Горец (растение)
Горе́ц, гречи́шник или гречи́шка (лат. Polýgonum) — род однолетних или многолетних травянистых растений, реже полукустарников и лиан из одноимённого семейства Гречишные (лат. Polygonaceae), насчитывающий более 200 видов, широко распространённых по всему земному шару. В сельском хозяйстве культивируются около 20 видов, вместе с тем, многие виды являются сорняками.
Название горец растения получили за то, что способны забираться в горы едва ли не выше всех остальных растений и выживать в самых жёстких альпийских условиях. В России некоторые виды горца известны прежде всего как лекарственные растения, к примеру, Горец птичий (лат. Polygonum aviculare). Нередко под названием горца упоминаются растения из других родственных родов, за которыми исторически закрепилось это имя.
Горец в коротких цитатах
правитьСердечная трава (Polygonum bistorta): когда ея сырой корень будешь жевать и глотать, остановится простой и кровавой поносъ.[1] | |
| — Иван Лепёхин, «Дневные записки путешествія...», 1768 |
| — Иван Лепёхин, «Продолженіе Дневныхъ записокъ путешествія...», 1771 |
| — Василий Зуев, «Путешественныя записки отъ С. Петербурга до Херсона въ 1781 и 1782 году», 1787 |
| — Василий Сапожников, «По русскому и монгольскому Алтаю», 1895 |
Нога утопает в рыхлой массе золы. Кончается всякая растительность, за исключением кустарника, принадлежащего к виду Polygonum.[5] | |
| — Григорий Де-Воллан, «В стране восходящего солнца. Записки русского консула о Японии», 1903 |
...крестьяне голодающих местностей употребляют для хлебопечения так называемую полевую гречишку (Polygonum convolvulus), растущую во ржи в качестве сорной травы <...>. И здесь черная семенная оболочка далеко не всегда удаляется при молотьбе, а потому хлеб с примесью полевой гречишки также получается чёрный, весьма неприглядный.[6] | |
| — Фёдор Эрисман, «Пищевая», до 1908 |
...я надеюсь, мне удалось доказать вам, что действительно примесь к ржаной муке лебеды, полевой гречишки и других сорных трав, различных жмыхов, соломы и тому подобных неудобоваримых для человека или вредных для него веществ составляет зло, к устранению которого необходимо стремиться всеми силами.[6] | |
| — Фёдор Эрисман, «Пищевая», до 1908 |
| — Дмитрий Кайгородов, Из русской природы, 1915 |
...крупный раскидистый гречишник (Polygonum divaricatum L.), обладающий изумительной способностью приспосабливаться и процветать во всякой обстановке, изменяя иногда свой внешний вид до неузнаваемости...[8] | |
| — Владимир Арсеньев, «Дерсу Узала», 1923 |
Ты видишь, что птичьего горца тюки, | |
| — Светлана Кекова, «Древесные птицы и гады морские...», 1990-е |
| — Юрий Насимович, «Серебристая ленточка Измайлова», 1998 |
Часто горец перечный произрастает на одной территории с другими видами горцев, их следует отличать по густым колосовидным соцветиям и другими цветками цветков, нежели у горца перечного.[11] | |
| — В. Бородин, «Травы с эффектом антибиотиков», 2006 |
Растение обладает характерным горькоперечным вкусом, чем и отличается от других видов горца. | |
| — Николай Мазнев, «Высокоэффективные лекарственные растения», 2012 |
| — Григорий Флейшер, «Стихи про горец змеиный в стоматологии», 2022 |
Горец змеиный в стоматологии применяется | |
| — Григорий Флейшер, «Стихи про горец змеиный в стоматологии», 2022 |
Горец в научно-популярной литературе и публицистике
правитьСердечная трава (Polygonum bistorta): когда ея сырой корень будешь жевать и глотать, остановится простой и кровавой поносъ. <...> | |
| — Иван Лепёхин, «Дневные записки путешествія...», 1768 |
Въ Павдинскомъ хребтѣ, такъ какъ въ истинномъ Уралѣ, вездѣ сквозь мохъ просѣдалъ бѣлой кварцъ, которой мѣстами ржавчиною наполненные ключи испуская, присудствіе желѣза показывалъ. Въ зыбучихъ его лѣсахъ, хотя мѣстами еще оказывался снѣгъ; однако уже многія изящныя разцвѣтали растенія, какъ то завязной отмѣнной величины корень (Polygonum bistorta)...[2] | |
| — Иван Лепёхин, «Продолженіе Дневныхъ записокъ путешествія...», 1771 |
Самой крестьянинъ найдетъ тутъ такія растѣнія, которыя безъ дальнаго пріюту всходятъ, стоятъ, созрѣваютъ и разпложаются; какъ то горной ленъ (Linum perenue) и Сибирская греча (Polygonum sibiricum) и проч. <...> | |
| — Иван Лепёхин, «Продолженіе Дневныхъ записокъ путешествія...», 1771 |
В верхнем поясе альпийских лугов, частью и по соседним россыпям, крошечный мыкер (Polygonum viviparum var.) и анемон (Anemone imbricata n. sp.), пониже в горах также весьма обыкновенные, но более крупные... <...> | |
| — Николай Пржевальский, «От Кяхты на истоки Желтой реки», 1885 |
