Кремень

минеральное образование, является разновидностью кварца, состоит из кристаллического и аморфного кремнезёма в осадочных горных породах

Креме́нь (праслав. *kremy, род. п. kremene; стар.слав. кремы) — минеральное образование, состоящее из кристаллического и аморфного кремнезёма (SiO2) в осадочных горных породах. Часто окрашен оксидами железа и марганца в разные цвета, с плавными переходами между ними.

«Чёрный» кремень

Древним человеком кремень использовался для изготовления оружия и бытовых предметов (наконечники стрел, кремнёвые ножи и т. д.). Осколки кремня́ могли использоваться для высекания огня при ударе кремня о другой кремень или пирит

Кремень в афоризмах и кратких цитатах править

  •  

Не производишь ты алмазов, жемчугов:
Седой гранит, кремень[1] ― твой драгоценный камень...[2]

  Александр Воейков, «К отечеству», 1812
  •  

Как при ударе стали о кремень проявляются теплота и свет, так и при ударе частиц кислорода воздуха о частицы углерода и водорода, из которых состоит наш светильный газ или наш керосин, развиваются теплота и свет, наблюдаемые в их пламени.[3]

  Климент Тимирязев, «Растение как источник силы», 1875
  •  

Сталь золотою сыплет пылью,
И крепок звонкий мой кремень.[4]

  Иван Бунин, «Сталь», 1909
  •  

Первые примитивные инструменты ― топор, мотыга, наконечник для копья и стрелы были из кремня. Кремневым огнивом первобытный человек высек огонь ― могучее средство, которым он стал, сначала бессознательно, перекраивать химические связи, а значит, и окружающий его мир.[5]

  Борис Горзев, «Элемент № 14 — кремний», 1966
  •  

Тысячи людей, подобных тебе, считали когда-то, что огонь можно высекать только при помощи кремня. Потом пришел один человек и изобрел спички. Ему тоже кричали, что он хочет быть умнее всех и что он выпячивает свое «я».[6]

  Израиль Меттер, «Свободная тема», 1979
  •  

...в семидесятом ― семьдесят первом году прошлого века ― резкая вспышка в центральной Европе, как будто Франция и Пруссия потерлись друг о друга кремнями границ, выбросив сноп искр…[7]

  Вячеслав Рыбаков, Гравилет «Цесаревич», 1993
  •  

…И входит медленной стопой
Кремень звучит, и пламя вскоре
Далёко осветило море...[8]

  Андрей Битов, «В лужицах была буря...», 1998
  •  

Это же зажигалка! Колёсико взято из обыкновенной зажигалки. А это кремень… Несколько кремней в ряд склеены, чтоб колёсико вхолостую не прокручивалось. Нажимаешь на слив, а в бачке искорки…[9]

  Вадим Громов, «Компромат для олигарха», 2000)
  •  

«Что мне делать?» ― тоскуя, вопрошал Белосельцев. Подойти и тяжёлым кремнем ударить в висок генерала.[10]

  Александр Проханов, «Господин Гексоген», 2001
  •  

Каменный молоток, наконечник стрелы (первыми камнями человека были нефрит и кремень, подходящие для таких изделий, ― достаточно мягкие в обработке, достаточно прочные для возлагаемых на них задач; но были и хрустальные наконечники ― почётно быть убитым такой стрелой)...[11]

  Василий Авченко, «Кристалл в прозрачной оправе». Рассказы о воде и камнях, 2015
  •  

Нефрит и кремень уникальны не только как древнейшие камни в истории человечества, но и как артефакты, сблизившие вопросы естествознания и истории.[11]

  Василий Авченко, «Кристалл в прозрачной оправе». Рассказы о воде и камнях, 2015

Кремень в научной и научно-популярной литературе править

  •  

Атомы углерода и кислорода стремятся ко взаимному соединению и при этом образуют углекислоту, в которой на один атом углерода приходится два атома, кислорода (С02). <...> Как при ударе стали о кремень проявляются теплота и свет, так и при ударе частиц кислорода воздуха о частицы углерода и водорода, из которых состоит наш светильный газ или наш керосин, развиваются теплота и свет, наблюдаемые в их пламени.[3]

