Новая сказка из «Тысячи и одной ночи»

«Новая сказка из «Тысячи и одной ночи»» (англ. A Night In New Arabia «Ночь в Новой Аравии») — рассказ О. Генри 1908 года из сборника «Деловые люди».

Цитаты

Великий город Багдад-над-Подземкой переполнен калифами. В его дворцах, на его базарах, в чайханах и в переулках толпами скитаются аль-Рашиды во всех обличьях, ищущие развлечения и жертв для своей необузданной щедрости. Вряд ли найдется в Новом Багдаде хоть один смиренный нищий, которому они позволили бы без участия с их стороны наслаждаться своей дневной добычей, или хоть один горемычный банкрот, которого они не пожелали бы снабдить средствами для новых злоключений.

The great city of Bagdad-on-the-Subway is caliph-ridden. Its palaces, bazaars, khans, and byways are thronged with Al Rashids in divers disguises, seeking diversion and victims for their unbridled generosity. You can scarcely find a poor beggar whom they are willing to let enjoy his spoils unsuccored, nor a wrecked unfortunate upon whom they will not reshower the means of fresh misfortune.

До утра можно сидеть на волшебном коврике и внимать рассказам о могучем Джинне Рок-Эф-Эль-Эре, который подослал сорок разбойников выкачать нефтяной фонтан Али-Бабы; о добром калифе Кар-Нег-Ги, который раздавал дворцы направо и налево; о Синдбаде Гореплавателе и его Семи Путешествиях среди островов на деревянных пароходах для воскресных экскурсий; о Рыбаке и Бутылке; о пирах за табльдотом Владетеля дешевых меблированных комнат Бармекида, где пирующие таинственным образом никогда не насыщались, и о том, как Аладдин достиг богатства при помощи своего чудесного Газового Счётчика.

Until dawn you might sit on the enchanted rug and listen to such stories as are told of the powerful genie Roc-Ef-El-Er who sent the Forty Thieves to soak up the oil plant of Ali Baba; of the good Caliph Kar-Neg-Ghe, who gave away palaces; of the Seven Voyages of Sailbad, the Sinner, who frequented wooden excursion steamers among the islands; of the Fisherman and the Bottle; of the Barmecides' Boarding house; of Aladdin's rise to wealth by means of his Wonderful Gasmeter.

	...он достиг седьмой стадии своей карьеры. Прочие стадии суть следующие: первая — скромное происхождение; вторая — заслуженное повышение; третья — акционер; четвертая — капиталист; пятая — трестовский магнат; шестая — богатый злоумышленник; седьмая — калиф; восьмая — х. Восьмая стадия относится уже к области высшей математики.
	he had arrived at the seventh stage of his career. The stages meant are, first, humble origin; second, deserved promotion; third, stockholder; fourth, capitalist; fifth, trust magnate; sixth, rich malefactor; seventh, caliph; eighth, x. The eighth stage shall be left to the higher mathematics.

Деньги продолжали притекать в его карманы — доходы от угольных шахт, железных рудников, нефтяных промыслов, домовладений, железных дорог, заводов, корпораций, но это уже была не просто нажива, не сырой, так сказать, продукт, а стерилизованная прибыль, отмытая, прокипяченная и дезинфицированная, поступавшая к нему из наманикюренных рук его личного секретаря в виде незапятнанных, сияющих белизной чеков. За три миллиона долларов Джекоб приобрел в собственность дворец на углу Набоб-авеню в Новом Багдаде и почувствовал, что его плечи облекает порфира покойного Г. А. Рашида. Без дальних церемоний он заправил её себе под воротник, повязал спереди в виде галстука и занял свое законное место в сонме патентованных угнетателей нашего месопотамского пролетариата.

The income of a czar was still rolling in on him from coal, iron, real estate, oil, railroads, manufactories, and corporations, but none of it touched Jacob's hands in a raw state. It was a sterilized increment, carefully cleaned and dusted and fumigated until it arrived at its ultimate stage of untainted, spotless checks in the white fingers of his private secretary. Jacob built a three-million-dollar palace on a corner lot fronting on Nabob Avenue, city of New Bagdad, and began to feel the mantle of the late H. A. Rashid descending upon him. Eventually Jacob slipped the mantle under his collar, tied it in a neat four-in-hand, and became a licensed harrier of our Mesopotamian proletariat.

