Клавесин

Клавеси́н (от фр. clavecin; итал. cembalo, clavicembalo) — клавишный струнный музыкальный инструмент с щипковым способом звукоизвлечения, исторический предшественник фортепиано. Музыканта, исполняющего произведения на клавесине и его разновидностях, называют клавесини́стом.

Клавесин во французском стиле

Самое раннее упоминание инструмента типа клавесина (clavicembalum, от лат. clavis — ключ или позже клавиша и cymbalum — цимбалы) фигурирует в источнике 1397 года из Падуи (Италия). Упоминание музыкального инструмента под названием «clavichord» известно из 1404 года.

Клавесин в кратких цитатах

	И как во сне я слышу звук виолы И редкие аккорды клавесин.
	— Анна Ахматова, «Вечерняя комната» (из сборника «Вечер»), 1911

	Сумасшедший поэт Гёльдерлин тридцать лет подряд упражняется на немом клавесине.
	— Марина Цветаева, «О Германии», 1919

	О, сладость часов У камина, Когда говорит Клавесин!
	— Дмитрий Кедрин, «Баллада о старом замке», 1939

	Эти клавесины и скрипки, виолы Вивальди, эти его драматические взмывы ― как будто рядно вдруг начинает полоскаться в порыве чего-то пронзительного и ускользающего, как будто некто в венецианской треуголке входит, держа маску на отлете, и заявляет: не вечно будет так, будет как-то иначе! Как удалось девятнадцатому веку выжить без Вивальди?
	— Василий Аксёнов, «Новый сладостный стиль», 1996

	Я не буду вам «рояля в кустах» устраивать, я сразу клавесин выкачу.
	— Игорь Виттель, 2000-е

Клавесин в публицистике и документальной прозе

	Подобно тому как скрипичная струна или клавиша клавесина дрожит и издаёт звук, так и струны мозга, по которым ударяли звучащие лучи, придя в возбуждение, передавали или повторяли дошедшие до них слова.
	— Жюльен Ламетри, «Человек-машина», 1747

Ландовска крупная пианистка с блестящей техникой, художественным вкусом, и большим темпераментом. Но не рояль, а старинные «клавесины» сделали её имя известным во всех музыкальных центрах старого света. <...> Артистка воскресила не только музыку 18 века, но и инструмент, — клавесин. В клавесинах, на которых играет г-жа Ландовска, струны получают вибрацию и дают звук не от удара молоточков, как в современном рояле, а от металлических штифтиков «тангентов», которые, задевая струну, создашь своеобразный звук, несколько напоминающий «пиччикато». (В старинном клавесине струны задавались гусиными пёрышками. Металлические же штифтики существовали в клавикордах. Концертантка ввела в клавесины тангенты, очевидно в целях большей звучности).

— Александр Беляев, «К сегодняшнему концерту Ванды Ландовска», 30 ноября 1912

	У них нет баррикад, но у них философские системы, взрывающие мир, и поэмы, его заново творящие. Сумасшедший поэт Гёльдерлин тридцать лет подряд упражняется на немом клавесине. Духовидец Новалис до конца своих дней сидит за решёткой банка. Ни Гёльдерлин своей тюрьмой, ни Новалис своей ― не тяготятся. Они ее не замечают. Они свободны.
	— Марина Цветаева, «О Германии», 1919

Клавесин в мемуарах, письмах и дневниковой прозе

	После обеда я писался; потом ездили мы к славному во всей Европе органисту Штейну смотреть его новоизобретенный клавесин; дочь его играет на нем как ангел.
	— Денис Фонвизин, Письма родным, сентябрь 1784

	Сидя за клавесином, среди блестящего общества, ты, красавица, хочешь нравиться и поешь, как малиновка; но малиновка не оставляет птенцов своих! Одна попечительная мать имеет право жаловаться на судьбу, если нехороши дети ее; а та, которая светские удовольствия предпочитает семейственным, не может назваться попечительною.
	— Николай Карамзин, Письма русского путешественника, 1793