  Климент Тимирязев, «Растение как источник силы», 1875
  •  

Особенного развития пески достигают у колодцев Туар, более слабого в урочище Джанак; такыры и солончаки расстилаются между колодцем Туар и копанями Кумерли. У последних же наблюдается вышеназванный конгломерат. Он состоит здесь из небольших кусочков кремня, скреплённых туфовидным известняковым цементом.[12]

  Николай Андрусов, «О геологических исследованиях в Закаспийской области», 1889
  •  

Кремний ― силиций (вместе с кислородом) это земная кора. Первые примитивные инструменты ― топор, мотыга, наконечник для копья и стрелы были из кремня. Кремневым огнивом первобытный человек высек огонь ― могучее средство, которым он стал, сначала бессознательно, перекраивать химические связи, а значит, и окружающий его мир. Кремний превращен в стекло и бетон, преобразившие пещеру троглодита в жилище, лабораторию, завод современного человека.[5]

  Борис Горзев, «Элемент № 14 — кремний», 1966

Кремень в публицистике и документальной литературе править

  •  

В этом сторожевом положении гоголь удивителен! Как бы вы пристально на него ни смотрели, вы не заметите даже, когда и куда пропадет он! Не заметите также, когда и откуда вынырнет… до такой степени он ныряет быстро. Даже слово нырять не годится для выражения гоголиного нырянья: это просто исчезновение. Для полного понимания изумительного проворства гоголя довольно сказать, что когда употреблялись ружья с кремнями, то его нельзя было убить иначе, как врасплох. Вместе со стуком кремня об огниво, брызнувшими от стали искрами, воспламенением пороха на полке, что, конечно, совершается в одну секунду ― исчезает шея и голова гоголя, и дробь ударяет в пустое место, в кружок воды, завертевшийся от мгновенного его погружения.[13]

  Сергей Аксаков, «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии», 1852
  •  

Самое выгодное время стрелять озимых кур ― дождливые, ненастные дни, тогда они гораздо смирнее: мало вьются вверху, менее бегают по мокрой пашне и даже иногда сидят на одном месте, собравшись в кучу. Покуда не были изобретены пистоны, дождь не только мешал стрелять, но даже иногда прогонял с поля охотника, потому что у ружей с кремнями очень трудно укрывать полку с порохом: он как раз отсыреет и даже замокнет, а при сильном дожде и никакое сбережение невозможно; но с пистонами дождь не помеха, и сивок, без сомнения, можно убить очень много в одно поле.[13]

  Сергей Аксаков, «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии», 1852
  •  

Удивительное всё-таки огниво отобрал у ведьмы андерсеновский солдат. Стоило служивому высечь искру из кремня, как перед ним появлялось чудище и выполняло все его желания ― как финансового, так и сердечного характера. Обладатели современных зажигалок используют кремень и огниво для решения более скромных задач: прикурить, зажечь газовую плиту. А все-таки есть в этом какой-то отдаленный намек на колдовство: повернул колесико ― и горит огонь[14]

  — Максим Гуревич, Абрам Крейнин, «Соперница спички», 1968
  •  

Техническая мысль наших предков не дремала. Где-то на грани каменного и железного веков люди научились высекать огонь. После длительного господства огнива и кремня, в середине прошлого века наступила пора господства спичек: огонь вновь стали добывать трением. Казалось бы спичкам ничто не угрожает. Но уже спустя полвека огниво и кремень опять дали о себе знать ― появились зажигалки. Так, совершив многовековый путь по спирали исторического развития, оба древнейших способа добычи огня пришли в новейшую историю.[14]

  — Максим Гуревич, Абрам Крейнин, «Соперница спички», 1968
  •  

Наконец, в семидесятом ― семьдесят первом году прошлого века ― резкая вспышка в центральной Европе, как будто Франция и Пруссия потерлись друг о друга кремнями границ, выбросив сноп искр… И всё. Как ножом срезало.[7]

