Этюд в багровых тонах

«Этюд в багровых тонах» (англ. A Study in Scarlet, также «Красным по белому») — детективная повесть (короткий роман) Артура Конана Дойла, опубликованная в 1887 году. Первое и самое длинное произведение о Шерлоке Холмсе.

Цитаты

Часть I

	Говорят, будто гений — это бесконечная выносливость, — с улыбкой заметил он. — Довольно неудачное определение, но к работе сыщика подходит вполне. — глава III
	“They say that genius is an infinite capacity for taking pains,” he remarked with a smile. “It’s a very bad definition, but it does apply to detective work.”

	В самом деле, почему бы не воспользоваться жаргоном художников? Разве это не этюд, помогающий изучению жизни? Этюд в багровых тонах, а? Убийство багровой нитью проходит сквозь бесцветную пряжу жизни, и наш долг — распутать эту нить, отделить её и обнажить дюйм за дюймом. — глава IV
	“Why shouldn’t we use a little art jargon. There’s the scarlet thread of murder running through the colourless skein of life, and our duty is to unravel it, and isolate it, and expose every inch of it.”

Глава I

	… я был свободен, как ветер, вернее, как человек, которому положено жить на одиннадцать шиллингов и шесть пенсов в день.
	… free as an income of eleven shillings and sixpence a day will permit a man to be.

	… Лондон, этот огромный мусорный ящик, куда неизбежно попадают бездельники и лентяи со всей империи.
	… London, that great cesspool into which all the loungers and idlers of the Empire are irresistibly drained.

	Пока мы ещё не поселились вместе, хорошо бы узнать друг о друге худшее.
	“It’s just as well for two fellows to know the worst of one another before they begin to live together.”

Глава II

Невежество Холмса было так же поразительно, как и его знания. О современной литературе, политике и философии он почти не имел представления. <…> Но когда оказалось, что он ровно ничего не знает ни о теории Коперника, ни о строении солнечной системы, я просто опешил от изумления. Чтобы цивилизованный человек, живущий в девятнадцатом веке, не знал, что Земля вертится вокруг Солнца, — этому я просто не мог поверить! — Вы, кажется, удивлены, — улыбнулся он, глядя на моё растерянное лицо. — Спасибо, что вы меня просветили, но теперь я постараюсь как можно скорее всё это забыть. — Забыть?! — Видите ли, — сказал он, — мне представляется, что человеческий мозг похож на маленький пустой чердак, который вы можете обставить, как хотите. Дурак натащит туда всякой рухляди, какая попадётся под руку, и полезные, нужные вещи уже некуда будет всунуть, или в лучшем случае до них среди всей этой завали и не докопаешься. А человек толковый тщательно отбирает то, что он поместит в свой мозговой чердак. Он возьмёт лишь инструменты, которые понадобятся ему для работы, но зато их будет множество, и все он разложит в образцовом порядке. Напрасно люди думают, что у этой маленькой комнатки эластичные стены и их можно растягивать сколько угодно. Уверяю вас, придёт время, когда, приобретая новое, вы будете забывать что-то из прежнего. Поэтому страшно важно, чтобы ненужные сведения не вытесняли собой нужных. — Да, но не знать о солнечной системе!.. — воскликнул я. — На кой чёрт она мне? — перебил он нетерпеливо. — Ну хорошо, пусть, как вы говорите, мы вращаемся вокруг Солнца. А если бы я узнал, что мы вращаемся вокруг Луны, много бы это помогло мне или моей работе? <…> Я перечислил в уме все области знаний, в которых он проявил отличную осведомлённость. Я даже взял карандаш и записал всё это на бумаге. Перечитав список, я не мог удержаться от улыбки. «Аттестат» выглядел так: ШЕРЛОК ХОЛМС — ЕГО ВОЗМОЖНОСТИ 1. Знания в области литературы — никаких; 2. философии — никаких; 3. астрономии — никаких; 4. политики — слабые; 5. ботаники — неравномерные. Знает свойства белладонны, опиума и ядов вообще. Не имеет понятия о садоводстве; 6. геологии — практические, но ограниченные. С первого взгляда определяет образцы различных почв. После прогулок показывает мне брызги грязи на брюках и по их цвету и консистенции определяет, из какой она части Лондона; 7. химии — глубокие; 8. анатомии — точные, но бессистемные; 9. уголовной хроники — огромные. Знает, кажется, все подробности каждого преступления, совершенного в девятнадцатом веке. 10. Хорошо играет на скрипке. 11. Отлично фехтует на шпагах и эспадронах, прекрасный боксёр. 12. Основательные практические знания английских законов. — в следующих произведениях Холмс неоднократно опровергал своё невежество, особенно в философии, политике и литературе

