Лях

Лях, ля́хи (от польск. Lędzianie) — слово в летописи Нестора, первоначально употреблявшееся для обозначения западнославянских племён — полян (поляков), лютичей, мазовшан и поморян. После захвата и утверждения в землях ряда западнославянских племён полянской (польской) династии Пястов этноним ляхи стал относиться ко всем этим племенам, а впоследствии к новообразованному народу поляков. Сами поляки в историческое время не называли себя таким именем.

Западнославянские племена в IX веке

Вследствие языковых ассоциаций и созвучий в русском языке слово «ляхи» постепенно приобрело эмоционально окрашенный оттенок: грубый, пренебрежительный или иронический.

Ляхи в афоризмах и кратких цитатах

	Помер лях, да и сам не рад.
	— Пословицы русского народа

	...нашли волохи на славян дунайских и, седши с ними, стали обижать и насиловать; тогда иные, отшед на реку Вислу, назвались ляхами.
	— Михаил Ломоносов, «Древняя российская история» (Часть I, Глава 5), 1754-1758

	Многие славяне, единоплеменные с ляхами, обитавшими на берегах Вислы, поселились на Днепре в Киевской губернии и назвались полянами от чистых полей своих. Имя сие исчезло в древней России, но сделалось общим именем ляхов, основателей государства Польского.
	— Николай Карамзин, «История государства Российского», 1818

	Кричали на улицах: «Мы по глупости выбрали ляха в цари, однако ж не с тем, чтобы идти в неволю к ляхам; время разделаться с ними!»
	— Николай Карамзин, «История государства Российского», 1826

	Если все русские примутся дружно, так где стоять ляхам! Много ли их?.. шапками закидаем!
	— Михаил Загоскин, «Юрий Милославский, или русские в 1612 году», 1829

	И лях, разрушив град престольный, Смеётся нам со стен Кремля!
	— Владимир Одоевский, «Осада Смоленска», 1830

	Дернуть ляха или казака за усы все равно было, что схватить россиянина за бороду.
	— Александр Пушкин, Опровержение на критики), 1830

	...когда учитель истории, читая лекцию, привел текст из летописи, где упоминались «поганые ляхи», то ему сделали строжайший выговор за «поганые».
	— Николай Помяловский, «Молотов», 1861

	При имени ляха он <мой отец покойник> дрожал и эту дрожь передал нам, своим детям, рассказывая о бедствиях своей любезной Малороссии.
	— Иван Горбачевский, из письма Е. П. Оболенскому, 1863

	...перед чем немец сконфузится, того лях дальше пойдёт.
	— Николай Лесков, «Чающие движения воды», 1867

	...у ляхов не ищи правды!
	— Александр Шеллер-Михайлов, «В разброд», 1869

	Точно так же народное имя Ляхи или Лехи встречается у Славян и в сословном значении; в этом значении оно сохранилось потом в слове шляхта.
	— Дмитрий Иловайский, «Начало Руси», 1876

	С ляхом дружи, а камень за пазухой держи.
	— Михаил Старицкий, «Молодость Мазепы», 1898

	Что за пря через плетень? Лях: единая мишень Для единого прицела...
	— Марина Цветаева, «Брусилов» (из сборника «Перекоп»), 1929

	В пустых полях Усатый ветер Гулял, как лях.
	— Давид Самойлов, «Кончался август...», 1970

Ляхи в публицистике и исторической литературе

	Словяне же, не могши терпеть насилия, перешедши, поселились на реке Висле и назвались ленчане, потом лехи, а от тех лехов прозвалися ляхи, а потом вси (от поль) поляки. В других пределех лютичи, мазовшане, поморяне. <...> Суть же славяне ляхи, волынь и поляне, иже ныне зовомая русь.
	— Василий Татищев, из второго тома «Истории российской», 1750

Итак, явствует, что, ненавидя римского ига и любя свою вольность, славяне искали оной в странах полунощных, которую единоплеменные их пользовались, в местах пространных, по великим полям, рекам и озерам. Нестор подробно описывает, что нашли волохи на славян дунайских и, седши с ними, стали обижать и насиловать; тогда иные, отшед на реку Вислу, назвались ляхами. От ляхов прозвались иные лутичи, иные мазовшане, иные поморяне.

