Свинцовый дождь

Свинцо́вый дождь — устойчивое метафорическое словосочетание, означающее ураганный огонь из стрелкового оружия, когда «разящий свинец» обрушивается на цель обстрела подобно дождю или ливню. Как правило, под свинцовым дождём имеются в виду именно пули (из винтовок, автоматов или пулемётов), но не артиллерийский или миномётный обстрел.

Залповый огонь

Свинцовый дождь в афоризмах и кратких цитатах править

  •  

...взяв двух, еще невзрослых сыновей за руки, повел их знакомить с пулями ― туда, где всех троих с головы до ног окатило свинцовым дождем![1]

  Фёдор Глинка, «Очерки Бородинского Сражения», 1839
  •  

Даже в том случае, если свинцовый дождь спрыснет, наконец, которого-нибудь стрижа, то и тогда, будучи уже убит, он всё ещё пронесётся вперёд на несколько сажен...[2]

  Николай Пржевальский, «Путешествие в Уссурийском крае», 1870
  •  

Мрачные, изверившиеся в возможности победы солдаты молча слушали и только изредка, уже очень озлобясь, брызгали в тех свинцовым дождём…[3]

  Василий Немирович-Данченко, «Кавказские богатыри», 1902
  •  

На войне, бывало, ну вот свинцовый дождь, лежать, а кто встал ― кончено! а ведь бывали и такие, гордые: встанет! Вся жизнь ― уловка.[4]

  Михаил Пришвин, «Дневники», 1929

Свинцовый дождь в публицистике, научно-популярной литературе и мемуарах править

  •  

Но солдаты между собою называли это укрепление Раевскою батареею, потому, что корпус его был пристроен к этому люнету и потому, что они любили храброго генерала, о котором так много было рассказов в то время! Из уст в уста переходила повесть о подвиге его под Дашковкою, как он, взяв двух, еще невзрослых сыновей за руки, повел их знакомить с пулями ― туда, где всех троих с головы до ног окатило свинцовым дождем! <...>
Под деревнею Семеновскою, у ручья, по названию Огника, под огнем ужасных батарей, Тучков закричал своему полку: «Ребята, вперед!» Солдаты, которым стегало в лицо свинцовым дождем, задумались. «Вы стоите? Я один пойду!» Схватил знамя ― и кинулся вперед.[1]

  Фёдор Глинка, «Очерки Бородинского Сражения», 1839
  •  

Быстро несясь в наклоненном положении, повертываясь с боку на бок и мелькая то справа, то слева белизной своего брюшка, бекас в несколько секунд вылетает из меры ружейного выстрела. Очевидно, что быстрота меткого прицела ― единственное средство догнать свинцовым дождем эту быстролетную птичку. Тут некогда потянуть, приложиться половчее и взять вернее на цель особенно потому, что весенний, прилетный бекас вылетает неожиданно, не допуская собаку сделать стойку, а охотника приготовиться; осенью будет совсем другое дело. К тому же с прилета нет молодых, летних, смирных бекасов, летающих тише и прямее, а все старые, годовалые, владеющие полною быстротой своего чудного полёта.[5]

  Сергей Аксаков, «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии», 1852
  •  

Присутствие человека и даже выстрелы нисколько не смущают этих птиц, продолжающих попрежнему летать возле одного и того же места, несмотря на несколько пущенных в них зарядов, которые один за другим оказываются промахами. Даже в том случае, если свинцовый дождь спрыснет, наконец, которого-нибудь стрижа, то и тогда, будучи уже убит, он всё ещё пронесётся вперёд на несколько сажен ― до того велика скорость первоначального движения.[2]

  Николай Пржевальский, «Путешествие в Уссурийском крае», 1870
  •  

Сидели мы за завтраком в замке X после манёвров, и, завтракая, разговаривали. Речь шла о модном идоле — об огне. Только и слышалось, что о свинцовом дожде и о других метафорах в том же роде. Были такие, которые говорили за, а были и такие, которые говорили против.
Одни говорили, что нужно учить солдата беречь свои патроны, как зеницу ока, а не пускать пули на ветер; что солдат, как охотник, должен стрелять только тогда, когда имеет большую вероятность попасть; что, конечно, и выстрелив зря, можно попасть, но что на этом основывать успех стрельбы в бою странно, а нужно рассчитывать на свойства и особенно человека, который им орудует.
Другие восторгались страшною действительностью массового огня и доказывали серьезную необходимость сжигать возможно больше патронов. Все эти споры повергли меня в большое смущение и целый день не выходили из головы. Кто прав, кто виноват? Этот целый день вертелся в голове и мешал думать о чем-либо другом. Лег я спать, а вопрос стоит передо мною да и только. Утомившись, я, наконец, задремал.[6]