His ignorance was as remarkable as his knowledge. Of contemporary literature, philosophy and politics he appeared to know next to nothing. Upon my quoting Thomas Carlyle, he inquired in the naivest way who he might be and what he had done. My surprise reached a climax, however, when I found incidentally that he was ignorant of the Copernican Theory and of the composition of the Solar System. That any civilized human being in this nineteenth century should not be aware that the earth travelled round the sun appeared to be to me such an extraordinary fact that I could hardly realize it. “You appear to be astonished,” he said, smiling at my expression of surprise. “Now that I do know it I shall do my best to forget it.” “To forget it!” “You see,” he explained, “I consider that a man’s brain originally is like a little empty attic, and you have to stock it with such furniture as you choose. A fool takes in all the lumber of every sort that he comes across, so that the knowledge which might be useful to him gets crowded out, or at best is jumbled up with a lot of other things so that he has a difficulty in laying his hands upon it. Now the skilful workman is very careful indeed as to what he takes into his brain-attic. He will have nothing but the tools which may help him in doing his work, but of these he has a large assortment, and all in the most perfect order. It is a mistake to think that that little room has elastic walls and can distend to any extent. Depend upon it there comes a time when for every addition of knowledge you forget something that you knew before. It is of the highest importance, therefore, not to have useless facts elbowing out the useful ones.” “But the Solar System!” I protested. “What the deuce is it to me?” he interrupted impatiently; “you say that we go round the sun. If we went round the moon it would not make a pennyworth of difference to me or to my work.” <…> I enumerated in my own mind all the various points upon which he had shown me that he was exceptionally well-informed. I even took a pencil and jotted them down. I could not help smiling at the document when I had completed it. It ran in this way— SHERLOCK HOLMES—his limits. 1. Knowledge of Literature.—Nil. 2. Philosophy.—Nil. 3. Astronomy.—Nil. 4. Politics.—Feeble. 5. Botany.—Variable. Well up in belladonna, opium, and poisons generally. Knows nothing of practical gardening. 6. Geology.—Practical, but limited. Tells at a glance different soils from each other. After walks has shown me splashes upon his trousers, and told me by their colour and consistence in what part of London he had received them. 7. Chemistry.—Profound. 8. Anatomy.—Accurate, but unsystematic. 9. Sensational Literature.—Immense. He appears to know every detail of every horror perpetrated in the century. 10. Plays the violin well. 11. Is an expert singlestick player, boxer, and swordsman. 12. Has a good practical knowledge of British law.

	По одной капле воды <…> человек, умеющий мыслить логически, может сделать вывод о возможности существования Атлантического океана или Ниагарского водопада, даже если он не видал ни того, ни другого и никогда о них не слыхал. Всякая жизнь — это огромная цепь причин и следствий, и природу её мы можем познать по одному звену. — вымышленная статья «Книга жизни»
	From a drop of water <…> a logician could infer the possibility of an Atlantic or a Niagara without having seen or heard of one or the other. So all life is a great chain, the nature of which is known whenever we are shown a single link of it.

	Все злодеяния имеют большое фамильное сходство, и если подробности целой тысячи дел вы знаете как свои пять пальцев, странно было бы не разгадать тысячу первое.
	“There is a strong family resemblance about misdeeds, and if you have all the details of a thousand at your finger ends, it is odd if you can’t unravel the thousand and first.”

Глава V

Стоило мне закрыть глаза, как я видел перед собой искажённое, бабуинообразное лицо убитого — лицо, которое нагоняло на меня такую жуть, что я невольно проникался благодарностью к тому, кто отправил его владельца на тот свет. Наверное, ещё ни одно человеческое лицо не отражало столь явно самые, низменные пороки, как лицо Еноха Дж. Дреббера из Кливленда. Но правосудие есть правосудие, и порочность жертвы не может оправдать убийцу в глазах закона.

Every time that I closed my eyes I saw before me the distorted baboon-like countenance of the murdered man. So sinister was the impression which that face had produced upon me that I found it difficult to feel anything but gratitude for him who had removed its owner from the world. If ever human features bespoke vice of the most malignant type, they were certainly those of Enoch J. Drebber, of Cleveland. Still I recognized that justice must be done, and that the depravity of the victim was no condonment in the eyes of the law.

	Все теории, объясняющие явления природы, должны быть смелы, как сама природа.
	“One’s ideas must be as broad as Nature if they are to interpret Nature.”

	… где нет пищи воображению, там нет и страха.
	… where there is no imagination there is no horror.

	Часто самое банальное преступление оказывается самым загадочным, потому что ему не сопутствуют какие-нибудь особенные обстоятельства, которые могли бы послужить основой для умозаключений.
	“The most commonplace crime is often the most mysterious because it presents no new or special features from which deductions may be drawn.”