— Михаил Ломоносов, «Древняя российская история» (Часть I, Глава 5), 1754-1758

	Сие Руских людей в вере согласие столь было крепко, что и тогда, как правосудный Бог попустил нам наказанным быть чрез долговременное пленение от Татар, а потом чрез набеги и разорения от Ляхов, и при таких тесных обстоятельствах Руская церковь в вере своей пребывала неразрывна, и в самом оном утеснении яко злато во огне благочестием блистала.
	— архиепископ Платон (Левшин), «Увещание к раскольникам», 1766

Весь тогда отечества нашего и благоустройства союз прервался. Все пришло в смятение. Все поколебалось, и все подвержены стали крайнейшим злоключениям. Иноплеменные соседные нам Ляхи, сие несчастие наше приняли для себя приятным случаем ко исполнению своих злых намерений! Покрыты были все страны нашея места неприятельским оружием: везде проливалася кровь без всякаго пощаждения: едва который град и село остались, чтоб неприятельским оружием и огнем не были истреблены.

— архиепископ Платон (Левшин), «Слово на день Казанския Богородицы», 1775

Итак, оставляя без утвердительного решения вопрос: «Откуда и когда славяне пришли в Россию?» , опишем, как они жили в ней задолго до того времени, в которое образовалось наше государство. Многие славяне, единоплеменные с ляхами, обитавшими на берегах Вислы, поселились на Днепре в Киевской губернии и назвались полянами от чистых полей своих. Имя сие исчезло в древней России, но сделалось общим именем ляхов, основателей государства Польского.

— Николай Карамзин, «История государства Российского», 1818

Польские славяне, ляхи, наскучив бурною вольностию, подобно славянам российским, еще ранее их прибегнули к единовластию. Мечислав, государь знаменитый в истории введением христианства в земле своей, правил тогда народом польским: Владимир объявил ему войну, с намерением, кажется, возвратить то, что было еще Олегом завоевано в Галиции, но после, может быть, при слабом Ярополке отошло к государству польскому. Он взял города Червен (близ Хелма), Перемышль и другие, которые, с сего времени будучи собственностию России, назывались червенскими.

— Николай Карамзин, «История государства Российского», 1818

...они думали спасти Россию Владиславом, верили гетману, верили Сигизмунду ― не верили только добродетели своего народа и заслужили его презрение, уступив добрую славу трем из мужей думных, князьям Андрею Голицыну, Воротынскому и Засекину, которые не таили своего единомыслия с Ермогеном, обличали предательство или заблуждение других бояр и были отданы под стражу в виде крамольников. Уже москвитяне, слыша о ревностном восстании городов, переменились в обхождении с ляхами: быв долго смиренны, начали оказывать неуступчивость, строптивость, дух враждебный и сварливый, как было пред гибелью расстриги. Кричали на улицах: «Мы по глупости выбрали ляха в цари, однако ж не с тем, чтобы идти в неволю к ляхам; время разделаться с ними!» В грубых насмешках давали им прозвание хохлов, а купцы за все требовали с них вдвое.

— Николай Карамзин, «История государства Российского», 1826

	Мазепа, воспитанный в Европе в то время, как понятия о дворянской чести были на высшей степени силы, ― Мазепа мог помнить долго обиду московского царя и отомстить ему при случае. В этой черте весь его характер, скрытый, жестокий, постоянный. Дернуть ляха или казака за усы все равно было, что схватить россиянина за бороду.
	— Александр Пушкин, Опровержение на критики), 1830

Свое войско Хмельницкий распустил за Днепр, к путивльскому рубежу, на маетности Потоцкого, Вишневецкого и Адама Киселя; города у них все побрали, а крестьяне все пошли в козаки. Новгородок Северский взяли и ляхов везде побивали, а от Новагородка пошли к Чернигову; сколько у них войска, сказать нельзя, потому что, в который город придут, и тут у них войска прибывает много, изо всяких чинов русские люди, кроме ляхов; жиды многие крестятся и пристают к их же войску, а лях, хотя и захочет креститься, не принимают, всех побивают, говорят, чтоб в Польше и Литве всех ляхов побить за то, что веру христианскую ломали и многих христиан побивали и насильно к лядской вере приводили. Хмельницкий говорил Климову: «Скажи в Севске воеводам, а воеводы пусть отпишут к царскому величеству, чтоб царское величество Войско Запорожское пожаловал денежным жалованьем; теперь ему, государю, на Польшу и на Литву наступить пора; его бы государево войско шло к Смоленску, а я, Хмельницкий, стану государю служить с своим войском с другой стороны. Если тебя станут расспрашивать государевы приказные люди, то ты скажи им тайно, что королю смерть приключилась от ляхов: сведали ляхи, что у короля с козаками ссылка, послал от себя король грамоту в Запорожье к прежнему гетману, чтоб козаки за веру христианскую греческого закона стояли, а он, король, будет им на ляхов помощник; эта грамота королевская от прежнего гетмана досталась мне, и я, надеясь на то, войско собрал и на ляхов стою».

