Гиацинт (мифология)
Гиаци́нт, в других языковых версиях Хиакинф, Иакинф (др.-греч. Ὑάκινθος, Hyakinthos; лат. Hyacínthus) — в древнейшей греческой мифологии, спартанский царевич, отличавшийся невероятной красотой. Благодаря этому в него влюбился бог света Аполлон, который затем случайно убил юношу во время игры в метание диска. По преданию из крови Гиацинта вырос одноимённый цветок. В честь принца был назван также драгоценный камень цвета капель крови.
Культ Гиацинта, возникший в древние времена, во времена античной Греции слился с культом Аполлона. Он отражал веру в природный круговорот жизни и смерти. В честь Аполлона и Гиацинта проводились крупнейшие спартанские празднества Гиакинфии. Позднее благодаря «Метаморфозам» Овидия легенда о Гиацинте и Аполлоне проникла в европейскую культуру и в гомосексуальную субкультуру в частности.
Коротко о Гиацинте
править| — Овидий, «Метаморфозы», 2-8 г. |
| — Овидий, «Метаморфозы», 2-8 г. |
| — Семён Бобров, «Херсонида, или Картина лучшего летнего дня в Херсонисе Таврическом» (примечания от автора), 1804 |
Ты улыбаешься, краснея? Как сияет | |
| — Афанасий Фет, «Лида» (цикл «из Шенье»), ноябрь 1857 |
Гіацинтъ — это тоже имя Аполлонова друга, котораго свѣтлый богъ солнца нечаянно убилъ брошеннымъ дискомъ, и чистую кровь котораго онъ обратилъ въ цвѣтокъ, распускающійся при первыхъ лучахъ весенняго солнца.[3] | |
| — Евгений Марков, «Европейский Восток», 1886 |
— Мирра, дай диск, — проговорила метательница. — Я могу выше, увидишь! Мероэ, отойди, а то я раню тебя, как Аполлон Гиацинта.[4] | |
| — Дмитрий Мережковский, «Смерть богов. Юлиан Отступник», 1895 |
| — Михаил Кузмин, «Эпитафия», июль 1907 |
Репродукцию я сразу узнал <...>. Аполлон выглядит расслабленным, Гиацинт — коварно-развратным.[6] | |
| — Сергей Есин. «Марбург», 2005 |
Юный Гиацинт побежал, чтобы поднять диск, когда он упадет на землю. Он хотел тоже бросить его и показать Аполлону, что и он обладает большой силой и ловкостью. Диск упал на землю, отскочил от удара и попал со страшной силой в голову подбежавшего Гиацинта.[7] | |
| — Николай Кун, «Гиацинты. Лучшие сорта», 2015 |
| — Николай Кун, «Гиацинты. Лучшие сорта», 2015 |
| — Виктория Зонова, «Гиацинты. Лучшие сорта», 2021 |
Во время праздника гиацинтий в жертвенник входили через медную дверь и там приносили подношения Гиацинту. Со временем культ Гиацинта был вытеснен культом Аполлона.[8] | |
| — Виктория Зонова, «Гиацинты. Лучшие сорта», 2021 |
В публицистике и документальной литературе
править...когда, въ тишину ночную, въ видѣ сѣтующей Ніобы, медленно ниспутишься на гробъ моего Агатона, спящаго сномъ смертнымъ предъ отверстіемъ сей кущи, и опершись на хладный камень, луною освѣщаемый, воззришь на меня очами слезящими, и томною рукою разсыплешь по могилѣ цвѣты печальнаго воспоминанія, анемоны съ гіацинтами. (Анемонъ напоминаетъ нещастную кончину Адонисову, а гіацинтъ безвременную смерть любимца Аполлонова, называвшагося симъ именемъ).[9] | |
| — Николай Карамзин, «Посвященіе кущи», 1791 |
| — Семён Бобров, «Херсонида, или Картина лучшего летнего дня в Херсонисе Таврическом» (примечания от автора), 1804 |
| — Михаил Максимо́вич, «О жизни растений» (посвящается М. П. В.), 1832 |
