Полигон воображения

«Полигон воображения» — статья Всеволода Ревича 1970 года о Марсе в фантастике.

Цитаты

По художественному исполнению нельзя, конечно, сравнивать «Красную звезду» ни с предшествующей «Войной миров», ни с последующей «Аэлитой», но в одном отношении А. Богданов превосходит и Г. Уэллса, и А. Толстого, и вообще большинство научно-фантастических книг. У него поразительно высокая степень научного предвидения.

«Аэлита», пожалуй, первое в русской и советской литературе произведение подлинно художественной фантастики. <…> Алексея Толстого вовсе не заботит научная достоверность, его волнуют гораздо более важные для литературы художественно-поэтические задачи. Великолепный пример — это пролёт корабля через голову кометы. Гусев стоит у окошка и командует примерно так: «Легче — глыба справа… Давай полный!..» И как ни странно, такие вещи не производят впечатления ни фальши, ни пародии. Они органичны в этой книге. Главное в «Аэлите» — свежий ветер революции, который толкает людей на самые невероятные поступки и подвиги: нет ничего невозможного в этом взлохмаченном, голодном, прекрасном и яростном мире. На Марс так на Марс, за чем дело стало, товарищи! <…> В книге скрыт какой-то секрет, плохо поддающийся грубому литературоведческому препарированию. Почему образ Аэлиты так поэтичен? Ведь автор не дал нам возможности проникнуть в душу марсианки, не поделился с нами её мыслями. Мы видим «Рождённую из света звёзд» всё время со стороны глазами Лося или Гусева. Даже портрет её дан беглым наброском — кроме постоянного подчёркивания её хрупкости да пепельных волос и голубовато-белой кожи, мы ничего больше не узнаем. Но это не мешает нам видеть её совершенно отчётливо, гораздо более отчётливо, чем, скажем, расплывчатого Лося. Правда, не последнее место в формировании облика этой девушки занимают её рассказы об Атлантиде и песни, которые она поёт. Аэлита умна, она носительница древней культуры. Но закостеневшее знание мертво, его нужно оживить потоком свежей крови, принесённой с Красной Звезды, которая на этот раз уже точно никакой не Марс, а молодая, горячая Земля. Только любовь к смелым и сильным людям — таким ей показался инженер Лось может вырвать её из затхлой повседневности, наполнить жизнь смыслом; такая любовь способна преодолеть все препятствия и даже перемахнуть через космические бездны <…>. Все те насмешки, которыми встречаешь очередную марсианскую красотку, не липнут к Аэлите, именно потому что она подлинно художественное создание. А ведь задача, которую поставил перед собой автор, очень сложна, и во всей мировой фантастике немного удач подобного рода. Требовалось создать привлекательный образ неземного существа — далёкого и чуждого нам, что ясно ощущаешь в Аэлите, но в то же время близкого, понятного, реального. <…> Изобразив тоталитарное общество с резким классовым расслоением, с подавлением человеческой личности, с застывшими нелепыми обычаями, А. Толстой сделал первые попытки создания романа-предупреждения, часы «пик» которого наступят много позже. Появление именно таких картин у А. Толстого не было случайностью, в воздухе Западной Европы уже носилась угроза фашизма;..

О Берроузе придётся сказать немало плохого, но в одном стоит стать на его защиту. В книгах Берроуза совершенно отсутствует тот оголтелый расизм, которым пронизана голливудская продукция. <…> От Тарзана и Картера идёт прямой путь к Джеймсу Бонду. Хотя надо сказать, что в отличие от циничного Бонда и Тарзан и Картер были более простодушны и патриархальны, у них имелись всё же кое-какие представления о том, что такое честь, верность, самоотверженность. <…> Было бы, конечно, ханжеством заявить, что лучшие книги Берроуза лишены всякого интереса. Нет, такие сочинения обладают громадным притягательным воздействием, и если в них проповедуются антигуманистические идеи, то вред их очень велик. Но по части идей у Берроуза вообще слабовато, хотя культ силы проведён достаточно чётко; хорошо, впрочем, что его герои рискуют жизнью не из-за денег, а из-за любви.