— Сергей Соловьёв, «История России с древнейших времен» (том 10), 1860

Поляки пришли к убеждению, что, для укрощения страсти к мятежам, овладевшей русским народом, надобно принимать самые строгие меры; за малейшую попытку к восстанию казнили самым варварским образом. «И мучительство фараоново, говорит малорусская летопись, ― ничего не значит против ляшского тиранства. Ляхи детей в котлах варили, женщинам выдавливали груди деревом и творили иные неисповедимые мучительства».

— Николай Костомаров, «Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей», 1875

Хмельницкий с сердцем останавливал народный говор; но потом, за обедом, в разговорах с Адамом Киселем и его товарищами, подпивши, выразил такие же задушевные чувства: «Что толковать, ― говорил он, ― ничего не будет из вашей комиссии. Война должна начаться недели через две или четыре. Переверну я вас, ляхов, вверх ногами, а потом отдам вас в неволю турецкому царю». <...> Стану над Вислой и скажу тамошним ляхам: «Сидите, ляхи! молчите, ляхи! Всех тузов ваших, князей туда загоню, а станут за Вислой кричать ― я их и там найду! Не останется ни одного князя, ни шляхтишки на Украине; а кто из вас с нами хочет хлеб есть, тот пусть войску запорожскому будет послушен и не брыкает на короля».

— Николай Костомаров, «Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей», 1875

	Исторические столкновения с Польшей и Литвой и доселе вспоминаются в пословицах и поговорках: поляк (или лях) безмозглый, безначальный: ляшская, жидовская, собачья вера. Литва беззаконная, долгополая, сиволапая, поганая. Лях и под старость врет. Лях и умирает, а ногами дрягает. Чем дальше в Польшу, тем разбоя больше.
	— Фёдор Буслаев, «Русский богатырский эпос», 1887

...были в ляхах два брата, Радим и Вятко, которые пришли со своими родами и сели ― Радим на Соже, а Вятко на Оке; от них и пошли радимичи и вятичи. Поселение этих племён за Днепром даёт некоторое основание думать, что их приход был одним из поздних приливов славянской колонизации: новые пришельцы уже не нашли себе места на правой стороне Днепра и должны были продвинуться далее на восток, за Днепр. С этой стороны вятичи очутились самым крайним племенем русских славян. Но почему эти племена летопись выводит «от ляхов»? Это значит, что они пришли из прикарпатской страны: область указанного водораздела, Червонная Русь, древняя страна хорватов в XI в., когда написана рассказывающая об этом Повесть временных лет, считалась уже ляшской страной и была предметом борьбы Руси с Польшей.

— Василий Ключевский, Русская история, Полный курс лекций, 1904

― Дитки, треба отступити от царя; пойдем туда, куда велит нам Вышний Владыка! Поддадимся басурманскому государю (султану)! Но такая нелепая мысль могла мелькнуть у Богдана <Хмельницкого> разве только в минуту отчаяния. Когда он одумался и несколько успокоился, он написал царю письмо, где умолял его не заключать мира с Польшей. «Ляхи, ― писал он, ― не сдержат никогда своего договора, ― заключили его только для того, чтобы, немного отдохнув, уговориться с султаном турецким, татарами и другими и опять воевать. Если только вправду выбирали Ваше Царское Величество на престол, то зачем посылали они послов к римскому цезарю просить его родного брата к себе на престол? Мы ни в чем не можем верить ляхам: мы подлинно знаем, что нашему русскому народу они не хотят добра. Великий Государь, единый православный царь в подсолнечной! молим тебя снова: не доверяй ляхам, не отдавай православного русского народа на поругание!»

