Перевод

Перево́д — деятельность по интерпретации смысла текста на одном языке (исходном языке) и созданию нового, эквивалентного текста на другом языке (переводящем языке).

Цитаты

В истинном переводчике непременно сочетаются ценнейшие и редчайшие человеческие качества: самоотречение и терпение, даже милосердие, скрупулезная честность и ум, обширные знания, богатая и проворная память. И если каких-то из этих добродетелей и качеств может и недоставать даже у лучших умов, то ими никогда не бывают наделены посредственности. — Цит. по: Гарбовский Н. К. Теория перевода. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. — 544 с. — С. 3.

— Валери Ларбо

Задача переводчика — передать средствами другого языка целостно и точно содержание подлинника, сохранив его стилистические и экспрессивные особенности. Под «целостностью» перевода надо понимать единство формы и содержания на новой языковой основе. Если критерием точности перевода является тождество информации, сообщаемой на разных языках, то целостным (полноценным или адекватным) можно признать лишь такой перевод, который передает эту информацию равноценными средствами. Иначе говоря, в отличие от пересказа перевод должен передавать не только то, что выражено подлинником, но и так, как это выражено в нем. Это требование относится как ко всему переводу данного текста в целом, так и к отдельным его частям. — Рецкер Я. И. Теория перевода и переводческая практика. — М., 1974. — С. 7.

— Я. И. Рецкер

Нужно согласиться с мыслью, что перевод — это особый, своеобразный и самостоятельный вид словесного искусства. Это искусство «вторичное», искусство «перевыражения» оригинала в материале другого языка. Переводческое искусство, на первый взгляд, похоже на исполнительское искусство музыканта, актера, чтеца тем, что оно репродуцирует существующее художественное произведение, а не создает нечто абсолютно оригинальное, тем, что творческая свобода переводчика ограничена подлинником. Но сходство на этом и кончается. В остальном перевод резко отличается от любого вида исполнительского искусства и составляет особую разновидность художественно-творческой деятельности, своеобразную форму «вторичного» художественного творчества. — Виноградов B. C. Лексические вопросы перевода художественной прозы. — М., 1978. — С. 8.

— B. C. Виноградов

	Перевести — значит выразить верно и полно средствами одного языка то, что уже выражено ранее средствами другого языка. — Фёдоров А. В. Основы общей теории перевода. — М., 1983. — С. 10.
	— А. В. Фёдоров

	Переводчики правят миром.
	— Владимир Кнырь

Перевод как бы удваивает компоненты коммуникации, появляются два источника, каждый со своими мотивами и целями высказывания, две ситуации (включая положительную и отрицательную ситуации), два речевых произведения и два получателя. Удвоение компонентов коммуникации и является основной отличительной чертой перевода как вида речевой деятельности. Удвоение компонентов коммуникации создает свои проблемы. Двумя важнейшими из них являются проблема переводимости и проблема инварианта в переводе. — Миньяр-Белоручев Р. К. Теория и методы перевода. — М., 1996. — С. 25.

— Р. К. Миньяр-Белоручев

	Перевод можно считать определенным видом трансформации, а именно межъязыковой трансформации. — Бархударов Л. С. Язык и перевод. — М., 1975. — С. 6.
	— Л. С. Бархударов

	Перевод... мучительный, изнурительный, раздражающий и приводящий в отчаяние труд. Труд обогащающий, нужный людям, требующий самоотрешенности, скрупулезности, честности, скромности... и, конечно, таланта. — Цит. по: Гарбовский Н. К. Теория перевода. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. — 544 с. — С. 3.
	— Эльза Триоле

	Перевод рассматривается прежде всего как речевое произведение в его соотношении с оригиналом и в связи с особенностями двух языков и с принадлежностью материала к тем или иным жанровым категориям. — Фёдоров А. В. Основы общей теории перевода. — М., 1983. — С. 10.
	— А. В. Фёдоров

	Перевод свидетельствует об оригинале, осуществляя возможности поэтического мотива, неосуществлённые в оригинале.
	— Владимир Микушевич

	Переводчик отыскивает подобие в море разнообразного, подобие, которое может быть воспринято человеком иной культуры, иного языка, иной исторической эпохи. — Гарбовский Н. К. Теория перевода. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. — С. 14.
	— Н. К. Гарбовский

	При переводе недостаточно понять самому, нужно, чтобы поняли другие. По определению, перевод распадается на две части: восприятие смысла и его выражение. — Lederer М. Interpreter pour traduire. — Paris, 1997. — P. 31
	Pour traduire, comprendre soi-meme ne suffit pas, il faut/am? comprendre. L'operation traduisante se scinde par definition en deux parties, celle de l'apprehension du sens, et celle de son expression.
	— М. Ледерер

	Человеческий ум может только одно — переводить. — Цит. по: Копанев П. И. Вопросы истории и теории художественного перевода. — Минск, 1972. — С. 185.
	— Фридрих Шлегель

— Я спешу сообщить Вам важную новость: я только что опубликовал моего Горация! — Каким образом? — воскликнул геометр, — Ведь это сделали за две тысячи лет до вас! — Вы не поняли, я только что опубликовал перевод этого античного автора. Вот уже двадцать лет, как я перевожу. — Не может быть, сударь! — удивился геометр. — Чтобы двадцать лет Вы не думали? Чтобы Вы говорили за других, а другие думали за Вас?... — Цит. по: Гарбовский Н. К. Теория перевода. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. — 544 с. — С. 3.