  Михаил Драгомиров, «Медведь», 1894
  •  

― Нарушали?
― Никто не нарушал.
― Зачем же ты ушел?
― Да так, говорю, захотелось.
На другой день стали ребят спрашивать: никто ничего не помнит. Так все и кончилось, а если бы я разозлил их, да пошел серьезно против, чтобы тут было. Уловка необходима. На войне, бывало, ну вот свинцовый дождь, лежать, а кто встал ― кончено! а ведь бывали и такие, гордые: встанет! Вся жизнь ― уловка.[4]

  Михаил Пришвин, «Дневники», 1929
  •  

Когда рассвело и туман поднялся, на краю расстилавшейся перед нами равнины можно было рассмотреть отлогую песчаную гряду, подходившую почти к самой деревне Сумапу. Карта и тут подвела: штаб 2-й армии называл ее Большой Безымянной, не без иронии добавляя, что на карте главнокомандующего она называется Сумапу. Для нас название было, впрочем, безразлично, так как мы и без того твердо знали, откуда противник поливает нас свинцовым дождем. С тех пор как почетное звание «царицы полей сражений» перешло к пехоте, бой стал трудным и длинным. Дерзость, смелость и порыв оказались недостаточными.[7]

  Алексей Игнатьев, «Пятьдесят лет в строю» (книга вторая), 1947-1953
  •  

Плотское наслаждение от обладания женщиной само по себе не нарушает этого баланса. Но если рыцарь, обожая прекрасную даму, в то же время наслаждается и прельстительной простолюдинкой, то это может нарушить баланс, и он в страхе ожидает, как Облако Возмездия уронит на его голову свинцовые капли своего дождя. О Мишеле можно было бы сказать, что его неизменная удачливость в делах денежных не была компенсацией его чисто личных неприятностей, а подчинялась совсем другим правилам. Но его игра, также неизменно успешная, грозила нарушением баланса удачи ― неудачи.[8]

  Александр Пятигорский, «Вспомнишь странного человека», 1997

Свинцовый дождь в беллетристике и художественной прозе править

  •  

Приказание его исполнили. Он сам взбежал на колокольню и наложил фитиль на орудие. Грянул выстрел. Стрельцы, изо всех окон колокольни выставив ружья, начали пальбу. Все здание задышало огнем и дымом. Из дворца царевича Димитрия с грохотом сыпался свинцовый дождь. На Преображенском соборе утреннее солнце ярко осветило золотой крест. В то же время изо всех окон выстрелы свили около храма венец из молний и дыма.[9]

  Константин Масальский, «Осада Углича», 1841
  •  

Все боковые цепи вошли в тень старых орешников… Солдаты едва пробираются между деревьями и в кустарнике… Чу!.. Что это?.. Около просвистало что-то… И щёлкнуло в стороне, будто толстый и сухой сук обломился… Именно, сухо щёлкнуло… Опять снова что-то треснуло, и опять жужжит свинцовая пчела
— Ну-ка, стрелки… Брызните!..
Скоро лес, казалось, весь наполнился этими свинцовыми пчёлами и шмелями. Щёлкало и трещало отовсюду… И спереди, и с боков, и позади… Неприятеля не было видно… Где он? Кошенко тщетно всматривался, пока пуля не задела козырька его фуражки.
— Э, чёрт! — сорвалось у него.
— Что, братику? — спросил его казак.
— Да фуражку попортило.
— Ну, за нос-то козырьком поплатиться хоть куда… А то бы вдруг вас всякой красоты лишили… Тоже и без носу вашему брату, адъютанту, ох нехорошо!
Пуля с противным чмоканьем шлёпнулась где-то близко-близко… И Кошенко вдруг сообразил, что это в лошадь не в меру шутливого казака… Та взвилась, потом опустилась на ноги и зашаталась… — «Ну, ещё чего!» — вытянул тот её нагайкой… Лошадь тряхнула ушами и опять пошла, только у шеи — красная полоса крови побежала… В авангарде было всё тихо. Авангард шёл, точно его заколдовал кто-то от опасности, зато позади — перестрелка разгоралась на славу. Там, казалось, каждый листок дерева трещал, самый воздух обращался в сплошной свинцовый дождь… Были уж и раненые… Двое убитых… Один — в висок, другой — в сердце… А неприятеля никто ещё не видел…[3]

  Василий Немирович-Данченко, «Кавказские богатыри» (Корабль в бурю), 1902
  •  

Нельзя было даже прорваться одному человеку, чтобы дать знать в Дербент об отчаянном положении укрепления… Хоть теперь, — пока солдаты после мясного пайка, были крепки и сильны, враг атаковал бы крепость, но нет… Шамиль отлично понимал, что каждый день выжидания отдаёт всё вернее и вернее победу в его руки… Он тянул время, только его удальцы подъезжали под самые башни, острословили и ругались. Гарнизон уже не отвечал им. Мрачные, изверившиеся в возможности победы солдаты молча слушали и только изредка, уже очень озлобясь, брызгали в тех свинцовым дождём…[3]

