Викицитатник

Юрий Ананьевич Сидоров

поэт
У этого термина существуют и другие значения, см. Сидоров.

Юрий (Георгий) Ана́ньевич Си́доров (1887—1909) — русский поэт, близкий к кругу символистов. Близкий друг Б. Садовского и Сергея Соловьёва, знакомый с Андреем Белым, Анатолием Виноградовым и Владимиром Нилендером.

Юрий Сидоров
Юрий Сидоров (ок.1905)
Статья в Википедии
Произведения в Викитеке
Новости в Викиновостях

Юрий Сидоров скоропостижно умер в возрасте 21 года от дифтерита.

Цитаты из стихотворений разных лет

править
  •  

Бывает иногда пустынно и уныло
В моей душе. Увы, того, что было, нет;
Бескрылая, без сил, душа любовь забыла,
Со мною милой нет. Я — не поэт.[1]

  — «Муза», 1905
  •  

Стремясь к неведомой победе,
К какому счастию рвались,
Когда вы на велосипеде
Сверкнувшим вихрем пронеслись?

  — «Велосипедистка», 1906
  •  

Давно бессмертного поэта
Похоронили мы, а он
Приходит к нам, с того-то света,
Как не бывало похорон;
Не изменясь ничуть обличьем,
Придёт, кивнёт; лицо свое
Скуластое и с носом птичьим,
Всё острое, как лезвие... <...>
Что, сей покойник не от Бога ль?
Пришлец, приход понятен твой.
И страшен мёртвым душам Гоголь,
Мертвец, мертвец с душой живой.[1]

  — «Психопомп», 1907
  •  

Верхом вдоль мельничной плотины,
Спустив поводья, едет лорд:
Фрак красный, белые лосины
И краги чёрные ботфорт.
А рядом в синей амазонке
Миледи следует, склонив
Свой стан затянутый и тонкий.
Кругом ряды зелёных ив.[2]

  — «Олеография», 1907
  •  

Венок полурасцветших роз
Не есть ли связь любви и смерти?
Когда в предчувствии восхода
Поблекнут звёздные цветы,
Кто видит сны — я или ты,
Сестра, любимая природа?
И это было или мнится:
Прикосновенье чьих-то рук,
И странный мелодичный звук,
Который чуть заметно длится?

  — «Венок полурасцветших роз...», 1908
  •  

Бродя по городской пустыне,
Зачем теперь я, разлюбя,
В фотографической витрине
Случайно увидал тебя?
Прижат сверкающею кнопкой,
В картоне сереньком портрет
Зачем мне шлет улыбкой робкой
Свой упрекающий привет?
И ты ничуть не изменилась,
Все так же тонки кисти рук,
И в кружева все та ж вцепилась
Брошь — бриллиантовый паук.

  — «Встреча», 1908

Цитаты из писем и критических статей

править
  •  

Вы собирались когда-то, другь мой, писать «Опроверженіе язычества», непремѣнно примите меня въ сотрудники. Я обуреваемъ обличительною яростью и съ нескрываемымъ удовольствіемъ припоминаю стихи В. Иванова:
Дулъ вѣтеръ, осыпались розы,
Склонялся скорбный кипарисъ...
Обнажены роптали лозы:
«Почилъ великій Діонисъ».
И съ тризны мертвенно-вакхальной
Мы шли туманны и грустны,
И былъ далекъ земли печальный
Возвратъ языческой весны.
Не «почилъ», a яросто истуканъ его расколотили и оттуда выбѣжали гнѣздившіеся тамъ мыши и тараканы. Да будетъ воля Божія какъ на небѣ, такъ и на любимой и родной землѣ, но «языческой весны» ей не нужно.
 ...Отъ язычества празднуется Новый Годъ, но 1-го января поминается какъ бы намѣренно церковью Василій Великій, эта «молнія проповѣданій», «труба Божественнаго грома», «свѣтоносный таинникъ Христовъ Василій».[3]

