Чижиково горе
«Чижиково горе» — сатирическая сказка Михаила Салтыкова-Щедрина 1884 года.
Цитаты
править… пригласили глухого тетерева, того самого, который ещё при царе Горохе, во внимание к дряхлости и потере памяти, в сенат посажен был. |
Хотя между людьми ворона и слывёт глупою, однако птицы отлично знают, что ежели она каркает, то, значит, есть у неё на то основание. |
Взяток Чижик не брал (царство хищения кончилось), однако нелицеприятными действиями успел-таки скопить капиталец. |
Когда я в интендантском ведомстве служил, так одна трясогузочка была-с. Ну, такая, доложу вам, — отдай всё, да и мало! И тоже на первых порах: «Хи-хи» да «ха-ха!» Я ей говорю: «Познакомимтесь, мамзель!», а она: «Ах, нет, вы противный!» Словом сказать, я за ней, она — от меня! Туда-сюда… настиг-с! И что же-с: впоследствии даже хвалила! |
— Мужескому полу, действительно, необходимо географию знать, потому что, не ровён час, начальство приказывает лететь, а куда — неизвестно! А девицу всякий кавалер с удовольствием проводит. Лишь бы не заблудиться-с. |
Что касается братьев, то старший служил юнкером в уланском полку и никак не мог сдать экзамен из закона божия, а младший ходил в гимназию и не понимал, зачем начальству понадобилось, чтобы он греческий язык знал. |
Целый день в этом доме шла суматоха и хлебосольство, целый день гости. С жёрдочки на жёрдочку прыгают, на органчике играют, песни поют. Канареечное семя, цитварное, хлеб в молоке моченный, яичные желтки протёртые — со стола не сходят, а между тем в мелочную лавочку полгода по счёту не плачено. Перевёртывается старый кенарь, словно вьюн на сковороде, придумывая, как ему деньгами раздобыться. Каждое утро только и делает, что по приятелям летает; одному скажет, что у него тётка на днях померла, так надо денег, чтобы наследство получить; другому скажет, что у него в занадельной земле каменный уголь проявился, а достать его без капитала нельзя; третьему просто-напросто объявит, что деньги до зарезу нужны. А иногда подойдёт к кому-нибудь из гостей-юнкеров и скажет: «Нет ли у вас, молодой человек, двугривенного? я вам завтра с благодарностью отдам». И давали. Но зато и жуировали. |
Душа канарейки — потёмки, и ни один мудрец не разберёт, где в ней кончается грациозное порхание мысли и где начинается мучительство. |
О сказке
правитьФеоктистов <…> говорит, что скучнее и инсипиднее ничего он не знает, даже дочитать не мог. Выходит, что ежели я цензурно пишу, то никуда не гожусь; ежели нецензурно, то меня имеют в виду. <…> Но я чувствую, что два-три «Чижиковых горя» — и репутация моих сказок будет значительно подорвана. | |
— Салтыков-Щедрин, письмо В. М. Соболевскому 9 января 1885 |