Фантастические путешествия Барона Брамбеуса
«Фантастические путешествия Барона Брамбеуса» — сатирико-фантастический авторский сборник Осипа Сенковского, опубликованный в 1833 году под псевдонимом Барон Брамбеус. При написании использованы его польские фельетоны с 1830 года[1]. Состоит из предисловия и 3 повестей:
- «Осенняя скука»
- «Поэтическое путешествие по белу-свету»
- «Учёное путешествие на Медвежий остров»
- «Сентиментальное путешествие на гору Этну»
- Эпиграф: À chaque baron sa fantaïsie. (У всякого барона[К 1] своя фантазия.)
Цитаты о сборнике
правитьСкажите, что за лицо Брамбеус, от которого вся фамилия «Сев. пчелы» в домашнем своём журнале катается с восторга. То, что читал я, так старо и подснежно! Разве не размахался ли он в книге своей? <…> Неужели Сенковский попал в гении…[3] | |
— Александр Бестужев, письмо К. А. Полевому 4 января 1834 |
— Василий Плаксин, «Взгляд на последние успехи русской словесности 1833 и 1834 годов» |
Отсутствие всякой истины, естественности и вероятности ещё нельзя считать фантастическим. Фантастические сочинения Б. Брамбеуса напоминают книги, каких некогда было очень много, как-то: «Не любо — не слушай, а лгать не мешай»[К 2], и тому подобные. Та же безотчётность и ещё менее устремления к доказательству какой-нибудь мысли. Опытные читатели заметили в них чрезвычайно много похищений[К 3], сделанных наскоро, на всём бегу: автор мало заботился о их связи. То, что в оригиналах имело смысл, то в копии было без всякого значения. | |
— Николай Гоголь, «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 году», март 1836 |
«Фантастические путешествия» лежат на грани между первым этапом трансформации науки в литературу («Письмо Тютюнджу-Оглу») и спешной журнальной работой, оказавшей и на литературу и на науку Сенковского гибельное влияние. Поэтому в книге этой легко обнаружить и следы научной полемики, обернувшейся к читателю своей иронической стороной, и все черты той своеобразной свободы обращения с материалом, которая, если бы её удалось уберечь от «духа журнализма», быть может, сделала бы Сенковского одним из замечательных беллетристов 30-х годов. | |
— Вениамин Каверин, «Барон Брамбеус», 1929, 1966 |
Ещё в 1833 г. собранные под одной обложкой «Фантастические путешествия Барона Брамбеуса» успех имели немалый <…>. Чем привлекала читателя «брамбеусиана»? Парадоксальностью. Ниспровержением привычных догм. Иронией вперемежку с самоиронией, пародией — с самопародией.[7] | |
— Юрий Медведев, «…И гений, парадоксов друг» |
1833
правитьВообразите, какая неприятность, мы ошиблись в расчёте. Я писал эти путешествия для «Новоселья», и мы рассчитывали, что все три составят только 12 листов печати; теперь выходит, что их будет 25, и я принужден напечатать их особою книжкою, а для «Новоселья» состряпать что-нибудь другое. Это лишняя работа, а у меня времени так мало.[1] | |
— Осип Сенковский, письмо А. В. Никитенко начала года |
… право, кажется, что он написал на славу свои Фантастические Путешествия <…>. Я уверяю вас, что вы ничего подобного не читывали. <…> Мне досадно на него только за одно: как можно запрятать в одно сочинение столько мыслей глубоких, забавных, трогательных, острых, что другой выполнил бы этим целую полку в Библиотеке Смирдина! И как это всё написано!….. Есть люди: (что я говорю: люди?) есть критики, которые уверяют, будто Брамбеус пишет чистым слогом. Услышав об этом, бедный Барон чуть не повесился от отчаяния; вот что значит говорить не подумавши! Как, м. г., этот язык, разнообразный как мироздание, живой, игривый, как фантазия, гибкий, как бес пронырливости, — вы называете чистым слогом, т.е. слогом выглаженным, вылощенным, как паркет, слогом, в котором сам Греч не сыскал бы грамматической ошибки? <…> Человек для вас трудится, мнёт, сжимает, развивает язык, обделывает его в самые роскошные, прелестные формы, чтобы вам же было легче после совладать с ним, а вы награждаете этого человека подобными суждениями![8] — возможно, написано при участии Сенковского[3] | |
