Юмористические рассказы. Книга вторая (Человекообразные)
«Юмористические рассказы. Книга вторая (Человекообразные)» — авторский сборник рассказов Тэффи 1911 года. Продолжение первой книги.
Цитаты
править— Живодёры они! Брат мой пошёл зуб рвать, а дохтур ему говорит: «У тебя на этом зубе четыре корня, все переплелись и к глазу приросли. За этот зуб я меньше трёх рублей взять не могу». А где нам три рубля платить? Мы люди бедные! Вот брат подумал, да и говорит: «Денег таких у меня при себе нету, а вытяни ты мне этого зуба сегодня на полтора рубля. Через месяц расчёт от хозяина получу, тогда до конца дотянешь». Так ведь нет! Не согласился! Всё ему сразу подавай! <…> | |
— «Арабские сказки» |
Из необычайно маленьких окошечек кареты торчала чья-то рука и совершенно стиснутый локтем этой руки большой сизый нос. С другой стороны не то козырек фуражки, не то чье-то оторванное ухо. На запятках, покрытые, словно ковром из солдатского сукна, густым слоем пыли, копошились какие-то живые существа. Вернее, полуживые. Лица их были плотно прижаты к кузову кареты, спины подпирались чемоданами. Чуть-чуть двигались только какие-то странные седые отростки, похожие на человеческие руки. В общем, существа эти напоминали жуков, приколотых булавкою к пробке. | |
— «Горы» |
Вы думаете, господа, что американским миллионерам очень легко живётся? | |
— «Два Вилли (Американский рассказ)» |
— Да, главное — осторожность. В этом-то и есть культурность. Во-первых, вывезти крыс из Одессы. То есть заняться серьёзной дератизацией на научной ноге. Крыса — главный рассадник. Понимаете? Крыса в Азии залучает к себе блоху с чумного человека <…> и везёт её в Европу. Там эта блоха, сближаясь с блохой, населяющей европейскую крысу, переносит на неё свою заразу. Но эта крысиная блоха человеку ещё не опасна. Крысиная блоха, надо вам заметить, человека ни за какие деньги кусать не станет. Но если она сблизится с человеческой блохой и передаст ей свою заразу, — тогда капут. Поэтому надо заняться научным разделением крысиных блох или, куда ни шло, уничтожить их совершенно. Деблохизация крыс — вот лозунг борьбы с чумой. <…> Насчёт холеры должен я вам сказать, что бороться с ней поздно, потому что она поселилась у нас уже навсегда. Вот мы едим арбуз, но мы осторожны. Осторожность эта заключается в том, что мы, ну да… то есть мы вообще осторожны. А на будущий год, если правительство не предпримет никакой демухизации, мы бросим и осторожность. Муха на каждом суставе своей лапы несёт миллиарды бацилл всех сортов и систем. А мы что делаем? Мы вытащим муху из молока да ещё обсосём её, вместо того чтобы сделать полную дезинфекцию этого молока. | |
— «„Де“» |
Околоточный блаженствовал [в трактире]. Закинув голову вверх, он смотрел крошечными свиными глазками на розовый цветок электрической лампочки и мечтал вслух. <…> | |
— «Завоевание воздуха» |
Выйдет девица из института, сунется в одну контору — полно. В другую — полно. В третьей — запишут кандидаткой. | |
— «Переводчица» |
Музыка скверная, развратная, как перигорский трюфель, взращенный на перегное… | |
— «Прачечная» |
— Вы проживёте до девяноста… да, совершенно верно, до девяноста трёх лет и умрёте от самой пустой и безопасной болезни… от отравления карболовой кислотой. Остерегайтесь пить карболовую кислоту в преклонных летах! <…> смерть вашего мужа не обозначена на ваших суставах. Он доживёт до девяноста двух лет и умрёт от такого пустяка, что вы даже и не заметите. Но для вашего мужа очень опасны пожары. В огне он очень легко загорается… | |
— «Предсказатель прошлого» |
… сельцо «Лисьи ноги». | |
— «Причины и следствия», 1910 |
Почти каждый день найдёте вы в газетах известие о том, что кто-нибудь совершил убийство из ревности. <…> | |
— «Ревность» |
Обратили ли вы внимание, как составляются новые рекламы? | |
— «Рекламы», 1910 |
Аэродром
правитьНа аэродроме веселятся как умеют: ругают буфет, ругают ветер, ругают солнце, ругают дождь, облака, холод, жару, воздух — ругают всю природу во всех её атмосферических проявлениях и уныло смотрят на дощатые ангары, около которых суетятся тонконогие французы и избранная аэроклубом публика. |
Русские вообще как-то слащаво жентильничают с иностранцами, в особенности если говорят на чужом языке, и непременно скажут «pardon» там, где по-русски привычно и верно звучит: «О, чтоб тебя!» |
Когда рак свистнул. Рождественский ужас
правитьСтал Петя расти, стал больше задумываться. |
Стало появляться в газетах странное воззвание: |
Предпраздничное
править— Вам для прислуги? — спрашивает приказчик. И, получив утвердительный ответ, справляется о подробностях: |
В большом ходу также переводные немецкие [детские] книжки. На русских детей они действуют несколько двусмысленно. |
Человекообразные
править- Фельетон 1908 года, предпосланный данному сборнику.
«Сказал Бог: сотворю человека по образу Нашему и по подобию Нашему» (Бытие I, 26). <…> |
… человекообразное сохранило свою быстроразмножаемость ещё со времени кольчатого девятиглазного периода. Оно и теперь овладевает жизнью посредством количества и интенсивности своего жизнежелания. |
Человекообразные разделяются на две категории: человекообразные высшего порядка и человекообразные низшего порядка. |
Человекообразные низшего порядка менее восприимчивы. Они все ещё ощупывают землю и множатся, своим количеством овладевая жизнью. |
Человекообразное любит труд. Труд это его инстинкт. Только трудом может оно добиться существования человеческого, и оно трудится само и заставляет других трудиться в помощь себе. |
Там, где человек принимает и выбирает, — человекообразное трудится и приспособляется. |
Человекообразное не понимает смеха. Оно ненавидит смех, как печать Бога на лице души человеческой. |
Человекообразное не знает любви. |
Они притворяются теперь великолепно, усвоили себе все ухватки настоящего человека. <…> |
Отдельные статьи
правитьО сборнике
правитьИзбрав трудное и мало использованное в русской литературе амплуа юмориста, Н. А. Тэффи совершенно обособилась от общего типа нынешних юмористов, выдумывающих смешные положения, лишь бы получить то комическое, что скрыто в жизни и таится от непосвящённого глаза в каждой линии жизни, в каждом столкновении людей — «Человекообразных».[1][2] |
В рассказах действуют вроде бы обыкновенные люди, да и ситуации, в которые они попадают, ничем не удивительны. Но всё же постоянно чувствуется, что чем-то герои Тэффи отличаются, что-то в них «не так». Они совсем «как люди», и, чтобы стать людьми, им не хватает лишь одного, но самого главного — «искры Божьей». Об этом и говорится в предисловии…[2] | |
— Дмитрий Николаев, «Жемчужина русского юмора» |