Гай-до

«Гай-до» — фантастический роман (повесть) Кира Булычёва из цикла «Приключения Алисы». Первый вариант печатался в нескольких номерах газеты «Пионерская правда» в 1986 году под заголовком «Каникулы в космосе, или Планета Пять-четыре» — рукопись изменялась с учётом пожеланий читателей. В 1988 вышел авторский вариант.

Цитаты

Гай-до даже подумал: <…> «Ведь для корабля хорошее топливо всё равно что торт с кремом». — глава 2

— Какой безнадёжный железный дурак! — воскликнула Ирия. — Неужели недавно я сама была такой же? — Поэтому мы и дружим, — сказал кораблик обиженно. — Хотя я никогда никому своей дружбы не навязывал. — глава 3

Аркаша уже третий месяц вынашивал такую идею: космонавтам в дальних полётах и сотрудникам космических баз не достается арбузов, уж очень они велики и неудобны для перевозки. А арбузов всем хочется. Какой выход? Арбузы должны быть маленькими и по возможности кубическими. На месте их можно положить в воду, чтобы они быстро надулись, разбухли и стали настоящими. — глава 4; кубические арбузы теперь выращивают на самом деле

— Сидят! — воскликнул <Пашка>. — Уткнулись носами в микроскопы. Прозевали событие века! — Не мешай, — тихо сказал Аркаша. — Буду мешать, — ответил Пашка. — Потому что я ваш друг. Если я вас не спасу, вы скоро окаменеете у микроскопов. — глава 4

На западе великой пустыни Сахара, на плато Тассили, в одном из самых диких и сухих мест на Земле, несколько квадратных километров каменной пустоши огорожено: туда свозят космические корабли, которым не суждено больше подняться в небо. Там есть суда, отслужившие свой век, есть неудачные модели, отвергнутые конструкторами, есть корабли, потерпевшие аварию, а есть и корабли, попавшие туда неизвестно как. Всего их на свалке несколько сот. Зачем нужна такая свалка? Не лучше ли переплавить весь этот хлам и не загромождать пустыню? Но это не хлам! Это великолепная лаборатория. Название «свалка» придумал неизвестный шутник. Оно прижилось, и никто не видел в нём ничего обидного. Туда часто прилетают гости. Конструкторы, которые проектируют новые машины, чтобы учиться на ошибках своих коллег или отыскать ответ на трудную конструкторскую задачку. Историки, которые пишут книги о завоевании космоса. Киносъёмочные группы, чтобы снять кадр отлета настоящего корабля. Металлурги, чтобы узнать, каковы свойства того или иного металла, побывавшего в космосе. Наконец, туристы со всех концов света. <…> Там стоял небольшой планетарный корабль, подобного которому видеть раньше им не приходилось. Он был похож на мятый жёлудь, проеденный червяком, в его боку у самой земли чернела дыра диаметром в два метра. — глава 5

Стали искать Тадеуша. Но в Польше обнаружились триста двадцать тысяч восемьсот четыре Тадеуша самого разного возраста, и из них несколько тысяч побывали в космосе, потому что, как известно, поляки любят путешествовать. — глава 8

В коляске лежал совсем маленький малыш, держал в руке погремушку и так внимательно смотрел на неё, словно решал математическую задачу. — глава 8

	Если ты дал разум машине, если ты научил её чувствовать и переживать, то несёшь за неё ответственность. — глава 9; парафраз окончания гл. XXI «Маленького принца»
	— Аркаша

Позвонила папина знакомая и стала рассказывать, какой замечательный фестиваль народных танцев всей планеты начинается на Гавайских островах. <…> Мать отпустила [Пашку] на Гавайи. Только умоляла не сражаться с акулами. — глава 11

— Мы же договорились как следует позавтракать дома! — возмутилась Алиса. — Почему на тебя нельзя положиться? Пищу надо экономить. Теперь нас не двое, а трое. С твоим аппетитом мы умрем с голоду раньше, чем долетим до Пять-четыре. — Я не рассчитывал на Аркашу, — сказал Пашка. — Мне бы хватило/ Алиса увидела, что Аркаша побледнел. Он был гордый человек и понимал, что виноват, не подумал о еде. — Я вообще могу не есть, — сказал Аркаша. — Поздравляю, — съязвил Пашка. — Замолчи, умник! — возмутилась Алиса. — Я буду делить свою норму с Аркашей, а ты можешь о себе не беспокоиться. Тут уж пришла Пашкина очередь возмущаться: — Значит, я — холодный эгоист, я могу бросить друзей на произвол судьбы, а вы хорошие? Как я жалею, что выбрал вас к себе в экипаж. Столько хороших людей на свете, а мне достались неблагодарные эгоисты. <…> — У меня с собой есть две пачки жевательной резинки, — сказал виновато Аркаша. — Ими ты будешь угощать туземцев, — не удержался Пашка… — глава 12

Гай-до <…> придумал для Пашки прозвище: «Наш опасный друг». И объяснял его так: Пашка ради друзей готов жизнь отдать. Человек он благородный и верный. Но настолько увлекающийся, что в решающий момент может забыть о долге, обязанностях. — глава 13