— Шарль Луи Монтескье

	Я раньше вас почти не читал, а нынче — вышло из моды, — и рад бы прочесть — не поймешь ни черта: по-русски дрянь, — переводы. — wikisource:ru:Верлен и Сезан (Маяковский)
	— Владимир Маяковский

	В те дни главной похвалой было: как народно! <…> Хвалили и за точность, и за чистоту. Главные ругательства были: «стилизация», «литература», «переводно». — Евгений Шварц. Из записок о Маршаке
	— Евгений Шварц

В литературе сохранилось немало смешных анекдотов о ляпсусах тех горе-переводчиков, которые то и дело попадают впросак из-за неполного, однобокого знания лексики чужого языка. В романе «Чернокнижников» А.В.Дружинина кто-то переводит русскую фразу: «Кабинет его квартиры сыр» – при помощи такой французской ахинеи: «Mon logement est tres fromage» H.С.Лесков в романе «На ножах» сообщает, что одна из его героинь перевела выражение: «Canonise par le Pape» (то есть «причислен папой к лику святых»): «Расстрелян папой». <...> М.И. Пыляев в своей известной книге о замечательных чудаках рассказывает, что один из этих чудаков, желая сказать: «Ваша лошадь в мыле», говорил: «Votre cheval est dans le savon!» Такими замечательными «чудаками» являются переводчики, не знающие фразеологизмов того языка, с которого они переводят. Многие из них усвоили иностранный язык только по словарю, вследствие чего им неизвестны самые распространенные идиомы.

— Корней Чуковский, «Высокое искусство»

У Чехова сказано: «Тебя, брат, заела среда». Она перевела: «Ты встал в этот день (должно быть, в среду) не той ногой с кровати». Такими ляпсусами буквально кишат страницы переводов мисс Фелл. Они в достаточной мере исказили её перевод. Но представьте себе на минуту, что она, устыдившись, начисто устранила все свои ошибки и промахи, что «батюшка» стал у неё, как и сказано у Чехова, Батюшковым, «каштановое дерево» – Каштанкой, «святой Франциск» – Добролюбовым, – словом, что её перевод стал безупречным подстрочником, – всё же он решительно никуда не годился бы, потому что в нём так и осталось бы без перевода самое важное качество подлинника, его главная суть, его стиль, без которого Чехов – не Чехов.

— Корней Чуковский, «Высокое искусство»

Характерно, что в сороковых и пятидесятых годах XIX века своевольное обращение Иринарха Введенского с подлинником казалось читательской массе нормальным и почти не вызывало протестов. Вплоть до революции, то есть семьдесят лет подряд, из поколения в поколение, снова и снова они воспроизводились в печати и читались предпочтительно перед всеми другими, и только теперь, когда дело художественного перевода поставлено на новые рельсы, мы вынуждены начисто отказаться от той соблазнительной версии Диккенса, которая дана Иринархом Введенским, и дать свою, без отсебятин и ляпсусов, гораздо более близкую к подлиннику. Если бы Введенский работал сейчас, ни одно издательство не напечатало бы его переводов. И та теория, которой он хотел оправдать свой переводческий метод, воспринимается нами в настоящее время как недопустимая ересь.

— Корней Чуковский, «Высокое искусство»

Эти два стиля – салонно-романсовый и сусально-камаринский – немилосердно искажали поэзию Шевченко. Всякие другие отклонения от текста, как бы ни были они велики, наряду с этим извращением стиля кажутся уж не столь сокрушительными. Даже словарные ляпсусы, вообще нередкие в переводах с украинского, не так исказили шевченковский текст, как исказила его фальсификация стиля. Губительная роль этих ляпсусов очевидна для всякого, поэтому едва ли необходимо распространяться о них.

— Корней Чуковский, «Высокое искусство»

	Я мог бы без конца приводить эти забавные и грустные промахи, но думаю, что и перечисленных достаточно. Конечно, не такими ляпсусами измеряется мастерство переводчика. Люди, далёкие от искусства, ошибочно думают, что точность художественного перевода только и заключается в том, чтобы правильно и аккуратно воспроизводить все слова, какие имеются в подлиннике. Это, конечно, не так.
	— Корней Чуковский, «Высокое искусство»

	Но, конечно, мы не вправе скрывать от себя, что у вдохновенных переводов всегда есть опасность при малейшем ослаблении дисциплины перейти в какой-то фейерверк отсебятин и ляпсусов.
	— Корней Чуковский, «Высокое искусство»

	― Перевода стихов не может быть, конечно, ― сказала Туся. ― Нужно взять луковицу того же сорта и вырастить, вывести из неё новый, такой же прекрасный тюльпан. Вывести ― а не перевести.
	— Лидия Чуковская, «Памяти Тамары Григорьевны Габбе», 1960