Пшённая каша
Пшённая ка́ша (разг. пшёнка) — самое известное блюдо из пшённой крупы, получаемой из зёрен растений из рода Просо). Пшённая каша — распространённый продукт питания, чаще всего готовится путём варки на молоке, как и все прочие каши, может быть крутая (густая) или жидкая. Подаётся с маслом, черносливом, тыквой (кулеш), грецкими орехами, морской капустой.
(пшённая каша на кокосовом молоке с фруктами)
Кроме собственно пшёнки, в южных районах России была распространена пшённая похлёбка (особенно во время полевых работ) , а также особо жирная каша с добавлением сала или растительного масла.
Пшённая каша в коротких цитатах
править| — Григорий Квитка-Основьяненко, «Пан Халявский», 1839 |
| — Павел Мельников-Печерский, «Очерки Мордвы», 1880 |
| — Павел Мельников-Печерский, «Очерки Мордвы», 1880 |
| — Алексей Будищев, «Тень», 1897 |
| — Евгений Замятин, «Икс», 1919 |
Лети! На девичьем окне | |
| — Михаил Кузмин, «Встала заря над прорубью...», январь 1923 |
| — Александр Безыменский, «Кипят сердца и мысли наши...» (из цикла «Комсомолия»), 1923 |
| — Юрий Тынянов, «Сокращение штатов», 1924 |
| — Борис Вронский, Дневник, 30 августа 1935 |
И я сочиняю кашу | |
| — Борис Слуцкий, «Болезнь», 1955 |
| — из телефильма «Люди и манекены», 1974 |
...в слоях XIV и XV веков встречаются самые ничтожные количества проса. В эту эпоху пшено было дефицитным товаром, и любителям пшённой каши, даже если они принадлежали к числу государственных деятелей и крупнейших землевладельцев, не зазорно было искать его, возлагая надежды на богатейший Юрьев монастырь.[10] | |
| — Валентин Янин, «Я послал тебе бересту...», 1975 |
кое-как примостившись у стенки, | |
| — Бахыт Кенжеев, «После пьянки в смоленской землянке...», октябрь 2003 |
Каждый день на ужин одно и то же: очень жесткая курятина с жёлтой кашей на прогорклом подсолнечном масле. Я не знаю, как эта каша называется. У неё такие твердые, вязкие крупинки. Жуткая гадость![12] | |
| — Елена Литинская, «Тревожное лето», 2012 |
Пшённая каша в публицистике и документальной прозе
правитьПросо, так же, как и лён, составляет любимое растение Анге-Патяй: оттого больных детей кормят просяною кашей (пшённою), сваренною на овечьем молоке, такою же кашей кормят на свадебном пиру молодых; при рождении ребенка (теперь на крестинах) бабушка-повитуха пшённою кашей кормит всех присутствующих, пшенную кашу старухи приносят в жертву (богине Анге-Патяй на так называемом «бабань-моляне»; ею, призывая имя богини, кормят кур, чтобы лучше неслись.[2] | |
| — Павел Мельников-Печерский, «Очерки Мордвы», 1880 |
Молодые женщины, разряженные в лучшие платья, подают в окошко крашенные луком яйца, свиные кишки, начиненные пшенною кашей, сдобные пресные лепешки и так называемые «кёлянгемен» — пирожки с пшенною кашей и яйцами, сделанные в виде овец, свиней и кур. Все поданное дети кладут в мешок и переходят от одного дома к другому. Обойдя деревню, они собираются в одну избу: ставят большой украшенный веник и горящий штатол в передний угол и все вместе ужинают собранным; что останется, относят домой.[2] | |
| — Павел Мельников-Печерский, «Очерки Мордвы», 1880 |
После приглашения богов хозяин приказывает собирать обед. <...> Обойдя все домашние принадлежности, возвращаются в избу, где на столе, покрытом чистым рядном, поставлены уже все кушанья, и в числе их три пирога с пшенною кашей (кёлянгемен), два рядом, третий на них: верхний посвящен самой Анге-Патяй, а нижние — Нишки-Пасу и остальным сыновьям и дочерям богини Анге-Патяй.[2] | |
| — Павел Мельников-Печерский, «Очерки Мордвы», 1880 |