  Вячеслав Рыбаков, Гравилет «Цесаревич», 1993
  •  

Камень краеуголен далеко не только в домостроении. Каменный молоток, наконечник стрелы (первыми камнями человека были нефрит и кремень, подходящие для таких изделий, ― достаточно мягкие в обработке, достаточно прочные для возлагаемых на них задач; но были и хрустальные наконечники ― почётно быть убитым такой стрелой), глина для скульптора, камень для зодчего, кирпич. <...> Нефрит и кремень уникальны не только как древнейшие камни в истории человечества, но и как артефакты, сблизившие вопросы естествознания и истории. <...> Кажется, для каждого этапа развития человека в земных недрах припасён свой камень, своё «полезное ископаемое»: от кремней и нефритов до мрамора и угля.[11]

  Василий Авченко, «Кристалл в прозрачной оправе». Рассказы о воде и камнях, 2015

Кремень в мемуарах и дневниковой прозе править

  •  

Редко кому удавалось увидеть такое: «В «Зале Медведя» есть небольшое чашеобразное углубление в породе, по-видимому, хранилище; порывшись в нем, я нашел множество отесанных камней. Можно было проследить шаг за шагом весь процесс: мадленцы выгребали глину пригоршнями, чертили сложные сетки и завитушки пальцами и затем зарывали или прятали кремни. Все эти мелкие работы, смысл которых в значительной степени нам непонятен, местами были уничтожены медведями, исцарапавшими пол и стены.

  Константин Серафимов, «Экспедиция во мрак», 1978
  •  

― Я себе представляю так, ― сказал я. ― Тысячи людей, подобных тебе, считали когда-то, что огонь можно высекать только при помощи кремня. Потом пришел один человек и изобрел спички. Ему тоже кричали, что он хочет быть умнее всех и что он выпячивает свое «я». Если говорить твоим излюбленным языком, то он был против коллектива.
― Ты циник, ― сказала Тамара.[6]

  Израиль Меттер, «Свободная тема», 1979
  •  

Он вздохнул и добавил:
Дождливое время, Всё живое попряталось в хилых скорлупках… Полагаю, вам кажется странным, То, что с неба текут марципаны, Но покуда вы курите трубку, Берегите от сырости кремень.[15]

  Борис Левин, «Инородное тело», 1965-1994

Кремень в беллетристике и художественной литературе править

  •  

Ну и сквалыга же он был, этот Скрудж! Вот уж кто умел выжимать соки, вытягивать жилы, вколачивать в гроб, загребать, захватывать, заграбастывать, вымогать… Умел, умел старый греховодник! Это был не человек, а кремень. Да, он был холоден и твёрд, как кремень, и еще никому ни разу в жизни не удалось высечь из его каменного сердца хоть искру сострадания.

  Чарльз Диккенс, «Рождественская песнь в прозе», 1843
  •  

... однако он был слишком чванлив для этого и благодарности ко мне не чувствовал никакой, даже спасибо не сказал. Кремень был старикашка, что там ни говори.[16]

  Марк Твен, «Янки при дворе короля Артура», 1889
  •  

На изуродованном лице Крысобоя не выражалось ни утомления, ни неудовольствия, и казалось, что великан кентурион в силах ходить так весь день, всю ночь и ещё день, ― словом, столько, сколько будет надо. Всё так же ходить, наложив руки на тяжёлый с медными бляхами пояс, всё так же сурово поглядывая то на столбы с казнёнными, то на солдат в цепи, всё так же равнодушно отбрасывая носком мохнатого сапога попадающиеся ему под ноги выбеленные временем человеческие кости или мелкие кремни.[17]

  Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита» (часть I), 1930-е
  •  

Когда наши учёные находят наряду с грубыми осколками кремня и дикого камня, в которых только специалист увидит след человеческой руки, совершенные орудия из слоновой кости, скульптуру и живопись, тогда мы говорим: «Вот что создал твой великий предок в то время, когда низшие расы только что научились собирать и скалывать кремень». А вы говорите, что это вздор, что скульптуру и эти грубые кремниевые желваки делали люди одной расы, только кремниевые желваки раньше, скажем, на пятьдесят тысяч лет, а скульптуру и кость позже.[18]