Вместе с лебедой, а иногда и без примеси ее крестьяне голодающих местностей употребляют для хлебопечения так называемую полевую гречишку (Polygonum convolvulus), растущую во ржи в качестве сорной травы, принадлежащую к тому же семейству, к которому принадлежит и настоящая гречиха, и напоминающую последнюю трехгранною формой своего семени. И здесь черная семенная оболочка далеко не всегда удаляется при молотьбе, а потому хлеб с примесью полевой гречишки также получается чёрный, весьма неприглядный. Наичаще полевая гречишка как суррогат хлебных зерен встречается в северо-восточных губерниях Европейской России и в Западной Сибири, где она известна под именем «берёзки».[6] | |
| — Фёдор Эрисман, «Пищевая», до 1908 |
Теперь, я надеюсь, мне удалось доказать вам, что действительно примесь к ржаной муке лебеды, полевой гречишки и других сорных трав, различных жмыхов, соломы и тому подобных неудобоваримых для человека или вредных для него веществ составляет зло, к устранению которого необходимо стремиться всеми силами. Человек, главная или почти единственная пища которого состоит из подобного хлеба, питается лишь для видимости. Воображая, что он питается действительно, мы самы обманываем себя: такой человек в сущности — голодающий, который приемом неподходящей пищи систематически расстраивает свое здоровье и который, если ему не удастся заменить своевременно эти суррогаты настоящею пищей, должен умереть либо от голодного истощения, либо от гастроэнтерита, дизентерии или сыпного тифа. Следовательно, в неурожайные годы не о том надо думать, какими бы суррогатами лучше всего заменить обыкновенный хлеб, а нужно изгнать из употребления все эти суррогаты, нужно избавить население от необходимости пользоваться ими..., в современном государстве употребление хлебных суррогатов в вышеуказанном смысле нетерпимо.[6] | |
| — Фёдор Эрисман, «Пищевая», до 1908 |
В Севастополе 15 февраля была первая гроза; погода держится крайне изменчивая. В Аскания-Нова (Таврич.) начался пролёт малых чирков, показались тушканчики, выползли жабы, прилетали первые лысухи, цветет кизил, зацветает гусятник <Горец птичий или почечуйный>.[7] | |
| — Дмитрий Кайгородов, Из русской природы, 1915 |
По берегам протоки растут кустарники, любящие свет и влагу. <...> Тут же можно было видеть серебристо-белые пушки ломоноса (Clematis intricata Bunge) с мелкими листьями на длинных черешках, отходящих в сторону от стебля; крупный раскидистый гречишник (Polygonum divaricatum L.), обладающий изумительной способностью приспосабливаться и процветать во всякой обстановке, изменяя иногда свой внешний вид до неузнаваемости...[8] | |
| — Владимир Арсеньев, «Дерсу Узала», 1923 |
На лугах в начале лета желтеет купальница и розовеет змеиный горец (раковые шейки). Кстати, змеиный горец в Москве в таком большом количестве сохранился только здесь, а на многих природных территориях полностью исчез. Оба растения в Москве с 1984 года относятся к категории особо охраняемых.[10] | |
| — Юрий Насимович, «Серебристая ленточка Измайлова», 1998 |
Укороченные боковые оси уже дали нам <соцветие> колосовидный тирс. Кроме яснотки он встречается у горца перечного (Polygonum hydropiper) и некоторых других горцев...[15] | |
| — Владимир Чуб, «Что изучает наука ботаника?», 1998 |
Горец родственный (Poligonum affine) — вечнозеленое растение с овально-ланцетными листьями и приподнимающимися стеблями высотой 20-25 см. Мелкие бледно-розовые цветки собраны в плотные колосовидные соцветия длиной 6-10 см. Цветет 2,5-3 месяца начиная с мая. К концу цветения цветки приобретают более яркую розовато-красную окраску. Не теряет декоративность и после цветения, так как плоды и листья становятся тёмно-красными. Размножают обычно делением куста весной или осенью. Горец родственный неприхотлив, растет на любой садовой земле, предпочитает солнце, но выдерживает и легкую тень.[16] | |
| — Галина Фёдорова, «Надёжное укрытие», 2003 |
Именно этот березняк с влажным долом выбрала дикая орхидея. Тут, кстати, кое-что и другое, дикое и редкое. Та же купена. И та же купальница. В центре своего четырехлистия — вороний глаз. Мутовки сараны на прямом стебле. Хрупкая грушанка. Горец змеиный, или раковая шейка с нежно-малиновым колоском...[17] | |
| — Михаил Фонотов, «Дикие орхидеи ситниковского лога», 2003 |
Водяной перец или, как он более известен, горец перечный, довольно широко распространен по всей территории России. Иногда он образует густые заросли по берегам Волги, в Астраханской и Волгоградской областях. Произрастает вокруг водоемов, на влажных почвах лугов, по болотам. | |
