Кайман
Кайма́н, кайма́ны (лат. Caiman) — в узком смысле слова род пресмыкающихся (очковые кайманы) из семейства аллигаторовых (Alligatoridae), обитающий в Центральной и Южной Америке. Это небольшие аллигаторы — все виды достигают длины всего в 1.5-2 метра и в среднем весят от 6 до 40 кг. Кайманы — хищники, но они обычно не нападают на людей и относительно крупных животных, даже если достигают довольно приличных размеров — они значительно слабее, спокойнее и пугливее настоящих крокодилов или даже других аллигаторовых такого же размера. Также кайманами называют два других рода более крупных крокодилов родом из Америки: черного каймана (Melanosuchus) и гладколобого каймана (Paleosuchus).
В переводе с испанского «кайман» обозначает «аллигатор, крокодил». В отличие от зоологической терминологии, в русской устной речи и массиве литературы ненаучного содержания слово «кайман» чаще всего употребляется как полный синоним слов «крокодил» или «аллигатор», сохранив за собой лишь несущественные стилистические отличия. Зачастую выбор слова зависит только от пожелания автора: поэта, писателя или переводчика.
Кайман в прозеПравить
И в самом деле, было чего пугаться даже и мэндруку. Аллигатор действительно оказался громадным. Его алчные, свирепые глаза с жадностью были устремлены на дерево, где нашли убежище беглецы. | |
— Майн Рид, «Водяная пустыня» (Глава 6. Странное путешествие), 1866 |
Наши путешественники взглянули в ту сторону и совсем близко увидели на поверхности воды большую голову каймана со светящимися глазами, плывшего не спеша к берегу… Через минуту он нырнул и выплыл уже значительно впереди. Чем ближе приближалась шлюпка к городу, тем чаще встречались эти гады. Тем удивительнее показалось двум туристам, когда они, приблизившись к берегу, увидели темнокожих туземцев, свободно разгуливающих в воде моря и каналов, прорезывающих город по всем направлениям. Женщины полоскали белье; голые ребятишки весело играли около. | |
— Константин Станюкович, «Вокруг света на Коршуне», 1895 |
Вот, мол, бог нам дал на редкость доброго командира… Приехал на клипер ― такой смирный, приветный и с нами обходительный… А из себя высокий и аккуратный, вовсе чернявый, этак лет тридцати с небольшим, лицо белое, чистое и черные глаза добрые-предобрые… Вот небось этот подлец и дитю не обнадежит глазами! ― прибавил чуть слышно Шняков и кивнул головой на воду. В нескольких шагах от корвета плыл кайман. Через минуту он нырнул, и матрос продолжал: ― А флотской части не знал ― сразу видно было.[2] | |
— Константин Станюкович, «Добрый», 1901 |
Больше данных имеем мы о долговечности пресмыкающихся. Крупнейшие представители этого класса ― крокодилы и кайманы ― растут очень долго и отличаются большой долговечностью. В парижском зоологическом саду несколько кайманов живет более 40 лет; несмотря на это, они не обнаруживают никаких признаков старости. Черепахи живут очень долго, хотя они значительно меньших размеров, чем крокодилы.[3] | |
— Илья Мечников, «Этюды оптимизма», 1913 |
Вызывал ли его к доске учитель, опрокидывал ли он дома на чистую скатерть стакан с чаем — он всегда говорил сам себе эту похоронную фразу | |
— Аркадий Аверченко, «Экзаменационная задача», 1914 |
Но не сама кара была для него важной, просто кара его не удовлетворяла, — ему нужно было убедить самого себя, что ожесточение, с которым люди шли на штурм дворца, их глумление над трупом не были вызваны стихийным взрывом народного негодования, что вообще не было никакого народного возмущения, а была вылазка гнусных наймитов, и поэтому он допрашивал пленных самолично, добиваясь, чтобы они признались, что они гнусные наймиты, добиваясь от них желанной его сердцу иллюзии. Но они не признавались, и тогда он приказал подвесить их к потолочной балке, чтобы они висели, как попугаи, — головой вниз, со