Ушанка
Уша́нка, ша́пка-уша́нка — широко распространённый в Советском Союзе и России головной убор; зимняя меховая, суконная или комбинированная шапка (первоначально — мужская).
Появившаяся в процессе модернизации старинного треуха, ушанка получила своё название из-за наличия отложных наушей (наушников, «ушей»), в поднятом виде связанных на верху (макушке) или на затылке тесьмой. Массовое производство шапок-ушанок, в том числе и в качестве универсального элемента зимнего обмундирования, началось в Советском Союзе в 1930-е годы.
Ушанка в коротких цитатах править
| — Леонид Леонов, «Барсуки», 1924 |
А мне ватничек да ушаночку. | |
| — Анна Ахматова, 1940-е |
| — Ярослав Смеляков, «Шинель», 1953 (Инта, лагерь) |
Он шел по дому, маленький солдат в больших сапогах, в короткой подпоясанной пехотинской шинели, в ушанке, придавившей оттопыренное ухо.[4] | |
| — Григорий Бакланов, «Южнее главного удара», 1957 |
Весельчак с автоматом | |
| — Анатолий Жигулин, «Начало поэмы», 1962 |
| — Владимир Ковенацкий, «Я ночами летаю над городом...», 1970-е |
| — Сергей Гандлевский, «Молодость ходит со смертью в обнимку...», 1981 |
| — Валерий Аграновский, «Вторая древнейшая». Беседы о журналистике. 1999 |
| — Виктор Пелевин, «Числа», 2003 |
Ушанка в мемуарах, публицистике и документальной прозе править
Поверх городской шубейки надет огромный, с чужого плеча, бараний тулуп с «саксачьим» воротником. «Семифунтовые казанские с крапинками» надежно защищают ноги от холода. Теплая на меховой подкладке шапка-ушанка. А все-таки, видно, перемерз. Кашляет.[8] | |
| — Павел Бажов, «За советскую правду», 1924 |
…Обмундирование должно быть обязательно легким (не стесняющим движений) и теплым. Каждому бойцу батальона должно быть выдано теплое белье, два свитера (для смены), гимнастёрка, ватные шаровары, теплый ватник, шапка-ушанка, ботинки с теплыми портянками, валенки и варежки. Батальон должен быть обеспечен плащ-палатками. Весь состав должен иметь белые халаты. | |
| — Инструкция по действиям отрядов на фронте 14-й армии в зимний период 1941/42 г. (27 октября 1941 г.), «Сборник боевых документов/12/03», 1941 |
В 1938 году поздней осенью получил я посылку из дома — мои старые авиационные бурки на пробковой подошве. Я побоялся вынести их с почты — здание окружала толпа блатарей, прыгавшая в белой полутьме вечера, ожидая жертв. Я продал бурки тут же десятнику Бойко за сто рублей — по колымским ценам бурки стоили тысячи две. Я бы мог добраться в бурках до барака — их украли бы в первую же ночь, стащили бы с ног. Воров привели бы в барак мои же соседи за папиросу, за корку хлеба, они «навели» бы грабителей немедля. Такими «наводчиками» был полон весь лагерь. А сто рублей, вырученные за бурки, — это сто килограммов хлеба — деньги сохранить гораздо легче, привязав их к телу и при покупках не выдавая себя. | |
| — Варлам Шаламов, «Жульническая кровь», 1959 |
После Ташкента Ахматова вернулась в свой Фонтанный дом в Ленинграде. Прожила почти до 80 лет, до мировой славы, почета. Яркая судьба, не хуже других. Но захватывает сладость ухода в землю. «Тебе ― белый свет, пути вольные, тебе зорюшки колокольные. А мне ватничек да ушаночку. Не жалей меня, каторжаночку» (включается в поздние стихи).[2] | |
| — Владимир Бибихин, «Закон русской истории», 1994 |
Только один контролер-кормилец посередине транспортёра: мужичок безразмерного возраста и всегда поддатый (мне сказали, что и дома, и на работе). Одет он в старый занюханный ватник (дело было жарким летом), а на голове шапка-ушанка, причем одно ухо опущено, другое торчит, как часовой, точно вверх, а мягкий козырек смотрит в вечность. Рядом с мужичком стоит большая бадья, заполненная подогретым обедом: кстати, чем гусей потчуют, я не знаю, не пробовал, но пригляделся, принюхался и понял ― судя по внешнему виду и запаху, гусячий деликатес зовется «баландой», от бадьи идет шланг в руку кормильца, а под правой его ногой ― педаль. Диспозиция ясна?[7] | |
| — Валерий Аграновский, «Вторая древнейшая». Беседы о журналистике. 1999 |
Ушанка в беллетристике и художественной литературе править
И сказало Зарядье Катушину: «будь шапошником, Степан». И с тех пор, повинуясь строгому веленью, стал он быстрой нестареющей рукой простегивать картузы и меховые шапки для покрытия чужих голов. Сам же так и пробегал всю жизнь, чуть ли не в той же самой ушаночке, в которой выбросила его деревня. Он напоминал собою горошинку. Тоже и глаза, улыбчато бегающие поверх разбитых и бумажкой проклеенных очков.[1] | |
| — Леонид Леонов, «Барсуки», 1924 |
