Роджер Желязны: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
рец. В. Владимирского (МФ №7 2013) на «Чёрный трон» тривиальна |
|||
Строка 29:
Они стояли у входа и зевали симметричными жвалами, расположенными на макушках голов. Антенны стояли торчком, как пучки колокольчиков, и перечно-голубые лепестки открывались и закрывались в неизменном ритме систолы. Две масляные подушечки с мерцавшими кристаллами топазов процеживали мир в глубины мозга.
— Доброе утро, милые твари, — приветствовал он своих посетителей.|Оригинал=|Комментарий=перевод: С. Трофимов, 1995|Автор=«Ибо это есть царствие моё» (Mine is the Kingdom), 1963}}
{{Q|— Ты из племени тех, чьи ноги в аду, а голова — в небесах.|Оригинал="You are of that tribe with your feet in hell and your head in heaven."|Комментарий=17; перевод: О. Э. Колесников, 1995; парафраз христианского дуализма души и тела|Автор=[[w:Подменённый|«Подменённый»]] (Changeling), 1980}}<!--нецитабельный примитивный роман-->
{{Q|Кругом всякие алгоритмы лезут в пикселях, и программы нетерпеливо напирают, и подпрограммы движутся туповато, зато надёжным путём, как у них там заведено.|Оригинал=There are all these algorithms putting the make on pixels, and programs champing at bits and sub routines moving about in simpleminded, reliable ways, as is their custom.|Комментарий=перевод: Н. Ляпкова, 2002|Автор=«Смертник Доннер и кубок Фильстоуна» (Deadboy Donner and the Filstone Cup), 1988}}
Строка 75 ⟶ 77 :
Sometimes it seemed he had read every book ever printed. He knew something about everything and everything about some things, but he never used his knowledge to impress or intimidate. In an age when everyone is a specialist, Roger was the last Renaissance Man, fascinated by the world and all that’s in it, capable of talking about Doc Savage and Proust with equal expertise and enthusiasm.|Комментарий=перевод: Е. Голубева, 2002|Автор=[[Джордж Мартин]], «Роджер Желязны, Властелин света» (In Memoriam: Roger Zelazny, the Lord Of Light), 1995}}
{{Q|... у Роджера Желязны <…> есть большие преимущества — несмотря на, казалось бы, порочные попытки перевести всю мифологию в нф-мифологию, <…> — для полного признания ему нужна временная перспектива, - столь сложными являются полотна, которые он ткёт.|Оригинал=… Roger Zelazny <…> have great strengths—Zelazny's despite what seem perverse attempts to translate whole mythologies into sf mythology, <…>—which need the perspectives of time for full appreciation, so elaborate are the garments [he] weave.|Автор=[[Брайан Олдисс]], «[[Кутёж на миллиард лет]]» (гл. 11), 1973}}
{{Q|… Желязны находился в самом сердце научной фантастики, напоминая, пожалуй, большой кусок торта в отменной глазури, которая забивает вкус его самого{{#tag:ref|Частичный парафраз: «Желязны [и Дилэни] приготовят вам отменную сахарную глазурь, но самого торта вы так и не попробуете»<ref name="г1">Вл. Гаков. Жук в янтаре // Фантакрим MEGA. — 1991. — №4. — С. 74-77.</ref><ref name="г"/>.||group="note"}}. Часть его поверхностного восприятия была обусловлена тем, что за всеми новшествами стиля <…>, работа Желязны ознаменовала возвращение к [[Джон Вуд Кэмпбелл|докэмпбелловскому]] методу повествования. Это была неаналитическая, [[Эдгар Берроуз|берроузианская]] художественная проза.|Оригинал=… Zelazny was absorbed into the very heart of the body corporate that constitutes science fiction, rather like a slice of rich, alien gateau digested hungrily by tastes long deprived of such luxury. Part of his ready reception was due to the fact that for all its innovations of style <…>, Zelazny's work heralded a return to the pre-Campbellian mode of story-telling. It was a non-analytical, Burroughsian fiction.|Автор= {{Q|Желязны, рассказывая о богах и магах, использует магические слова, как будто сам волшебник. Он проникает в подсознание и вызывает архетипы, чтобы волосы вставали на затылке. Однако эти архетипы преобразуются в научно-фантастическом мире так, что выглядят правдоподобно — и так впечатляюще, как в мире, в котором вы сейчас живёте.|Оригинал=Zelazny, telling of gods and wizards, uses magical words as if he himself were a wizard. He reaches into the subconscious and invokes archetypes to make the hair rise on the back of your neck. Yet these archetypes are transmuted into a science fictional world that is as believable — and as awe-inspiring — as the world you now live in.<ref>Roger Zelazny. [[Последний защитник Камелота|The Last Defender of Camelot]]. Pocket Books, 1980, back cover blurb.</ref>|Автор=[[Филип Фармер]], 1980}}
| |||