Глава VI

	— Я же говорил, — что бы ни случилось, Лестрейд и Грегсон [из Скотленд-Ярда] всегда останутся в выигрыше! — Это зависит от того, какой оборот примет дело. — Ну что вы, это ровно ничего не значит. Если убийцу поймают, то исключительно благодаря их стараниям; если, он удерёт — то несмотря на их старания.
	“I told you that, whatever happened, Lestrade and Gregson would be sure to score.” “That depends on how it turns out.” “Oh, bless you, it doesn’t matter in the least. If the man is caught, it will be on account of their exertions; if he escapes, it will be in spite of their exertions.”

— Боже, что там такое? — воскликнул я, услышав в прихожей и на лестнице топот множества ног и гневные возгласы нашей хозяйки. — Это отряд уголовной полиции Бейкер-стрит, — серьёзно ответил Шерлок Холмс. В комнату ворвалась целая орава на редкость грязных и оборванных уличных мальчишек. — Смирно! — строго крикнул Холмс, и шестеро оборванцев, выстроившись в ряд, застыли неподвижно, как маленькие, и, надо сказать, довольно безобразные изваяния. — Впредь с докладом будет приходить один Уиггинс, остальные пусть ждут на улице. Ну что, Уиггинс, нашли? — Не нашли, сэр, — выпалил один из мальчишек. — Я так и знал. Ищите, пока не найдёте. Вот ваше жалованье. — Холмс дал каждому по шиллингу. <…> — От этих маленьких попрошаек больше толку, чем от дюжины полисменов, — заметил Холмс. — При виде человека в мундире у людей деревенеет язык, а эти сорванцы всюду пролезут и все услышат. Смышлёный народ, им не хватает только организованности.

“What on earth is this?” I cried, for at this moment there came the pattering of many steps in the hall and on the stairs, accompanied by audible expressions of disgust upon the part of our landlady. “It’s the Baker Street division of the detective police force,” said my companion, gravely; and as he spoke there rushed into the room half a dozen of the dirtiest and most ragged street Arabs that ever I clapped eyes on. “‘Tention!” cried Holmes, in a sharp tone, and the six dirty little scoundrels stood in a line like so many disreputable statuettes. “In future you shall send up Wiggins alone to report, and the rest of you must wait in the street. Have you found it, Wiggins?” “No, sir, we hain’t,” said one of the youths. “I hardly expected you would. You must keep on until you do. Here are your wages.” He handed each of them a shilling. <…> “There’s more work to be got out of one of those little beggars than out of a dozen of the force,” Holmes remarked. “The mere sight of an official-looking person seals men’s lips. These youngsters, however, go everywhere and hear everything. They are as sharp as needles, too; all they want is organisation.”

	Для великого ума мелочей не существует.
	“To a great mind, nothing is little.”

Часть II

	Головой надо иногда думать, а не носить её, как украшение. — глава IV
	That head of yours should be for use as well as ornament.

	… вскинув ружьё на плечо, он побрёл в ущелье, а оттуда — в самое сердце гор, к логовам хищных зверей. Среди них не было более опасного и свирепого зверя, чем он сам. — глава V (вероятно, неоригинально)
	… slinging his weapon over his shoulder, strode off down the gorge and so away into the heart of the mountains to the haunts of the wild beasts.

	Месть не сладка, если обидчик не поймёт, от чьей руки он умирает и за что несёт кару. — глава VI (парафраз предшественников)
	There is no satisfaction in vengeance unless the offender has time to realize who it is that strikes him, and why retribution has come upon him.

	— Выбери [пилюлю] и проглоти. В одной смерть, в другой жизнь. Я проглочу ту, что останется. Посмотрим, есть ли на земле справедливость или нами правит случай. — глава VI
	“Choose and eat. There is death in one and life in the other. I shall take what you leave. Let us see if there is justice upon the earth, or if we are ruled by chance.”

	— В этом мире неважно, сколько вы сделали, — с горечью произнёс [Холмс]. — Самое главное — суметь убедить людей, что вы сделали много. — глава VII
	“What you do in this world is a matter of no consequence,” returned my companion, bitterly. “The question is, what can you make people believe that you have done.”

	В повседневной жизни гораздо полезнее думать наперёд, поэтому рассуждения обратным ходом сейчас не в почёте. Из пятидесяти человек лишь один умеет рассуждать аналитически, остальные же мыслят только синтетически. — глава VII
	“In the every-day affairs of life it is more useful to reason forwards, and so the other comes to be neglected. There are fifty who can reason synthetically for one who can reason analytically.”

Перевод

Н. К. Тренёва, 1966 (с незначительными уточнениями)