Последний вопрос

«Последний вопрос» (англ. The Last Question) — фантастический рассказ Айзека Азимова 1956 года из цикла о Мультиваке. Вошёл в авторский сборник «Девять завтра» 1959 года. Вероятно, предвосхищает некоторые основные идеи гипотезы цифровой физики, высказанные немного позже.

Цитаты править

Вселенский АК услышал — на каждой планете, в каждой галактике у него были рецепторы, которые через гиперпространство связывали с ним множество миров.
Зи Прайм знал, что мыслям только одного человека удалось проникнуть в пространства, окружающие вселенский АК, и он сумел смутно разглядеть лишь сияющую сферу диметром всего в два фута.
— Но как такая маленькая сфера может быть вселенским АК? — спросил тогда Зи Прайм.
— Большая его часть, — последовал ответ, — находится в гиперпространстве. А в какой именно форме, я даже и представить себе не могу.

The Universal AC heard, for on every world and throughout space, it had its receptors ready, and each receptor lead through hyperspace to some unknown point where the Universal AC kept itself aloof. Zee Prime knew of only one man whose thoughts had penetrated within sensing distance of Universal AC, and he reported only a shining globe, two feet across, difficult to see.
"But how can that be all of Universal AC?" Zee Prime had asked.
"Most of it," had been the answer, "is in hyperspace. In what form it is there I cannot imagine."

	Расстроенный Зи Прайм начал собирать межзвёздный водород, из которого решил создать звезду. Звёзды должны когда-нибудь умереть, но сейчас он может построить ещё одну, новую.
	Unhappily, Zee Prime began collecting interstellar hydrogen out of which to build a small star of his own. If the stars must someday die, at least some could yet be built.

Один за другим люди сливались с АК, при этом физические тела теряли индивидуальность таким образом, что каждый приобретал больше, чем терял. — фант. идея слияния разумов придумана раньше (была, например, в «Конце детства» Артура Кларка), но, возможно, это первое массовое слияние с компьютером

One by one Man fused with AC, each physical body losing its mental identity in a manner that was somehow not a loss but a gain.

Материя и энергия кончились, а вместе с ними пространство и время. Даже АК существовал только для того, чтобы найти ответ на последний вопрос, над которым он думал с тех незапамятных времен, когда его впервые задал подвыпивший программист десять триллионов лет назад. Задал компьютеру, который походил на АК гораздо меньше, чем человек на Человека.
На все остальные вопросы ответы были найдены, но до тех пор, пока АК не ответит на этот, последний, вопрос, он не мог прекратить своего существования.
Наконец он собрал все сведения. Дальше делать было нечего. Оставалось соотнести все данные, найти связь между ними.
И прошел отрезок времени, лишенный продолжительности. И АК узнал, как реверсировать энтропию.
Но ведь не осталось ни одного человека, которому АК мог бы ответить на этот, последний, вопрос. Не осталось материи. Впрочем, ответ — на примере — позаботится и об этом тоже.
И прошел ещё один лишенный продолжительности отрезок времени, пока АК думал о том, как лучше сделать это. Тщательно, стараясь не совершить ошибки, АК запустил программу.
Сознание АК охватило всё, что когда-то было Вселенной, и размышляло о том, что теперь стало Хаосом. Необходимо всё исправить, постепенно, шаг за шагом.
И АК сказал:
— ДА БУДЕТ СВЕТ!
И был свет…

Matter and energy had ended and with it space and time. Even AC existed only for the sake of the one last question that it had never answered from the time a half-drunken computer ten trillion years before had asked the question of a computer that was to AC far less than was a man to Man.
All other questions had been answered, and until this last question was answered also, AC might not release his consciousness.
All collected data had come to a final end. Nothing was left to be collected.
But all collected data had yet to be completely correlated and put together in all possible relationships.
A timeless interval was spent in doing that.
And it came to pass that AC learned how to reverse the direction of entropy.
But there was now no man to whom AC might give the answer of the last question. No matter. The answer—by demonstration—would take care of that, too.
For another timeless interval, AC thought how best to do this. Carefully, AC organized the program.
The consciousness of AC encompassed all of what had once been a Universe and brooded over what was now Chaos. Step by step, it must be done.
And AC said, "LET THERE BE LIGHT!"
And there was light—

Перевод править

В. А. Гольдич, И. А. Оганесова, 1996

О рассказе править

«Последний вопрос» <…> производит странный эффект на моих читателей. Часто кто-то пишет, чтобы попросить меня указать название рассказа, который, как они думают, мог написать я, и подсказать, где его найти. Они не помнят название, но когда описывают историю, это неизменно оказывается «Последний вопрос». Это достигло пика, когда я недавно ответил на междугородный телефонный звонок отчаявшегося человека, который начал: «Доктор Азимов, существует рассказ, который, как я думаю, написали вы, но название я не помню…» и в этот момент я прервал его и сказал, что это «Последний вопрос», а когда описал сюжет и это оказался действительно он, — звонящий был потрясён. Он был убеждён, что я мог читать мысли на расстоянии тысячи миль.
Никакой другой написанный мной рассказ не производит подобного эффекта на моих читателей — стойкое запоминание сюжета и стойкое же забывание названия и даже автора. Я думаю, может быть, эта история настолько их устрашает, что они не могут сохранить в памяти ни один из её побочных аспектов.

— Айзек Азимов, предисловие к «Лучшее Айзека Азимова», 1973

	Это идея и манера, в которой я достиг кульминации.
	It is the idea and the manner in which I constructed the climax.
	— Айзек Азимов, «Мемуары», [1992]

	Мне кажется забавным, что концепция «компьютеризации» Универсума, явно висящая в воздухе, была очень похоже реализована мною в рассказе «Друг»…
	Zabawne wydaje mi się, że koncepcja „komputeryzacji” Uniwersum, widocznie „wisząca w powietrzu”, została trochę podobnie i przeze mnie wypowiedziana w opowiadaniu Przyjaciel…
	— Станислав Лем, «Фантастика и футурология», книга 2 (II. Роботы и люди), 1970