На другой день, 26-го декабря, был совершаем всею деревней «пециона-молян» (общественное деревенское молебствие) в дом повивальной бабушки, которая при этом была главным действующим лицом. Пуре, пироги, каша, необходимые при совершении обрядов, были сборные, как вообще бывало на волостных и деревенских молянах, но припасы для того не собирались париндяитамн и янбедами, а готовые пуре и кушанья были приносимы к повивальной бабушке хозяйками домов, а сама она варила только две пшенные каши, крутую н жидкую, для чего, еще за несколько дней до Рождества, приносили ей проса и масла родившие в продолжение последнего года женщины. <...> | |
| — Павел Мельников-Печерский, «Очерки Мордвы», 1880 |
| — Аполлон Коринфский, «Народная Русь : Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа — Радоница — Красная Горка», 1901 |
Роман нужен, чтобы снова ощутить жанр. А для романа нужен герой. Мы отвергли экзотику («Ленинград», и «Атеней», и «Всемирная литература» нас обкормили экзотикой, и уже Атлантида имеет для нас вкус пшенной каши). Стало быть, нам нужен русский роман.[7] | |
| — Юрий Тынянов, «Сокращение штатов», 1924 |
А. В. Кирьянов, организовав экспедиционную лабораторию, обеспечившую первичную сохранность берестяных грамот и тысяч древних вещей, изучал средневековое новгородское земледелие. Бывший агроном, он и в экспедиции все свободное время проводил в исследовании и подсчёте добываемых из древних слоев зёрен, которых за годы раскопок было найдено несколько миллионов. И вот, подсчитывая эти миллионы зерен, он смог установить судьбы разных сельскохозяйственных культур в разные века новгородской истории. Оказалось, например, что просо, которое было главной культурой в X веке, уже в XI веке стало энергично вытесняться рожью. В XII веке проса еще довольно много, хотя и меньше, чем ржи. В слоях XIII века его становится мало, а в слоях XIV и XV веков встречаются самые ничтожные количества проса. В эту эпоху пшено было дефицитным товаром, и любителям пшённой каши, даже если они принадлежали к числу государственных деятелей и крупнейших землевладельцев, не зазорно было искать его, возлагая надежды на богатейший Юрьев монастырь.[10] | |
| — Валентин Янин, «Я послал тебе бересту...», 1975 |
Пшённая каша в мемуарах, письмах и дневниковой прозе
правитьОпять вокруг молчаливо сгрудились горы, опять ярко пылает веселый костёр над которым весело побулькивая висит испытанный верный закопченный друг ― котелок. Варится в нём ― увы! ― скудная вещь ― пшённая каша с мясными консервами. Не осуждай-же строго за то что я упорно не ем этой каши в Москве ― как видишь она назойливо преследует меня даже в тайге, так хоть в городе я пытаюсь мало-мальски забыть про нее. С продовольствием у нас вообще швах дело. Остается мука, консервы, да пшёнка вот и все. Да еще есть нечто худшее нежели пшёнка ― сухая капуста. На этих вот харчах мы пробудем до середины сентября. Кто знает улучшится ли наше положение после середины.[8] | |
| — Борис Вронский, Дневник, 30 августа 1935 |
| — Лидия Гинзбург, «Записные книжки. Воспоминания. Эссе», 1920-1943 |
Гудзенко был одарённый поэт, тогда еще искренний. <...> Его провинция была война, и вся Россия для него была провинция с мечтой об украинских борщах и жарком. Он становился романтиком борщей и мяса, которого судьба нечаянно поверстала в солдаты. Я пришел к нему. Мы варили пшённую кашу. Пили водку. И спать легли рядом под двумя шинелями.[14] | |
| — Давид Самойлов, «Общий дневник», 1989 |
Пшённая каша в беллетристике и художественной прозе
правитьМарке, старшина цеха пирожников, отвечал ему на это: | |
| — Франсуа Рабле, «Гаргантюа», 1532 |
Давно, очень давно, жила одна бедная, но честная девочка, жила она со своею старушкою-матерью, и у них нечего было даже поесть. Пошла бедная девочка в лес, а к ней навстречу старушка. Старушке известны было её горе и бедность; она и подарила ей глиняный горшочек. Горшочку надо только сказать: «Горшочек, вари!», и в ту ж минуту в нём заваривалась сладкая пшённая кашица; а скажут ему: «Горшочек, перестань!», он сейчас слушался и переставал варить кашицу. | |
