Альфред де Виньи
Альфре́д Викто́р де Виньи́ (фр. Alfred Victor de Vigny; 27 марта 1797 — 17 сентября 1863) — граф, французский писатель и поэт-романтик.
| Альфред де Виньи | |
| |
 Статья в Википедии
| |
 Произведения в Викитеке
| |
 Медиафайлы на Викискладе
|
Цитаты
править… отныне драматический поэт, прежде всего, схватит широкою рукою много времени и заставит в нём двигаться целые бытия. Он создаст в драме человека не как вид, но как самобытное существо: единое средство возбудить участие к Человечеству! Он оставит свои создания жить собственною их жизнью и только бросит в сердца их семена страстей, коими приготовляются великие события. Потом, когда придёт сам собою час судеб — и только тогда, так, чтобы не чувствовали руки поэта, оный ускоряющей, — он покажет, как судьба обвивает свои жертвы узлами, столь же широкими, столь же многочисленными, столь же нерасторгаемыми, как те, коими обвиты ломающиеся кости Лаокоона и детей его! Тогда, далёкий от жалоб, что лица его слишком малы для пространства, он будет стенать, жаловаться, что им мало воздуха для дыхания и места для действия. Искусство уподобится жизни, а в жизни главное действие влечет окрест себя вихрь частных событий, необходимых и бесчисленных. Тогда творец найдёт в своих созданиях довольно голов, чтобы развить в них все свои идеи, довольно сердец, чтобы заставить их биться всеми своими чувствами. <…> | |
| — «Письмо к лорду *** о вечере 24 октября 1829 г. и о драматической системе» (Lettre a lord *** sur la soirée du 24 octobre 1829 et sur un système dramatique) |
Внешность, речь, звук голоса, смелость высказываний — всё мужское.[3] | |
| — первое впечатление от Жорж Санд |
Самому Тальме не удалось бы заставить выслушивать терпеливо и с серьёзным видом такие слова, как Sviatoslaf, Iaroslaf, Monomakh, Mstislaf или названия местностей: Iakoutsk потом Jénisséisk, Nertchinsk на юге, Irkoutsk на севере. Не пытайтесь делать этого в более крупном произведении, поверьте мне.[4] — по поводу драматической сцены «Артамон Матвеев» | |
| — письмо Э. П. Мещерскому 15 июля 1844 |
Люди в двух случаях не верят правителям: когда они родятся и когда умирают. Мало кто думает, что они законные отпрыски, и лишь немногие верят, что они умерли естественной смертью.[5] |
Христианство — вечный хамелеон, оно всё время меняет кожу.[6] |
Дневник
правитьНет стремления выше, чем возможно скорее слить Армию с Нацией, если Нация идёт к эре, когда не станет ни армий, ни войн, когда на всём земном шаре будет одна нация, единодушно избравшая для себя некую форму социального устройства;..[7] |
Армия представлялась нам недвижным телом. Мы задыхались в чреве этого деревянного коня, которому не предстояло открыться ни в какой Трое.[7] |
Жизнь — мрачная случайность меж двух бесконечностей. <…> Вот человеческая жизнь: я представляю себе толпу — мужчины, женщины, дети, — погруженную в глубокий сон. Они пробуждаются в узилище. Они приспосабливаются к своей тюрьме, даже оборудуют в ней для себя крохотные садики. Мало-помалу они обнаруживают, что их куда-то уводят одного за другим, навсегда. Им не ведомо, ни почему они в тюрьме, ни куда их отправляют затем, и они знают, что никогда этого не узнают. Тем не менее среди них всегда находятся люди, которые не устают спорить между собой о сути собственного процесса; есть другие, которые сочиняют отдельные его перипетии; третьи, наконец, рассказывают о том, куда они затем деваются, хотя им ровным счётом ничего об этом не известно. Ну не безумцы ли они? Хозяин тюрьмы, её правитель, бесспорно, ознакомил бы нас, пожелай он, и с ходом нашего процесса, и с вынесенным приговором. Коль скоро он не захотел этого сделать и не захочет никогда, будем ему благодарны хотя бы за то, что он даёт нам более или менее сносные жилища, и коль скоро никто из нас не в силах избежать общей печальной участи, не станем отягощать её нескончаемыми вопросами…[7] — схожие мысли высказал позже Франц Кафка в «Процессе»[7] |
В тот день, когда в людях угаснут и энтузиазм, и любовь, и поклонение, и преданность, давайте пробуравим землю до самого её ядра, заложим в скважину пятьсот тысяч баррелей пороха, и пусть наша планета разорвётся на части, подобно бомбе, среди небесных светил…[7] |
