуда эти рассуждения в наше время, когда все «плоскости» начинают холмиться, когда всё приходит в движение? Да и выносит ли уже наше время рассуждения «без искры Божией», не требует ли оно хоть одной видимости полёта, свободы и какой бы то ни было новизны? На протяжении более трёхсот страниц нет почти фразы, над которой можно было бы задуматься, не чувствуя, что она перемалывает в сотый раз всё пережитое и передуманное многими поколениями — до такой степени уже перемолотое, что оно вошло даже в учебники средней школы, обязанные по существу своему «знакомить» только с тем, что установлено большинством, что применено к пониманию большинства.[11] | |
| — Александр Блок, «Педант о поэте» (рецензия на книгу: Н. Котляревский. «М.Ю. Лермонтов. Личность поэта и его произведения. Второе издание. 1905»), 1906 |
Автор прав, говоря, что его книга «одно в себе». Это настоящий роман, но без фабулы, без картин. Пусть в нём появляются то Пушкин, то Гейне, то Ибсен, то Достоевский, мы чувствуем, что это только личины, которые автор по странному, а может быть и глубоко обоснованному капризу не пожелал претворить в собственные образцы, и что единство времени и места соблюдено с точностью почти педантической. Но что в наше время пленительнее педантизма?[6] | |
| — Николай Гумилёв, «Анненский — критик», 1909 |
Педантизм в мемуарах, письмах и дневниковой прозе править
Гудзь был человек лет 34-35-ти, сухощавый, с мелкими чертами моложавого незначительного лица и столь же незначительным характером. Мелкий формалист, пристававший по всяким пустым поводам, он не был находчив, этот Гусь, как мы звали его. Когда надо было чего-нибудь добиться, речистые товарищи всегда умели заговорить его. Смущенный, он не находил нужных аргументов и отступал или уступал. Жандармы, как мы позднее узнали, не терпели его за мелочные придирки и педантизм в соблюдении правил воинского устава. Они рассказывали, что, блюдя свое офицерское достоинство, он требовал, чтоб даже жёны унтеров при встрече отдавали ему честь, и когда его уволили после истории, в которой я была действующим лицом, жандармы выражали свое удовольствие в такой форме: ― Дай бог здоровья «одиннадцатой» (т. е. мне), что его от нас убрали.[7]. | |
| — Вера Фигнер, «Запечатлённый труд», 1921 |
Вечером, садясь за ужин, мы с ним почитывали эту книгу, стремясь найти руководство как следует питаться, чтобы быть здоровым и долговечным. Там мы нашли, например, указание, что хлебный мякиш содействует развитию меланхолического темперамента, а корка развивает холерический темперамент. В блиставших чистотою комнатах дома тети Юлии, любившей педантический порядок настолько, что каждый стул должен был стоять на определённом месте в опредёленном положении, у трельяжа с цветами и плющом, окружавшими распятие, стояла полка с книгами. Среди них я нашел польскую книгу доктора Трипилина «Путешествие в воздушном шаре».[8] | |
| — Николай Лосский, «Воспоминания: жизнь и философский путь», 1968 |
Инна ― единственный человек, которого я знаю, получившая воспитание, и это чувствуется во всем ― педантизм, аккуратность, обязательность и неумение соврать даже в малом. Нас же воспитывать было некогда ― мы строили то социализм, то коммунизм, ― и это тоже чувствуется. С появлением Инны в мою жизнь вошел совершенно незнакомый мне мир Прибалтики с его своеобразным искусством, жизненным укладом (несколько буржуазным) и духом интеллигентности, который шел от их дома в Таллине и от ее многочисленных родных, разбросанных ныне по всему свету.[12] | |
| — Василий Катанян, «Прикосновение к идолам», 1998 |
Педантизм в беллетристике и художественной прозе править
