Год садовода

книга юмористических очерков Карела Чапека

«Год садовода» (чеш. Zahradníkův rok) — книга юмористических очерков Карела Чапека, выходивших отдельно в газете «Лидовы новины» в 1925—1928 годах, а затем опубликованных в 1929 году в составе книги, дополненной для этого.

Цитаты править

Как разбивать сады править

  •  

Есть несколько способов разбивать сады: лучший из них — поручить это дело садовнику. Садовник насажает вам всяких там жердей, прутьев и веников, называя их клёнами, боярышником, сиренью, — древесными, кустарниковыми и прочими растительными видами. Потом станет рыться в земле, перевернёт её всю вверх тормашками и опять утрамбует, наделает из шлака дорожек, понатыкает в землю какой-то вялой ботвы, объявив её многолетниками, посеет на месте будущего газона семян, называя их английским роженцом, лисохвостом, гречкой, а потом уйдёт, оставив сад бурым и голым, как в первый день творения. Только напомнит вам, чтобы вы каждый день всю эту глину тщательно поливали, а когда взойдёт трава — велели привезти песку для дорожек.

  •  

Некоторые думают, что поливать сад очень просто, — особенно, если есть шланг. Но скоро обнаруживается, что шланг — существо необычайно коварное и опасное, пока не приручен: он крутится, прыгает изгибается, пускает под себя пропасть воды и с наслаждением полощется в грязи, которую сам развёл; потом бросается на человека, который собрался поливать, и обвивается вокруг его ноги; приходится наступить на него; тогда он становится на дыбы и обвивается человеку вокруг поясницы и шеи; и пока схваченный его кольцами вступает с ним в единоборство, как со змеёй, чудовище подымает кверху своё медное рыло, извергая мощную струю воды — прямо в окна, на свежевыстиранные занавески. Тут надо энергично схватить его за голову и потянуть что есть силы; бестия рассвирепеет и начнёт струить воду уже не из рыла, а возле гидранта и откуда-то прямо из тела. На первый случай нужны трое, чтобы кое-как с ним справиться; все они покидают поле сражения мокрые, по уши в грязи. Что же касается сада, то местами он превратился в топкие лужи, а в других местах трескается от жажды.
Если вы будете совершать эту операцию каждый день, то через две недели вместо травы покажутся сорняки. Это — одна из тайн природы: отчего из самого лучшего семенного материала вместо травы вырастает какое-то буйное, колючее быльё? Может быть, для того чтобы получился хороший газон, нужно сеять сорняки? Через три недели газон густо зарос чертополохом и всякой нечистью, ползучей либо уходящей корнями в землю на целый локоть. Станешь её вырывать, — она обламывается у самого корешка либо захватывает с собой целую груду земли. Выходит так: чем гаже поросль, тем она сильней цепляется за жизнь.

Как получается садовод править

  •  

Вопреки ожиданиям садовод получается не из семени, черенка, луковицы, клубня или путем прививки, а в результате опыта, под влиянием среды и природных условий.

Февраль садовода править

  •  

В это время садовод замечает, что почва у него слишком плотная, слишком вязкая или слишком песчаная, слишком кислая или слишком сухая, короче говоря, в нём просыпается страстное желание как-то её улучшить. Почву можно улучшать тысячью способов; к несчастью, большинство их недоступно садоводу. В городе не так-то легко иметь у себя дома голубиный помёт, прелые листья бука, истлевший коровий навоз, старую штукатурку, старый торф, лежалую дерновину, сухую кротовину, лесной перегной, речной песок, прудовой ил, землю из-под зарослей вереска, древесный уголь, древесную золу, костную муку, роговые опилки, старую навозную жижу, лошадиный помёт, известь, торфяной мох, труху от гнилого пня и прочие питательные, разрыхляющие, благотворные вещества, не считая ещё доброй тысячи азотистых, магнезийных, фосфатных и всяких других удобрений.

Об искусстве садоводства править

  •  

Если бы человек породы садоводов развивался бы с самого начала по законам естественного отбора, он превратился бы в некое беспозвоночное. В самом деле, для чего ему спина? Кажется, только для того, чтобы время от времени расправлять её со словами:
— Так и ломит проклятую!

Апрель садовода править

  •  

Человек породы садоводов выведен искусственно, а вовсе не является результатом естественного развития. Если бы он был продуктом природы, то выглядел бы иначе: у него были бы ноги, как у жука, чтобы ему не садиться на корточки, и крылья, чтоб он мог парить над своими грядками. Кто с этим не сталкивался, тот никогда не поймёт, как мешают ноги, когда их не на что поставить; до чего они непомерно длинны, если их нужно поджать под себя, чтобы поковырять пальцем в земле; и до чего невозможно коротки, если нужно перешагнуть на другую сторону клумбы, не наступив на подушку ромашек или распустившихся орликов. Хорошо бы подвеситься на чем-нибудь и качаться себе над своими посадками; или иметь по крайней мере четыре руки, плюс голову в фуражке, и ровно ничего больше; а то ещё — чтобы наши руки и ноги могли выдвигаться, как штатив у фотоаппарата.