— Василий Сиповский, «Родная старина. Отечественная история в рассказах и картинах», 1904

Ляхи в мемуарах и дневниковой прозе

	Приличие, благочиние, опрятность в институте были доведены до последней степени. Например, когда учитель истории, читая лекцию, привел текст из летописи, где упоминались «поганые ляхи», то ему сделали строжайший выговор за «поганые». Он оправдывался, ссылаясь на летопись; а ему отвечали, что эта летопись дурного тона и что читать ее не следует.
	— Николай Помяловский, «Молотов», 1861

Ты знаешь, что я малоросс; мой отец покойник рассказывал мне, что он, бывши большим уже мальчиком, помнит, когда наши церкви были на откупу у жидов, говаривал, что он бывал за границею в молодых летах, т. е. за Днепром, и был иногда свидетелем, как иногда католические студенты били православных священников и их всячески оскорбляли. При имени ляха он дрожал и эту дрожь передал нам, своим детям, рассказывая о бедствиях своей любезной Малороссии. Я хотя и теперь дрожу при имени ляха, но у меня в голове уже не то, что у наших было стариков. Я помню слезы моей матери, когда она нам рассказывала, что хотя церкви и были свободны от откупов, но все же по какому-то влиянию жида они ему платили и льстили, чтоб он с ляхом не ворчал, что они часто в церкву ходят, рассказывала (и при этом всегда плакала), как они прятались, чтобы тихонько от ляха и жида учиться русской или славянской грамоте и читать на славянском языке молитвы. Но, сохрани боже, об этом узнает лях, или ксендз или жид ― беда, разорение целому дому. Я бы мог томы написать подобных рассказов моих стариков, но время ли теперь такое, чтобы русским мстить за старое; в том ли теперь вопрос? Жаль мне крепко, что не имею времени все написать, и рассказы наших стариков; передать их дрожь от имени ляха, их ненависть к ним и описать наше поколение и их взгляд на вещи. Так, мой Евгений Петрович, оставим все эти вопросы: они мутят мои мысли и коробят моё сердце.

— Иван Горбачевский, из письма Е. П. Оболенскому, 1863

На заборах еще висели советские плакаты с карикатурами на Гитлера, но в одном месте они были заклеены немецкими. На черном листе желтыми штрихами были нарисованы картинки счастливой жизни, которая теперь будет: упитанные чубатые мужики в казацких шароварах пахали волами землю, потом размашисто сеяли из лукошка. Они весело жали хлеб серпами, молотили его тоже вручную ― цепами, а на последней картинке всей семьей обедали под портретом Гитлера, украшенном рушниками. И вдруг я рядом прочел такое, что не поверил своим глазам: «ЖИДЫ, ЛЯХИ И МОСКАЛИ ― НАИЛЮТЕЙШИЕ ВРАГИ УКРАИНЫ!» У этого плаката впервые в жизни я задумался: кто я такой? Мать моя ― украинка, отец ― русский. Наполовину украинец, наполовину «москаль», я, значит, враг сам себе.

— Анатолий Кузнецов, «Бабий яр», 1965-1970

Ляхи в художественной прозе

	Вот был славный король Степан Степанович Баторий! Любил он казаков, любил и ляхов и всем делал добро. Были тогда и ляхи добры и жили дружно с казаками. А нынешние ляхи ― Бог весть из чего бьются! Всё бы кланяться им да их папе. Нам нельзя ужиться с ними, да, я думаю, и всякому православному тоже мудрено. ― Есть и между поляками всякие, и добрые, и дурные.
	— Фаддей Булгарин, «Димитрий Самозванец», 1830

	Дай же боже, чтоб вы на войне всегда были удачливы! Чтобы бусурменов били, и турков бы били, и татарву били бы; когда и ляхи начнут что против веры нашей чинить, то и ляхов бы били!
	— Николай Гоголь, «Тарас Бульба» (глава пятая), 1841

	Посмотри во Франции: выражает ли один француз ненависть к другому? Ну, а у насъ говорят: это татарин, проклятый, свиное ухо сьелъ! москаля можно надуть! у ляхов не ищи правды! Не хотят понять, что нужно стоять друг за друга.
	— Александр Шеллер-Михайлов, «В разброд», 1869

	― Да и здорово же обирает её этот Казимир Михайлыч! В третьем годе, когда я у нее, помните, шерсть покупал, он на одной моей покупке тысячи три нажил. ― От ляха иного и ждать нельзя, ― сказал о. Христофор.
	— Антон Чехов, «Степь», 1888

― Разве можно на панское слово положиться спокойно? Изверились, ― и народ на эту утку не пойдет, не заманишь! С ляхом дружи, а камень за пазухой держи! ― Ну, посмотрим, не подавятся ли теперь. И камень не поможет! ― прищурил глаза злобно Ханенко. ― Это, как Бог судил, ― ответил Богун, ― а сердце ляшское, как вот он добре сказал, отравлено ксёндзами и налито к нам ненавистью. ― Не так ляшское, как панское, ― поправил куренный, ― простые ляхи ― такие же несчастные невольники у панов, как и наше «поспольство», не даром же при Богдане требовало наше казачество и голота идти в самую Польшу и «вызволять» из неволи ляхов… ― Да, оно так, ― согласился Богун, ― но у нас, на Украине, народ только знает ляхов-панов, да подпанков, и с этими ненавистниками да напастниками он ни за что не уживётся…