  Юрий Домбровский, «Обезьяна приходит за своим черепом», 1958
  •  

Вопросов он сначала не задавал совсем, а потом понемногу стал задавать их всё больше и больше и наконец столько, что мне уже было нечего отвечать. Он много читал, и память у него была отличная, военная. Он ничего ни с чем не смешивал и ничего не путал. И поэтому, когда он брал в руки гладко отшлифованный, серый или черно-синий кусок кремня и коротко говорил: «Неолит» ― спорить не приходилось. Это был неолит.[19]

  Юрий Домбровский, «Хранитель древностей» (часть I), 1964
  •  

И вот незадолго до возвращения домой он сидит в комнате правления в «Красном кавалеристе», слушает разговоры, бредни, жалобы, просьбы, кое-что записывает ― не так жадно, как в первые дни, он и этим насытился, как арбузами, ― и наблюдает за слепцом, дядькой Якимом, как тот удивительно терпеливо закуривает. Разомнет фитиль, начнет отбивать искру на кремне, ударит трижды, поднесет к губам, раздувает, ― огонька нет. И так раз пятнадцать размеренным спокойным движением, а губы все не чуют жара. Наблюдает Антипов с почти исследовательским и возрастающим азартом ― когда иссякнет терпение? И когда мужики заметят бедолагу и придут на помощь? Однако терпение не иссякает, а мужики захвачены шумным спором о постройке бани.
― Улик у меня есть, роечку бы мне…
Слепой все стукает методически огнивом по кремню. Молодой парень просит выписать помидоров. Нету помидоров. «Ну как же? Что ж я исть буду в зиму? Я с теткой живу, на квартире стою». Председатель, смуглый, с усами, как у Чапая, вскидывается грозно: «А вы почему не в степи?» <...> Слепой все стукает и стукает по кремню, наконец его замечают, поднесли огонь. Тебе чего, Яким? Три кошелки соломы.[20]

  Юрий Трифонов, «Время и место», 1980
  •  

Ворота эти не поворачивались на петлях, а уходили в скалу. Наверное, когда все это было новеньким и блестящим, между скалой и плитой было и пальца не просунуть; но вот прошло черт знает сколько лет, скала раскрошилась, и из щели сантиметров в сорок шириной тянуло сырым теплом, слабым грибным запахом ― и еще запахом, который получается при ударах кремня о кремень.
― Не пролезем, наверное, ― с сомнением сказал Артем, глядя на щель. ― Зря шли.[21]

  Андрей Лазарчук, «Там вдали, за рекой…», 1986
  •  

При дерганьях тела (а они обязательны) Ключарев уже не втискивается, а ввинчивается, сначала коленями и задом, а затем плечами делая круговые движения, при этом шумно дыша, а то и вскрикивая, если вдруг больно. Кремень, камешек (всего-то с орех) отрывается от грунта, попадает меж узкой горловиной и рёбрами Ключарева ― и вот уже нестерпимая боль. Теперь главное не задергаться и не сбить дыхание, иначе в страхе начинаешь инстинктивно выкарабкиваться наверх, как утопающий, и весь труд зря: отдышался ― спускайся снова. Поджатой левой рукой Ключарев пытается кремень ухватить. Нельзя упустить минуту: камешек, прорвав кожу, может на чуть войти в рану, тогда хоть погибай.[22]

  Владимир Маканин, «Лаз», 1991
  •  

― Вот, гляди сюда: что этот журналист хренов придумал…
В круглом основании, в которое входил и из которого выходил стержень клапана, было вмонтировано ребром крохотное колесико. Колёсико, прокручиваясь, высекало искры из чёрной полоски, похожей на карандашный грифель. «Грифель» был приклеен к металлическому стержню клапана со стороны колесика.
― Что это такое?
― А ты не врубился? ― продолжал улыбаться Васильич.
― Нет.
― Это же зажигалка! Колесико взято из обыкновенной зажигалки. А это кремень… Несколько кремней в ряд склеены, чтоб колесико вхолостую не прокручивалось. Нажимаешь на слив, а в бачке искорки… Только нахрена это кому-то надо?
Александров почувствовал, что, несмотря на холод, его прошиб пот[9]