Даже каждая порода дерева, каждый отдѣльный цвѣтокъ, чѣмъ-нибудь обращавшій на себя вниманіе, все это для для негоживыя лица, романическія событія, и прежде всего чудная красота человѣческихъ формъ и человѣческихъ чувствъ... Траурный: кипарисъ, весь ушедшій въ самого себя, безнадежно сжавшійся своими черными щетинистыми вѣтвями, это несчастный другъ Аполлона, молчаливый наперсникъ его сердечныхъ тайнъ, умершій отъ горя по нечаянно убитомъ имъ любимомъ оленѣ... Гіацинтъ — это тоже имя Аполлонова друга, котораго свѣтлый богъ солнца нечаянно убилъ брошеннымъ дискомъ, и чистую кровь котораго онъ обратилъ въ цвѣтокъ, распускающійся при первыхъ лучахъ весенняго солнца.[3] | |
| — Евгений Марков, «Европейский Восток», 1886 |
Аполлон и еще раз изведал горе. Любил далекоразящий сын Латоны прекрасного юношу, сына лаконского царя Амика Гиацинта, равного самим небожителям своей красотой. Часто являлся Аполлон на берег быстрого Эврота к своему любимцу. Там проводил он с ним время, охотясь в лесах и по склонам гор или занимаясь гимнастикой и играми, которые так любили греки. Однажды в жаркий полдень Аполлон и Гиацинт, сняв одежды и умастив свое тело, упражнялись в метании тяжелого диска. Аполлон первый бросил диск. Высоко, до облаков взлетал медный диск, брошенный могучей рукой бога, и, сверкая на солнце, падал обратно на землю. Юный Гиацинт побежал, чтобы поднять диск, когда он упадет на землю. Он хотел тоже бросить его и показать Аполлону, что и он обладает большой силой и ловкостью. Диск упал на землю, отскочил от удара и попал со страшной силой в голову подбежавшего Гиацинта. Алая кровь потоком хлынула из раны и окрасила темные кудри прекрасного юноши. Побледнел Гиацинт, пошатнулся и упал на руки подбежавшего Аполлона. Склонился златокудрый бог над своим любимцем. Он спешит остановить льющуюся из раны кровь, он старается согреть холодеющее тело Гиацинта, прикладывает к ране целебные травы. Но всё напрасно. Склонилась бессильно голова прекрасного Гиацинта, как склоняется, увядая, сорванная лилия.[7] | |
| — Николай Кун, «Гиацинты. Лучшие сорта», 2015 |
— О, ты умираешь во цвете юности, прекрасный Гиацинт! О горе! Своей рукой сразил я тебя! Если бы только я мог вместе с тобой сойти в царство теней, но не сулил мне этого рок. Я бессмертен и не могу последовать за тобой. Живи же вечно по крайней мере в моем сердце, возлюбленный юноша! — Так горько сетовал Аполлон, держа в своих объятиях умирающего Гиацинта. | |
| — Николай Кун, «Гиацинты. Лучшие сорта», 2015 |
Юный сын царя Спарты по имени Гиацинт был так прекрасен, что мог сравнится своею красотою с богами-олимпийцами. Ему покровительствовали боги южного ветра Зефир и Аполлон. | |
| — Виктория Зонова, «Гиацинты. Лучшие сорта», 2021 |
В Древней Греции Гиацинт слыл символом умирающей и воскресающей природы. На знаменитом троне Аполлона из Амикл было запечатлено шествие Гиацинта на Олимп. Верили, что основание статуи Аполлона, восседающего на троне, является жертвенником, в котором захоронен погибший юноша. | |
| — Виктория Зонова, «Гиацинты. Лучшие сорта», 2021 |
В беллетристике и художественной прозе
правитьСо временем она стала красавицей, какую трудно было сыскать, и друзья ее детства, которые оба, как это ни странно, носили имя Гиацинт, превратились в стройных юношей и цвели, как два цветка, и где ни показывалась прелестная роза — Евгения, там всегда можно было видеть справа и слева обоих Гиацинтов, которые перешёптывались между собою или грациозно следовали за нею, тогда как госпожа их, оборачиваясь к ним к полуоборот, продолжала вести с ними диспут. | |
