Эврика

легендарное восклицание Архимеда

«Э́врика!» (греч. εὕρηκα, букв. «нашёл!») — легендарное восклицание Архимеда, ставшее общеупотребительным для выражения радости или удовлетворения в случае нахождения выхода, разрешения трудной задачи или возникновения удачной идеи.

Памятник «Эврике» (Хайфа)

Первоисточник

править
  •  

Эврика! (Я нашёл!) — Так, согласно римскому архитектору I в. до н.э. Витрувию, воскликнул Архимед, открыв закон удельных весов («Об архитектуре», IV, 3). По другой версии, с этим криком Архимед побежал голым из купальни домой, чтобы проверить только что им открытый основной закон гидростатики («закон Архимеда»): тело, погруженное в жидкость, теряет в весе столько, сколько весит вытесненная им жидкость.

 

Heureka!

Эврика в коротких цитатах

править
  •  

Первая легавая собака, какая будет, назову Эврика.[1]

  Александр Сухово-Кобылин, «Свадьба Кречинского», 1855
  •  

― Evrica, Розанов, evrica! ― восклицал Арапов, которого доктор застал у себя на другой день, возвратись с ранней визитации.
― Что это такое обретено?
Человек.[2]

  Николай Лесков, «Некуда», 1864
  •  

― Эврика!.. эврика, по-гречески значит: нашёл! ― воскликнул он, целиком повторяя знаменитую фразу Михаилы Васильевича Кречинского.[3]

  Всеволод Крестовский, «Панургово стадо», 1869
  •  

«Ба!» ― воскликнул он вдруг, ударив себя по лбу и тем тоном, каким некогда Архимед произнёс эврика! ― и эврика Аггея Никитича состояла в том, что он вспомнил о тяжелейших карманных золотых часах покойного отца...[4]

  Алексей Писемский, «Масоны», 1880
  •  

...эту сапожную смазку можно есть, — озарение было подобно архимедовой эврике.

  Варлам Шаламов, «Как это началось», 1964
  •  

Открывайся, Америка!
Эврика![5]

  Андрей Вознесенский, Вступление: «Открывайся, Америка!..», 1961
  •  

...и даже есть такая наука эвристика, от слова «эврика», которое крикнул Архимед, когда мокрый выскочил из ванны...[6]

  Михаил Анчаров, «Самшитовый лес», 1979
  •  

Мышление внезапностями, эвристическое ― от слова «эврика»..[7]

  Михаил Анчаров, «Сода-солнце», 1980
  •  

― Эврика! ― воскликнул молодой учёный Владимир Сивашов, встретив на улице свою подругу, которую так и звали.[8]

  Никита Богословский, «Заметки на полях шляпы», 1997
  •  

...в это время Свиноградов, голый, пробегал по улице, и ученики вскочили со своих мест, бросились к окнам и закричали восторженно: ― Архимед![9]

  Юрий Петкевич, «Явление ангела», 2001

Эврика в научно-популярной литературе и публицистике

править
  •  

...кто имеет более алчности к богатству ― просвещенный человек или невежда? Человек с дарованиями или глупец? Философ ценит умозрения свои дороже золота. Архимед не взял бы миллионов за ту минуту, в которую воскликнул он: «Эврика! Нашёл! Нашёл!»[10]

  Николай Карамзин, «Нечто о науках, искусствах и просвещении», 1793
  •  

Истина кидается мне в глаза, типичность разоблачается перед мною, и я восклицаю, как Архимед в то время, когда он, по словам хроники, бежал очень легко одетый из тепидариума по сиракузским улицам: «Эврика! нашел, нашел!»[11]

  Александр Дружинин, Письма иногороднего подписчика о русской журналистике, 1852
  •  

История говорит, что и Архимед открыл свой закон удельного веса случайно, а именно при погружении в полную ванну, причем часть воды, конечно, выплеснулась вон. История прибавляет, что он в неописанном восторге выскочил из ванны и начал бегать кругом по комнате с неистовым криком: «Эврика, эврика!» , т. е. «Я нашел!» Действительно, он в этот момент нашел закон, что всякое твердое тело, погруженное в жидкость, вытесняет объем жидкости, равный собственному объему, и теряет в своем весе столько, сколько весит объём вытесненной им жидкости. Проверочные опыты и точные наблюдения всецело подтвердили закон Архимеда. История также говорит, что и ньютоновский закон притяжения был усмотрен или постигнут Ньютоном в одиничном случае, а именно при наблюдении падающего яблока.[12]

