Беня Крик

Беня Крик — персонаж «Одесских рассказов», пьесы «Закат» и киноповести «Беня Крик» Исаака Бабеля, а также художественных фильмов на их основе. Король одесских налётчиков, архетип «благородного» бандита в советской литературе 1920-х годов.

Беня Крик

Юрий Шумский в роли Бени Крика (одноимённый немой фильм 1926 года)

Статья в Википедии

Цитаты

О Бене

Почему он? Почему не они, хотите вы знать? Так вот — забудьте на время, что на носу у вас очки, а в душе осень. Перестаньте скандалить за вашим письменным столом и заикаться на людях. Представьте себе на мгновенье, что вы скандалите на площадях и заикаетесь на бумаге. Вы тигр, вы лев, вы кошка. Вы можете переночевать с русской женщиной, и русская женщина останется вами довольна. Вам двадцать пять лет. Если бы к небу и к земле были приделаны кольца, вы схватили бы эти кольца и притянули бы небо к земле. А папаша у вас биндюжник Мендель Крик. Об чем думает такой папаша? Он думает об выпить хорошую стопку водки, об дать кому-нибудь по морде, об своих конях — и ничего больше. Вы хотите жить, а он заставляет вас умирать двадцать раз на день. Что сделали бы вы на месте Бени Крика? Вы ничего бы не сделали. А он сделал. Поэтому он Король, а вы держите фигу в кармане.

— «Как это делалось в Одессе»

	Беня говорит мало, но он говорит смачно. Он говорит мало, но хочется, чтобы он сказал еще что-нибудь.
	— «Как это делалось в Одессе»

	— Где начинается полиция, — вопил он, — и где кончается Беня? — Полиция кончается там, где начинается Беня, — отвечали резонные люди…
	— «Как это делалось в Одессе»

	И он добился своего, Беня Крик, потому что он был страстен, а страсть владычествует над мирами.
	— «Король»

— А когда будет облава, вы знаете, Король? — Она будет завтра. — Король, она будет сегодня. — Кто сказал тебе это, мальчик? — Это сказала тетя Хана. Вы знаете тетю Хану? — Я знаю тетю Хану. Дальше. — …Пристав собрал участок и сказал им речь. «Мы должны задушить Беню Крика, — сказал он, — потому что там, где есть государь император, там нет короля. Сегодня, когда Крик выдает замуж сестру и все они будут там, сегодня нужно сделать облаву»… — Дальше. — …Тогда шпики начали бояться. Они сказали: если мы сделаем сегодня облаву, когда у него праздник, так Беня рассерчает, и уйдет много крови. Так пристав сказал — самолюбие мне дороже… — Ну, иди, — ответил Король. — Что сказать тете Хане за облаву? — Скажи: Беня знает за облаву.

— «Король»

	Король говорит мало, и он говорит вежливо. Это пугает людей так сильно, что они никогда его не переспрашивают.
	— «Справедливость в скобках»

	«Полтора жида» сидел на стуле и махал руками. — Хулиганская морда, — прокричал он, увидя гостя, — бандит, чтобы земля тебя выбросила! Хорошую моду себе взял — убивать живых людей…
	— «Как это делалось в Одессе»

	На нём был шоколадный пиджак, кремовые штаны и малиновые штиблеты.
	— «Как это делалось в Одессе»

Беня. Боярский! Боярский. Я. Беня. Прикинь мне, Боярский, на скорую руку, во что мне обойдется зимний костюм прима? Боярский. Двубортный, однобортный? Беня. Однобортный. Боярский. Фалды вы себе мыслите – круглые или отрезанные? Беня. Фалды круглые. Боярский. Сукно ваше или мое? Беня. Сукно твое. Боярский. Какой товар вы себе рисуете — английский, лодзинский или московский? Беня. Какой лучше? Боярский. Английское сукно, мосье Крик, это хорошее сукно, лодзинское сукно — это дерюга, на которой что-то нарисовано, а московское сукно — это дерюга, на которой ничего не нарисовано. Беня. Возьмем английское. Боярский. Доклад ваш или мой? Беня. Доклад твой. Боярский. Сколько вам обойдется? Беня. Сколько мне обойдется? Боярский (осененный внезапной мыслью). Мосье Крик, мы сойдемся! Арье-Лейб. Вы сойдетесь! Боярский. Мы сойдемся…

