Хроники роботов
«Предисловие: Хроники роботов» (англ. Introduction: The Robot Chronicles) — предисловие Айзека Азимова к его сборнику «Мечты роботов» 1990 года, частично является парафразом других эссе автора.
Цитаты
править… получаем предельно короткую формулу: | |
… put it as briefly as possible: |
В 20—30-х годах XX столетия пьеса «R.U.R.» ещё больше усилила комплекс Франкенштейна, и (за редкими исключениями, вроде «Елены О’Лой» Лестера дель Рея и серии «Адам Линк» Эандо Биндера) орды лязгающих злобных роботов переходили из одного рассказа в другой. | |
Through the 1920s and 1930s, R U.R. helped reinforce the Frankenstein complex, and (with some notable exceptions such as Lester del Rey’s “Helen O’Loy” and Eando Binder’s “Adam Link” series) the hordes of clanking, murderous robots continued to be reproduced in story after story. |
Итак, в 1939 году, в возрасте девятнадцати лет, я был полон решимости написать рассказ о разумном использовании роботов, которые не представляли бы опасности и успешно исполняли свои обязанности. Поскольку мне требовался источник энергии, я вообразил себе «позитронный мозг». То были лишь непонятные слова, но за ними скрывался неизвестный источник энергии, полезный, разносторонний, быстрый и компактный — как ещё не изобретённый компьютер. | |
So, in 1939, at the age of nineteen, I determined to write a robot story about a robot that was wisely used, that was not dangerous, and that did the job it was supposed to do. Since I needed a power source I introduced the “positronic brain.” This was just gobbledygook but it represented some unknown power source that was useful, versatile, speedy, and compact—like the as-yet uninvented computer. |
«Три основных правила роботехники» <…> со временем стали известны как «Три закона роботехники Азимова», <…> как оказалось впоследствии (я никак не мог этого предположить), стали самыми знаменитыми, их очень часто цитируют, да и вообще мне представляется, что они — самое важное из того, что я написал. (И я сделал это в двадцать один год, что заставляет меня снова и снова спрашивать себя: а сделал ли я что-нибудь полезное с тех пор, чтобы оправдать своё существование?) | |
“The three fundamental Rules of Robotics” <…> became known as “Asimov’s Three Laws of Robotics,” <…> as it turned out (and as I could not possibly have foreseen), proved to be the most famous, the most frequently quoted, and the most influential sentences I ever wrote. (And I did it when I was twenty-one, which makes me wonder if I’ve done anything since to continue to justify my existence.) |
Джозеф Ф. Энгельбергер, учившийся в Колумбийском университете в 50-х годах, прочитал «Я, робот», и книга произвела на него такое сильное впечатление, что он решил посвятить свою жизнь роботам. <…> Он всегда был настолько любезен, что часто отдавал мне должное. Я встречался и с другими робототехниками, такими, как Марвин Мински и Шимон Й. Ноф, с радостью признававшими пользу, которую им принесло чтение моих рассказов о роботах. | |
Joseph F. Engelberger, studying at Columbia University in the 1950s, came across I, Robot and was sufficiently attracted by what he read to determine that he was going to devote his life to robots. <…> He has always been kind enough to give me much of the credit. I have met other roboticists such as Marvin Minsky and Shimon Y. Nof, who also admitted, cheerfully, the value of their early reading of my robot stories. |
«Робби» важен не только из-за того, что был первым рассказом серии. Именно там Джордж Вестон говорит своей жене в защиту робота-няньки: «Он просто не может не быть верным, любящим, добрым. Он просто — устроен так». Вот первое указание в первом же моём рассказе на то, что впоследствии стало Первым законом роботехники, то есть что роботов следует создавать с встроенной системой безопасности. | |
Aside from being my first robot story, “Robbie” is significant because in it, George Weston says to his wife in defense of a robot that is fulfilling the role of nursemaid, “He just can’t help being faithful and loving and kind. He’s a machine—made so.” This is the first indication, in my first story, of what eventually became the “First Law of Robotics,” and of the basic fact that robots were made with built-in safety rules. |
Первоначальная версия рассказа «Лжец!» получилась довольно неуклюжей, главным образом из-за того, что в нём шла речь об отношениях полов, а в то время у меня ещё совсем не было опыта в данном вопросе. К счастью, я быстро учусь — и я внёс существенные переделки в рассказ, когда он вошёл в «Я, робот». | |