  Вадим Громов, «Компромат для олигарха», 2000)
  •  

«Что мне делать?» ― тоскуя, вопрошал Белосельцев. Подойти и тяжёлым кремнем ударить в висок генерала. Пробежать по траншее, вырвать из рук бинокли, разодрать военную карту. Острым ножом перерезать жгуты проводов. Страстной молитвой вызвать песчаную бурю, чтоб она запорошила глаза офицерам.[10]

  Александр Проханов, «Господин Гексоген», 2001

Кремень в стихах править

 
Концентрический кремень
  •  

Зевес не молнию, не гром с небес бросает,
Он из кремня огонь железом высекает,
Не жителей земных им хочет устрашить,
На что-то хочет он лучинку засветить.
Стихи, владеющи высокими делами,
В сем складе пишутся пренизкими словами.[23]

  Александр Сумароков, «Эпистола II», 1747
  •  

Текущая вода зимой кристалл тверд есть
И может без плотов все бремена понесть.
Но гор верьхи лучам хоть солнечным открыты,
Во всяко время льдом и снегом зрятся сыты.
С них в напряженный зной течет шумящий ток
И, чистясь по кремням, стекает в дол глубок:
Тем пажити поит и производит реки,
Влекущие струю к морям в концы далеки.[24]

  Василий Тредиаковский, «Феоптия. Эпистола II», 1754
  •  

Не производишь ты алмазов, жемчугов:
Седой гранит, кремень ― твой драгоценный камень,
В которых заключен струей текущий пламень,
Как пламень мужества в сердцах твоих сынов.[2]

  Александр Воейков, «К отечеству», 1812
  •  

Везувий в гневе так пылает,
Так, пламенны открыв уста,
Горящи реки изрыгает
На все окрестные места:
Там палит жатвы, вертограды,
Тут жупелем заносит грады,
И, многочисленный народ
Пожрав с пространною столицей,
Над сей всеобщею гробницей
Кремнистый возвышает свод.[25]

  Василий Капнист, «Воззвание на помощь Греции», 1822
  •  

Вот пистолеты уж блеснули,
Гремит о шомпол молоток,
В граненый ствол уходят пули,
И щелкнул в первый раз курок.
Вот порох струйкой синеватой
На полку сыплется. Зубчатый,
Надежно ввинченный кремень
Взведен еще. За ближний пень
Становится Гильо смущенный.
Плащи бросают два врага.

  Александр Пушкин, «Евгений Онегин», 1831
  •  

Придет, настанет ли мой день?
Но блещет свет над мертвой гнилью,
Сталь золотою сыплет пылью,
И крепок звонкий мой кремень.[4]

  Иван Бунин, «Сталь», 1909
  •  

Люди ревнивы,
Будто они
Либо огниво,
Либо кремни,
Либо, как в засуху
Ветка и прут,
Трутся в пространстве,
Чтоб тлеть, будто трут...[26]

  Леонид Мартынов, «Люди ревнивы…», 1978
  •  

В соседстве Большого Каньона,
Где кондоры в небе висят,
Песчано-кремнистая зона:
Под солнцем лежит Аризона,
Похожий на Мексику штат.
Там кактусы (два миллиона!)
До самого до небосклона,
Высокие свечи, стоят.[27]

  Игорь Чиннов, «В соседстве Большого Каньона...», 1994
  •  

Броня Бронислава, кремень Твердислава
И милость твоя, Милослав,
Там боль Болислава, там блеск Изяслава
И вся твоя слава, Всеслав.[28]