| — Братья Гримм, «Кашица», 1830-е |
| — Григорий Квитка-Основьяненко, «Пан Халявский», 1839 |
Затем адмирал, по обыкновению, осведомлялся: что сегодня готовят для людей? (Для людского обеда было недельное расписание на каждый день.) Ларион доложил, что кислые щи с говядиной и пшённая каша с маслом. Тогда адмирал шел в кабинет, доставал из письменного стола деньги и, возвратившись, неизменно говорил суровым тоном, подавая повару деньги: | |
| — Константин Станюкович, «Грозный адмирал», 1891 |
У дороги на завалинке он услышал какой-то исступлённый храп. «Человек или собака? — подумал он, робко прислушиваясь. — Нет, собака, конечно, собака», решил затем он. Он проехал еще несколько шагов и снова подумал, невольно прислушиваясь к храпу: «Нет, это человек, положительно человек. Небось наелся перед сном до одурения пшённой каши да еще с конопляным маслом и храпит, как повешенный. У самого-то нервы в зачаточном состоянии, а до других ему дела нет!» Тальников поморщился… Боже мой, Боже мой, они все точно сговорились раздражать меня! Ну, чего он храпит, ну, чего он храпит, скажите, пожалуйста? Свинья, право, свинья. Наелся пшенной каши, укрылся тулупом и чувствует себя как в царствии небесном. Идиот![3] | |
| — Алексей Будищев, «Тень», 1897 |
Вечером сварили кашу. Занятно было смотреть, как это делали на баркасе. Взяли большой котёл, развели в нем огонь, а над огнем приладили другой маленький котелок с кашей. Пламя освещало лица, недвижно повисшие паруса. А за бортом хлюпало море, слегка покачивая баркас, и звёзды светили вверху, как маяки, зелеными огнями. | |
| — Павел Сурожский, «В море», 1912 |
Болонка юркнула в кабинет, выскочила обратно, помахала Стерлигову хвостиком: | |
| — Евгений Замятин, «Икс», 1919 |
| — Михаил Осоргин, «Смерть джентльмена», 1924 |
Довольна ли была аудитория, осталось неизвестным, но завшколой был удовлетворен и уже собирался уйти к себе, чтобы принять и свою порцию селёдочного бульона и пшенной каши, как вдруг всю эту хорошо проведенную программу нарушил эконом. Речь кончилась. Шкидцы нюхом почуяли неладное, физиономии их вытянулись, и добрая пшёнка, пища солдат и детдомовцев времен гражданской войны и разрухи, обычно скользкая, неощутимая и гладкая, вдруг сразу застряла в десяти глотках и потеряла свой вкус.[19] | |
| — Григорий Белых, Л. Пантелеев «Республика ШКИД», 1927 |
— Чем они вас там кормят в этом особом доме престарелых? — спросила озабоченная моим нездоровым видом Ирина. | |
| — Елена Литинская, «Тревожное лето», 2012 |
Пшённая каша в поэзии
править
| — Генрих Гейне (перевод Тынянова), «Эпоха кос», до 1820-е |
Подавай пирога! — | |
| — Павел Мельников-Печерский, «Мордовские новогодние заклички», 1880 |
| — Михаил Кузмин, «Встала заря над прорубью...», январь 1923 |
| — Александр Безыменский, «Кипят сердца и мысли наши...» (из цикла «Комсомолия»), 1923 |
| — Даниил Андреев, «Ленинградский апокалипсис», до 1953 |
И ходят в квартиру нашу | |
| — Борис Слуцкий, «Болезнь», 1955 |
А, почтеннейшая публика! | |
| — Иван Елагин, «Петрушка», 1979 |
«Нет, режим у нас все-таки свинский». ― | |
| — Бахыт Кенжеев, «После пьянки в смоленской землянке...», октябрь 2003 |
Пшённая каша в кинематографе и массовой культуре
править| — из телефильма с участием Аркадия Райкина «Люди и манекены», 1974 |
В пословицах да поговорках
правитьПшённая кашка — ребячья.[13] | |
| — русская пословица |
Просо реде́нько, так и каша жиде́нька.[13] | |
| — русская пословица |
Источники
править- ↑ 1 2 Г. Ф. Квитка-Основьяненко в сборнике: Русские повести XIX века 20―30-х годов. Том второй. М.,―Л., ГИХЛ, 1950 г.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 П. И. Мельников-Печерский. Собрание сочинений. — М.: «Правда», 1976 г.
