Дмитрий Дмитриевич Шостакович

Дми́трий Дми́триевич Шостако́вич (1906—1975) — выдающийся советский композитор, пианист, педагог и общественный деятель.

Дмитрий Дмитриевич Шостакович

Статья в Википедии

Произведения в Викитеке

Медиафайлы на Викискладе

Цитаты

Всякий работник, будь то писатель, художник, композитор, учёный, деятель науки и культуры, не может создавать, оторвавшись от общественной работы, от жизни. Без впечатлений, восторгов, вдохновенья, без жизненного опыта - нет творчества. Без творческих поисков нет подлинного искусства.

Если мне отрубят обе руки, я буду всё равно писать музыку, держа перо в зубах.

Любите и изучайте великое искусство музыки: оно откроет вам целый мир высоких чувств, страстей, мыслей. Оно сделает вас духовно богаче, чище, совершеннее. Благодаря музыке вы найдёте в себе новые, неведомые вам прежде силы. Вы увидите жизнь в новых тонах и красках.

Любителями и знатоками музыки не рождаются, а становятся... Чтобы полюбить музыку, надо прежде всего её слушать.

Мелодия — это мысль, это движение, это душа музыкального произведения.

Настоящая музыка всегда революционна, она сплачивает людей, тревожит их, зовёт вперёд.

Прикрываясь фиговым листком — ложно понятым лозунгом об освоении классического наследия, театр делает своё вреднейшее дело, возобновляя всякие «Юдифи», «Корсары» и тому подобный хлам... — из критической статьи Шостаковича о Большом театре СССР и его репертуарной политике

Пуччини писал чудесные оперы, но ужасную музыку.

Симфония о Ленине задумана как четырёхчастное произведение… Первая часть — юношеские годы Ильича; вторая — Ленин во главе октябрьского штурма; третья — смерть Владимира Ильича и четвёртая — без Ленина по ленинскому пути. Уже готов ряд музыкальных фрагментов, которые <...> войдут в <...> 7-ю симфонию памяти гениального вождя человечества. — здесь Шостакович пишет о своей знаменитой «Седьмой симфонии» (блокадной, с темой немецкого нашествия). Не в тему ли немецкого нашествия впоследствии превратилась музыка Октябрьской революции?

О Шостаковиче и его музыке

	Четвертая симфония Шостаковича (слышал на рояле первую часть до репризы и читал партитуру половины первой части) очень терпка, сильна и благородна». Сильно приблизился <Д.Шостакович в ней> к Хиндемиту и к моей Симфонии (ор. 7). Он очень (как многие говорили) потрясён 1-ой частью моей Симфонии.
	— Гавриил Попов, из дневника, 31 октября 1935 г. <Детское село>

Некоторые театры как новинку, как достижение преподносят новой, выросшей культурно советской публике оперу Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда». Услужливая музыкальная критика превозносит до небес оперу, создает ей громкую славу. Молодой композитор вместо деловой и серьёзной критики, которая могла бы помочь ему в дальнейшей работе, выслушивает только восторженные комплименты. Слушателя с первой же минуты ошарашивает в опере нарочито нестройный, сумбурный поток звуков. Обрывки мелодии, зачатки музыкальной фразы тонут, вырываются, снова исчезают в грохоте, скрежете и визге. Следить за этой «музыкой» трудно, запомнить её невозможно. Так в течение почти всей оперы. На сцене пение заменено криком. Если композитору случается попасть на дорожку простой и понятной мелодии, то он немедленно, словно испугавшись такой беды, бросается в дебри музыкального сумбура, местами превращающегося в какофонию. Выразительность, которой требует слушатель, заменена бешеным ритмом. Музыкальный шум должен выразить страсть.

— «Сумбур вместо музыки» (об опере «Леди Макбет Мценского уезда»)

	Наши театры приложили немало труда, чтобы тщательно поставить оперу Шостаковича. Актёры обнаружили значительный талант в преодолении шума, крика и скрежета оркестра. Драматической игрой они старались возместить мелодийное убожество оперы. К сожалению, от этого ещё ярче выступили её грубо-натуралистические черты. Талантливая игра заслуживает признательности, затраченные усилия — сожаления.
	— «Сумбур вместо музыки» (об опере «Леди Макбет Мценского уезда»)

	Музыка Д. Шостаковича подстать всему балету. В «Светлом ручье», правда, меньше фокусничанья, меньше странных и диких созвучий, чем в опере «Леди Макбет Мценского уезда». В балете музыка проще, но и она решительно ничего общего не имеет ни с колхозами, ни с Кубанью. Композитор так же наплевательски отнесся к народным песням Кубани, как авторы либретто и постановщики к народным танцам.
	— «Балетная фальшь»

