Симбиотика

«Симбиотика» (англ. Symbiotica) — фантастическая повесть Эрика Рассела из цикла «Люди, марсиане и машины», написанная в 1943 году.

Цитаты

	[Планет] было четыре, но три оказались бесплодными, как разум венерианских гуппи…
	That made four [planets] in all, but three were as sterile as a Venusian guppy's mind…

	— … парочка лоботрясов из кормы обскакала всех. Они не стали дожидаться приказа и вышли наружу <…>. Так и есть, двое вечно чумазых механиков, которые обслуживали двигатели, надули всех нас. Должно быть, они выползли наружу через сопло главного двигателя, не успевшего даже остыть, и теперь, стоя по колено в зелёной траве, веселились от души…
	"… a couple of those stern-gang bums have beaten everyone to the mark. They didn't wait for orders. They're outside right now <…>." Sure enough, two of those dirty mechanics who service the tubes had pulled a fast one. They must have crawled out through the main driver, not yet cool. Standing ankle-deep in green growths…

	… существа на первый взгляд удивительно походили на людей. Такие же фигуры, конечности и даже пальцы, аналогичные черты лица. Иной была кожа — грубая и морщинистая, темно-зелёного цвета; а ещё у них был необычный орган, напоминающий хризантему и торчащий из обнажённой груди.
	… beings startlingly human at first appearance. Same bodily contours, same limbs and digits, similar features. They differed from us mostly in that their skins were coarse and crinkly, a dull, drab-green in colour, and they had a peculiar organ like the head of a chrysanthemum protruding from their bare chests.

	Джепсон пролетел двадцать пять футов до земли, успев отпустить по парочке отвратительных ругательств на каждый фут.
	Jepson fell twenty-five feet at the incredible rate of two vulgar adjectives per foot.

	Сэм и Уолли попробовали растворить клей холодной водой, теплой, горячей и очень горячей — с неизменным нулевым результатом. Главный инженер Дуглас попытался применить ракетное топливо, которым он часто выводил пятна, полировал бронзовые детали, убивал тараканов и даже натирал себе поясницу для борьбы с люмбаго. Если верить Дугласу, топливо могло применяться ещё в восемнадцати случаях.
	Sam and Wally tried cold water, hike-warm water, fairly hot water and very hot water, but none of it did any good. Chief Engineer Douglas had a try with a bottle of rocket-fuel which he frequently used for removing stains, polishing brasses, killing bugs and as a vapour-rub to relieve his lumbago. It could do eighteen other things, too—according to him.

	Он недовольно фыркнул и потёр своё плоское марсианское лицо гибким кончиком огромного щупальца. — Не понимаю, как вы, примитивные двуногие, можете дышать этим супом вместо нормального воздуха. В нём можно плавать.
	He sniffed with displeasure, rubbed his flat, Red Planet face with the flexible tip of a great tentacle. "Don't know how you primitive bipeds can swallow this soup you call air. I could swim!"

	[Удивление] нарушило покой роскошных бровей [Стива]. Могу поклясться, что они добрались до волос, проползли по макушке и притормозили только возле воротника.
	[Surprise] determine serenity of his brows. I'll swear that after they'd climbed into his hair they continued over the top, down the back and lodged someplace under his collar.

	Келли, <…> этот татуированный экземпляр был намертво приклеен к здоровенному гаечному ключу и в любой острой ситуации использовал именно его, а не новомодные лучевые пистолеты или скорострельные пушки. По слухам, он не выпускал из рук этот кусок железа даже на собственной свадьбе, и жена пыталась с ним развестись, утверждая, что гаечный ключ отрицательно влияет на её душевное состояние.
	Kelly, <…> that tattooed specimen was permanently attached to a four-foot spanner and in any crisis was likely to wield said instrument in preference to such newfangled articles as pom-poms and needlers. Rumour insisted that he had clung to the lump of iron at his own wedding and that his wife was trying for a divorce based on the thing's effect on her morale.

	— Мы не станем рисковать и закроем люк, — решил Эл Стоу. — Обойдёмся без свежего воздуха. Вот такие замечания и делали Эла особенно человечным — он мог сказать о свежем воздухе так, словно и впрямь по нему истосковался. Небрежное упоминание о воздухе заставляло забыть, что Эл не сделал ни одного вдоха с того момента, когда старый Кнут Йоханнсен поставил его на ноги и отправил навстречу судьбе.
	"We'll play safe and fasten the lock," decided Jay, "fresh air or no fresh air." That was characteristic of him and what made him seem so thoroughly human—he could mention fresh air for all the world as if he used it himself. The casual way he did it made you forget that he'd never taken a real breath since the day old Knud Johannsen stood him on his feet and gave him animation.