Оно не годится. Могут подумать… Я уже вчера тебе это заметила ― помнишь? ― в саду. Вера опускает глаза. С другой стороны, я не хочу тоже препятствовать твоим наклонностям, я слишком уверена в тебе и в нем… но все-таки… Ты не сердись на меня, душа моя, за мой педантизм… это наше, стариковское дело надоедать молодежи наставлениями. Впрочем, я все это напрасно говорю; ведь, не правда ли, он тебе нравится ― и больше ничего?[3] | |
| — Иван Тургенев, «Дворянское гнездо», 1859 |
― Так почему ты так хорош с Василием Иванычем?! Я до сих пор думал, что ты любишь и уважаешь его… ну, тогда ваши отношения понятны… Но разве можно оказывать расположение человеку, пользоваться его дружбой, занимать у него деньги, хвалить в глаза его педантизм и за глаза отзываться с презрением?!.. Значит, ты все время лицемерил с ним, Юлка! А ведь я знаю, Василий Иваныч искренне тебя любит…[4] | |
| — Константин Станюкович, «Василий Иванович», 1866 |
Тоня стояла у раскрытого окна. Она скучающе смотрела на знакомый, родной ей сад, на окружающие его стройные тополя, чуть вздрагивающие от легкого ветерка. И не верилось, что целый год она не видела родной усадьбы. Казалось, что только вчера она оставила все эти с детства знакомые места и вернулась сегодня с утренним поездом. | |
| — Николай Островский, «Как закалялась сталь» (часть 1, глава 3), 1934 |
Бах не мог разглядеть Швальбе в волглых осенних сумерках, и даже двухэтажный, с эркерами и башенками, нарядный дом синдика скорее угадывал по уплотнению тьмы, нежели видел, — ко времени нашего рассказа знаменитый кантор церкви святого Фомы начинал слепнуть. Он испортил зрение в отрочестве ночной, тайной перепиской нот и с каждым годом видел все хуже и хуже, а перешагнув за пятьдесят, уже не сомневался, что кончит дни в непроглядной тьме. Кто мог думать, что его ночные бдения над тетрадкой с нотами Фишера, Пахельбеля, Букстехуде и Бёме, которые он переписывал при лунном свете за неимением свечи, приведут к таким горестным последствиям? Он воспитывался после смерти родителей у старшего брата, чей нудный педантизм равнялся его же скаредности. Этот черствый человек считал преждевременным, даже губительным для несозревшей души прикосновение к столь серьезной и трудной музыке.[9] | |
| — Юрий Нагибин, «Перед твоим престолом», 1979 |
Педантизм в поэзии править
Ты будешь маменьке с отцом | |
| — Иван Дмитриев, «К Маше», 1803 |
Мефистофель : | |
| — Степан Шевырёв, «Журналист и злой дух», 1827 |
| — Ярослав Смеляков, «Мой учитель», 1968 |
Источники править
- ↑ 1 2 А. Шопенгауэр. Полное собрание сочинений. — М., 1910 г. — Том I. — С. 63
- ↑ 1 2 А. С. Пушкин, Записные книжки. — М.: «Вагриус», 2001
- ↑ 1 2 И.С. Тургенев. Собрание сочинений в 12 томах. — М.: «Наука», 1954 г.
- ↑ 1 2 Станюкович К.М. Два брата. Василий Иванович. — М.: «Правда», 1990 г.
- ↑ 1 2 П. А. Плеве. Очерки из истории конницы. — СПб.: 1889 г.
- ↑ 1 2 Н. Гумилёв. Собрание сочинений в четырёх томах / Под редакцией проф. Г. П. Струве и Б. А. Филиппова. — Вашингтон: Изд. книжного магазина Victor Kamkin, Inc., 1962 г.
- ↑ 1 2 Фигнер В.Н. Запечатленный труд. Том 2. Когда часы жизни остановились. — Москва: Издательство социально-экономической литературы «Мысль» 1964 г.
- ↑ 1 2 Лосский Н.О. Воспоминания: жизнь и философский путь. — М.: Русский путь, 2008 г.
- ↑ 1 2 Ю. М. Нагибин, «Остров любви». Повести. — Кишинев.: Литература артистикэ, 1985 г.
- ↑ И. А. Гончаров. Фрегат «Паллада». — Л.: «Наука», 1986 г.
- ↑ А.А.Блок. Собрание сочинений в девяти томах. — Москва, Гослитиздат, 1962 г., (том пятый).
- ↑ В.В.Катанян, «Прикосновение к идолам». Воспоминания. — М.: Захаров, 2002 г.
- ↑ И. И. Дмитриев. Полное собрание стихотворений. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1967 г.
- ↑ С. П. Шевырёв. Стихотворения. Библиотека поэта. Большая серия. — Ленинград: Советский писатель, 1939 г.
- ↑ Смеляков Я.В. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Второе издание. — Ленинград, «Советский писатель», 1979 г.
