Мир Звёздных волков

«Мир Звёздных волков» (англ. World of the Starwolves) — фантастический роман Эдмонда Гамильтона 1968 года, завершивший трилогию «Звёздный волк».

Цитаты

— Что это были за странные обломки? Мне казалось, будто я вижу чьи-то лица и фигуры. — Когда-то очень давно, ещё до появления в Отроге людей, в этом звёздном рукаве обитали другие расы, — объяснил Чейн. — У них был обычай хоронить своих астронавтов в пылевых потоках, а метеориты превращать в памятники. До сих пор его все стараются обходить стороной, и горняки никогда и не пытались заниматься здесь добычей минералов… — II

"Those faces… those figures. What the devil is this place?" "Some sort of nonhuman cemetery, I think," said Chane. "Long before there were ever men in the Spur, there were other races. They made meteors into memorials. Nobody's ever mined this drift."

	Облачённый в скафандр, Чейн висел в космосе рядом с гигантским каменным лицом, держа в руке щуп анализатора. Прибор показал, что в древней скульптуре содержится немало палладиевой руды. Чтобы добраться до неё, надо, скажем, для начала отрубить у этой громадины ухо… — III (образ скопирован с обложки Джека Гохана к Galaxy Science Fiction декабря 1957)
	Chane, in his spacesuit, cuddled up against the gigantic, unhuman stone face and prepared to commit mayhem upon it. His analyzer had told him there was a rich palladium ore-pocket in this sculptured shard of stone. He thought, from his readings, that if he cut out the ear of the thing he could easily reach it.

«Чужестранец, не посягай на наше бессмертие…» Внезапно Чейн понял, что эти слова звучали в его разуме. Телепатическая речь! «Если ты оказался здесь, значит, ты властелин звёздных путей. Мы тоже когда-то были такими… но от нашего могущества и величия сохранились только эти каменные лики. Оставь их нам…» Потрясённый, Чейн оттолкнулся от каменной головы. Поплавал вокруг неё, а затем рассмеявшись, подумал: «теперь понятно, почему существует табу на добычу минералов на этом летающем кладбище. В каменные статуи встроены телепатические устройства». Впрочем, ему было плевать на все предрассудки. Но в головах этих каменных чудищ могли быть спрятаны и какие-нибудь опасные штучки, а с этим шутить не стоило. — III

"Stranger, spare us our pitiful immortality. …" Chane suddenly realized that the words were reaching his mind, not his ears, and that they were not words at all but thoughts. Telepathic speech. "If you are here at all, you are a lord of the starways. We were lords of the starways … and of all our might and magnificence only these stone faces are left. Leave us this much. …" Chane rebounded with a galvanic kick of his feet from the huge stone head. He floated near it, and then he laughed. So that's why these heads have never been mined, he thought; a telepathic record set in each one. He told himself that both superstition and sentimental appeals were lost on him; but if the telepathic bit still worked, there might well be other and nastier things about the monuments that still worked.

… анализатор указывал на тёмную, давно потухшую звезду. На её остывшей, затвердевшей поверхности кое-где находились участки с вкраплением редких трансурановых руд. Корабль сел на один из таких участков поверхности, и наемники вышли наружу, предварительно надев специальные скафандры, предназначенные для работы в условиях повышенной гравитации. Обычно неунывающий Дженсен проворчал: — Не очень-то мне здесь нравится. Ощущение такое, будто мы ходим по трупу. Чейн кивнул и осмотрелся. Они стояли на мрачной, пепельного цвета равнине, с редкими скалами из шлака и окалины. — III

… big analyzer [located] a dead star, with a pocket of rare transuranic element on it, such as a burned-out sun sometimes creates during the long aeons of its dying. When they had landed and were sweating in their special heavy-gray suits to cut the ore, there was a grumble from Janssen, ordinarily the lightest-hearted of the Mercs. "I don't much like this place." Chane agreed. To a spaceman, the great suns were the blazing, radiating life of the universe. It was an oppressive thing to stand upon the corpse of a star. The vast dark cindery plain, rising into low ridges of slag, was somber and sad beneath the starry sky.

	… водоворот мёртвых и живых светил, затягиваемый в ненасытное чрево страшной нейтронной звезды. — V
	… a huge tornado-like whirl of dead and living stars that spun ever faster in a mad maelstrom that had a core of neutron stars.

	Если мы погорим, то я хотел бы, чтобы наш молодой друг дымился рядом со мной. — VII; в переводе окончания — метафора Сухинова
	”If I run into a first-class disaster, I'd sort of like him to share it with me."