| — Готфрид Келлер, «Евгения», 1872 |
Теперь он смотрел прямо и жадно на метательницу диска, уже не стыдясь и чувствуя, что не должно, не мудро стыдиться. Она отступила на несколько шагов, наклонилась и, выставив левую ногу, закинув правую руку с диском, сильным движением размахнулась и так высоко подбросила медный круг, что он засверкал на восходящем солнце и, падая, звонко ударился о подножие дальней колонны. Юлиану казалось, что перед ним — древний Фидиев мрамор. | |
| — Дмитрий Мережковский, «Смерть богов. Юлиан Отступник», 1895 |
Письменный стол в конце комнаты, с окнами в маленький садик, компьютер, большая цветная репродукция на стене, стеллажи с книгами. Репродукцию я сразу узнал: «Аполлон и Гиацинт» Александра Иванова, картина висит Третьяковке. Изломанный женственный Аполлон, приобнимающий хрупкого мальчика. Кажется, студенческая работа на выпуске из Академии гениального автора «Явления Христа народу». Аполлон выглядит расслабленным, Гиацинт — коварно-развратным.[6] | |
| — Сергей Есин. «Марбург», 2005 |
И – о, ужас! – знаешь ли ты, человек традиционный, какой цветок является символом гей-славян?.. | |
| — Николай Ивеншев, «Большая лагуна», 2009 |
В стихах
править
(Жан Брок, 1801)
Скинули платье друзья и, масляным соком оливы | |
| — Овидий, «Метаморфозы», 2-8 г. |
Кровь между тем, что разлившись вокруг, мураву запятнала, | |
| — Овидий, «Метаморфозы», 2-8 г. |
| — Семён Бобров, «Херсонида, или Картина лучшего летнего дня в Херсонисе Таврическом», 1804 |
Ты весь дрожишь. Дитя, коснись вот здесь рукой: | |
| — Афанасий Фет, «Лида» (цикл «из Шенье»), ноябрь 1857 |
Лазурноокий Гиацинт | |
| — Игорь Северянин, «Вина Балькис», до 1912 |
| — Михаил Кузмин, «Эпитафия», июль 1907 |
Об Адонисе с лунной красотой, | |
| — Николай Гумилёв, «Об Адонисе с лунной красотой...» (из цикла «Канцоны»), 1916 |
| — Борис Лапин, «Осень. Человек...», 1922 |
Источники
править- ↑ 1 2 3 Семён Бобров в сборнике: Поэты 1790-1810-х годов. Библиотека поэта. Второе издание. — Л.: Советский писатель, 1971 г.
- ↑ 1 2 А. А. Фет. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Третье издание. — Л.: Советский писатель, 1986 г.
- ↑ 1 2 Евгений Марков. Европейский Восток. — СПб.: «Вестник Европы», №№ 3-4, 1886 г.
- ↑ 1 2 Мережковский Д. С. «Смерть богов. Юлиан Отступник». — М.: «Художественная литература», 1993 г.
- ↑ 1 2 М. Кузмин. Стихотворения. Новая библиотека поэта. — СПб.: Академический проект, 2000 г.
- ↑ 1 2 Сергей Есин. Ах, заграница, заграница... — М.: Дрофа, 2006 г.
- ↑ 1 2 3 4 Николай Кун. Легенды и мифы Древней Греции и Древнего Рима. — М.: СЗКЭО, 2019 г. — 576 с.
- ↑ 1 2 3 4 Виктория Зонова. Гиацинты. Лучшие сорта. — б.м.: Издательтские решения, 2022 г.
- ↑ Н. М. Карамзин. Посвященіе кущи. Московской Журналъ, Часть 1. — Москва, Въ Университетской Типографіи у В. Окорокова. 1791 г.
- ↑ Михаил Максимо́вич. О жизни растений. Северные цветы на 1832 год. — М.: «Наука», 1980 г.
- ↑ Николай Ивеншев. Когда мы были людьми: повести, рассказы. (Серия: Лучшая проза из Портфеля "Литературной газеты"). — М.: АСТ, 2011 г. — 448 с.
- ↑ Игорь Северянин, «Громокипящий кубок. Ананасы в шампанском. Соловей. Классические розы». — М.: «Наука», 2004 г. — стр. 54.
- ↑ Н. Гумилев. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. — Л.: Советский писатель, 1988 г.
- ↑ Борис Лапин в книге «Русский экспрессионизм». — М.: ИМЛИ, 2005 г.