  Лев Бразоль, «О положении гомеопатии среди опытных наук», 1890
  •  

Эврика! Это слово, с легкой руки Архимеда, стало весьма популярным не только у знатоков древнегреческого языка. Увидев на прилавке магазина пакет с надписью «Эврика», вы смело можете считать, что нашли то, что вам нужно. «Эврика» ― это новое средство для мытья оконных стекол, фарфора, хрусталя и зеркал. Выпускает это средство Ленинградский опытно-экспериментальный химический завод НИПТХИМа. «Эврика» ― ярко-синий порошок, который дает в воде синий прозрачный раствор. Если у вас дома есть пульверизатор, работа с «Эврикой» будет представлять одно удовольствие. Побрызгать раствор на стекло, протереть ― и вся уборка. «Эврику» можно хранить при любой температуре.[13]

  — «Что есть что» (рекламная страничка журнала «Химия и жизнь»), 1968
  •  

Впечатление такое, точно он внезапно увидел кратчайший путь к решению всей проблемы устойчивости. И больше того ― этот путь так ясно прочертился во тьме, что показалось: он виден каждому! В любое мгновенье из-за поворота истории могла появиться фигура еще мокрого Архимеда, бегущего на привязи неумолчного крика познания: «Эврика, эврика!» Надо было, надо было поторапливаться…[14]

  Даниил Данин. «Нильс Бор», 1975
  •  

В селе Алексеевка Воронежской губернии дотошный крестьянин Бокарев, приглядываясь к диковинному цветку, «искал от него пользу в хозяйстве». Он сушил мясистые лепестки, отжимал сок из стеблей, пробовал курить сушеные листья, жевал мягкую сердцевину шляпки. Наконец из созревших корзинок вылущил мелкие семена… Кричал ли пытливый крестьянин: «Эврика!» ― неизвестно. Известно: в 1830 году Бокарев понял ― подсолнечник может дать масло… Несложный отбор, селекция, риск засеять «цветами» крестьянский надел… Всё оправдалось! Цветок давал хорошее масло и много.[15]

  Василий Песков, Борис Стрельников, «Земля за океаном», 1977
  •  

...это теперь становится известно, что открытия совершаются на эвристическом уровне, а не логическим путем, и даже есть такая наука эвристика, от слова «эврика», которое крикнул Архимед, когда мокрый выскочил из ванны, где он догадался о своем великом законе насчет тела и вытесняемой им жидкости. А в те времена такой науки не было, и слово «вдохновение» отзывалось мистикой, и лучше было бы его не употреблять в разговоре.[6]

  Михаил Анчаров, «Самшитовый лес», 1979
  •  

Это он, говорят, однажды выскочил из ванны и голый побежал по улицам Сиракуз, крича: «Нашел! Нашел!» (по-гречески: «Эврика! Эврика!»). Дело было вот в чем. Сиракузский тиран Гиерон получил от золотых дел мастера золотой венец и хотел проверить, не подмешал ли мастер в золото серебра. Нужно было сравнить объемы венца и куска чистого золота с тем же весом. Архимед, опускаясь в налитую до краев ванну и глядя, как переливается через края вытесняемая его телом вода, вдруг понял, что именно так можно легко измерить объёмы двух тел разной формы.[16]

  Михаил Гаспаров, «Занимательная Греция», 1998

Эврика в мемуарах и дневниковой прозе

править
  •  

На черном не было видно черного. Мало того, черный бархат прикрыл спинку стула, на котором он лежал, и стул превратился в табурет. Мы все не могли сразу понять, куда девалась спинка и откуда появилась у меня в комнате незнакомая мебель. Эврика! Открыт новый принцип! Найден сценический фон, который может скрыть глубину сцены и создать в ее портале однотонную черную плоскость не о трех, а о двух измерениях, потому что пол, устланный черным бархатом, кулисы и падуги, сделанные из того же материала, сливаются с черным бархатным задником и тогда глубина сцены пропадает, а рамка портала во всю его ширину и высоту заполняется черной тьмой.[17]