  — из письма Сергею Соловьёву, декабрь 1908

Цитаты о Юрии Сидорове

править
  •  

Ю.А.Сидоров был замечательный человек.
Когда я думаю о почившем, мне становится ясным одно: замечательный человек не то, что замечательный писатель; замечательных людей в том смысле, в каком был им покойный, менее, чем писателей; эти люди нужнее многих прекрасных книг, многих мудрёных трактатов. Те, кто помнит Сидорова, знают, что унёс он с собой; он унёс с собой редчайший дар, который делает человека знаменосцем целого течения. У Сидорова была непоколебимая вера в нравственную высоту чистого искусства, но в нём не было узости, иногда присущей людям, в которых мы находим все задатки проповедника; проповедь его заключалась в нём самом: в том, как он подходил к человеку, как этому человеку умело освещал он его самого. После нескольких бесед с покойным не раз мне казалось, что я лучше вижу и слышу в себе те струны души, которые звучали во мне бессознательно до разговора с покойным; я знаю, что то же испытывали многие. С появлением его в том или другом кружке он невольно делался центром; это происходило само собой; говорившие с Сидоровым хоть раз серьёзно — уже не могли его забыть никогда: он сам являлся олицетворением и воплощением нравственной связи, без которой невозможна никакая группировка людей, а ведь только такая группировка обусловливает серьёзное течение мысли и творчества; вот почему без преувеличения можно сказать, что кончина Юрия Ананьевича поставила в невозможность целую группу лиц высказаться так, как было бы нужно высказаться, создать то, что теперь уже создано не будет; с ним ушло в могилу целое течение, как знать, может быть важное для России. Ю.А. был создан держать знамя; для этого мало быть интересным писателем: надо быть замечательными человеком; и он им был.[2]

  — Андрей Белый, «Дорогой памяти Ю.А.Сидорова», 1910
  •  

Юрий Ананьевич говорил много и жарко; слова его были всегда замечательны; они были гибки и тонки, светясь проницательностью, умом, и всегда невзначай, поражая эрудицией; но вовсе не умные речи влекли нас к покойному. Он всегда говорил не о том, чем он был; за словами его вставала непередаваемая красота его молчаливой души, которая сказывалась в жесте и в ритме, с которым он подходил к людям.[2]

  — Андрей Белый, «Дорогой памяти Ю.А.Сидорова», 1910
  •  

...я знаю — он был бы большим поэтом: его юношеские опыты свидетельствуют о таланте; талант, вспыхнув, быстро и ярко в нём разгорался на наших глазах.[2]

  — Андрей Белый, «Дорогой памяти Ю.А.Сидорова», 1910
  •  

Пока среди хаоса современности, среди брожений неокрепшей мысли, истерических поступков и пустых фейерверков слов существуют люди, подобные Сидорову, не талантливые только, но и нравственно мудрые, чего нам бояться, ибо с нами Бог![2]

  — Андрей Белый, «Дорогой памяти Ю.А.Сидорова», 1910
  •  

21 января исполняется пять лутъ со смерти Юрия Ананьевича Сидорова, юноши-поэта, умершего двадцати одного года от рождения. Вскоре после его смерти вышла книга его стихов (книгоиздательство «Альциона»). Но эта книга даёт очень слабое представление о покойном Сидорове, о том, что было в нём особенно характерного, о его религиозной личности.
Я простился с Ю. А. за месяц до его смерти. Он говорил мне, что решил принять священство, что иначе он более не выдержит жизни. Он казался глубоко утомлённым, хотя бодрым и полным надежд. Тогда сложилось уже его миросозерцание, проникнутое духом византийского аскетизма. Раньше Сидоров прошёл через увлечения современности, он был поклонником Бодлера, его влекло к себе учение египетских офитов. Из этой школы он вынес верное понимание греха, евангельское отрицание мира. Любимыми писателями его были Гоголь и Константин Леонтьев.[3]