  Василий Немирович-Данченко, «Кавказские богатыри» (Горе забытой крепости), 1902
  •  

Загремели хором легкие полевые орудия… Следом за ними загудели и тяжелые пушки в соседних с горными позициями траншеях. Им, с утроенным ожесточением, отвечали австрийские мортиры и гаубицы, защелкали, затрещали пулемёты и целый дождь свинца полился на головы передового сербского отряда, защищающего свои позиции. Поняли ли австрийцы или они угадали о малочисленности противника, но только орудия их теперь ахали непрерывно, a синяя лавина перекатывалась все чаще и чаще, все ближе и ближе передвигая свои окопы к сербским позициям. <...>
Одному из этих наших отрядов-преследователей, вырвавшемуся далеко вперёд от целого корпуса, удалось подойти чуть ли не к самой переправе, ― от нее отделяли наших всего какие-нибудь полверсты или около этого. Вот на этих-то смельчаков нескольких рот стрелковой пехоты и сыпался не переставая дождь свинца и град снарядов с занятой неприятелем, чрезвычайно удобной на горе позиции.[10]

  Лидия Чарская, «Игорь и Милица» (Соколята), 1915
  •  

С каждым выстрелом ― ближе к победе, меньше врагов. Из отельчика в доме, где была и столовая, выползли и заметались с узлами десять старух; одни убежали, прикрывшись шалью от свинцового дождя; другие умерли со страху; третьи наглотались пуль или сгорели, ― ближе стала свобода. Горсть молодых солдат из углового дома стреляла в горсть молодых юнкеров напротив; кого убили, кто успел проскользнуть вдоль стены и скрыться, ― еще на миг приблизилось гадаемое царство братства и равенства. Закинув руки и отбросив ружьё, лежал на дороге убитый солдат, смеясь зубами небу; он так и не узнал, за чью правду пал и какая сторона причислит его к павшим своим героям.[11]

  Михаил Осоргин, «Сивцев Вражек», 1928
  •  

Один. Он бежал под свинцовым дождем, охваченный отчаянием и злостью, и в мозгу стучало: «Эй, живей, живей, живей! На фонари буржуев… вздернем…» , но уже не весело, а сердито, ожесточенно, словно пели сквозь стиснутые зубы; и курган был все ближе и ближе; и казалось, курган сложен весь из свинца, и теперь весь свинец обрушивался на него, и свистел над головой, и падал рядом, и странно, что он еще не убит, но ему было все равно.[12]

  Борис Горбатов, «Власть», 1942
  •  

«Чертов танк», «проклятая семерка» ― как прозвали его бойцы, не дает мне житья. Траншея почти не подвигается, грунт как камень, лопаты ломаются, кирки не берут, тол весь вышел, аммонит дрянной, а главное, немцы! Буквально поливают место работы свинцовым дождем, стреляют из миномётов, бросают гранаты. К концу недели мы прокапываем еле-еле десять метров ― меньше полутора метров за ночь. Теряю половину своего взвода ― троих убитыми, остальных ранеными.[13]

  Виктор Некрасов. «В окопах Сталинграда», 1946
  •  

Привет, грозовая туча, как будто надвигающая огромный железный шлем на ясный лик утреннего неба! Мы уйдем от тебя, свинцовый дождь, которым она без суда и следствия собирается хлестать ни в чем не повинную землю. До свидания, глупые собаки, встречающие нас громким лаем и кидающиеся под колеса! До свидания, проспавшие зарю петухи в мелькнувшей справа деревне и откликнувшиеся в левой, ― кто знает, может быть, на обратном пути мы еще увидимся с вами?[14].

  Вениамин Каверин, «Верлиока», 1981
  •  

Этот бессараб занимался мелкой торговлей и хорошо помнил Татарбунарское восстание девятьсот двадцать четвертого года. Когда дошло до расправы над рабочим классом и крестьянами, этот бессараб, который много повидал на своем веку, заплакал и пожелал, чтобы ни Степе, ни его близким и кумам не пришлось видеть такое даже во сне. Под свинцовым дождем отдельные смельчаки добирались вплавь через Днестр до советского берега, но многих доставала здесь последняя пулемётная очередь.[15]

  Аркадий Львов, «Двор», 1981

Свинцовый дождь в поэзии править

  •  

Не видно более в дыму
Ни скал, ни воинов аула;
В тревоге приступа, в шуму,
В раскатах пушечного гула
Не слышно голоса вождя,
Но он повсюду, вождь упрямый:
Иди вперед, кидайся прямо
В огонь свинцового дождя ―
Он там, покойный, величавый;
Он видит все, его рука
Вам указует и врага,
И путь давно знакомой славы!..[16]