  Константин Станиславский, «Моя жизнь в искусстве», 1928
  •  

Это Эдгар По. У него есть космогония «Эврика». Там Эдгар приводит фразу Кеплера. Эта книга «Эврика» ― несказанно великолепна, поэтична, гениальна.[18]

  Юрий Олеша, «Книга прощания», 1959
  •  

В сапожной мастерской вечно стояла огромная бочка с рыбьим жиром. Бочка была ростом с полчеловека, и все желающие совали в эту бочку грязные тряпки и мазали свои ботинки. Не сразу я догадался, что рыбий жир — это жир, масло, питание, что эту сапожную смазку можно есть, — озарение было подобно архимедовой эврике. Я бросился, то есть поплелся в мастерскую. Увы бочки в мастерской давно уже не было, другие люди уже шли той же дорогой, на которую я только-только вступал.

  Варлам Шаламов, «Как это началось», 1964

Эврика в беллетристике и художественной прозе

править
  •  

Расплюев. А Михайло Васильич ведь Наполеон? Подай-ка мне карандаш. Постой, запишу! Так Эврика или Эдрика, как он говорил-то?
Фёдор. Кажется, Эврика.
Расплюев. Ну, так ин будь Эврика. Первая легавая собака, какая будет, назову Эврика. Фио! эй ты, Эврика! хорошо, ничего. Вот он, Федор, кричал-то, что нашел, ан он точно нашел.[1]

  Александр Сухово-Кобылин, «Свадьба Кречинского», 1855
  •  

― Evrica, Розанов, evrica! ― восклицал Арапов, которого доктор застал у себя на другой день, возвратись с ранней визитации.
― Что это такое обретено?
Человек.
― Без фонаря нашли?
― Да, Диоген дурак был; ну их совсем, покойников, нехай гниют.[2]

  Николай Лесков, «Некуда», 1864
  •  

Вдруг его словно бы что-то кольнуло. Быстро восклонясь от стола, он приложил палец к губам и серьёзно задумался. Затем на лице его отразилось некоторое колебание, мелькнула тень сомнения; затем скользнул яркий луч надежды, и наконец все оно самодовольно оживилось лучезарною и радостною улыбкою.
― Эврика!.. эврика, по-гречески значит: нашёл! ― воскликнул он, целиком повторяя знаменитую фразу Михаилы Васильевича Кречинского.[3]

  Всеволод Крестовский, «Панургово стадо», 1869
  •  

Взять у приходо-расходчика вперед жалованье можно было бы, но Аггей Никитич по своей щепетильности в службе никогда не делал этого. «Ба!» ― воскликнул он вдруг, ударив себя по лбу и тем тоном, каким некогда Архимед произнёс эврика! ― и эврика Аггея Никитича состояла в том, что он вспомнил о тяжелейших карманных золотых часах покойного отца, а также о дюжине столовых ложек и предположил часы продать, а ложки заложить. Вырученная за это сумма, конечно, была не бог знает как велика; но всё-таки Аггей Никитич, втайне торжествуя, принес ее к пани Вибель и первоначально сказал:
― Мери (Аггей Никитич именовал так пани Вибель, запомнив, что в «Герое нашего времени» так называли княжну Лиговскую), вам, вероятно, первое обзаведение вашего хозяйства вскочило в копеечку, и вот возьмите, пожалуйста, эти деньги, которые у меня совершенно лишние.[4]

  Алексей Писемский, «Масоны», 1880
  •  

Есть ему не хотелось, но когда снизу, из столовой «Эврика», принесли обед, он принудил себя съесть несколько ложек красного борща, отдававшего грязной кухонной тряпкой, и половину бледной волокнистой котлеты с морковным соусом.