— «Закат»

	Беня, если бы ты был идиот, я бы писал тебе, как идиоту. Но я тебя за такого не знаю, и упаси бог тебя за такого знать. — письмо Тартаковского Бене
	— «Как это делалось в Одессе»

Беня

	Я хочу прибиться к твоему берегу. Тот берег, к которому я прибьюсь, будет в выигрыше.
	— «Как это делалось в Одессе»

	…Ошибаются все, даже бог. Вышла громадная ошибка, тетя Песя. Но разве со стороны бога не было ошибкой поселить евреев в России, чтобы они мучались, как в аду? И чем было бы плохо, если бы евреи жили в Швейцарии, где их окружали бы первоклассные озера, гористый воздух и сплошные французы?
	— «Как это делалось в Одессе»

	Есть люди, умеющие пить водку, и есть люди, не умеющие пить водку, но все же пьющие ее. И вот первые получают удовольствие от горя и от радости, а вторые страдают за всех тех, кто пьет водку, не умея пить ее.
	— «Как это делалось в Одессе»

	Работай спокойнее, Соломон… не имей эту привычку быть нервным на работе.
	— «Как это делалось в Одессе»

	…Когда мы молодые, так мы думаем на женщин, что это товар, но это же всего только солома, которая горит ни от чего…
	— «Фроим Грач»

	«Мосье Эйхбаум, положите, прошу вас, завтра утром под ворота на Софийевскую, 17, — двадцать тысяч рублей. Если вы этого не сделаете, так вас ждет такое, что это не слыхано, и вся Одесса будет о вас говорить. С почтением Беня Король»
	— «Король»

	«Многоуважаемый Рувим Осипович! Будьте настолько любезны положить к субботе под бочку с дождевой водой… — и так далее. — В случае отказа, как вы это себе в последнее время стали позволять, вас ждет большое разочарование в вашей семейной жизни. С почтением знакомый вам Бенцион Крик» — письмо Бени Тартаковскому
	— «Как это делалось в Одессе»

Слушайте, Эйхбаум… когда вы умрете, я похороню вас на первом еврейском кладбище, у самых ворот. Я поставлю вам, Эйхбаум, памятник из розового мрамора. Я сделаю вас старостой Бродской синагоги. Я брошу специальность, Эйхбаум, и поступлю в ваше дело компаньоном. У нас будет двести коров, Эйхбаум. Я убью всех молочников, кроме вас. Вор не будет ходить по той улице, на которой вы живете. Я выстрою вам дачу на шестнадцатой станции… И вспомните, Эйхбаум, вы ведь тоже не были в молодости раввином. Кто подделал завещание, не будем об этом говорить громко?.. И зять у вас будет Король, не сопляк, а Король, Эйхбаум…

— «Король»

	…Пожалуйста, выпивайте и закусывайте, пусть вас не волнует этих глупостей…
	— «Король»

	Мине нарушают праздник.
	— «Король»

	Скажи мне, Грач, мы заняты в субботу, или мы не заняты в субботу?
	— «Справедливость в скобках»

	Возьмите с собой мои слова, Цудечкис, и начинайте идти.
	— «Справедливость в скобках»

Услышав разные звуки и тому подобное, моя супруга спрыгнула и спросила Беню: — Мосье Крик, за что вы обижаетесь на моего Цудечкиса? — Как за что, — ответил Беня, не снимая ноги с моей переносицы, и слезы закапали у него из глаз, — он бросил тень на мое имя, он опозорил меня перед товарищами, можете проститься с ним, мадам Цудечкис, потому что моя честь дороже мне счастья и он не может оставаться живой… Продолжая плакать, он топтал меня ногами.