О де Виньи
править«Cinq Mars» <…>.Французская литература много успела в последние годы в роде, как назвать? — романтическом или просто естественном. <…> этот роман — всё ознаменовано какою-то трезвостью истины, которая имеет свою живость и свою свежесть, как вода, которая бьёт из родника и питает на месте, а не приторная вода, увядшая и согретая в буфете. | |
| — Пётр Вяземский, записная книжка, 1829 |
Желание слишком строго отдавать отчёт местности и приводить всё в философскую перспективу — вот недостаток [драм] Девиньи. Перспектива у него верна, и мелочи, может быть, отчётливы; но простоты жизни нет, и в огромном, правильном доме его живёт система, а не человек. | |
| — Николай Полевой, «Борис Годунов». Сочинение Александра Пушкина, январь 1833 |
Автор ошибся в применении своей драмы к современному вопросу о состоянии поэта в обществе[8]; автор ошибся в выборе темы, которая чужда драматической стихии; но в исполнении, на котором лежит печать какого-то созерцательного спокойствия и воздержности, он спас славу художника, и этим произведением прекрасно напомнил французам о лучшем пути искусства и дал им заметить, что не в пытке человеческих чувств, не в судорогах страстей заключается идеал драматической поэзии. Как противодействие драме Гюго, Чаттертон есть первое современное произведение в своём роде. | |
| — Степан Шевырёв, «Чаттертон, драма Алфреда де Виньи», октябрь 1835 |
У него есть тоже идея и идея постоянная, но эта идея у него в сердце, а не в голове, и потому не вредит его творчеству. Как всякий поэт с истинным дарованием, он прост, неизыскан, естествен, добросовестен… | |
| — Виссарион Белинский, «О критике и литературных мнениях «Московского наблюдателя», апрель 1836 |
Изо всех иноземных великих писателей Мильтон был всех несчастнее во Франции. <…> как же выводили его собственное лицо в трагедиях и в романах писатели новейшей романтической школы? Что сделал из него г. Альфред де Виньи, которого французские критики без церемонии поставили на одной доске с В. Скоттом? | |
| — Александр Пушкин, <О Мильтоне и Шатобриановом переводе «Потерянного рая»>, конец 1836 |
… чопорный де Виньи, с его вечным идеалом страждущего поэта, с его вечною враждою к успехам времени и постоянною верностию веку маркизов и аббатов;.. | |
| — Виссарион Белинский, «Русская литература в 1842 году», декабрь |
Почему даже молния блестит у него, как лак?[7] | |
| — Шарль Огюстен Сент-Бёв |
… с ним никто не был в фамильярных отношениях, даже он сам.[7] | |
| — Жюль Сандо |
Критики недостаточно показали, что он, с его ясновидением отчаяния, — прямой предок писателей нашего времени. Один только Бальдансперже <…> заметил, что Виньи «шёл против течения века». А идти против оптимизма века XIX — значит давать темы пессимизму века XX.[7] | |
| — Андре Моруа, «Альфред де Виньи» (сб. «Образцовые судьбы», 1952) |
Примечания
править- ↑ Московский телеграф. — 1830. — Ч. XXXVI. — № 24. — С. 438-9, 459.
- ↑ Примечания // Пушкин в прижизненной критике, 1831—1833 / Под общей ред. Е. О. Ларионовой. — СПб.: Государственный Пушкинский театральный центр, 2003. — С. 430-2.
- ↑ Мысли, афоризмы и шутки знаменитых женщин (изд. 6-е, дополненное) / составитель К. В. Душенко. — М.: Эксмо, 2004.
- ↑ Алексеев М. П. Русский язык в мировом культурном обиходе (Окончание) // Вопросы языкознания. — 1984. — № 3 (май—июнь). — С. 8.
- ↑ 1 2 Универсальный цитатник политика и журналиста / составитель К. В. Душенко. — М.: Эксмо, 2003.
- ↑ Бог не ангел: Афоризмы / составитель К. В. Душенко. — М.: ЭКСМО-Пресс, ЭКСМО-МАРКЕТ, 2000.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Альфред Виктор де Виньи / перевод Л. А. Зониной // Андре Моруа. Шестьдесят лет моей литературной жизни. — М.: Прогресс, 1977.
- ↑ Де Виньи верно отметил нищету и трудности начинающих поэтов в Западной Европе, Шевырёв же преувеличивал тогда доходы литераторов, что отметил Белинский в «О критике и литературных мнениях „Московского наблюдателя“».
- ↑ Карта любви в действительности взята из романа «Клелия» (1656) его сестры Мадлен де Скюдери.