— Михаил Старицкий, «Молодость Мазепы», 1898

	― Ты, хрестник, бога не тронь! Бег один, что у Москвы, что у нас. Москва ближе нам, не Литва она, не татаре… ― Люты ляхи нам, матерые казаки, лет турчин, ино Москва не менее люта! <...> ...старик не мог подыскать слова, память его слабела, мысли перескакивали; он вспомнил старое, бормоча запорожскую песню: А що то за хыжка Там, на вырижку? Ляхи сыдилы, Собак лупылы, Ножи поломалы, Зубами тягалы…
	— Алексей Чапыгин, «Разин Степан», 1927

	Лежавший прямо на полу богатырского телосложения крестьянин повернул к Пшигодскому свою большую голову и, забираясь пятерней, как гребнем, в широкую бороду, сказал: ― Что ты мне там квакаешь? Спокон веков ляхи нас мордовали! Привык пан считать нас за скотинку, так и зовет ― «быдло». Не бывать меж поляком и хохлом миру до самого скончания веку!
	— Николай Островский, «Рождённые бурей», 1936

Ляхи в стихах

Польский типаж (1703)

	Едва возникнувший из праха, С полуразвенчанным челом, Добычей дерзостного ляха Дряхлеет Киев над Днепром..
	— Кондратий Рылеев, «Наливайко» (отрывки из поэмы), 1825

	Но Киев на степи глухой, Дивить уж боле неспособный, Под властью ляха роковой, Стоит, как памятник надгробный, Над угнетенною страной!.
	— Кондратий Рылеев, «Наливайко» (отрывки из поэмы), 1825

	Развенчан царь ― чернец невольный; Без Думы ― Русская земля, И лях, разрушив град престольный, Смеётся нам со стен Кремля!
	— Владимир Одоевский, «Осада Смоленска», 1830

	Надменный лях коня седлает, Спешит навстречу гордый лях. Но поздно. Лишь собаки лают В сожжённых, мёртвых деревнях.
	— Алексей Эйснер, «Конница», 1928

	Что за пря через плетень? Лях: единая мишень Для единого прицела, Добровольцы! Офицеры Русские! Смиривши контр — Страсти ― все на польский фронт!” Море трав, По ним ― вихрь: ― Прав-то ― прав: Лях-то ― лих! Бури взмах По лесам: ― Враг не лях: Комиссар!
	— Марина Цветаева, «Брусилов» (из сборника «Перекоп»), 1929

	Приходила смута (даже это Мы уже осилили в былом!), И казалась песня наша ― спетой, И грознейший год ― концом. Ляхом дом был опозорен царский, Отошла от храмов благодать, Но заставил Минин и Пожарский Этих ляхов ― мертвечину жрать! Шли года, и осенила слава Их победный двухсотлетний след, И российским городом Варшава Оказалась на сто полных лет!
	— Арсений Несмелов, «Наш подвиг» (поэма), 1942

	А на рассвете В пустых полях Усатый ветер Гулял, как лях.
	— Давид Самойлов, «Кончался август...», 1970

Скажем им, звонкой матерью паузы медля строго: скатертью вам, хохлы, и рушником дорога! Ступайте от нас в жупане, не говоря ― в мундире, по адресу на три буквы, на все четыре стороны. Пусть теперь в мазанке хором гансы с ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы. Как в петлю лезть ― так сообща, путь выбирая в чаще, а курицу из борща грызть в одиночку слаще. Прощевайте, хохлы, пожили вместе ― хватит!

— Иосиф Бродский, «На независимость Украины», 1994

Ляхи в пословицах и поговорках

	У мужика грудь никогда не зябнет, у жида пятки, у ляха уши. Пришли казаки с Дону да погнали ляхов до дому.
	— Пословицы русского народа

	Постой, лях, это не твое. Брешешь, ляше, по Збруч наше.
	— Пословицы русского народа

	Помер лях, да и сам не рад (а ногами дрягает).
	— Пословицы русского народа

	Лях и под старость врёт. Лях и умирает, а ногами дрягает.
	— русские поговорки

См. также

• Хохлы
• Москали
• Русины
• Кацапы
• Жиды
• Чукчи
• Бушмены