Фрегат «Надежда»

Фрегат «Надежда» — повесть Александра Бестужева 1832 года.

Цитаты править

  •  

Гиппо-по-крат, думали, что частое употребление галлебора, то есть чемерицы, или в просторечии чихотки, может помочь, то есть облегчить, или, лучше сказать, исцелить, повреждение церебральной системы… Да и почему же не так? Разве не знаем, или не видали, или не испытывали вы сами, что щепотки три гренадёрского зеленчака могут протрезвить человека, ибо нос в этом случае служит вместо охранного клапана в паровых котлах, чрез который лишние пары улетают вон. — I

  •  

— Это мания, чистая мания! Это столь же верно, как и то, что гиппопотам пускает себе кровь тростником, боясь апоплексии, а собаки лечат себя от бешенства водяным шильником... Это мания... ма-мания, говорю я вам…
— Зови как хочешь: от этого капитану не легче, нам не лучше. Да и, между нами будь сказано, к чему поведёт такая глупая страсть? <…> Пусть лучше молния разобьёт грот-мачту, пусть лучше сорвётся руль с петель, пусть лучше потеряем мы весь рангоут, нежели своего капитана! С ним всё это трын-трава, а без него команда не вывернет бегом якоря, не то чтобы на славу убрать в шторм паруса и перещеголять чистотою и быстротою англичан, как мы делывали в прошлом году в Средиземном море. — I

  •  

Зачем же нету в ревности, в этой адской страсти, ни одной отрадной капли, напоминающей небо!
Я отвратил моё медузино лицо от испуганной четы — и скрылся. Я мчался во весь опор… Катай, извозчик, удуши лошадей; пять, десять, двадцать рублей тебе на водку! Я летел; колёса жгли мостовую; я хотел закружить себя быстротою, упиться самозабвением — напрасно![1][2]II

  •  

— … вы, властительница, царица души моей! <…> Сказали бы мне: будь поэтом! — и через год я склонил бы свою увенчанную голову перед тою, которой обязан вдохновением. Разве не поэзия высокая любовь моя! Разве нет пылу в моей душе? Я бы разбил её в искры, и звуки, и мысли — и свет ответил бы мне вздохами, и слезами, и рукоплесканиями![1][2] Пожелали ль бы вы увидеть меня героем — и что бы устояло против меня? И скоро я бы сжёг ваше сердце лучами моей славы. Этого мало: я, жадный деятельности, я, честолюбец в душе, я, в котором внутренний голос говорит: «ты можешь быть многим», я бросил бы саблю и перо, отказался бы от милых бурь океана, ото всех радостей и обольщений земли, даже от страсти к познаниям, и весь век мой бросил бы слитком золота в поток забвенья, для того только, чтобы любоваться вами, как миром, слушать, как райскую птичку, чтобы только быть близ вас часто, дышать вашим дыханием — угождать вам, боготворить вас… <…>
Говоря это, Правин схватил руку княгини, между тем как его пылающие речи и взгляды пронзали сердце её. — III

  •  

… я зло усмехаюсь, когда слышу молодую особу или молодого человека, рассуждающих о бескорыстной дружбе платонизма, прелестного и невинного как цветок, соединяющий в чашечке своей оба пола. Усмехаюсь точно так же, как слыша игрока, толкующего о своей чести, судью — о безмездии, дипломата — о правах человека. Опять грех сказать, будто платонизм всегда умышленный подыменник[3] эротизма; напротив, его скорей можно назвать граничной ямой, в которую падают неожиданно, чем западнёй, поставленной с намерением; и вот почему желал бы я шепнуть иной даме: <…> платонизм — Калиостро, заговорит вас; он вытащит у вас сердце, прежде чем вы успеете мигнуть, подложит вам под голову подушку из пуха софизмов, убаюкает гармонией сфер, и вы уснёте будто с маковки; зато проснётесь от жажды угара, с измятым чепчиком и, может быть, с лишним раскаянием. — IV

  •  

Существует ли в мире хоть одна вещь, не говоря о слове, о мысли, о чувствах, в которой бы зло не было смешано с добром? Пчела высасывает мёд из белладонны, а человек вываривает из неё яд. Вино оживляет тело трезвого и убивает даже душу пьяницы. <...> Бросим же смешную идею исправлять словами людей! — заключение (из последнего абзаца)

Примечания править

  1. 1 2 А. Я. Кульчицкий взял эти отрывки эпиграфами глав повести «Необыкновенный поединок» (1845), пародирующей романтизм.
  2. 1 2 [Белинский В. Г.] Русская литература в 1845 году // Отечественные записки. — 1846. — № 1. — Отд. V. — С. 7.
  3. Под чужим именем торгующий. Слово, употребительное между купцами. (Прим. автора.)