Головокружение (Боб Шоу)

«Головокружение» (англ. Vertigo) — футуристический роман Боба Шоу 1978 года. Дважды издавался как «Предельная скорость» (Terminal Velocity).

Цитаты

	— Ваша нервная система ещё пару месяцев будет причинять вам адские муки — а может, и дольше, но то, что это естественно, отнюдь не значит, что вы должны с этим смириться. За такое медалей не дают, Роб. Не существует Ордена Подавленности или Диплома за Депрессию… — 1
	"Your nervous system is bound to give you hell for a month or two, maybe longer, but the fact that a thing is natural doesn't mean you have to put up with it. There aren't any medals for this Rob — no Misery Cross or Depression Diploma…"

На Западе никто точно не знал, что происходит на огромных просторах восточного полушария от Новой Земли до Сибири. Но каждую зиму редкий, медленный поток замёрзших тел, удерживаемых в полете АГ-аппаратами, ставил под угрозу воздушные перевозки между Британией и Северной Америкой. Принято было считать, что это трупы либо азиатских крестьян, так и не понявших, сколь опасно в условиях континентальной зимы подниматься даже на самую скромную высоту, либо жертв неожиданных перемен погоды. Правда, небольшая, но довольно шумная группа истеричек утверждала, что это тела политически ненужных личностей, специально выведенные в атмосферные потоки, чтобы хоть немного напакостить Западу. Хэссон всегда считал эту мысль достойной внимания, и то, что она сейчас пришла ему в голову, было ещё одним показателем состояния его здоровья. — 1

Nobody in the west had any clear idea of what was going on in the vast tracts of land spanning the eastern hemisphere from the Zemlayas to Siberia, but each winter a sparse, slow blizzard of frozen bodies — kept aloft by their CG harnesses — came swirling down over the pole, endangering air cargo traffic between Britain and North America. The general belief was that they were Asian peasants, ignorant of the dangers of boosting to even a modest altitude in a continental winter, or victims of sudden weather changes who had been claimed by frostbite without realising what was happening to them. A hysterical faction, small but vociferous, claimed they were political expendables deliberately cast loose on the geostrophic winds to hinder, even marginally, the flow of western commerce. Hasson had always regarded the latter idea as being unworthy of his consideration, and the fact that it had entered his mind now was yet another pointer to his state of health.

	— Мне соуса не надо, — сказал он, когда Джинни потянулась за огромным черпаком. — Это едят с соусом, — ответила она, залив все, что было на тарелке, илистой жидкостью. — 3
	"No sauce for me," he said as Ginny reached for an outsized ladle. "Needs sauce," she replied, dousing everything on his plate with a silty fluid and placing it before him.

	Подростки <…>, все они должны были непременно доказать, что они бессмертны — и зачастую доказывали обратное. — 3
	The youngster <…>, all of them designed to prove he was immortal — all of them frequently demonstrating the opposite.

	— Тео, послушай совета человека, специализирующегося на нежном искусстве бить себя дубинкой по голове, — не делай этого. — Моя голова — единственное, до чего я дотягиваюсь. — 5
	"Theo, take some advice from a leading expert on the gentle art of beating oneself on the head with a club — don't do it." "Mine's the only head I can get at."

	Гораздо лучше было свернуться в чревоподобной пещере пухового одеяла… — 5
	It was much better to be curled up in a womb-cave of eider…

… с Мэй совершенно невозможно вести никаких разговоров. Ему стало казаться, что она — роскошный андроид всего с двумя режимами работы: в первом она демонстрировала романтический интерес к встреченным ею мужчинам, во втором — удовлетворяла этот интерес. Хэссон, возможно из-за того, что не дал ответных сигналов, сбил процесс идентификации, в связи с чем был отнесен к категории, на которую механизм не был запрограммирован. Иногда он испытывал чувство вины, что он так думает о человеческом существе… — 6

… it was impossible to hold any kind of conversation with May. It began to appear to him that she was a gorgeous female android with only two modes of operation — signalling a romantic interest in the men she met, and actually indulging that interest. Hasson, perhaps by failing to make the correct responses, had confused the identification processes and caused himself to be placed in a category with which the mechanism was not programmed to deal. At times he felt guilty over thinking about another human being in such terms…

Перевод

Т. Л. Черезова, 1994

О романе

Когда Джон В. Кэмпбелл писал проспект о научной фантастике, которую он хотел продвигать на страницах Astounding Science Fiction, он предположил, что работа писателя-фантаста должна состоять в принятии воображаемых инноваций в качестве гипотез, а затем в попытке логически вывести, как эти инновации повлияют на общество, в котором они родились. Не часто осознаётся, насколько трудна эта задача <…>. Когда задача выполнена хорошо, большая часть работы <…> становится почти невидимой. Все изменения, которые автор вносит в структуру своего экстраполированного общества, кажутся — как, конечно, и должно быть — совершенно естественными. Истинный научно-фантастический роман, в этом смысле, является романом, который кажется настолько реалистичным и последовательным, что едва ли кажется вымышленным. <…> «Головокружение» — именно такой роман. В нём нет ни одного неуместного элемента фона, и в представлении психологических и социологических эффектов изобретения роман совершенно убедителен — продукт тончайшего творческого мастерства. <…> Поскольку сюжет связан с действиями обычных людей, занимающихся мелкими проблемами, он кажется таким же естественным, как и фон, <…> поощряя иллюзию того, что роман находится на границе научной фантастики. Но это иллюзия, потому что всё в книге <…> так или иначе зависит от единственной технологической инновации <…>. Те, кто используют научно-фантастические романы для перехода от скромных гипотез к обширным панорамам бесконечных возможностей, могут найти книгу немного сдержанной, но это не должно мешать им ценить её художественность и упиваться отдельными лирическими пассажами, которые убедительно описывают ощущения полёта <…>. «Головокружение» — по сути, скромный роман, а скромность не очень распространена в научной фантастике, но это не должно приводить нас к ошибочному выводу об отсутствии амбиций. «Головокружение» амбициозно и очень хорошо реализует свои амбиции.

— Брайан Стэблфорд