Машина времени

Машина времени — гипотетическое устройство для путешествий во времени вопреки его естественному ходу. Является одним из наиболее популярных устройств, описываемых в научной фантастике. Название происходит из романа Герберта Уэллса.

Общие цитаты

В фантастике

НФ настолько глухо отгородилась от космологической Вселенной, что не в состоянии принять никаких сигналов, то есть: никаких новых сведений из области науки, за исключением разве что тех, которым удаётся пробиться на первые полосы газет (как, скажем, слухи о чёрных дырах). Причиной такой изоляции НФ было то, что её авторы завладели двумя весьма удобными фантастическими изобретениями: возможностью свободно путешествовать как во времени, так и в пространстве. Машина времени и сверхсветовые скорости позволили как нельзя лучше приспособить Космос для беллетристических нужд, приручить его, — но при этом он утратил свою пугающую, леденящую суверенность. <…> Первое изобретение НФ сделало всё происходящее во Вселенной легко обратимым; авторы, которые хотели «всего лишь» блеснуть ещё одной версией путешествия во времени, закрыли глаза на наиболее существенные природные взаимосвязи, но именно это позволило смягчить жестокость природного, не подлежащего отмене протекания времени.

— Станислав Лем, «Научная фантастика и космология», 1977

Реалистические концепции

цитаты о движении в будущее с использованием этого словосочетания (которое частично может употребляться в переносном смысле)

	Из воды в крутых масках высовывались марсианские морды ныряльщиков. Холодное и ясное отчаяние охватило Крылова. Наконец-то он понял, что никогда, никогда не удастся вернуться в ту зиму. Никакая машина времени не властна над прошлым. Перенестись в будущее — пожалуйста, но ему не нужно было будущего, он искал прошлое.
	— Даниил Гранин, «Иду на грозу», 1962

Вокзальной суматохою Кипит огромный зал. Над целою эпохою Возвысился вокзал. Манёвры паровозные, Морозные пути… Мы очень несерьёзные, — Нам всем по двадцати. И хоть блестит из темени Обыкновенный рельс — В свою машину времени Нас поместил Уэльс. Почти полвека минуло За несколько минут, Нас по земле раскинуло — И мы ни там, ни тут. <…> Готов все годы эти я Был биться об заклад, Что сквозь десятилетия Вернёмся мы назад, От сна очнёмся странного, В котором жизнь прошла, И в том же зале заново Мы сядем у стола. <…> Но всё ж бродягу тёртого Перехитрил фантаст — Машина эта чёртова Обратный ход не даст!.. — отдельно также как «Весёлая компания»

— Иван Елагин, «Зал ожидания», 1982

Некоторые конкретные цитаты

Хлебниковская машина времени состоит из зеркал и линз, улавливающих лучи, замедляющих или ускоряющих волны света. Нет никакого сомнения, что такой проект мог возникнуть только на основе теории относительности Эйнштейна. Ведь именно в этой теории проистекает возможность замедления или ускорения времени в зависимости от скорости светового луча. В теории Хлебникова это открытие преломилось самым неожиданным образом. «Когда наука измерила волны света, изучила их при свете чисел, стало возможно управление ходом лучей. Эти зеркала приближают к письменному столу вид отдалённой звезды, дают доступные для зрения размеры бесконечно малым вещам, прежде невидимым, и делают из людей по отношению к миру отдельной волны луча полновластных божеств. Допустим, что волна света населена разумными существами, обладающими своими правительствами, законами и даже пророками. Не даёт ли для них учёный, прибором зеркал правящий уходом волн казаться всемогущим божеством?» — О нет это не фантастика Уэллса. Такая машина времени существует — это сама Вселенная, но Хлебников утверждает что люди могут уподобиться «всемогущему божеству», став создателями своего мира, переделывая и создавая будущее и прошлое. Кому-то такой проект покажется только фантастикой, но самое поразительное, что к осуществлению его наука уже приступила. <…> И Хлебников жил одновременно во всех временах, потому он так ясно видел многие детали из будущего. Ведь машины времени у поэта не было, был только проект её. Он сам был сложнейшим устройством, пронизывающим века невидимыми лучами мысли.

— Константин Кедров, «Золотой меч», 1989