— «Справедливость в скобках»

	Свинья со свиньей не встречается, а человек с человеком встречается.
	— «Как это делалось в Одессе»

	Я имею интерес, чтобы больной Иосиф Мугинштейн выздоровел. Представляюсь на всякий случай: Бенцион Крик. Камфору, воздушные подушки, отдельную комнату — давать с открытой душой. Если нет, то на всякого доктора, будь он даже доктором философии, приходится не более трех аршин земли.
	— «Как это делалось в Одессе»

	Стыд, мосье Тартаковский, — в какой несгораемый шкаф упрятали вы стыд?
	— «Как это делалось в Одессе»

Беня. Друзья, сидящие в моем доме! Этот бокальчик позвольте мне поднять за моего отца, за труженика Менделя Крика, и его супругу, Нехаму Борисовну, которые тридцать пять лет идут по совместной дороге жизни. Дорогие! Мы знаем, слишком хорошо мы знаем, что никто не выложил цементом эту дорогу, никто не поставил скамеек на длинном этом пути, и оттого, что великие кучи людей пробежали по этой дороге, она не стала легче, она стала тяжелее. Друзья, сидящие в моем доме! Я жду от вас, что вы не разбавите водой вино в ваших стаканах и вино в ваших сердцах. Вайнер восторженно лопочет. Что он говорит? Мадам Вайнер. Он говорит — ура! Беня (ни на кого не глядя). Учи меня, Арье-Лейб!.. (Подносит отцу и матери вино.) Наши гости почитают вас, папаша. Скажите слово. Мендель (озирается и говорит очень тихо). Желаю доброго здоровья… Беня. Папаша хочет сказать, что он жертвует сто рублей в чью-нибудь пользу. Прасол. Толкуют мне про жидов… Беня. Пятьсот рублей жертвует папаша. В чью пользу, рабби?

— «Закат»

Критика

	В начале двадцатых годов, вспоминают мемуаристы, Бабель специально поехал в Ростов поглядеть на арестованного главаря банды, бывшего студента-медика, и вернулся разочарованным: «Этот Ванька оказался банальным грабителем, очень примитивным, совсем не похожим на Беню Крика».
	— Игорь Сухих, предисловие составителя к собранию сочинений Бабеля в 4 томах

Пародии

И сидел наш начальник, товарищ Беня Крик, крепко задумавшись. И спросил я у него: — Обо что вы думаете? И он мне отвечал: — Не мешай, я думаю об половую проблему. И так как я знал, что он ужасно образованный, то я засунул себе свои губы обратно в рот и ничего с него не стал спрашивать. И тогда поднялся товарищ Беня Крик, красный боец за пролетарскую революцию, который, между прочим, бывший марвихер с Тираспольской улицы, но мы об этом уже не будем говорить, потому что он расстрелян, смерть жулику, за липовые свои мандаты, и тогда поднялся, говорю я, товарищ Беня Крик, и вынул своей верной шашки, и начал рубать половицу за половицей с того пола, на котором мы сидели, и швырять их в печку на чем свет стоит. И вспыхнула печка на всю гостиную, как революция на всю Россию. Так мы с товарищем Беней Криком во время страшного холода, когда нечем было топить, освещали половую проблему.

— Арго, «Вопль Крика»

Беня Крик, король Молдаванки, неиссякаемый налётчик, подошел к столу и посмотрел на меня. Он посмотрел на меня, и губы его зашевелились, как черви, раздавленные каблуками начдива восемь. <…> — Исаак, — сказал Беня, — ты очень грамотный, и ты носишь очки. Ты носишь очки, и ты напишешь с меня сценарий. Но пускай его сделает только Эйзенштейн. Слышишь, Исаак? — Хвороба мне на голову! — ответил я страшным голосом, ликуя и содрогаясь. — А если он не захочет? Он работает из жизни мексиканских коров и быков, и он может не захотеть, Беня! — … в бога, печёнку, селезёнку! — закричал Беня с ужасным шёпотом. — Не выводи меня из спокойствия, Исаак! Нехай он крутит коровам хвосты и гоняется за бугаями, но нехай он сделает с моей жизни картину, чтоб смеялась вся Одесса: и Фроим Грач, и Каплун, и Рувим Тартаковский, и Любка Шнейвейс.

— Александр Архангельский, «Мой первый сценарий»