Люди, марсиане и машины

«Люди, марсиане и машины» (англ. Men, Martians and Machines) — авторский сборник Эрика Рассела 1955 года, содержащий фантастический цикл об экипаже космического корабля «Марафон» (Marathon): рассказ «Эл Стоу» (1941) и 3 повести: «Механистрия» (1942), «Симбиотика» (1943) и опубликованную тут «Месмерику».

Месмерика

Mesmerica. Название — от месмеризма. Перевод: В. А. Гольдич, И. А. Оганесова, 2006 («Гипнотика») — с некоторыми уточнениями.

	Один парень из обсерватории, бесчеловечный любитель совать нос куда не просят, сумел внушить сильным мира сего, что в окрестностях Кассиопеи может существовать жизнь. И множество телеграмм полетело к усталым простофилям с приказом вновь кропить алтарь науки кровью их сердец.
	Some infernal nosey-poke in an observatory saw fit to convince the powers-that-be that possible part-dirt existed in the region of Cassiopoeia. Whereupon a fist-full of telegrams went to all the tired and trusted suckers requesting the pleasure of their heart's blood.

	У меня никогда не хватало сил быть трусом.
	I hadn't enough guts to be a coward.

	… «Марафон» устроил любимый фокус Флеттнера перед посадкой. Однако многолетние навыки сделали своё дело, и я успел пристегнуться в самый последний момент. И вновь испытал так хорошо знакомое ощущение, когда тебя выворачивает наизнанку и обратно.
	… the Marathon played its Flettner trick preparatory to landing. As it was, I made it in the nick of time. Came the usual feeling of being turned inside-out and we were there.

	— До встречи в духовке у [туземцев].
	"See you in somebody's oven."

	Помахивав ушами четырнадцатью способам подряд, Стив принялся нажимать на кнопки и щёлкать тумблерами.
	With his ears trying to go fourteen ways at once, Steve juggled with switches.

	— Но это противоречит теории, — не сдавался Стив. — Как и моя тётя Марта. У неё десять пальцев на ногах. — У всех десять пальцев на ногах, — угрюмо ответил он. — Да, но у неё два на левой и восемь на правой.
	"It's contrary to theory," he insisted. "So's my Aunt Martha. She has ten toes." "Everybody has," he said. "Yes, but not two on one foot and eight on the other."

	… корчащаяся масса чёрных верёвок, пытающихся завязаться в миллион узлов. Кончики и петли вылезали из путаницы, дрожали и подёргивались. Я не заметил глаз, носа, ушей или других узнаваемых органов; был лишь шар, состоящий из жирных витков; он корчился, словно дюжина питонов в предсмертных судорогах.
	… a violently squirming mass of black rope that tried to tie itself into a million knots. Ends and loops stuck out of the tangle, throbbing and vibrating. There weren't any eyes, nose, ears, or other recognisable organs; nothing but a ball of greasy coils like a dozen pythons knotted in one agonized lump.

	Поскольку я был обычным космическим бродягой, а вовсе не интеллектуалом, то на любой планете прежде всего узнавал ругательства и помнил их дольше всех других слов.
	Being just an ordinary space-sailor, and no intellectual, I learn all the rude words first and remember them longest.

	— В следующий раз с места не сдвинусь, когда ты будешь умирать в муках. — Благодарю, — проворчал Макферлайн. — Настанет день, и я отвечу тебе тем же.
	"Next time I'll sit tight while you die in agony." "Thanks," said McFarlane. "Someday I'll do as much for you."

	— Наши начальники на Земле выбирают планету так: закрывают глаза и бросают в звёздную карту дротик. А потом говорят с умным видом: «Там может быть разумная жизнь, слетайте, проверьте».
	"Certain smarties on Earth pick a planet by the simple expedient of shutting their eyes and throwing a dart at a star-map. They say that's where high-life may lurk and we'd better go take a look."

	Если банда с красной планеты безумно одержима [шахматами], то [существо] уже нашло с ними общий язык и даже разделяет этот интерес. Настанет день, когда оно выиграет чудовищно уродливый кубок, который я не стал бы терпеть возле своего кресла-качалки даже в качестве ночного горшка. Покорители космоса! Тьфу, да и только! Все они чокнутые, как вы и я! — конец
	If the Red Planet gang had a crazy obsession, he shared it enough to understand it and actually connive in it. Someday he'd win himself a Martian championship vase of violent colour and revolting shape that I wouldn't stand beside my rocking chair as a gobboon. Space-conquerors, bah! Nutty, all of them, just like you and me!

О сборнике

	[Эти] рассказы <…> не так хорошо смотрятся, как при первых одиночных публикациях; <…> схема — высадка на чужой планете, встреча с инопланетными опасностями, побег — становится монотонной, а тема межзвёздных исследований в последние годы стала более сложной и тонкой в таких руках, как у Мюррея Лейнстера и Чеда Оливера. Но это всё ещё хорошее зажигательно-изобретательное (если только немного старомодное) космическое приключение…
	[The] stories <…> don’t hold up quite so well as on individual appearance; <…> the pattern — land on strange planet, meet alien perils, escape — becomes monotonous, and the story of interstellar exploration has grown more complex and subtle in recent years, in such hands as those of Murray Leinster and Chad Oliver. But this is still good rousing inventive (if slightly oldfashioned) space adventure…
	— Энтони Бучер

	Это прямолинейные, ненавязчивые космические приключения, какие были популярны в ранних 40-х годах, написанные в оживлённой и беззаботной манере <…>. В каждом случае особые способности Эла Стоу <…> и приятно-неприятных марсиан используются в полной мере, чтобы спасти положение. Это старая и популярная формула, удачно применяемая.
	These are straight, unostentatious space-adventure yarns of the vintage popular in the early '40s, breezily written <…>. In every case, Jay Score’s peculiar abilities <…> and those of the pleasantly unpleasant Martians are used in full to save the day. It’s an old and popular formula, happily applied.
	— Питер Скайлер Миллер

	Все произведения — значимая космическая опера, но неудачно безкульминационные, в отличие от первого рассказа. Кстати, я считаю, что Рассел был первым автором, который включил deus ex machina (в буквальном смысле) в экипаж космического корабля.
	Substantial space opera all, but badly anti-climactic after the impact of the first story. Incidentally, I believe Russell’s was the first author to include a built-in deus ex machina in his spaceship Table of Organization.
	— Флойд Голд

	Тон можно описать только как залихватский <…>. По современным меркам, это довольно простодушно, <…> когда <…> различные расы Солнечной системы галопируют по Галактике, сражаясь со всеми видами инопланетян, не слишком беспокоясь о моральности всего этого. (Капитан Мак-Нолти на словах выполняет приказ земных властей попытаться связаться с туземцами, но они всегда стреляют первыми.)
	By contemporary standards, it’s pretty simple-minded, <…> when <…> the various races of the Solar System went galumphing about the Galaxy fighting with all sorts of extraterrestrials without worrying too much about the morality of it all. (A certain amount of lip service is paid by Captain McNulty to the Terran authorities’ order to attempt to communicate with the natives, but they always shoot first.)
	— Берд Сирлз