— Только вздумай это сделать ещё раз! — оскалился Джепсон, толкнув зелёного в ответ. Туземец, не ожидавший такой реакции, едва не упал. Однако тут же сделал резкое движение правой ногой. Сначала я подумал, что он попытался лягнуть Джепсона, но ошибся. Движение оказалось куда более опасным. Абориген швырнул в Джепсона какое-то живое существо, необыкновенно быстрое и злобное. Я успел заметить, что оно похоже на змейку и — для разнообразия — было не зеленым, а оранжевым с мелкими чёрными пятнышками. Змейка упала на грудь Джепсона, укусила его, а затем помчалась вниз с такой быстротой, что мои глаза едва успевали проследить за её перемещением. Оказавшись на земле, она шмыгнула к своему хозяину. Обернувшись вокруг зелёной щиколотки, змейка сразу же потеряла интерес к происходящему — теперь её легко было принять за безобидное украшение. Многие другие аборигены носили на ногах похожие «украшения», причем все они были оранжево-чёрными. Лишь у одного я заметил жёлто-чёрное существо. В глазах Джепсона застыло изумление, он открыл рот, но не сумел произнести ни звука, хотя ему очень хотелось. Он зашатался. Абориген с жёлто-чёрным маленьким чудовищем на лодыжке с академическим интересом наблюдал за Джепсоном.

"Don't you do that to me!" snarled Jepson, giving him an answering shove. The green one staggered backward, taken by surprise. He kicked out his right leg. I thought he was trying to give Jepson a hearty crack on the shins, but he wasn't. The gesture was a good deal deadlier. He was throwing something with his foot and what he threw was alive, superfast and vicious. All I could see of it was a thing that may or may not have been a tiny snake. It had no more length and thickness than a pencil and—for a change— wasn't green, but a bright orange colour relieved by small black spots. It landed on Jepson's chest, bit him, then flicked down his front with such rapidity that I could hardly follow its motion. Reaching the ground, it made the grass fairly whip aside as it streaked back to its master. Curling around the green one's ankle, it went supine, looking exactly like a harmless leg ornament. A very small number of other natives wore similar objects all of which were black and orange except one that was yellow and black. The attacked Jepson bulged his eyes, opened his mouth but produced no sound though obviously trying. He teetered. The native wearing the yellow and black lump of wickedness stood right by my side studying Jepson with academic interest.

— Мне пришлось сбросить большую часть конечности, — небрежно ответил Саг Фарн, словно речь шла о смене шляпы. — Из-за того порошка. Это миллионы микроскопических насекомых. Они поедают всё, к чему прикасаются. А теперь взгляните на себя. Клянусь. богом, он не ошибся! Прямо у меня на глазах материал, из которого был сделан скафандр, покрывался пятнами. Рано или поздно пятна превратятся в дыры — и тогда микронасекомые займутся мной!

"I have been compelled to shed most of a limb," said Sug Farn, mentioning it with the casual air of one to whom shedding a limb is like taking off a hat. "It was that powder. It is composed of a million submicroscopic in-sects. It crawls around and eats. It started to eat me. Take a look at yourselves." By hokey, he was right! Now that I came to examine it I could see small patches of grey powder changing shape on the surface of my space-suit. Sooner or later it was going to eat its way through the fabric—and start on me!

	— Ну, нам известно, что жизнь на планете преимущественно симбиотическая. <…> Туземцы живут с деревьями единым организмом <…>. Точкой соединения служит та странная штука на их груди. — Наркотики за кровь, — с отвращением пробормотал Бреннанд.
	"Well, we know that life on that planet is mostly symbiotic. <…> Men share with trees <…>. The communal point is that queer chest organ." "Drugs for blood," said Brennand, showing disgust.

Перевод

В. А. Гольдич, И. А. Оганесова, 2006 (с некоторыми уточнениями)

О повести

	Наиболее влиятельным из произведений про Эла Стоу была «Симбиотика». В ней была использована концепция Стэплдона о взаимозависимых формах жизни <…>. Были проявлены недюжинная фантазия и живость повествования, вероятно, вдохновившие Гарри Гаррисона на роман «Мир смерти». Помимо этого, «Симбиотика», кажется, была трамплином, с которого стартовали авторы большинства научно-фантастических рассказов, сюжетно основанных на симбиозе.
	The most influential of the Jay Score stories was Symbiotica. Stapledon's concept of interdependent life forms <…>. Great imagination was displayed and the vividness of the narration would seem to have been the inspiration of Harry Harrison's novel Death World. Beyond that, the story appears to have been the springboard from which the writers of most of the important science-fiction stories involving symbiosis as the basis of their plots have taken off.
	— Сэм Московиц, «Эрик Фрэнк Рассел: смерть сомневающегося», 1963

	«Симбиотика» была опубликована в первом номере Astounding, который я прочёл, в 1943 году в возрасте двенадцати лет <…>. В то время я не понимал, что в этой конкретной повести я столкнулся с новаторской работой. <…> Всё, что я знал, так это то, что я, наконец, получаю чистую дозу того, что может зацепить тебя на всю жизнь.
	Symbiotica" was published in the first issue of Astounding I ever read, in 1943 at the age of twelve <…>. I did not realize at the time that in this particular story I was encountering a seminal pioneering work. <…> All I knew was, I was getting, at last, a pure dose of the stuff that could hook you for life.
	— Альгис Будрис