Июль садовода править

  •  

...садовод уже думает о необходимости нового рыхления слежавшейся и спекшёйся земли клумб. Это делается шесть раз в год, причём каждый раз садовод удаляет невероятное количество камней и всякого мусора, Очевидно, камни эти вылупляются из каких-то семян или яичек, либо непрерывно выступают из таинственных недр земных; может быть, они представляют собой нечто вроде выпота земли.

Август садовода править

О любителях кактусов править

  •  

Кактусы имеют форму морского ежа, огурца, тыквы, подсвечника, кувшина, квадратной шапочки священника, змеиного гнезда; они бывают покрыты чешуёй, соска́ми, вихрами, когтями, бородавками, штыками, ятаганами и звёздами; бывают приземистые и вытянутые вверх, ощетиненные, как полк копейщиков, колючие, как эскадрон с саблей наголо, тугие, одеревеневшие и сморщенные, покрытые сыпью, бородатые, мрачные, хмурые, усеянные пеньками, как просека, плетёные, как корзина, похожие на опухоли, на зверей, на оружие, это самые мужеподобные из всех трав...

  •  

Случаются таинственные периоды, когда этот строптивый упрямец и недотрога как бы впадает в забытьё и мечтательность, тогда из него вырывается среди поднятого оружия большой, сияющий, молитвенно воздетый ввысь цветок. Это — великая милость, событие небывалое, совершающееся далеко не с каждым. Уверяю вас, материнская гордость — ничто в сравнении с высокомерием и кичливостью кактусовода, у которого зацвёл кактус[[]].

  •  

Отрубите любому из этих бойцов голову или руку, из неё вырастет новый, грозящий мечом и кинжалом боец.

  •  

— Видите вот этот Echinocactus Miriostigma? Так я скажу вам по секрету: его нельзя поливать, надо только опрыскивать. Да-с.
— Как так? — воскликнет другой любитель. — Где это слыхано, чтобы Echinocactus Miriostigma вдруг опрыскивать? Чтобы застудить ему макушку? Нет, сударь. Если вы не хотите, чтобы Echinocactus попросту сгнил, вы должны увлажнять его только одним способом: раз в неделю ставить его прямо в горшке в тепловатую воду: 23,789° Цельсия. И будет он у вас расти как капуста.
— Господи боже! — всплеснёт руками третий кактусовод. — Послушайте только этого убийцу! Если вы станете мочить цветочный горшок, сударь, он у вас покроется зелёной плесенью, земля в нём закиснет, и вы сядете в лужу, да в преогромную. Кроме того, у вашего Echinocactus’a Miriostigma начнётся загнивание корней. Если вы не хотите, чтоб у вас земля закисала, надо поливать её через день дистиллированной водой, с таким расчётом, чтобы на кубический сантиметр земли приходилось 0,111111 граммов воды, ровно на полградуса более тёплой, чем воздух.
Тут все трое начинают кричать одновременно, убеждая друг друга кулаками, зубами, копытами и когтями. Но, как уж повелось, истину даже таким способом установить не удаётся.

  •  

Нужно, однако, признать, что столь горячее отношение к кактусам вполне понятно — хотя бы потому, что они таинственны. Роза прекрасна, но не таинственна. К таинственным растениям принадлежат лилия, горечавка, золотой папоротник, древо познания, вообще все первобытные деревья, некоторые грибы, мандрагора, ятрышник, ледниковые цветы, ядовитые и лекарственные травы, кувшинки, мезембриантемум и кактусы. В чём их таинственность заключается, не сумею вам объяснить: чтобы эту таинственность обнаружить и преклониться перед ней, надо просто признать её фактом.

Почва править

  •  

Человек, в сущности, совершенно не думает о том, что у него под ногами. Всегда мчится, как бешеный, и — самое большее — взглянет, как прекрасны облака у него над головой, или горизонт вдали, или чудесные синие горы. И ни разу не поглядит себе под ноги, не похвалит: какая прекрасная почва! Надо иметь садик величиной с ладонь, надо иметь хоть одну клумбочку, чтобы познать, что у тебя под ногами. Тогда, голубчик, ты понял бы, что облака не так разнообразны, прекрасны и грозны, как земля, по которой ты ходишь. Тогда научился бы различать почву кислую, вязкую, глинистую, холодную, каменистую, засоренную. Тогда узнал бы, что персть бывает воздушная, как пирог, теплая, легкая, вкусная, как хлеб, и назвал бы её прекрасной, как называешь женщин или облака. Тогда испытал бы особенное чувственное наслажденье, видя, как твоя трость уходит на целый локоть в рыхлую, рассыпчатую почву, или сжимая в горсти комок, чтоб ощутить её воздушное и влажное тепло.

Перевод править

Д. Горбов