связанными руками и ногами, по нескольку часов, а когда это не помогло, он приказал бросить одного из них в крепостной ров, а всем остальным приказал смотреть, как их товарища терзают и живым пожирают кайманы; когда же и это не помогло, он выбрал по одному человеку от каждой группки пленных и приказал, чтобы с них на глазах у всех содрали кожу, и все должны были смотреть на эту кожу, жёлтую и нежную, как плацента, только что исторгнутая из чрева роженицы, смотреть, как из оголенных до живого мяса тел, вздрагивающих на каменных плитах казарменного плаца, обильно сочится горячая липкая кровь; и тогда все эти упрямцы признались, что так оно и есть, что они наймиты, что им заплатили четыреста золотых песо за то, чтобы они осквернили труп, сволокли его на рыночную свалку, что они поначалу не хотели этого делать ни за какие деньги, ибо это противно их убеждениям, что они против него ничего не имели, тем более против мертвого, но случилось так, что на одном из тайных сборищ, где присутствовали два высших армейских генерала, их принудили сделать это, запугали их всяческими угрозами. «Только поэтому мы согласились, честное слово!» И тогда он, облегчённо вздохнув: «Бедные обманутые ребята!» — приказал накормить их, дать им возможность выспаться, а утром бросить на съедение кайманам. | |
— Габриэль Гарсиа Маркес, «Осень патриарха», 1975 |
Среди представителей фауны преобладают пресмыкающиеся. Достаточно сказать, что на всей планете этот регион – один из самых насыщенных в видовом отношении змеями и рептилиями. Не случайно главной достопримечательностью современного ольмекского археологического парка столицы штата, города Вильяэрмосы, считается гигантский кайман более 10 м длиной с безобидным именем Марипоса, что означает «Бабочка».[5] | |
— Галина Ершова, «Древняя Америка: полет во времени и пространстве», 2002 |
Вдвоем они вбежали в просторный зал. В центре помещения отсвечивало лилово-зелеными лужами искусственное болото с торчащими из него кустиками. В болотной жиже ползали, тяжело переваливаясь с боку на бок, крокодилы метра полтора-два длиной. Рядом с ними находился Винсент. Он закатал штаны и внимательно заглядывал в пасть самому неприятному чешуйчатому гаду. Затем подобрал щепку и, к вящему удовольствию крокодила, вытащил у него из зубов тягучую волокнистую дрянь. Рептилия радостно захлопала хвостом по воде, поднимая кучу брызг и обливая с головы до ног беспомощно толпившихся на берегу охранников. Ирина вскрикнула и прислонилась к стене, схватившись за сердце. Винсент услышал голос родительницы и обернулся: | |
— Екатерина Романова, Николай Романов, «Дамы-козыри», 2002 |
Кайман в поэзииПравить
Смерть меня кличет… О горе! | |
— Генрих Гейне (перевод М.Михайлова), «Скорбь вавилонская», 1857 |
— Валерий Брюсов, «На рынке белых бредов», июнь 1922 |
Над тинистой рекой воспрянув из туманов, | |
— Бенедикт Лившиц, «Ягуар», 1934 |
ИсточникиПравить
- ↑ Станюкович К. М. «Вокруг света на Коршуне». — М.: Государственное издательство географической литературы, 1953 г.
- ↑ Станюкович К. М. «Морские рассказы». — М.: Художественная литература, 1986 г.
- ↑ И.И. Мечников. «Этюды оптимизма». (1907-1913) — М.: Наука, 1988 г.
- ↑ Аркадий Аверченко. «О хороших, в сущности, людях!» — СПб: издание „Новаго Сатирикона“, 1914 г. — стр.36
- ↑ Ершова Г. Г. Древняя Америка: полет во времени и пространстве. Северная Америка и Южная Америка. – М.: Алетейя, 2002 г.
- ↑ Екатерина и Николай Романовы. «Дамы-козыри». — М.: Вагриус, 2002 г.
- ↑ Михайлов М. Л., Сочинения в трёх томах. — М.: Государственное издательство художественной литературы, 1958 г. — Том 1. — Стр.295
- ↑ Брюсов, В. Собрание сочинений в 7-ми томах. ― М.: ГИХЛ, 1973―1975.
- ↑ Б. Лившиц. «Полутороглазый стрелец». — Л.: Советский писатель, 1989 г.
См. такжеПравить
Поделитесь цитатами с вашими друзьями: |