— Амплий Очкин[3] |
Я попал в общество, где <…> речь зашла о новом сочинении. <…> отвечал я: »Граф Дмитрий Иванович Хвостов <…> рассказывал мне следующий анекдот. После первого представления Недоросля князь Потёмкин призвал в свою ложу автора этой комедия, Дениса Ивановича фон-Визина, и, вместо похвал и поздравлений с успехом, сказал только эти слова: »Умри, Денис!« <…> Князь Потёмкин полагал, <…> что фон-Визин написал совершенство в своём роде, и что лучшего невозможно было ему написать, и потому советовал умереть, чтоб жало зависти притупилось о могильный камень, и беспристрастный суд объявил бессмертие автора. Я тоже скажу: Умри, Брамбеус! | |
— Фаддей Булгарин, «Обозрение новых русских романов и других произведений словесности» |
… гениальное произведение необыкновенного ума и оригинального воображения. Мысли, картины, изложение — всё в сих повестях поражает читателя новостью и необычайностью. Жаль, что местами проскакивают выражения, неодобряемые нашим целомудренным и чопорным вкусом. <…> Что делать? Выражения, которые во Франции слушает, не краснея, всякая благовоспитанная девица, у нас привели бы в замешательство и опытную повивальную бабушку. | |
— Николай Греч, «Письмо в Париж, к Якову Николаевичу Толстому», 6 декабря |
В книге острота и ум разлиты аллопатически[3], и сам Бруссе не выпустил на своём веку столько крови, сколько вы взволнуете её во всех приверженцах гомеопатии, по части ума.[10] | |
— Фаддей Булгарин, «Письмо гомеопата Прудеуса к знатоку египетских гиероглифов Барону Брамбеусу: О дешёвой премудрости» |
… Путешествие Барона Брамбеуса раскупается и превозносится нарасхват. На перспективе, в окнах книжной лавки Смирдина объявление о нём колет глаза всем проходящим полуаршинными буквами. Несмотря на всю эту славу, я, признаюсь, мог с трудом дочитать десяток страниц его. Шутки натянуты, холодны, тяжеловесны. Сатира не в цель, одни холостые заряды, и никуда не попадают, а рассыпаются по воздуху, даже и не горохом в стену. Читали ли вы великодушный отзыв Булгарина и сей книге[9]? Презабавное смирение наглости![К 4][3] | |
— Пётр Вяземский, письмо И. И. Дмитриеву 23 декабря |
Комментарии
править- ↑ Переделка русской пословицы, где: «барана»[2].
- ↑ Неоднократно переиздававшийся с 1791 года вольный перевод Н. П. Осипова немецкой обработки Г. А. Бюргера книги Р. Э. Распе о приключениях барона Мюнхаузена.
- ↑ Хотя Сенковский нередко подражал и заимствовал у других писателей, пристрастные критики типично называли похищением и плагиатом даже отдалённое подобие.
- ↑ Намёк на выпад Брамбеуса в «Большом выходе у Сатаны» против «Димитрия Самозванца» Булгарина[3].
Примечания
править- ↑ 1 2 3 4 Каверин В. А. Барон Брамбеус. — 2-е изд. — М.: Наука, 1966. — Гл. III, 1, 3.
- ↑ В. А. Кошелев, А. Е. Новиков. Примечания // О. И. Сенковский. Сочинения барона Брамбеуса. — М.: Советская Россия, 1989. — С. 476.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 А. В. Кошелев. «Какой-то Брамбеус…» // Будущее как сюжет. Статьи и материалы. — Тверь: Изд-во Марины Батасовой, 2014. — С. 92-97.
- ↑ Московский телеграф. — 1834. — Ч. IV. — С. 176-181.
- ↑ Летопись факультетов на 1835 год, изданная в двух книгах А. Галичем и В. Плаксиным. — СПб., 1835. — Кн. 1 (после 30 апреля). — Отдел «Критика». — С. 23.
- ↑ С. В. Денисенко. Примечания к статье Плаксина // Пушкин в прижизненной критике, 1834—1837. — СПб.: Государственный Пушкинский театральный центр, 2008. — С. 531.
- ↑ Осип Сенковский. Записки домового. — М.: Правда, 1990. — С. 403.
- ↑ О. Литературные вести // Северная пчела. — 1833. — № 186 (19 августа). — С. 741.
- ↑ 1 2 Критика // Северная пчела. — 1833. — № 269 (25 ноября). — С. 1073-4.
- ↑ Юмористика // Северная пчела. — 1833. — № 286 (13 декабря). — С. 1136.