Ещё в 1936 году, в связи с появлением оперы Д. Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда», в органе ЦК ВКП(б) «Правда» были подвергнуты острой критике антинародные, формалистические извращения в творчестве Д.Шостаковича и разоблачён вред и опасность этого направления для судеб развития советской музыки. «Правда», выступавшая тогда по указанию ЦК ВКП(б), ясно сформулировала требования, которые предъявляет к своим композиторам советский народ. Несмотря на эти предупреждения, а также вопреки тем указаниям, какие были даны Центральным Комитетом ВКП(б) в его решениях о журналах «Звезда» и «Ленинград», о кинофильме «Большая жизнь», о репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению, в советской музыке не было произведено никакой перестройки. Отдельные успехи некоторых советских композиторов в области создания новых песен, нашедших признание и широкое распространение в народе, в области создания музыки для кино и т.д., не меняют общей картины положения. Особенно плохо обстоит дело в области симфонического и оперного творчества. Речь идёт о композиторax, придерживающихся формалистического, антинародного направления. Это направление нашло своё наиболее полное выражение в произведениях таких композиторов, как тт. Д.Шостакович, С.Прокофьев, А.Хачатурян, В.Шебалин, Г.Попов, Н.Мясковский и др., в творчестве которых особенно наглядно представлены формалистические извращения, антидемократические тенденции в музыке, чуждые советскому народу и его художественным вкусам.

— Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) Об опере «Великая дружба» В. Мурадели

Я рассказала Дмитрию Дмитриевичу, как с Анной Андреевной Ахматовой мы слушали его Восьмой квартет: «Это было такое потрясение! Мы долго не могли оправиться». На следующее утро (он уже очень плохо ходил) в дверях моей комнаты стоял Шостакович с пакетом в руках. И сказал мне: «Я позвонил домой. Мне прислали пластинки с моими квартетами, здесь есть и Восьмой, который вам полюбился». Он еле-еле удерживал пакет в руках, положил на стол, а потом, приподняв рукав пижамы, сказал: «Посмотрите, какая у меня рука». Я увидела очень худенькую детскую руку. Подумала: как же он донес? Это был очень тяжелый пакет.

— Фаина Раневская, «Вся жизнь», 1970-е

До января 1936 г. Шостаковича выделяла и «неприкосновенность». Напомню, что его коллеги, причастные к музыкальному авангарду 20-х гг., подвергались жестокой травле. Александр Мосолов был печатно объявлен «врагом народа», его сочинения были запрещены после 1929 г. к исполнению и публикации. Сам он был репрессирован в ноябре 1937-го. Первая симфония Гавриила Попова после премьеры в Ленинградской филармонии в июне 1935 г. под управлением Фрица Штидри была запрещена к исполнению по распоряжению Репертуарного комитета Ленинграда «как отражающая идеологию враждебных нам классов». Композиторы уходили от академических жанров и в поисках средств к существованию обращались к киномузыке, к театральной музыке, к собиранию и обработкам фольклора.

— Инна Барсова. Между «социальным заказом» и «музыкой больших страстей», 1996 г.

	Это трёхтомник о Шостаковиче в его молодые годы. Поразительный мальчик! Сейчас, в моём возрасте и при моём знании его музыки, его юношеских писем, документов, окружения, я смотрю на него другими глазами, острей понимаю смысл его музыки и жизнеповедение.
	— «Л.Ковнацкая. Портрет»

…Странно обстоит дело с тремя советскими симфониями Шостаковича (Одиннадцатой, Двенадцатой и Тринадцатой). Почему он настолько прямо обратился к официальной эстетике, причём, в то время, когда уже никто его ни к чему не мог и не пытался принуждать? Было ли это желанием наконец увенчать успехом многолетние коллективные усилия по созданию парадигматической социалистически-реалистической симфонии? Искренней попыткой пересоздания чистой, не испорченной сталинизмом, но верной ленинским принципам, советской картины мира? …эти произведения строго следуют концепции симфонии как объективного зеркала исторических событий. Нарративные композиционные средства, программная наглядность музыки, прямая переводимость ее на вербальный язык не просто достигают здесь своей кульминации: здесь виртуозно и эстетически убедительно воплощается казавшееся абсурдным представление ненавидимого Шостаковичем Сталина о советской песенной симфонии!»...:188

— Борис Йоффе, «В русле советской симфонии»