  Александр Куприн, «В цирке», 1901
  •  

― Да вы, Иван Иванович, больше инженер, чем я.
― Пусть, хлопче, будет по-вашему. Пусть будет инженер Архимед. Так это он закричал: «Эврика!» Он? Ну, хлопче, давайте и мы кричать: «Эврика!»
― Эврика! ― крикнул я неуверенно за Иваном Ивановичем. Правду сказать, Иван Иванович Хрящ в эту минуту было довольно похож в своем ликовании на знаменитого ученого древности, когда тот, по преданию, открыл, сидя в ванне, свой знаменитый закон, что тело, погруженное в жидкость, теряет в своем весе ровно столько, сколько весит вытесненная им жидкость. Восхищённый открытием Архимед, как был, нагой, выскочил из ванны и побежал по улицам столичного города Сиракузы с воплем: «Эврика! Эврика! Эврика!» Приближаясь к Архимеду, Иван Иванович Хрящ начал снимать с себя вымокшую одежду. Мы развесили ее на прибрежных кустах сушиться и, забыв про все ― про удочки, про Дылду с Головастиком, про всякую обиду, ― сидели и чертили на песке конструкцию сверхмощного домкрата, множили и делили, вычисляя допустимые на песок давления. Конечно, открытие, или, вернее, изобретение Ивана Ивановича Хряща не может ни в какой мере идти в сравнение с открытием Архимеда, но для нас это была именно «эврика».[19]

  Сергей Григорьев, «Ржава Правая», 1923
  •  

Заговорщики задумались. Капало с крыши. Вдруг Иосиф вскочил, хлопнул безжалостно себя по лбу и воскликнул:
― Эврика! Эврика, что значит по-гречески «нашел»! Блестящая идея зародилась в этой голове… Что?
― Да ну, не тяни ты, ради бога! Говори, что ли![20]

  Лев Кассиль, «Кондуит и Швамбрания», 1931
  •  

Профессор Смертишин — высокий, худощавый, с очень грустным лицом — вбежал в зал.
— Эврика! — закричал он. — Я нашёл. Чёрт возьми. Что-то не в порядке с мыслящими машинами. Три идёт после двух, а не до.
Генеральная Ассамблея огласилась счастливыми криками. Возбуждённая толпа схватила профессора Смертишина и начала радостно тузить его. Открывали бутылки с вином. Пили за его здоровье. На грудь профессора нацепили несколько медалей. Он сиял. <…>
Застучал телетайп, и на стене появились огромные буквы:
«ВНИМАНИЕ. ВНИМАНИЕ. ХУШЕНКОВ В МОСКВЕ НАШЕЛ ДЕФЕКТ В КАЛЬКУЛЯТОРАХ. 3 ИДЕТ ПОСЛЕ ЦИФРЫ 2, А НЕ ДО. ПОВТОРЯЕМ: ПОСЛЕ (ПОДЧЁРКИВАЕМ), А НЕ ДО».

  Альфред Бестер, «5 271 009» 1954
  •  

Руководит институтом Копылов, лауреат трех Государственных и двух Ленинских премий. Копылов ― гений. Ему ничего не стоит выдумать новый самолёт и открыть новый закон. При этом он не кричит «эврика», как Архимед, а просто откидывается на спинку рабочего кресла и делает пружинящие разводы руками в стороны. Я завидую Копылову, как Сальери Моцарту. Завидую потому, что он ― гений, а я просто способный человек.[21]

  Виктория Токарева, «Рубль шестьдесят ― не деньги», после 1964
  •  

Вопрос: как это сделать? Как?.. Хорошо бы догадаться прямо сейчас и порадовать старика. Каспаро думает об этом четверть века. Прибежать к нему в мокром виде, как Архимед, и возопить: “Эврика!”[22]

  Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий, «Полдень. XXII век», 1967
  •  

Прозрачное громадное здание стояло, конечно, на своем месте, и автоматы отнюдь не играли в чехарду, но сами бионики бегали по коридорам и лестницам столь стремительно, что полы их халатов трепыхали белыми крыльями; они чему-то радовались, как дети, и, хватая друг друга за руки, тянули в свои лаборатории.
― Все сюда! ― Ой, ребята, смотрите! ― Эврика! Мировое открытие в результате случайности. ― Ты что-нибудь понимаешь? ― В принципе этого не может быть… ― Абракадабра! И больше ничего. ― Спроси меня что-нибудь полегче![23]

  Евгений Велтистов, «Глоток солнца. Записки программиста Марта Снегова», 1967
  •  

Вы, кажется, вообразили себе, будто вы что-то себе значите? Мы, мол, большие, а вы-де все копошитесь там внизу? Мы, мол, каменные, а вы — плоть гниющая? Мы, дескать, во веки веков, а вы — прах, однодневки? Вот вам! — Он показал им дулю. — Да кто вас помнит-то? Понавозводили вас каким-то давно забытым охламонам… Архимед — подумаешь! Ну, был такой, знаю, голый по улицам бегал безо всякого стыда… Ну и что? При надлежащем уровне цивилизации ему бы яйца за это дело оторвали. Чтобы не бегал. Эврика ему, понимаешь…