  — Сергей Соловьёв, «Памяти Ю. А. Сидорова (ум. 21 января 1909 г.)», 1914
  •  

Юрий Сидоров был единственным сыном престарелых родителей. Мать не перенесла его смерти, и угасла в тот же год.
Я приехал в Калугу поклониться могиле моего друга. Помню пустое загородное кладбище, бешеную февральскую вьюгу, звенящую металлическими вёнками и, над могилой, — могучего, безмолвного от горя старика-отца, закутаннаго пледом...
Эта безвременная смерть юноши накануне посвящения в духовный сан произвела впечатление рокового удара и грозного предостережения. И теперь друзья не перестают собираться в день кончины Сидорова в том храме, где он любил бывать, в храме Христа Спасителя, для совершения паннихиды. И как не верить, что этот юноша, вырванный из жизни накануне своего великого дела, уже обрекший себя на служенее пред престолом, и теперь невидимо присутствует в церкви, молится с нами, помогает нам? Здесь не одно сожаление и печаль, здесь твёрдая вера и надежда.[3]

  — Сергей Соловьёв, «Памяти Ю. А. Сидорова (ум. 21 января 1909 г.)», 1914

Цитаты о Сидорове в поэзии

править
  •  

Твой дух парит над вечным Нилом.
Ты друг Египта с давних пор.
Каким непобедимым пылом
Исполнен твой далекий взор!
Жрец желтоликий, темноокий,
С обритой мудро головой,
Ты светоч радости высокой,
Не зная сам, зажёг собой.[4]

  — Борис Садовской, «Ю. А. Сидорову», 1907
  •  

Но се алтарь. Клубится ладан густо.
Какая радость в слове Златоуста!
Выходит иерей из царских врат,
И розами увит его трикирий.
Я узнаю тебя, мой брат по лире!
Христос Воскрес! мы победили, брат.[5]

  — Сергей Соловьёв, «Памяти Юрия Сидорова», 1909
  •  

Жизнь ― бирюзовою волною
Разбрызганная глубина.
Своею пеною дневною
Нам очи задымит она.
И всё же в суетности бренной
Нас вещие смущают сны,
Когда стоим перед вселенной
Углублены, потрясены, ―
И отверзается над нами
Недостижимый край родной
Открытою над облаками
Лазуревою глубиной.[6]

  — Андрей Белый, «Жизнь» (Памяти Ю. А. Сидорова с любовью посвящаю), 1909
  •  

В ужасный день, под стон февральской вьюги,
Неистово шумевшей средь могил,
Твою гробницу на краю Калуги
Я посетил.
Но я не помню грустного погоста,
И верю в твой сияющий возврат,
Алкавший посвященья в анагноста,
Мой тихий брат.
Для Церкви нет ни тления, ни гроба:
Два инока, покинув дом родной,
Пустынею теперь идем мы оба
В полдневный зной.[3]

  — Сергей Соловьёв, «Памяти Ю. А. Сидорова», 21 мая 1914

Источники

править
  1. ↑ 1 2 Ю. А. Сидоров в сборнике: Русская поэзия «серебряного века». Антология: 1890-1917. — Москва: «Наука», 1993 г. — стр.388-390
  2. ↑ 1 2 3 4 5 Ю. А. Сидоров. Стихотворения. — М.: Альциона, 1910 г.
  3. ↑ 1 2 3 4 С. Соловьёв, свящ. Памяти Ю. А. Сидорова (ум. 21 января 1909 г.) [Некролог] // Богословский вестник 1914. Том 1. No 1. Стр.223-225
  4. ↑ Садовской Б. А. Стихотворения. Рассказы в стихах. Пьесы. Новая библиотека поэта. — СПб.: Академический проект, 2001 г.
  5. ↑ С. Соловьёв. Собрание стихотворений. — М.: Водолей, 2007 г.
  6. ↑ А. Белый. Стихотворения и поэмы в 2-х томах. Новая библиотека поэта. — СПб.: Академический проект, 2006 г.

Ссылки

править
Источник — https://ru.wikiquote.org/w/index.php?title=Юрий_Ананьевич_Сидоров&oldid=374559