  Юрий Кузнецов, «Вечерняя песня славянина», 1990
  •  

Сносился в зажигалке газовой,
пластмассовой и одноразовой,
кремень ― но отчего-то жалко
выбрасывать. С лучами первого
декабрьского солнца серого
верчу я дуру-зажигалку
но я и сам такую выстрою,
сравнив кремень с Господней искрою,
и жалкий корпус ― с перстью бренной.
А что до газового топлива
в нем всё межзвёздное утоплено,
утеплено, и у вселенной...[29]

  Бахыт Кенжеев, «Сносился в зажигалке газовой...», 2003

Источники править

  1. Вероятно, Александр Воейков имеет в виду ружейный кремень.
  2. 1 2 Александр Воейков в книге: Поэты 1790-1810-х годов. Библиотека поэта. Второе издание. — Л.: Советский писатель, 1971 г.
  3. 1 2 К.А.Тимирязев. «Жизнь растения» (по изданию 1919 года). — М.: Сельхозгиз, 1936 г.
  4. 1 2 И. Бунин. Стихотворения. Библиотека поэта. — Л.: Советский писатель, 1956 г.
  5. 1 2 Борис Горзев. Элемент № 14 — кремний (редакционная колонка). — М.: «Химия и жизнь», № 1, 1966 год
  6. 1 2 И. Меттер. Среди людей. — Л.: Советский писатель, 1979 г.
  7. 1 2 Вячеслав Рыбаков. Гравилет «Цесаревич». ― СПб.: «Нева», №№ 8—9, 1993 г.
  8. Битов А.Г. «В лужицах была буря...». — Москва, «Звезда», №8, 2002 г.
  9. 1 2 Вадим Громов. Компромат для олигарха. — М.: Вагриус, 2000 г.
  10. 1 2 А. А. Проханов, «Господин Гексоген». — М.: Ad Marginem, 2001 г.
  11. 1 2 3 В. О. Авченко. Кристалл в прозрачной оправе. Рассказы о воде и камнях. — М.: АСТ, 2015 г.
  12. Н. И. Андрусов «Труды Арало-Каспийской экспедиции. Выпуск VI». Приложение к Трудам Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей. — СПб.: Типография Н. А. Лебедева, 1889 г.
  13. 1 2 Аксаков С.Т. «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии». Москва, «Правда», 1987 г.
  14. 1 2 Гуревич М. Крейнин А. Соперница спички. — М.: «Химия и жизнь», № 8, 1968 год
  15. Левин Б. Ю. Инородное тело. Автобиографическая проза и поэзия. — М.: Захаров, 2002.
  16. Марк Твен. Собрание сочинений в 12 томах. Том 6. — М.: ГИХЛ, 1959—1961 гг., — 300 000 экз.
  17. Булгаков М.А. Избранная проза. — М.: Художественная литература, 1966 г.
  18. Домбровский Ю.О. Собрание сочинений: В 6 томах. Том 2. — М.: Терра, 1992 г.
  19. Домбровский Ю.О. Собрание сочинений: В 6 томах. Том 4. — М.: Терра, 1992 г.
  20. Трифонов Ю.В. Дом на набережной, Время и место. — М.: Олимп, Астрель, 1999 г.
  21. Андрей Лазарчук, «Сентиментальное путешествие на двухместной машине времени». — М.: АСТ, 2003 г.
  22. Владимир Маканин. Лаз. — М.: Вагриус, 1998 г.
  23. Сумароков А. П., Избранные произведения. — Ленинград: Советский писатель (Библиотека поэта), 1957 г. — Второе издание.
  24. В. К. Тредиаковский. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — М.-Л.: Советский писатель, 1963 г.
  25. В. В. Капнист. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1973 г.
  26. Л. Мартынов. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. — Л.: Советский писатель, 1986 г.
  27. И. В. Чиннов. Собрание сочинений: в 2 т. М.: Согласие, 2002 г.
  28. Ю.П.Кузнецов. «До последнего края». — М.: Молодая гвардия, 2001 г.
  29. Бахыт Кенжеев. Невидимые: Стихи. — М.: ОГИ, 2004 г.

См. также править