  Аркадий и Борис Стругацкие. «Град обреченный» (глава третья), 1972
  •  

― Это что же ― знание априори или наитие свыше?
― Механизм я себе представляю так, ― ответил он. Мышление внезапностями, эвристическое ― от слова «эврика», что это такое? Это следствие тоски. Тоска ― это несформулированная цель. Но ведь несформулированная цель ― это просто очень сложная потребность, к которой сразу и слов не подберешь.[7]

  Михаил Анчаров, «Сода-солнце», 1980
  •  

Вот его, господа, надо обмозговать. Придумать бы что-нибудь эффектное и простое. На бегах, господа, деньги даром не платят, но ведь публика ― дура… Эврика! Что такое «эврика»? Джентльмены, повышайте свой культурный уровень, а не пьянствуйте в «Арагви»! Эврика по-древнеримски или по-древнегречески означает: «К Илюше пришла интересная мысля».[24]

  Анатолий Гладилин, «Большой беговой день», 1981
  •  

На экране телевизора новый титр: ЗАКАТ ЕВРОПЫ. По мотивам произведений О. Шпенглера.
На сцене две колонны, два фикуса, две двери. Из одной двери, в ванную, опрометью, босой и вообще только кое-как изящно задрапированный, выбегает Архимед.
АРХИМЕД (свежо, молодо, как типичный представитель начала цивилизации, очень вдохновенно): Эврика!
Из другой двери выходит Андрей Филиппов, грязный, постаревший, хоть и моложе Архимеда лет на двадцать, сгорбившись, в обтруханных штанах, с сеткой пустых бутылок ― видно, шел сдавать, да заплутал.
АНДРЕЙ ФИЛИППОВмудрой горечью представителя заката цивилизации): Хуеврика!
Всё происходит мгновенно, вся драма занимает пять секунд, то есть лучше описать так:
АРХИМЕД: Эврика!
АНДРЕЙ ФИЛИППОВ: Хуеврика!
Занавес.[25]

  Митьки, «Папуас из Гондураса», 1987
  •  

― Для вашего возраста вы слишком восторженны. Это пройдет, просто сказывается первый бой.
― Отнюдь, Олексин, я скорее сдержан, чем горяч. А некоторая приподнятость речи объясняется открытием: я, подобно Архимеду, все время хочу кричать «эврика!»
― Открыли, что рядовые спасают офицеров, а офицеры жалеют подчиненных? Мало для того, чтобы кричать «эврика», Беневоленский.
― Нет, я открыл нечто большее. Мне пока трудно объяснить, надо многое передумать. А суть в том, что все наше народничество, все наши споры, теории, да и вся наша практика, вдруг представились мне ложными.[26]

  Борис Васильев, «Были и небыли», книга 2, 1988
  •  

Когда в школе начался урок и учитель стал рассказывать, как Архимед, выскочив из ванны, побежал по городу и закричал: «Эврика!» ― в это время Свиноградов, голый, пробегал по улице, и ученики вскочили со своих мест, бросились к окнам и закричали восторженно: ― Архимед! ― и показывали пальцами.[9]

  Юрий Петкевич, «Явление ангела», 2001

Эврика в поэзии

править
  •  

«Эври́ка, эври́ка!
В латыни вся сила!» ―
Vir doctus кричит.
«Не ври-ка, не ври-ка!» ―
Ум русский педанту
В ответ говорит.[27]

  Пётр Ершов, «Поклонникам латыни», 1860-е
  •  

Голос (Отелло? Аттилы? ): ― Noli tangere circulos meos!
Иродиада вопила: ― Надо снести Карфаген!
― Эврика! ― крикнул Ахилл, усекая главу Архимеду.
Ах, да не все ли равно, кто, когда
Говорил, погибал, завоевывал, бился, губил?
Филистимляне и гунны, Агамемнон, глава Олоферна,
Валериан император с ободранной заживо кожей,
Глава Иоанна. Избави нас, Эммануил![28]

  Игорь Чиннов, «Помнится, Цезарь сказал: — Finis Poloniae...», 1977
  •  

Но. Если Москва бьет с носка
(для тебя это отнюдь не эврика),
не расслабляйся и здесь пока,
ибо ― мордой об стол ― Америка.[29]

  Дмитрий Бобышев, «Приезжай! Здесь, представляешь: небо...» (из цикла «Жизнь урбанская»), 1986

Эврика в кинематографе и массовой культуре

править
  •  

Милославский: Эврика! Царские шмотки! Одевайся. Царём будешь!
Бунша: Ни за фто!
Милославский: Одевайся, убью!