| — Владимир Бородин, «Травы с эффектом антибиотиков», 2006 |
Сырьем для приготовления лекарств служит трава. Её следует собирать по время цветения растения, срезая на высоте 10 см от поверхности почвы. Сушить в тени на открытом воздухе или в сушилке. Часто горец перечный произрастает на одной территории с другими видами горцев, их следует отличать по густым колосовидным соцветиям и другими цветками цветков, нежели у горца перечного. Кроме того, как и следует из названия растения, у листьев горца перечного горький, перечный вкус.[11] | |
| — В. Бородин, «Травы с эффектом антибиотиков», 2006 |
Горец перечный (Polygonium hydropiper L.) Название hydropiper происходит от греческого hydor — вода и латинского piper — перец, поскольку растение произрастает около воды и имеет жгучий перечный вкус. <...> | |
| — Николай Мазнев, «Высокоэффективные лекарственные растения», 2012 |
Горец в мемуарах, письмах и дневниковой прозе
правитьПодъѣзжая къ славному сему городу <Полтава>, по причинѣ гористаго его положенія изъ далека видимому, увидѣли мы степь покрытую мѣлкою травою и при томъ цвѣтомъ какъ будто полосами разпещренную; трава устилавшая сію степь была обыкновенная Polygonum aviculare. Но что удивленія достойно было въ оной, то она въ одномъ мѣстѣ покрывала землю на нѣсколько саженъ въ доль и поперегъ собою вся красная, какъ листы, такъ и стебли, въ другомъ подлѣ перваго жёлтая, а индѣ какъ должно зелёная; причины различія таковыхъ цвѣтовъ на одномъ полѣ другой показать не льзя, какъ отъ росы во время утренниковъ полосами на траву ложащейся и холодностію своею премѣну зеленаго цвѣта причиняющей, что кажется и естественно; но простой народъ охотнѣе приписываетъ и вѣритъ, что красной цвѣтъ на травѣ произходитъ отъ бывшихъ на семъ мѣстѣ кровавыхъ сраженій.[3] | |
| — Василий Зуев, «Путешественныя записки отъ С. Петербурга до Херсона въ 1781 и 1782 году», 1787 |
У поворота берега к озеру подступают скалы — отроги Красной сопки, отделяющей долину Таста-булак; здесь тропа невысоко поднимается на скалы и потом опять сбегает к низкому берегу. На расстоянии от 3 до 5 аршин от берега озеро заросло водной гречихой (Polygonum divaricatum), которая представляет интересную игру двух цветов: издали полоса водной заросли кажется красной, а вблизи — зелёной. Дело в том, что вблизи мы видим большую поверхность плавающих зеленых листьев, а издали листья маскируются водой, а видны колоски красных цветов.[4] | |
| — Василий Сапожников, «По русскому и монгольскому Алтаю», 1895 |
Восхождение было решено делать ночью, пользуясь прохладою. Вечером мы двинулись в путь верхами в сопровождении носильщиков и проводников с фонарями. Опять наш проводник сбился с дороги, и мы до двенадцати часов ночи бились, отыскивая тропинку, ведущую к вулкану. Там пришлось оставить лошадей и идти пешком. Когда мы обогнули маленькую Асаму-Яму (Ко-Асама), начался трудный подъём на самый вулкан. Нога утопает в рыхлой массе золы. Кончается всякая растительность, за исключением кустарника, принадлежащего к виду Polygonum.[5] | |
| — Григорий Де-Воллан, «В стране восходящего солнца. Записки русского консула о Японии», 1903 |
Хорошо помню, как сделал первые несколько шагов и я. Там, где мне пришлось начинать, густо росли розовые махровые цветы на высоких стеблях, которые режутся очень легко и которые, как я выяснил лет двадцать спустя, называются горец, или раковые шейки <горец змеиный>. Первые несколько шагов я следил, как подкашиваются и падают эти цветы.[18] | |
| — Владимир Солоухин, «Капля росы», 1959 |
Летом здесь распускается самая разнообразная флора. Из трав — копеечник тёмный, смородина печальная, грушанка красная, горец живородящий...[19] | |
| — Валерий Писигин, «Письма с Чукотки», 2001 |
Горец в беллетристике и художественной прозе
править| — Еремей Парнов, «Александрийская гемма», 1990 |
Горец в стихах
править
Ты видишь, что птичьего горца тюки, | |
| — Светлана Кекова, «Древесные птицы и гады морские...», 1990-е |
| — Григорий Флейшер, «Стихи про горец змеиный в стоматологии», 2022 |
Горец змеиный обладает вяжущим и противомикробным, | |
| — Григорий Флейшер, «Стихи про горец змеиный в стоматологии», 2022 |
Источники
править- ↑ 1 2 И. И. Лепёхин. Дневныя записки путешествія доктора и Академіи Наукъ адъюнкта Ивана Лепехина по разнымъ провинціямъ Россійскаго государства, 1768 и 1769 году, в книге: Исторические путешествия. Извлечения из мемуаров и записок иностранных и русских путешественников по Волге в XV-XVIII вв. — Сталинград. Краевое книгоиздательство. 1936 г.