Он огляделся и положил нотный лист на подоконник. Потом дулом автомата поддел вывалившийся из шкафа рукав женского пальто, вкинул внутрь и закрыл шкаф. Он шел по дому, маленький солдат в больших сапогах, в короткой подпоясанной пехотинской шинели, в ушанке, придавившей оттопыренное ухо. Его еще три года назад война выгнала из дому. В то время здесь был мир, и люди что-то покупали, и радовались, и слушали музыку.[4] | |
| — Григорий Бакланов, «Южнее главного удара», 1957 |
| — Юрий Казаков, «Отход», 1967 |
В какую постучать? Одна обита мешковиной для тепла, на другой ― потрескавшийся черный дерматин. Он одернул шинель под ремнем, расправился, пересадил ушанку на одно ухо и наугад постучал по ледяному глянцу дерматина. Вата глушила звук. Подождал. <...> Данилыч прошел, не кивнув, в форме он высоко себя нес. Но из комнаты вышел другим человеком: в телогрейке, в растоптанных валенках, в руке ― топор, старая ушанка примяла одно ухо. Он шел в сарай за дровами, остановился около них...[4] | |
| — Григорий Бакланов, «Навеки девятнадцатилетние», 1979 |
— Ежели бы мы завсегда так за других людей чувствовали, у нас на коже живого места не было бы, — сказал Иван Иванович Заграничный. — А вить дубет наша кожа, дубет… И к своим ожогам привыкат, и к чужим… — Вдруг он вздрогнул. | |
| — Евгений Евтушенко, «Ягодные места», 1982 |
Автобус остановился напротив проходной, в обе стороны от которой тянулся вдоль пустынной улицы бесконечный высоченный забор. Вывески на проходной не было, а у крыльца стоял, руки в карманы, какой-то мужчина без пальто, но в шапке-ушанке с задранными ушами. Он покосился на меня, но ничего не сказал, и я вступил в жарко натопленную будку. Наверное, мне следовало, не глядя ни направо, ни налево, протопать себе по коридорчику и дальше наружу, но я так не умею. | |
| — Аркадий и Борис Стругацкие. «Хромая судьба», 1982 |
В магазине «Ведмедик» на площади Тевелева он купил триста граммов казинак, чтобы грызть по дороге, ― он не знал, по дороге куда. Нина долго не шла, было ветрено и очень сыро, он надвинул ушанку на самые уши ― казинаки загромыхали во всей голове. И поэтому он не сразу услышал, как она его окликает с подножки троллейбуса.[11] | |
| — Марина Вишневецкая, «Вышел месяц из тумана», 1997 |
Видимо, мне подложили «бревно», чтобы я, как говорится, споткнувшись об него, сообразил, что выгребаю не совсем туда, куда приказано. Мороз прохватывал не на шутку. Он и гнал меня. Носа я почти не чувствовал, щеки щипало, хотя тесемки паршивой ушаночки я завязал под подбородком еще у театра. Мне либо казалось, что я либо оборвал хвост, либо, заледенев в промороженной Астане, утратил навык отрыва.[12] | |
| — Валериан Скворцов, «Каникулы вне закона», 2001 |
| — Виктор Пелевин, «Числа», 2003 |
Ушанка в стихах править
| — Константин Симонов, «Первая любовь», 1938 |
| — Ярослав Смеляков, «Шинель», 1953 (Инта, лагерь) |
| — Александр Гитович, «Совесть», 1958 |
Не эсэсовец лютый | |
| — Анатолий Жигулин, «Начало поэмы», 1962 |
| — Владимир Ковенацкий, «Я ночами летаю над городом...», 1970-е |
| — Сергей Гандлевский, «Молодость ходит со смертью в обнимку...», 1981 |
| — Михаил Айзенберг, «Жвачка катается на языке...», 2000 |
| — Бахыт Кенжеев, «После пьянки в смоленской землянке...», 2003 |
Ушанка в песнях и кинофильмах править
| — из кинофильма «Аты-баты, шли солдаты…», 1976 |
| — Владимир Капгер, «Антиэволюционная баллада», текст песни и видео, 2000-е |
Источники править
- ↑ 1 2 Леонов Л.М., Собрание сочинений в 10-ти томах. Том 2. - М.: «Художественная литература», 1983 г.
- ↑ 1 2 В.В.Бибихин, Сборник статей и выступлений. Другое начало. — СПб: «Наука», 2003 г.
- ↑ 1 2 Смеляков Я.В. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Второе издание. — Ленинград, «Советский писатель», 1979 г.
- ↑ 1 2 3 Г.Я.Бакланов, Пядь земли. Повести. Роман. Рассказы. — Кишинев: «Литература артистикэ», 1983 г.
- ↑ 1 2 Владимир Ковенацкий. Альбом стихов, рисунков и гравюр. — М.: Культурная революция, 2007 г. — 288 с.
- ↑ 1 2 Гандлевский С.М. Стихотворения. — М.: АСТ; Corpus, 2012 г.
- ↑ 1 2 Валерий Аграновский. Вторая древнейшая. Беседы о журналистике. — М.: Вагриус, 1999 г.
- ↑ Бажов П.П. Сочинения в трёх томах. Том третий. — Москва, «Правда», 1986 г.
- ↑ Казаков Ю.П. Избранное: Рассказы. Северный дневник. Москва, «Художественная литература», 1985 г.
- ↑ Евгений Евтушенко, «Ягодные места». — М.: Советский писатель, 1982 г.
- ↑ Марина Вишневецкая. «Вышел месяц из тумана». — Москва, «Вагриус», 1998 г.
- ↑ Валериан Скворцов. «Каникулы вне закона». — М.: Вагриус, 2001 г.
- ↑ Симонов К.М. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание. Ленинград, «Советский писатель», 1982 г.
- ↑ М. Айзенберг. «Переход на летнее время». — М.: Новое литературное обозрение, 2008 г.
- ↑ Бахыт Кенжеев. Невидимые: Стихи. — М.: ОГИ, 2004 г.
См. также править
 Поделитесь цитатами в социальных сетях: |
.svg){kind=logo}