— … у нас на борту девочка, — сказал Аркаша. — Я считаю, что мы должны вернуться обратно и сообщить обо всем взрослым. Я и раньше так считал. — Ты не о девочке думаешь! — вскипел Пашка. — Я всё понял! Трусишь — сиди на Земле. А об Алисе не беспокойся, она смелее тебя! Алиса понимала, что Пашка думает только о приключениях. Она готова была уже поддержать Аркашу, но странное дело: слова Пашки о том, что она смелая, заставили её промолчать. Как будто хитрющий Пашка заткнул ей рот большой конфетой. — глава 13

Пашка сказал: — А может, тебе не надо идти с нами? Кто-то должен остаться на корабле. Мало ли что может случиться? Тогда ты вернешься и расскажешь нашим родителям, как мы погибли. — И не подумаю, — сказала Алиса <…>. — Если ты мне скажешь, в чём я уступаю тебе, кроме нахальства, тогда я останусь. — глава 15

Улыбка была странная. Словно наклеенная. И когда [мед]сестра подошла поближе, Алиса сообразила, что она в маске. В гладкой, улыбающейся, розовой маске, обтягивающей всё лицо. В маске были прорезаны аккуратные отверстия для глаз. И глаза, что смотрели сквозь искусственную улыбку, показались Алисе печальными и настороженными. — Где мы? — спросил Аркаша медсестру. — Вы у друзей, мои любимые, — пропела женщина. — А теперь, пожалуйста, возвращайтесь к себе в комнатку <…>. Медсестра обняла ребят мягкими, тёплыми руками в тонких белых перчатках и повела, подталкивая, обратно. — А после завтрака придёт доктор. Он очень добрый. Он вас допросит. Ну, будьте хорошенькие, будьте ласковые. Медсестра мягко, но решительно толкнула их в комнату, и дверь закрылась. — глава 16; вероятно, восходит к диалогу «Вы не будете любезны снять маску?» из гл. 18 «Ста лет тому вперёд»

— Где можно найти Алису и Гай-до? — Точно не отвечу, — сказал отец, профессор Селезнёв. — Дело в том, что они полетели на Гавайи, на фестиваль народных танцев. Но, зная характер Алисы и её друга Паши Гераскина, я полагаю, что они могут сейчас носиться по всей Солнечной системе, испытывая свой корабль. — глава 17

Ирия поцеловала дочку, спрыгнула с веранды и уселась во флаер, который словно почувствовал, что с Ирией шутки плохи, и вертикально взмыл в небо, распугав голубей и синиц. — глава 17

— Твоя смелость, Алиса, может изменить судьбу нашей планеты. — А что ты сделала? — прошептал Аркаша. — Сама не знаю, — сказала Алиса. — Ничего особенного, — сказал Пашка, который хотел сам совершать все подвиги. — Ничего особенного… — повторила госпожа Моуд. — Может быть, если я останусь жива, ты, Алиса, получишь титул наследной принцессы и право выпороть любого глупого мальчишку, который ставит под сомнения слова императрицы Моуд. — глава 24

Гай-до <…> знал цену Пашкиным недостаткам, но, как и многие другие Пашкины друзья, склонен был ему многое прощать. В этом таится какая-то загадка. Алиса по себе знала, иногда ей хотелось Пашку убить. А через полчаса стараешься вспомнить: почему ты хотела убить этого замечательного парня? И не вспомнишь. — глава 28

Когда путешественники вернулись в Москву, Алиса повесила грамоту, где было написано, что она — наследная принцесса, у себя над кроватью. Но знакомые задавали столько вопросов, что она сняла грамоту и спрятала в ящик письменного стола. — глава 30