- ↑ 1 2 Алексей Будищев в книге: Сборник рассказов «Распря». Санкт-Петербург: тип. Спб. т-ва «Труд», 1901 г.
- ↑ 1 2 Замятин Е. И. Мы: Роман, рассказы, литературные портреты, эссе. ― Ставрополь: Книжное изд-во, 1990 г.
- ↑ 1 2 М. Кузмин. Стихотворения. Новая библиотека поэта. — СПб.: Академический проект, 2000 г.
- ↑ 1 2 А. И. Безыменский в кн. «Комсомольские поэты двадцатых годов». Библиотека поэта (большая серия). — Ленинград, «Советский писатель», 1988 г.
- ↑ 1 2 Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. — М., 1977 г. — С. 144-146
- ↑ 1 2 Вронский Б. И. По таёжным тропам: Записки геолога. — Магадан: Кн. изд-во, 1960 г.
- ↑ 1 2 Б. А. Слуцкий. Собрание сочинений: В трёх томах. — М.: Художественная литература, 1991 г.
- ↑ 1 2 Янин В. Л. «Я послал тебе бересту...» Москва, «МГУ», 1975 г.
- ↑ 1 2 Бахыт Кенжеев. Невидимые: Стихи. — М.: ОГИ, 2004 г.
- ↑ 1 2 Елена Литинская, Тревожное лето. — Ростов-на-Дону: «Ковчег», № 36, 2012 г.
- ↑ 1 2 3 Аполлон Коринфский. «Народная Русь : Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа. — М., 1901 г., стр. 243
- ↑ Давид Самойлов. «Перебирая наши даты...» — М.: Вагриус, 2001 г.
- ↑ Франсуа Рабле, «Гаргантюа и Пантагрюэль» (Gargantua et Pantagruel). — СПб.: Типография А. С. Суворина., 1901 г.
- ↑ Братья Гримм. Народные сказки, собранные братьями Гримм. — СПб.: Издание И.И.Глазунова, 1870 г. — Том I.
- ↑ Станюкович К.М. Собрание сочинений в десяти томах, Том 3. — Москва, Правда, 1977 г.
- ↑ Осоргин М. Воспоминания. Повесть о сестре. ― Воронеж: Изд-во Воронежск. ун-та, 1992 г.
- ↑ Белых Г., Пантелеев Л. Республика Шкид. — Л.: Детская литература, 1986 г.
- ↑ Гейне Г. Собрание сочинений в десяти томах (Под общей редакцией Н.Я.Берковского, В.М.Жирмунского, Я.M.Металлова). — М.: Государственное издательство художественной литературы, 1956 г. — том 2. — стр. 249
- ↑ Тут вместо «замараем» употребляют слово, неудобное к печати.
- ↑ Д. Л. Андреев. Собрание сочинений. — М.: «Русский путь», 2006 г.
- ↑ Елагин И. В. Собрание сочинений в двух томах. — Москва, «Согласие», 1998 г.