- ↑ 1 2 3 И. И. Лепёхин. Продолженіе Дневныхъ записокъ путешествія академика и медицины доктора Ивана Лепехина по разнымъ провинціямъ Россійскаго государства въ 1771 году. Въ Санктпетербургѣ при Императорской Академіи Наукъ 1802 года
- ↑ 1 2 В. Ф. Зуев. Путешественныя записки Василья Зуева отъ С. Петербурга до Херсона въ 1781 и 1782 году. — Въ Санктпетербургѣ, при Императорской Академіи Наукъ 1787 года
- ↑ 1 2 В. В. Сапожников. По русскому и монгольскому Алтаю. — М.: Государственное издательство географической литературы, 1949 г.
- ↑ 1 2 Г. А. Де-Воллан. В стране восходящего солнца. Записки русского консула о Японии. — Ленинград, «Кубуч», 1926 г.
- ↑ 1 2 3 4 Ф. Ф. Эрисман.Избранные произведения: в 2 томах. — М.: Медгиз, 1959 г.
- ↑ 1 2 Д. Н. Кайгородов. Из русской природы. — СПб.: «Новое время», 6 марта 1915 г.
- ↑ 1 2 В. К. Арсеньев. «По Уссурийскому краю». «Дерсу Узала». — М.: Правда, 1983 г.
- ↑ 1 2 С. В. Кекова Восточный калейдоскоп: Стихотворения 1980-х – 1990-х годов. — Саратов: Издательство ГосУНЦ «Колледж», 2001. — 72 с. — 250 экз.
- ↑ 1 2 Юрий Насимович. «Серебристая ленточка Измайлова, или где в столице растут орхидеи». — М.: «Вечерняя Москва», 10. 06. 1998 г.
- ↑ 1 2 3 В. Бородин. Лечимся без химии: травы с эффектом антибиотиков. — Москва: Эксмо, 2006 г. (Тула: Тульская типография). — 126 с.
- ↑ 1 2 Мазнев Н. И. Высокоэффективные лекарственные растения: Большая энциклопедия. — Москва: Эксмо, 2012 г. — 605 с.
- ↑ 1 2 3 4 Г. М. Флейшер. Стихи про нетрадиционные методы лечения в стоматологии. Том 246, №38. — Б.м.: Литрес, 2022 г.
- ↑ Н.М. Пржевальский. «От Кяхты на истоки Желтой реки». Исследование северной окраины Тибета и путь через Лоб-Нор по бассейну Тарима. — М., Государственное издательство географической литературы, 1948 г.
- ↑ Малеева Ю., Чуб В. «Биология. Флора». Экспериментальный учебник для учащихся VII классов. — М.: МИРОС. 1994 г.
- ↑ Галина Фёдорова. Надёжное укрытие. — М., журнал «Сад своими руками», от 15 июля 2003 г.
- ↑ М. С. Фонотов. Дикие орхидеи ситниковского лога. — Екатеринбург: «Уральская новь», № 15, 2003 г.
- ↑ Солоухин В. А. Собрание сочинений: В 5 т. Том 1. — М.: Русский мир, 2006 г.
- ↑ Валерий Писигин. «Письма с Чукотки». — М.: «Октябрь», №1, 2001 г.
- ↑ Е. И. Парнов, «Александрийская гемма». — М.: «Московский рабочий», 1992 г.