Первый номер ― Концерт для альта и струнного оркестра Телемана. Там нужен клавесин. В зале стоит огромный концертный клавесин ярко-малинового цвета. Хорошо. Но тут выясняется, что чемодан с пистолетом нашему музыканту-библиотекарю не вернули, а в чемодане ноты! Стало быть, я должен играть Концерт наизусть. Мы подумали, а что, если поставить клавесин на авансцену, я буду стоять за Мишиной спиной и смотреть в его ноты. Так и сделали. Клавесин занял практически всю сцену. Я извинился перед публикой за то, что мы начинаем концерт на час позже, объяснил ситуацию, но лица немцев оставались непроницаемыми, строгими и недовольными. Я повернулся к оркестру, дал ауфтакт, и тут вместо чистого соль мажора раздался катастрофически фальшивый аккорд! В суматохе мы не успели проверить клавесин, а он оказался совершенно расстроенным. Далее ― представьте себе: Миша сидит на авансцене как солист-пианист, я стою за его спиной, оркестр ― за нами. Миша снова берёт соль-мажорный аккорд, опять ужасная фальшь, он резко забирает руки. Через один такт вторая попытка. Я слышу такое «ква-ква» в клавесине на полтона. Дело в том, что мы с клавесином расходились в настройке примерно в четверть тона, и Миша никак не мог найти тональность. Через два такта он сделал последнюю вялую попытку, я услышал одну ноту «ква» ― какую-то совсем уж запредельно фальшивую, и после этого Миша солидно опустил руки на колени ― дальше бороться с инструментом было невозможно. Он продолжает очень фотогенично сидеть, а я играю. Оркестр уже весь в слезах и истерике. Я тоже отворачиваюсь, тоже смеюсь. Представьте ситуацию: уйти-то он не может ― я играю по его нотам. Когда я доигрываю страницу, он переворачивает ноты и руки опять опускает на колени. Вот такая история, и их были сотни.

— Юрий Абрамович Башметиз книги «Вокзал мечты», 2003

Клавесин в беллетристике и художественной прозе

Консуэло, причесанная Келлером и одетая благодаря его усердию и заботам с элегантной простотой, вошла с Порпорой в салон маркграфини, и оба уселись за клавесином, стоявшим в углу, чтобы не стеснять общество. Порпора оказался настолько пунктуален, что в салоне еще никого не было и лакеи зажигали последние свечи. Маэстро стал пробовать клавесин, но не успел он взять несколько аккордов, как в салоне появилась удивительно красивая дама и подошла к нему с приветливой грацией.

— Жорж Санд, «Консуэло», 1843

	Комната была убрана иначе, проще, но как хорошо жилось в ней!.. Вот в том углу, где дремлет, опершись на свое ружьё, солдат у двери, стояли клавесины. Князь видит себя молодым, сияющим и счастливым. Он стоит возле этих клавесин. Его молодая жена, это чудо красоты и добродетели, играет тихую, но торжественную мелодию. Все кругом ― гармония и любовь.
	— Михаил Волконский, «Черный человек», 1914

…Подобно другим певческим ученикам, Максим жил в какой-то проплесневевшей каморке, питался объедками с дворцовых лакеев, потел на репетициях, пел в операх Раупаха и Манфредини. Цоппи сдержал свое слово. Через несколько месяцев мальчик превосходно играл на клавесине, болтал по-итальянски, через год управлял камер-концертами. Но мир звучаний двоился причудливо и странно. Плеск Невы и крики барышников звучали по-одному, Скарлатти и Монтеверди, Люлли и Куперен — по-другому. Максиму казалось, что они приукрашивали жизнь, что даже для них она была непосильной. И вечером за клавесином мальчик мучительно искал разгадку этих противоречий. В комнату вползал рассвет, предвещавший репетиции и концерты. Клавесин замирал, словно разбитый корабль, не доплывший до берега. Так поднималась тоска о Глухове — о садах, набухших дождем и туманом, о полуденной тишине лесов, когда замирают птицы и солнце поёт, как золотая труба.