  Александр Полежаев, «Чир-юр», декабрь 1831
  •  

Но у кого же, где, в годины испытаний
Мы силы черпаем, которые в нас есть?
Чей голос слышится, когда, гудя громами,
Война кровавая струит свинцовый дождь?!
Народ несет хоругвь отборными сынами,
Чтоб закрепить могильными холмами
Живой своей души испытанную мощь![17]

  Константин Случевский, «Корона патриарха Никона» (из цикла «Баллады, фантазии и сказы»), 1884
  •  

Идущие с песней в бой,
Без страха ― в свинцовый дождь,
Вас Георгий ведет святой,
Крылатый и мудрый вождь.
Пылающий меч разит
Средь ужаса и огня,
И звонок топот копыт
Его снегового коня.[18].

  Георгий Иванов, «Георгий Победоносец», 1915
  •  

Окопы сторожат огромные мешки.
И сейфы ширятся. Под проливнем свинца
Качаются столы. Трёхцветные флажки
Рифмуют ― «до победного конца!»[19]

  Григорий Петников, «Стихи о войне», 1918
  •  

Не от казенных пирогов ли
Жирея так, что нету глаз,
В глубоких недрах госторговли
Сия зараза завелась?
Какой свинцовый дождь заляпал
Каких толкучек барахло?
Каких свидетелей, как кляпом,
Молчать об этом обрекло?[20]

  Павел Антокольский, «Гражданин Чичиков», 1931
  •  

Что забыли? – Мы не забыли.
Ничего нам забыть не дано.
Чтоб прозябло средь грязи и пыли
В нашей памяти му́ки зерно.
Что ответим? ― Что можем ответить?
Только молча мы ниц упадем
Под ударом карающей плети,
Под свинцовым, смертельным дождем…[21]

  Елизавета Кузьмина-Караваева, «Что осталось нам? — Только звезды...», 1940

Пословицы и поговорки править

  •  

Что солдату дождь, коль под свинцовым градом бы­вал.

  Русская пословица

Источники править

  1. 1 2 Ф.Н.Глинка. «Очерки Бородинского Сражения» (Воспоминания о 1812 годе). — М.: в тип. Н.Степанова, 1839 г.
  2. 1 2 Н.М. Пржевальский. «Путешествие в Уссурийском крае». 1867-1869 гг. — М.: ОГИЗ, 1947 г.
  3. 1 2 3 Немирович-Данченко В. И. «Кавказские богатыри». Часть третья. Победа! — М.: Издание редакции журналов «Детское чтение» и «Педагогический листок», 1902 г.
  4. 1 2 М.М.Пришвин. Дневники. 1928-1929. — М.: Русская книга, 2004 г.
  5. Аксаков С.Т. «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии». Москва, «Правда», 1987 г.
  6. «Разведчик», журнал военный и литературный, № 219, 6 декабря 1894 года, стр. 1057
  7. Игнатьев А. А., «Пятьдесят лет в строю» (книга четвёртая). — Москва: Воениздат, 1986.
  8. А. М. Пятигорский. Вспомнишь странного человека. ― М.: Новое Литературное Обозрение, 1999 г.
  9. К.П. Масальский Стрельцы. Исторический роман. — М.: Новая книга, 1996 г.
  10. Лидия Чарская, Полное собрание сочинений. том 37. Приход храма сошествия Святаго Духа, «Русская миссия», 2007 г.
  11. Осоргин М. «Времена». Романы и автобиографическое повествование. ― Екатеринбург: Средне-Уральское кн. изд-во, 1992 г.
  12. Б. Л. Горбатов в книге: Советский военный рассказ. — М.: Правда, 1988 г.
  13. В.П.Некрасов. «В окопах Сталинграда». — М.: Русская книга, 1995 г.
  14. В. Каверин. «Пурпурный палимпсест», — М.: «Аграф», 1997 г.
  15. Аркадий Львов. Двор. — М.: Захаров, 2003 г.
  16. А. Полежаев. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1957 г.
  17. К. Случевский. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. Большая серия. — Спб.: Академический проект, 2004 г.
  18. Г. Иванов. Стихотворения. Новая библиотека поэта. — СПб.: Академический проект, 2005 г.
  19. Г.Н.Петников в книге «Поэзия русского футуризма». Новая библиотека поэта (большая серия). — СПб.: Академический проект, 2001 г.
  20. П. Г. Антокольский. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Л.: Советский писатель, 1982 г.
  21. Е. Ю. Кузьмина-Караваева, Равнина русская. — СПб.: Искусство-СПб., 2001 г.

См. также править