Глава 10

— Чего же ты молчал! — закричал Пашка. — Мы немедленно летим на планету Пять-четыре, забираем горючее странников… и, может быть, сокровища! — Нет, — сказал Аркаша, — я категорически возражаю. Мы должны сообщить об этом в Верховный совет Земли. Туда снарядят экспедицию. Этим должны заниматься взрослые. — Очень разумно, — сказал кораблик. — Я преклоняюсь перед вашей разумностью, Аркаша. — Я тоже преклоняюсь, — сказал Пашка. — Я думаю, Аркаше пора возвращаться к ботаническим опытам. Квадратный арбуз — вот цель жизни! — Это почему? — обиделся Аркаша. — Нельзя сказать правду, чтобы ты сразу не накинулся. — И никаких гонок, разумеется, не будет, — сказал Пашка. — Почему же? — А очень просто, — ответила за Пашку Алиса. — Потому что мы должны будем в первую очередь отдать в Верховный совет нашего Гай-до. Его будут там расспрашивать и проверять. Может, он больной. Может, его так повредило ракетой, что он начал придумывать разные фантазии. — Правильно! — подхватил Пашка. — И потом, конечно, Гай-до разберут на части. — Не надо! — закричал кораблик. — И уж конечно, ему никогда не подняться в космос. — Не надо! — А потом на планету Пять-четыре полетит экспедиция, в которую ни за что не возьмут ни одного легкомысленного ребёнка. Туда полетят профессора и академики, а потом напишут миллион статей о возможном применении отдельных предметов… А мы прочтем об этом в газетах. — Что же ты предлагаешь? — спросил Аркаша. — Совершенно ясно, — сказала Алиса, — Пашка предлагает полететь туда самим. — Полететь туда самим, поглядеть хоть одним глазком на сокровища странников. Я живу на свете только один раз! — Тут Пашка встал в гордую позу, чтобы все поняли, что живет он не зря. — Я не знаю, сколько подвигов и великих открытий я успею совершить. Но когда мне говорят: «Гераскин, ты можешь!» — я бросаю все дела и иду! <…> Никому мы ничего не скажем. Потому что нам, конечно, запретят лететь. А родители наши сойдут с ума от страха за своих малышей. При всех положительных качествах они совершенно отсталые, как и положено родителям. — Я с вами не играю, — сказал Аркаша. — Я и не ждал, что ты согласишься, — сказал Пашка. — Для этого требуется смелость, а смелость дана не каждому. Но ты должен дать слово, что будешь держать язык за зубами. — Я не могу дать такого слова. — Тогда мне придется тебя обезвредить, — сказал Пашка. — Попробуй. — Я найду подходящее подземелье и заточу тебя на то время, пока нас не будет. — Ладно, мальчики, — сказала Алиса. — Хватит ссориться. А то вы наговорите глупостей, а потом будете целый месяц дуться друг на друга. — Скажи, Алиса, — вступил в разговор кораблик, — а наш друг Паша в самом деле намерен провести в жизнь свой страшный план и посадить Аркадия в подземелье? — Нет, — ответил за Алису Аркаша. — У него нет под рукой подходящего подземелья. Аркаша повернулся и ушел. Пашка бросился было за ним, но потом махнул рукой. — Беги, предатель, — сказал он. — Он никому не скажет, — сказала Алиса. — Я знаю, — ответил Пашка. — Всё равно обидно.

Глава 18

— Я здесь такой же пленник, как и вы, но неподалёку, за этими стенами, сидит и размышляет о благе всей Вселенной самый добрый, самый красивый и нежный Вечный юноша. В его присутствии расцветают улыбки и все умирают от радости…

— Снимите маску! — Это не маска, — сказал доктор. — Это моё истинное лицо. — Он потащил Алису за руку по коридору, продолжая говорить: — Моё внутреннее лицо, что под маской, может ошибаться, может поддаваться минутным сомнениям и неправильным мыслям. Моё внешнее, настоящее лицо никогда не грустит и не сомневается. Оно знает, что я счастлив. И все мы счастливы.

С потолка свисали клетки с поющими птицами. Под каждой клеткой стоял человек в улыбающейся маске и, если птица замолкала, тыкал в клетку острой палкой. В дальнем конце зала была небольшая дверь с изображением на ней улыбающегося солнца. Перед дверью замерли два улыбающихся стражника с автоматами в руках.

Она села и отхлебнула молока. Молоко было хорошее, свежее. — Не бойся, не синтетическое, — сказал император. — Я всегда вожу с собой двух коров. Куда бы ни летел. Но корова в космосе — роскошь. Так что молоко здесь на вес золота. Угощая тебя, я граблю себя. Но ты пей, пей… — Спасибо, — сказала Алиса, которой сразу расхотелось пить такое драгоценное молоко. — Нет, ты пей, — сказал Вечный юноша. — Ты ведь не думаешь, что я за тобой допивать буду? Мало ли какие в тебе микробы?

— Планетой моей <…> я правлю ею уже довольно давно, примерно шестьсот два года и три месяца…

— Помоги ему вернуться к людям и почувствовать нашу добрую руку. Видно, чтобы Алиса тоже могла почувствовать добрую руку, Вечный юноша схватил её за плечо и так вцепился когтями, что она чуть не закричала от боли.

Глава 19

— Народ можно обманывать. А Вечный юноша — мастер обмана. Он кричал, что мы счастливы, и мы верили ему. Он приказал всем ходить в улыбающихся масках, чтобы не видеть печальных лиц… Лучших людей убивали, торжествовали подлецы и грабители. Стало так плохо, что начали умирать от голода дети. Но нельзя всегда улыбаться и умирать от голода. И наконец наш народ поднялся и сверг Вечного, прекрасного, мудрого и счастливого юношу.

— Ну сделайте что-нибудь! — крикнула Алиса старухе. — Вы же знаете, что делать! — Ничего не сделаешь, — ответила старуха. — Разве зло можно победить? Хочешь жить, отойди в сторону. — Нас же сожрут поодиночке! — Может, забудут…

— Флагманский корабль нашего флота, который называется «Всеобщее умиление»…

См. также

Гай-до играет заметную роль также в повестях:

• Город без памяти
• Дети динозавров
• Планета для тиранов
• Секрет чёрного камня