— Вера Жакова, «Максим Березовский», 1935

На одной из репетиций Галуппи дал Максиму пощечину за неверный аккорд, а после пришел в крохотную, темную комнатушку музыканта и, виновато улыбаясь, попросил юношу сыграть что-нибудь. Максим покорно подошёл к клавесину, и в комнате зазвучали вещи — поломанная кровать, колченогие табуретки, грязные, отсыревшие стены. Галуппи рвал бирюзовые пуговицы красного бархатного кафтана: — Лучшие песни поются голодными. Я слышал итальянских бедняков и оборванных пьяниц из кабаков Парижа. И ты будешь великим музыкантом — надо учиться… — Маэстро задыхался. — Есть старинная легенда о певце, за которым всегда следовала пантера. Люди думали — зверь очарован песней. А было просто. Певец от боли и напряжения исходил кровяным потом — зверь шёл, одурманенный кровью. И за тобой будут ходить. В твоём искусстве — кровь. Максим с грохотом захлопнул клавесин. Галуппи встал.

— Вера Жакова, «Максим Березовский», 1935

…В круглой комнате, заваленной книгами, клавиши клавесина пламенели отблесками заката. Лысый человек с распухшими ногами и точеными пальцами высохших рук устало и ласково смотрел на Максима. — Вы ученик Цоппи? Я очень рад. Я надеюсь, что мы поладим с вами. Максим молчал. Неужели этот задыхающийся от кашля старик и есть великолепный падре Мартини, король контрапункта и «отец музыки»? Старик улыбнулся. — Вам нравится Италия? Что вы делали в Риме? — И, помолчав, прибавил: — Я вижу, что вы не хотите разговаривать со мной, поговорите с клавесином. Неуклюжий, вихрастый парень подошел к инструменту… Максим оборвал мелодию. Падре вытер пот, выступивший на лбу. — Вы — великий музыкант. Вами будет гордиться мир. Несчастный старик, коего вы видите перед собой, с радостью принимает на себя звание вашего учителя.

— Вера Жакова, «Максим Березовский», 1935

На креслах в тяжелом тумане неостывших звучаний задыхались люди. К раскрытому клавесину подошел одетый в чёрное подросток. Потрогал клавиши — и вдруг блистательный грохот аккордов раздвинул стены. Детство — детство обреченного гения, детство, оледененное милостивыми улыбками коронованных особ, детство, полное унижений и тоски, — рождало труднейшие пассажи и горькую неуловимую печаль в бравурных руладах.

— Вера Жакова, «Максим Березовский», 1935

Из маленького мага у его ног постоянно канителилась музыка барокко. Эти клавесины и скрипки, виолы Вивальди, эти его драматические взмывы ― как будто рядно вдруг начинает полоскаться в порыве чего-то пронзительного и ускользающего, как будто некто в венецианской треуголке входит, держа маску на отлете, и заявляет: не вечно будет так, будет как-то иначе! Как удалось девятнадцатому веку выжить без Вивальди?

— Василий Аксёнов, «Новый сладостный стиль», 1996

Клавесин в поэзии

Клавиатура клавесина с двумя мануалами

	О! как ты, Суровцов, в восторг меня приводишь, К забавам что ты всем везде, всегда приходишь! Дивится всяк тебе, дивится стар и мал, Что редкостью собой во всем ты граде стал. Смотревши на твои дары неоцененны, В веселье, в шутку, в смех живут все приведенны. Как пальцами двумя играешь в клавесин, В брянчании ты сем бываешь не своим.
	— Гавриил Державин, «Похвальные стихи Гавриле Андреевичу Суровцову», январь 1770-е

	Ты сказки давней горестных заметок, Душа моя, не тронь и не ищи… Смотрю, блестящих севрских статуэток Померкли глянцевитые плащи. Последний луч, и жёлтый и тяжёлый, Застыл в букете ярких георгин, И как во сне я слышу звук виолы И редкие аккорды клавесин.
	— Анна Ахматова, «Вечерняя комната» (из сборника «Вечер»), 1911

	Граф любит Оттенки кармина На шапках Сентябрьских осин. О, сладость часов У камина, Когда говорит Клавесин!
	— Дмитрий Кедрин, «Баллада о старом замке», 1939

См. также

• Клавикорд
• Вёрджинел
• Спинет
• Гармоника
• Фортепиано
• Рояль
• Пианино
• Фисгармония
• Пианола
• Виола д’амур
• Теорба
• Лютня