— Ещё семь кораблей-роботов уничтожено, — хрипло произнёс Венгент. — Дьявол, да где это видано, чтобы целые планеты использовались словно мины? Это же чистейшей воды безумие! Чейн пожал плечами. — У них полно таких планет. Это скопление — настоящее кладбище потухших солнц и безжизненных миров. А радита для их подрыва у каяров достаточно. Зато какой сюрприз для нежданных гостей, а? Ещё одна заминированная планета вспыхнула атомным огнём, а затем почти одновременно ещё две. Тёмное скопление на несколько мгновений превратилось в гигантский погребальный костёр. — XV

"Seven more of the robots got it," said Vengant. He began to swear. "Who are these crazy people anyway, who explode worlds as a weapon? It's sheer madness." Chane shrugged. "They've got the worlds to spare…. This cluster is just a graveyard of dead suns and planets, with no life on any of them. And they've got the radite. A big charge of it, when it's set o transforms a great mass of the planet into unstable atomic compounds, and it blows. It's easy for them.” Another mined planet blazed up, and then two more almost at once. All the dead suns and icy worlds of the dark duster sprang into visibility in the unthinkable glare that was the pyre of planets.

… все секреты гениального создателя Поющих Солнышек оказались окончательно утеряны, и это удивительное произведение искусства так и осталось единственным и неповторимым. «Они же действительно поют!» — с благоговением подумал Чейн, ощущая, как его лицо пылает от восторга. Их было сорок — сорок драгоценных камней, представляющих самые величественные звёзды галактики. Камни были искусственными, но настолько прекрасными, что перед ними меркли натуральные. В каждый из камней был встроен миниатюрный генератор, работающий на нескольких граммах редчайшего трансуранового вещества, являющегося практически неисчерпаемым источником энергии. Мини-генераторы вырабатывали силовое поле, управляли движением каждого из Солнышек и создавали божественные звуки музыки. Крошечные светила, красные, зелёные, золотисто-жёлтые, ярко-синие, они двигались по замысловатым траекториям, создавая впечатление странного, завораживающего танца, то сближаясь и ярко вспыхивая, то уходя от своих собратьев и слегка угасая. Весь мобил не превышал в диаметре четырёх футов, но тем не менее производил впечатление чего-то грандиозного. И каждый из блистающих камней пел на свой лад. Сплетаясь, звуки создавали чарующую мелодию, время от времени повторяющуюся, но всегда по-новому. — XVIII

… nobody would ever create such a thing again. And they do sing, thought Chane, standing with more of a look of awe on his dark, wild face than anyone had ever seen there. There were forty of them, forty jewels that represented the forty mightiest stars. They had been synthetically created, but in their flashing splendor they made all natural gems look dull. Into each one had been built a tiny miniaturized generator that was fed by an almost unaging supply of transuranic fuel. And these generators powered the matrix of invisible force that held the Suns together, guided their movements, and produced the electronic sounds that made their music. The jewels moved in an intricate pattern, a star-dance that was too complicated at first to follow. Red, green, golden yellow, bright blue, they wove their unhurried ways in a design of mathematical perfection. The whole mobile of the Suns was only some four feet in diameter, but its splendor to the eye was the fact that it was always changing, now one dark red star-jewel passing two golden ones, now an ethereal blue-white gliding above a greenish one. And the jewels sang. From each one came its individual note of pure sound electronically produced, rising and falling in a lilting mode. And like the pattern of their movement, the pattern of their sound changed perpetually. Yet by the miracle that a master of both art and science had wrought, the changing web of sound was always music.

Перевод

С. С. Сухинов, 1997 (местами вольный) — с некоторыми уточнениями

О романе

	Чтобы увидеть, насколько истории о Капитане Фьючере ниже теперешних стандартов Гамильтона, можно обратиться к его поздним сериям, таким как «Мир Звёздных волков». <…> Помимо основной ситуации и некоторых черт характера героя, книга демонстрирует значительную гибкость в выборе ситуации и второстепенных персонажей. Это тоже остросюжетная история, но действие рассчитано на более взрослую аудиторию, у которой есть свободное время на создание саспенса и настроения <…>. Более того, читателю <…> этой книги не обязательно понимать даже тот факт, что она из серии, чтобы наслаждаться ею. У Гамильтона есть время и пространство, чтобы развить основные факты биографии Чейна…
	To see how far below Hamilton’s current standard the Captain Future stories are, <…> turn to his latest series, such as World of the Starwolves. <…> Beyond basic situation and some parts of his character, the book shows a considerable flexibility in the choice of situation and secondary characters. It is also an action story — but the action is keyed to a more adult audience, with leisure to build up the suspense and mood <…>. Furthermore, the reader <…> [of] this book need not understand even the fact that it is a series to enjoy it. Hamilton has time and space to develop the basic facts of Chane’s background…
	— Лестер дель Рей