  — «Иван Васильевич меняет профессию», 1973
  •  

Виктор II: О! Этика! Тьфу! Эврика! Меня тут одна мысль посетила с официальным визитом…

  — «Сказочная Русь» (3-я серия), 2012

Источники

править
  1. 1 2 А. В. Сухово-Кобылин. Свадьба Кречинского. Дело. Смерть Тарелкина. — Л.: «Наука», 1989 г.
  2. 1 2 Лесков Н.С. Собрание сочинений в 12 томах, Том 4. — Москва, «Правда», 1989 г.
  3. 1 2 Крестовский В.В. Кровавый пуф. Панургово стадо. М.: Эксмо, 2007 г.
  4. 1 2 Писемский А.Ф. Собрание сочинений в 9 т. Том 6. — М.: «Правда», 1959 г.
  5. А. А. Вознесенский, 40 лирических отступлений из поэмы «Треугольная груша». — М.: Советский писатель, 1962 г. — 110 с. — 50 000 экз. г.
  6. 1 2 Михаил Анчаров, «Самшитовый лес». — М.: АСТ-Пресс, 1994 г.
  7. 1 2 Михаил Анчаров, «Сода-солнце»: Ф. трилогия. — М.: МГ, 1986 г.
  8. Никита Богословский, «Заметки на полях шляпы». — М.: Вагриус, 1997 г.
  9. 1 2 Юрий Петкевич. «Явление ангела». — Москва, «Вагриус», 2001 г.
  10. Карамзин Н.М. Избранные сочинения в двух томах. Том 1. — М.; Л.: Художественная литература, 1964 г.
  11. Собраніе сочиненій А. В. Дружинина. Томъ шестой (редакція изданія Н. В. Гербеля). Санктпетербургъ въ типографіи Императорской Академіи Наукъ, 1867 г.
  12. Л. Е. Бразоль. Публичная лекция, читанная в Большой аудитории Педагогического музея 20 февраля 1890 г.
  13. Что есть что. — М.: «Химия и жизнь», № 7, 1968 г.
  14. Даниил Данин. «Нильс Бор». — М.: «Молодая гвардия», 1978 г.
  15. Песков В.М., Стрельников Б.Г., «Земля за океаном». — М.: Молодая гвардия, 1977 г.
  16. Михаил Гаспаров. «Занимательная Греция». — М.: НЛО, 1998 г.
  17. Cтаниславский К. С. Моя жизнь в искусстве. ― М.: Вагриус, 2006
  18. Олеша Ю.К. «Книга прощания». — Москва, «Вагриус», 2001 г.
  19. С. Т. Григорьев. Морской узелок: Рассказы. ― М.: Детская литература, 1985 г.
  20. Лев Кассиль, «Кондуит и Швамбрания»
  21. Виктория Токарева. «День без вранья». Повести и рассказы. ― М.: Квадрат, 1994 г.
  22. Стругацкий А., Стругацкий Б. Возвращение (Полдень, XXII век). — М.: Детгиз, 1962. — С. 4. — Тираж: 115000 экз.
  23. Велтистов Е.С., Глоток солнца. Записки программиста Марта Снегова. — М.: «Детская литература», 1967 г.
  24. А. Т. Гладилин, Большой беговой день. ― М.: Вагриус, 2001 г.
  25. Митьки. «Про заек». ― М.: Вагриус, 2001 г.
  26. Васильев Б.. «Были и небыли». Книга 1. ― М.: Вагриус, 1999 г.
  27. П. П. Ершов. Стихотворения. — М.: 1989 г.
  28. Чиннов И.В. Собрание сочинений в двух томах. — Москва, «Согласие», 2002 г.
  29. Д. В. Бобышев. Русские терцины и другие стихотворения. — СПб.: Всемирное слово, 1992 г.

См. также

править