“Liar!” <…> was originally rather clumsily done, largely because it dealt with the relationship between the sexes at a time when I had not yet had my first date with a young lady. Fortunately, I’m a quick learner, and it is one story in which I made significant changes before allowing it to appear in I, Robot. |
«Хоровод» <…> был первым рассказом, в котором я чётко сформулировал Три закона роботехники, <…> и они имеют для меня тройное значение: | |
“Runaround” <…> was the first story in which I listed the Three Laws of Robotics explicitly instead of making them implicit, <…> and their importance to me was threefold: |
Вы можете определить робота как «компьютеризированную машину» или как «подвижный компьютер». Можно считать компьютер «неподвижным роботом». В любом случае я не вижу между ними существенных различий… | |
You might consider a computer as an “immobile robot.” In any case, I clearly did not distinguish between the two… |
«Чувство силы». Миниатюризация компьютеров играет второстепенную роль в этом рассказе. Он <…> также является одним из моих любимцев. В этом рассказе речь идёт о карманных вычислительных устройствах, поступивших в продажу лишь через десять или пятнадцать лет после опубликования моего рассказа. Более того, мне удалось точно предсказать социальные последствия технологической революции, даже в большей степени, чем развитие самой технологии. — в предисловии к сб. «Сны роботов» (1986) это описано более тривиально | |
“The Feeling of Power:“ The miniaturization of computers played a small role as a side issue in this story. It <…> is also one of my favorites. In this story I dealt with pocket computers, which were not to make their appearance in the marketplace until ten to fifteen years after the story appeared. Moreover, it was one of the stories in which I foresaw accurately a social implication of technological advance rather than the technological advance itself. |
«Стальные пещеры» <…>. Больше всего меня поразила реакция читателей. Хотя они одобряли Бейли, их гораздо больше привлекал Дэниэл, которого я считал второстепенным персонажем. Особенно Дэниэл понравился женщинам. (Через тринадцать лет после того, как я придумал Дэниэла, появился телевизионный сериал «Звёздный путь», в котором мистер Спок сильно напоминал Дэниэла — что меня мало заботит, — и я заметил, что рецензенты-женщины также заинтересовались именно мистером Споком. Я даже пытаться не стану это анализировать.) — парафраз впервые высказанного в 1968 г.[1][2] | |
“The Caves of Steel” <…>. What surprised me about the book was the reaction of the readers. While they approved of Lije Baley, their obvious interest was entirely with Daneel, whom I had viewed as a mere subsidiary character. The approval was particularly intense in the case of the women who wrote to me. (Thirteen years after I had invented Daneel, the television series Star Trek came out, with Mr. Spock resembling Daneel quite closely in character—something which did not bother me—and I noticed that women viewers were particularly interested in him, too. I won’t pretend to analyze this.) |
«Роботы и Империя». Когда пришло время позволить Лайджу Бейли умереть (от старости), я почувствовал, что сумею написать четвёртую книгу серии, если оставлю в живых Дэниэла. <…> Смерть Лайджа вызвала сожаления, но оно несравнимо с потоком писем читателей, расстроенных гибелью Р. Жискара. | |
“Robots and Empire:” When it was necessary to allow Lije Baley to die (of old age), I felt I would have no problem in doing a fourth book in the series, provided I allowed Daneel to live. <…> Lije’s death brought some reaction, but nothing at all compared to the storm of regretful letters I received when the exigencies of the plot made it necessary for R. Giskard to die. |
Оказалось, что мои рассказы о роботах пользуются почти таким же успехом, как серия романов «Основание», и если вы хотите знать правду (я перехожу на шепот, пожалуйста, никому не говорите), серия о роботах мне нравится больше. | |
So it turns out that my robot stories have been almost as successful as my Foundation books, and if you want to know the truth (in a whisper, of course, and please keep this confidential) I like my robot stories better. |
Литература
правитьАйзек Азимов. Мечты роботов / [Переводчик не указан] (с незначительными уточнениями). — М.: Эксмо, СПб.: Валери СПД, 2002. — Серия: Шедевры фантастики. — С. 5-22.
Примечания
править- ↑ Science Journal, December 1968, London.
- ↑ Станислав Лем. Фантастика и футурология. Книга 2 (II. Роботы и люди). 1970.