	Джекоб выискал самый богатый колледж и пожертвовал ему двести тысяч долларов на оборудование научных кабинетов. В колледже не занимались точными науками, но деньги взяли и употребили на устройство научно оборудованных клозетов, в чем жертвователь не усмотрел существенной разницы.
	Next, Jacob selected the best endowed college he could scare up and presented it with a $200,000 laboratory. The college did not maintain a scientific course, but it accepted the money and built an elaborate lavatory instead, which was no diversion of funds so far as Jacob ever discovered.

	— Нужно самому видеть тех, кому делаешь добро, — решил он. — Поговоришь с человеком, услышишь, как он тебя благодарит, — ну и станет легче на сердце. А жертвовать разным обществам и организациям — это всё равно, что бросать монеты в испорченный автомат.
	"If I could see folks made happier," he said to himself - "If I could see 'em myself and hear 'em express their gratitude for what I done for 'em it would make me feel better. This donatin' funds to institutions and societies is about as satisfactory as dropping money into a broken slot machine."

	Возчик <…> занят был тем, что решал в положительную сторону вопрос о бессмертии души своей лошади, суля ей участь, уготованную на том свете нераскаянным грешникам. Как прикажете иначе разговаривать с эдакой скотиной, которая не хочет стоять смирно, пока ты достаешь из фургона ящик со свежеснесенными яйцами?
	Young man was <…> engaged in conceding immortality to his horse and calling down upon him the ultimate fate of the wicked; so he did not notice the transfer. A horse should stand still when you are lifting a crate of strictly new-laid eggs out of the wagon.

	Вы, наследница миллионов, и влюбились в него с первого взгляда! Он, правда, очень милый и даже не похож на кучера. Но он совсем не такой Дон Желан, как обыкновенно бывают возчики из зеленных лавок. На меня он никогда не обращал внимания. — А на меня обратит, — сказала Селия. — Конечно, богатство… — начала Аннет, украдкой выпуская жало, издавна принятое на вооружение у прекрасного пола.
	"…You a heiress, and fallin' in love with him on sight! He's a sweet boy, too, and above his business. But he ain't susceptible like the common run of grocer's assistants. He never pays no attention to me." "He will to me," said Celia. "Riches -" began Annette, unsheathing the not unjustifiable feminine sting.

	...Селия готова была прыгнуть к нему в фургон и ехать с ним всё дальше и дальше, до того последнего берега, где старый паромщик Харон держит свой бесплатный перевоз.
	When he stopped Celia was ready to jump into his delivery wagon and ride with him clear to the end of the pier and on to the ferry-boat of the Charon line.

— Вчера дали прибавку, — сказал он. — Буду теперь получать восемнадцать долларов в неделю. Справлялся о цене квартир на Морнингсайд. Ещё одна такая прибавка — и уже можно будет тебе снимать передник и наколку. — Ах, Томми! — воскликнула Селия, широко улыбнувшись. — А может быть, и этого достаточно? Бетти обещала научить меня готовить сырный пудинг. Думаю, мы могли бы назвать его «квартирным пудингом», если б захотели. — И не солгали бы, — закончил Томас. — Плохо переводимую без пояснений шутку в 3 последних предложениях Дарузес заменила на: «Бетти обещала научить меня готовить дешёвое печенье. Оно делается из крошек, собранных за неделю, и называется „Бедный Питер“. — Назови его лучше „Бедный Томас“, — предложил Томас Мак-Леод.»

"Raised to eighteen a week yesterday," he said. "Been pricing flats around Morningside. You want to start untying those apron strings and unpinning that cap, old girl." "Oh, Tommy!" said Celia, with her broadest smile. "Won't that be enough? I got Betty to show me how to make a cottage pudding. I guess we could call it a flat pudding if we wanted to." "And tell no lie," said Thomas.

Перевод

Н. Л. Дарузес (с уточнениями)

Ссылки

оригинал рассказа